Часть 1 НЕСТОРИЙ

Вступление

Пятый век в истории Римской империи с точки зрения общественной жизни обыкновенно считается веком безжизненным и, вследствие этого, недостойным истории. Мы согласились бы, может быть, с этим заключением, если бы верны были его посылки, хотя, по правде сказать, нашему веку вовсе не подобало бы относиться презрительно к другим векам, и знаменитое изречение: humani nihil a me alienum puto — должно бы быть единственным девизом истории. Все дело в том, что разуметь под общественной жизнью. Большинство из тех, кто говорит нам о ней, по крайней мере по отношению к древнему римскому миру, представляют ее не иначе, как в пышной обстановке республиканского Рима: с шумным форумом, с сенатом, находящимся в постоянной борьбе с народом, с трибунами в тогах, с кандидатами в белых одеждах, с ликторами, проскрипциями, изгнаниями и убийствами, производимыми даже на самом форуме. Ну что же? Часть этого зрелища представляет нам и пятый век. Правда, здесь не видно более споров об аграрных законах или вражды плебеев и патрициев; но зато здесь происходит не менее горячая борьба мнений о предметах веры и порядках в церкви, которая в эти смутные времена была единственным убежищем цивилизации; вместо соперничества консулов и трибунов, сопровождаемого происками, подкупами и насилиями, здесь выступает взаимное соперничество епископов; народным волнениям форума соответствуют волнения церквей: здесь столько же форумов, сколько больших митрополий в империи; а церковные Соборы представляют собой сенат этого времени. А это все и есть общественная жизнь, с ее волнениями, добродетелями и пороками. Ибо что же такое общественная жизнь? Слово это не имело бы смысла, если б не означало столкновения и борьбы страстей, желаний и стремлений к определенной цели.

Итак, общественная жизнь существовала и в пятом веке, и мы видим, что в ней принимают участие все: императоры и народ, знатные и плебеи, миряне и клирики. Отнять у истории этого времени то, что относится к идеям и фактам христианства, значит отнять у нее самую душу ее, — ив этом отношении, по нашему мнению, сделано уже слишком много. Мы попытаемся возвратить обездушенной истории этого века его душу, — ив настоящем сочинении своем займемся двумя героями догматической борьбы пятого века, Несторием и Евтихием.

Назад   Вперед