Откровение Иоанна Богослова (6,1—8)Есть следы цветовой символики стран света и в Новом Завете. И на этот раз она встречается в Откровении Иоанна и снова в виде масти лошадей. Там говорится о четырех всадниках, поочередно являющихся на конях разного цвета (Откр. 6, 1—8). Так, первый всадник появился на «белом» (λευκός; albus) коне, второй — на «рыжем» (собств. «огненно-красном»: πυρρός; rufus), третий — на «вороном» (т.е. на «черном»: μέλας; niger), четвертый — на «бледном» (собств. на «зеленовато-желтом»: χλωρός; pallidus). He может ли и здесь различная масть (расцветка) четырех коней символизировать четыре страны света, тем более что набор цветов — белый, красный, черный, «бледный» — совпадает с символическим цветовым рядом стран света у Захарии и в других культурах?1 На эту мысль наталкивает описание последнего всадника: «И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными» (Откр. 6, 8). Итак, этот всадник имеет власть над четвертой частью земли, что предполагает, что и каждый из предшествующих всадников имел такую же четверть земли под своим началом. Об этом, однако, в соответствующих описаниях умалчивается. Это обстоятельство породило неуверенность в текстологической традиции. Так, в греческой версии сказано: «и дана им власть над четвертой частью земли» (καΐ έδό9η αύτοΐς εξουσία έπι το τέταρτον της γης). Не совсем ясно, кому им (αύτοΐς) отдана «четвертая часть земли». «Они» могут означать всех четырех всадников, которым отдали на уничтожение одну четверть земли. Уже это выглядит неправдоподобно. К тому же первые три всадника упомянуты слишком давно, чтобы слово им могло относиться действительно к ним. С другой стороны, как раз перед этой фразой сказано, что за всадником на «бледном» коне следовал ад. Таким образом, слово им может указывать на коня и ад2, т. е. на последнего всадника, что означает, что каждый всадник мог иметь в своей власти по одной четверти земли. Наконец, в лучших греческих рукописях вместо αύτοΐς («им») стоит αύτφ («ему»)3, что снимает все проблемы. Общая неясность текста привела к тому, что латинский перевод рассказа о всаднике на «бледном» коне и его власти сильно отличается от греческого (et data est illi potestas ьирег quattuor partes terrae, т.е. «и дана ему власть над четырьмя странами света»). С одной стороны, в латинском переводе вместо них стоит он, что, вероятно, объясняется использованием более правильного чтения греческих рукописей (этим также подтверждается предпочтительность чтения αύτφ в греческой версии Нового Завета). Что же касается власти над «четырьмя странами света» (множественное число вместо единственного), то латинский переводчик, по-видимому, «исправил» греческий текст, не увидев в нем логики (отсутствие упоминания власти над четвертями у каждого из предшествующих всадников). Таким образом, церковно-славянский перевод — «и дана бысть ему власть над четвертой части земли» —оказывается самым логичным и корректным, а четыре всадника предстают тесно связанными с четвертями земли, т. е. со странами света. Важно отметить, что несколько позже (Откр. 7, 1—3) речь идет о «четырех Ангелах, стоящих на четырех углах земли, держащих четыре ветра земли, которым дано вредить земле и морю», но которые по распоряжению свыше должны были дожидаться, пока не будут отмечены печатью Божией праведники, заслужившие спасение. Затем в нужный момент одному из Ангелов был глас: «Освободи четырех Ангелов, связанных при великой реке Евфрате. И освобождены были четыре Ангела, приготовленные на час и день, и месяц и год, для того, чтобы умертвить третью часть людей» (Откр. 9,14—19). На мой взгляд, во всех этих местах подразумеваются те же четыре всадника на разномастных конях, а их расположение «на четырех углах земли» подтверждает их соотнесенность со странами света. Более того, явлению каждого всадника предшествует у Иоанна возглас одного из знакомых нам уже «четырех животных» — божественных хранителей стран света, по очереди говорящих «Иди и смотри!» Едва ли эта связь случайна; ведь «интродукция» четырех всадников — чуть ли не единственная функция «четырех животных», которые у Иоанна, кроме этого, заняты лишь одним делом: «и ни днем ни ночью не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет» (Откр. 4, 8). Кроме того, как установили текстологические исследования, в возгласе «животных» «Иди и смотри!» (Έρχου καΐ ϊδε [варианты: εΐδον, βλέπε]; Veni et vide; «Гряди и виждь»), обращенном, очевидно, к Иоанну, второй член— «смотри»,—вслед за лучшими рукописями, снимается как излишний4. Таким образом, возглас «Иди!» оказывается обращенным не к Иоанну, а к всадникам5, а связь «четырех животных» со всадниками становится еще теснее. В таком случае цвета лошадей (масти) вполне могут иметь символическое значение, соотносясь с определенными странами света. К этому выводу приходят и некоторые современные инте-претаторы Откровения6. Более того, проводится прямая связь между лошадьми Захарии, которые, как мы видели выше, могли ассоциироваться с четырьмя странами света, и лошадьми Иоанна7. Так, например, X. Крафт, отмечает и близость всадников Иоанна (как и наших «животных») к престолу Всевышнего, и связь лошадей Иоанна с таковыми Захарии, и их происхождение от четырех ветров8. Какие же могут быть соответствия цветов странам света? Начнем с востока, помня, что именно с него начинаются почти все перечисления стран света в древних культурах Евразии. В таком случае белый цвет мог бы символизировать восток9, красный — юг, черный — запад и «бледный» — север. При этом возможна перестановка двух последних цветов и стран света. Черный мог означать север, а «бледный» — запад, тем более что в последнем случае говорится, что «ад следовал ему». По, вероятно, наиболее распространенным представлениям о местоположении ада, последний должен был находиться на западе, поэтому можно предположить переход в перечислении Иоанна с юга на север и затем на запад — такого рода порядок перечисления также широко встречается у других народов (например, в Китае и Египте). Если согласиться с высказанным выше предположением, что «четыре животных», вводящие всадников, имеют с ними тесную связь и перечислены в том же порядке (лев, телец, человек и орел), что и всадники10, то картина соответствий херувимов, цвета лошадей и стран света может выглядеть следующим образом: страны света восток юг север запад «животные» лев масть лошади белая телец человек орел красная «бледная» <-» черная Получающаяся «роза ветров (= цветов)»11 неплохо соотносится с цветовыми, природными и эмоциональными коннотациями стран света, имеющими параллели в иных архаических культурах Евразии, например, в Китае, Индии, у тюрков и других народов12. Новейшие нейросемиотические исследования установили, что основной треугольник цветов образуют цвета белый, черный и красный (так называемые basic colors). Система номинации цветов в символических классификациях является по сути общей для всего человечества и равным образом проявляется в ритуалах и мифологических представлениях разных народов13. Как писала Р. А. Агеева, «соотнесение трех основных цветов с тремя сторонами света тоже может иметь глубокие нейропси-хологические истоки, но конкретное распределение цветов по сторонам света зависит от определенной культурной традиции. Например, общеевразийская система (север — черный цвет, запад — белый, юг — красный; для востока возможно использование желтого или синего цвета) сильно расходится с другими системами в Центральной и Южной Азии и Америке»14. О том, сколь различными могут быть в различных архаических культурах сочетания страны света и цвета, свидетельствует следующая таблица:
В случае с мастями лошадей Захарии и Иоанна белый, красный и черный цвета практически совпадают с обычной для евразийских культур цветовой символикой стран света; как показали исследования, эти цвета являются основными и в Библии13. Четвертый цвет во всех цветовых символах стран света мог быть каким угодно (чаще всего желтым, голубым или зеленоватым)16; таким — «бледным» (т. е. желтовато-зеленым) он и предстает перед нами в Откровении Иоанна для западной (или северной) страны света17. У Захарии место этого цвета занимает «пегий» (beruddim) цвет, который вызвал у исследователей массу толкований18. Так, например, У. Макхарди предлагает восстанавливать его значение как «желтый» (yellow), сравнивая его с «бледно-желтым» (pale yellow) цветом Иоанна (χλωρός)19. Примечательно, что этот четвертый цвет настолько необязателен, что может быть вовсе и не цветом. Так, в древнеиндийской Kausika-sütra (120, 1) упомянуты четыре священные коровы: три из них красного, черного и белого цвета, а четвертая... — «хорошо сложенная» (sürupa)!20 Для Откровения Иоанна мы предположили, что белый цвет там мог символизировать восток, красный — юг, черный и «бледный» — север и запад (с возможной взаимозаменой). У Захарии, как мы видели, все цвета, кроме черного, имеют иные ассоциации со странами света. Общим остается предшествование красного цвета черному и отнесение на последнее место неопределенного «пегого» или «бледного», так что Е. Б. Алло видит здесь даже «традиционную схему»21. Возможно, расхождение между двумя авторами связано с вавилонским влиянием на порядок перечисления стран света (против движения солнца) у Захарии (см. выше). У Иоанна же следует предполагать обычную для средиземноморских эллинистических культур последовательность стран света (по движению солнца). Если учесть предположительность обеих идентификаций, а также, по-видимому, неясность самим авторам символической сущности цветовых обозначений стран света, то наши выводы относительно конкретной коннотации цвета и стран света в Ветхом и Новом Завете представляются весьма гипотетичными и едва ли сводимыми в стройную систему. В заключение позволю себе высказать несколько общих соображений о составе символической четверицы, состоящей из трех и одного элемента. Выше речь шла о трех «животных» и причисленном к ним (позже?) человеке, составляющих зооантропо-морфную четверицу. Только что мы видели, что и цвета, отражающие цветовую символику стран света, состоят из трех «базовых» (черный, белый, красный) и одного дополнительного (условно «пегого»). Часто цветовую и зооантропоморфную символику стран света дополняют четыре «элемента» или «стихии»; как правило, это воздух, земля, вода и огонь. Нетрудно заметить, что так же, как и в первых двух рядах символической классификации, элементная символика явно выделяет три основных равноправных элемента (воздух, земля, вода), добавляя к ним элемент иного качества и происхождения — огонь. В случае с «животными» и «элементами» особенно ярко видно происхождение четверичности из трех вертикальных слоев космоса (птица/воздух, зверь/земля, рыба/вода) + рефлектирующий центр или дополнительный член четверицы — человек/огонь. Очевидно, что огонь — явление в большей степени провоцируемое и управляемое человеком, связанное с его деятельностью, нежели имманентно пребывающее в природе, как первые три элемента. Есть ли такая же логика в цветовой символике стран света. Смею предположить, что наложение тех или иных цветов на страны света могло идти тем же путем, что и в случае обозначения направлений с помощью зооморфных и «элементных» символов, которые перешли в горизонтальную сферу из вертикальной. С древнейших времен в мифологиях многих народов зафиксирована цветовая символика трехчастной вертикальной структуры мира. Исходя из наличия трех основных цветов, архаический человек обозначал, как правило, Верхний мир богов белым цветом (что соответствовало свету, исходящему от дневного неба); при этом известно, что первоначально именно определения «светлый» и «темный» выступали в бинарной оппозиции друг к другу вместо «белого» и «черного». Нижнюю, противоположную небу часть вселенной естественно было обозначать «черной» (темной) по цвету земли и понимать под ней саму землю или — при переходе от двоичности восприятия вертикального пространства к троичности путем выделения Центра — Нижний (подземный) мир. Третий основной цвет, известный древним, — красный — мог закрепиться за срединной сферой, населенной людьми22. Известно, что в древнем Египте белый цвет в изобразительном искусстве был символом дня и Верхнего мира, в то время как черный — ночи и подземного мира мертвых. В грузинской мифологии трем вертикальным мирам космоса соответствуют белый, красный и черный цвета23. Таким образом, не лишено вероятия, что аналогично «опрокидыванию» вертикальной оси координат на горизонталь и переносу трех «животных» или трех элементов на три страны света в горизонтальной плоскости (+ человек или огонь), также и цветовая символика трех стран света могла заимствоваться из символики вертикальной структуры мира; в качестве символа четвертой страны света везде выступали какие-то второстепенные цвета. К сказанному остается только добавить, что такой же принцип (3+1) существует, по-видимому, и в четверичной социальной символике, имеющей связь и со странами света; древнеиндийское общество состояло из четырех варн (каст), при этом три из них (брахманов — жрецов, кшатриев — военной знати и вайшьев— свободных общинников) считались принадлежащими к «дваждырожденным» и социально значимыми, а четвертая вар-на шудров — неполноправных ремесленников — была лишена социальных функций, в нее входили «однорожденные», лишенные посвящения люди24. Напрашивается, конечно, и тут аналогия с вертикалью (небо/божественное/брахманы, земля/земная власть/кшатрии, подземный мир/плодородие земли/крестьяне), а шудры/ремесленники (как и огонь среди элементов) не имеют своего места в вертикальной иерархии и связаны с чисто человеческой деятельностью — рукоделием, рукомеслом, ремеслом (ср. роль огня в развитии ремесла). 1 Об иных толкованиях цвета коней см., например: Ясиницкий, 1983, 56—58; Апокалипсис, 1993, 200—202. Всадник на белом коне обычно аллегорически трактуется как олицетворение бескровной победы Церкви Христовой, на красном — знамение кровопролития, от которого пострадает Церковь, на вороном — скорбь и печаль, на «бледном» — смерть (возможно, гонения на христиан при римских императорах). Н. А. Морозов (Морозов, 1907, 52—55) в соответствии со своей астрологической интерпретацией Апокалипсиса трактует коней как планеты (белая — Юпитер, красная — Марс, темная — «невидимый в те дни Меркурий», бледная — «зловещая планета Сатурн»), а сидящих на них всадников как созвездия, к которым приближались 30 сентября 395 г. указанные планеты (соответственно, Стрелец, Персей, Весы и Скорпион). Собственно, на таком положении коней-планет в созвездиях-всадниках и основаны астрономические расчеты Морозова, приведшие его к дате создания Откровения Иоанна (Там же, 132—145). Фр. Болл видел в первом всаднике персонификацию созвездия Льва, во втором — Девы, в третьем — Весов, в четвертом — Скорпиона (Boll, 1914). Другие интерпретации четырех всадников см.: Zahn, 1924, 351—357; Allo, №Ъ, 92—102; Kiddle, 1952; Morris, 1969; Beasley-Murray, 1974; Kraft, 1974; Mounce, 1980, 151—157; The Seventh-day Adventist Bible Commentary, 1980, 7, 776—777.
|
|
|
|