ГЛАВА I ИСТОЧНИКИ И ИСТОРИОГРАФИЯ

1. Источники по истории античного христианства

Проблема христианизации, а вернее, различных ее аспектов, освещена в источниках очень широко. Обилие источников по истории античного христианства заставляет в первую очередь попытаться их классифицировать¹. На основании встречающихся,в литературе подходов к источникам мы попытаемся представить собственную классификацию, не претендуя, однако, на полную оригинальность. Приведенная ниже классификация будет содержать краткий обзор основных источников по теме исследования и оценку их значимости для разрешения поставленных проблем.

Устоявшийся в источниковедении² подход делит все источники на монументальные и письменные памятники.

Монументальные памятники, или памятники материальной культуры, по христианизации Римской империи в IV веке включают четыре группы:

1) Данные археологии³
К этой группе источников относятся: христианские погребения, из которых особо выделяются римские катакомбы, служившие местом погребения и мемориальным памятником христиан в IV в.; остатки христианских зданий, а также предметы культа, найденные на местах христианских собраний. Христианские погребения представляют определенный интерес для изучения христианизации: география христианских погребений может дать представление о распространении христианства в римском мире; обряд погребения, характер трупоположения и предметы, найденные при покойнике, могут свидетельствовать о степени христианизации той или иной территории, так как в христианских погребениях в период христианизации нередко было еще много языческого. Вместе с тем, ввиду обилия археологического материала по Римской империи IV в., включая христианскую археологию, обстоятельный анализ его в рамках настоящего исследования представляется нецелесообразным, и мы будем использовать здесь лишь отдельные данные из имеющихся в нашем распоряжении публикаций.

2) Произведения христианского искусства
В эту группу источников включают произведения христианской живописи, скульптуры и архитектуры⁴. По выражению М. Посно-ва, "они не рассказывают истории жизни христианской Церкви на человеческом языке, но служат выражением духа и быта христиан, отражением их верований и настроений" (Поснов. С. 14). Христианские фрески, мозаики, скульптурные изображения дают возможность проследить процесс формирования христианского искусства и становление христианской эстетической системы, а сочетание в искусстве языческих элементов с христианскими позволяет пролить свет на такие аспекты христианизации, как преодоление языческого мировоззрения, степень христианизации того или иного региона Римской империи, отражение в искусстве борьбы христианства с язычеством. Однако, как и археологические данные, произведения христианского искусства Г/ в. являются массовым материалом, встречающимся на всей территории Римской империи и за ее пределами, поэтому в рамках настоящего исследования возможно лишь спорадическое использование этой категории источников.

3) Христианская эпиграфика
Столь же массовым, как и предыдущие два типа источников, является эпиграфика. Христианские надписи сопровождают и погребения, и места отправления обрядов, и раннехристианские здания, и зарождающуюся христианскую живопись. Все они могут быть использованы как исторический источник, и некоторые из них могут содержать материал большой значимости. Кроме того, надписи обычно относят к разряду достоверных источников ввиду сложности написания на твердых материалах, что, несомненно, должно свидетельствовать о серьезности намерений их авторов. Разумеется, количественная обработка такого массового материала, как эпиграфика, может привести к интересным результатам по исследованию темпов и масштабов распространения христианства в Поздней Римской империи. Однако изучение христианской эпиграфики как таковой выходит за рамки настоящего исследования, и мы намерены использовать этот источник лишь как вспомогательный материал, используя как имеющиеся публикации самих надписей⁵, так и цитаты из них в исследованиях историков⁶.

4) Данные нумизматики
Нумизматические источники⁷ играют второстепенную роль для изучения христианизации Римской империи в IV в. Они лишь позволяют уточнить датировку отдельных событий, хотя в то же время могут свидетельствовать о религиозной политике римских императоров и проникновении христианской символики в их монеты.

Письменные памятники по истории Поздней Римской империи и ее христианизации иногда классифицируют по языкам, на которых они написаны (латинский, греческий, арамейский,: коптский, сирийский, армянский и т. д.) или по религиозной принадлежности их авторов (чаще всего: христианские и языческие). Однако такое упрощенное деление письменных источников не позволяет увидеть всего их многообразия и специфичности, поэтому в настоящем исследовании мы будем придерживаться классификации, в соответствии с которой все письменные источники по проблеме христианизации Римской империи в IV в. мы делим на три класса: христианские письменные памятники, нехристианские письменные памятники, юридические и официальные документы. Каждый из этих классов подразделяется на несколько групп.

I. Христианские письменные памятники

В этом классе источников мы выделяем 7 групп, не подразделяя их по языковому или конфессиональному признаку⁸:1) канонические источники; 2) неканонические источники; 3) официальные церковные источники; 4) литургии, предписания культа, молитвы и гимны; 5) агиографические источники; 6) произведения отцов и учителей церкви и христианских писателей IV—V вв.; 7) произведения церковных историков IV—V вв.

1) Канонические источники
В эту группу входят Ветхий Завет и Новый Завет в редакции IV в. Обе части Библии подвергались редакционной доработке и до, и после изучаемого нами периода, причем даже сам состав книг Нового Завета был определен на Лаодикийском соборе 363 г. из 26 произведений, а в окончательном виде — из 27 книг — утвержден только в 419 г. на Карфагенском соборе (Козаржевский. С. 14; Свен-цицкая, 1987. С. 205). Известно, что при издании рукописей отцов церкви IV в. издатели нового времени приводили их цитаты из Священного Писания в соответствие с Ватиканским списком (Болотов, Т. 1. С. 121), и разночтения, таким образом, были приведены к общему знаменателю. Заметим также, что на конец столетия приходится начало работы Иеронима над созданием Вульгаты — перевода Библии на латинский язык, ставшего после ряда поправок и редакционных изменений последующих веков официальным и единственным переводом для католической церкви, утвержденным на Тридент-ском соборе 1546 г. (Козаржевский. С. 14). Таким образом, именно IV в. был временем формирования христианской догмы, и сам процесс создания канонического состава Писания может пролить свет на некоторые интересные моменты христианизации. Изучение формирования канонического текста Священного Писания не входит в наши задачи, но сам текст в цитатах христианских авторов IV в.. а также некоторые проблемы создания догмы будут затрагиваться.

2)  Неканонические источники
В эту группу входят апокрифические тексты, соответствующие по жанру, характеру и содержанию текстам Нового Завета, но не включенные в канон либо по соображениям веры, либо в силу их заведомо позднего создания. Так, IV веком датируется, например, произведение анонимного автора "Об успении Марии" (Свенциц-кая, 1987. С. 317—318). Распространены были в IV в. и другие апокрифические произведения, созданные до Миланского эдикта. Значение этих источников для изучения интересующих нас аспектов христианизации не очень велико, кроме упомянутого выше формирования христианской догмы.

3)  Официальные церковные источники
Сюда относятся постановления церковных соборов, как поместных, которыми столь изобиловал IV век, так и двух Вселенских — Никейского 325 г. и Константинопольского 381 г. Большая часть материалов этих соборов сохранилась в произведениях христианских писателей IV—V вв., особенно у церковных историков⁹, хотя некоторые материалы сохранились и сами по себе, например, Акты Аквилейского собора 381 г.¹⁰ Существуют сводные публикации источников, содержащих сведения о соборах, в первую очередь Вселенских¹¹. Кроме постановлений соборов в эту группу входят послания епископов, митрополитов, патриархов различным церквам, обществам, должностным лицам империи и самим императорам. В этих посланиях, как правило, выражена официальная точка зрения как самой церкви, так и римского общества на те или иные проблемы. Официальные церковные источники играют большую роль для изучения христианизации и требуют анализа в контексте исторической обстановки с учетом позиции в конкретный момент как церкви в целом, так и отдельных церковных общин.

4)  Литургии, предписания культа, молитвы и гимны
Частично источники, входящие в эту группу, могут быть найдены среди постановлений соборов, но основная их часть существует самостоятельно, либо в произведениях христианских авторов. Примером могут служить "Церковные каноны Святых Апостолов", датируемые началом IV в. (Quasten, v. 2. P. 119). Эти каноны являются ценным источником церковного закона и содержат как моральные предписания для христиан, так и канонические правила. Сведения о литургии и культе, содержащиеся в различных источниках, порой служат основанием для реконструкции церковных служб в том виде, в каком они проводились в IV в. Так, в Католическом университете Америки была полностью реконструирована по источникам знаменитая амвросианская литургия, включавшая оригинальные тексты молитв на латинском языке, антифонное пение, общение с паствой во время службы и участие в некоторых эпизодах лиц, не имеющих духовного звания, а также особое облачение священников¹². Для изучения проблемы христианизации источники данной группы особого значения не имеют, но позволяют понять и прочувствовать церковную атмосферу того времени, а также изучить методы психологического воздействия церкви на верующих.

5)  Агиографические источники
В эту группу входят акты христианских мучеников и биографии святых. Данный жанр христианской литературы возник в III в. во время гонений римских императоров на христианство, хотя самые ранние легенды восходят ко II в. (Колосовская. С. 223), но значительная часть агиографий была составлена в IV в., который и стал временем появления биографий святых, получивших этот статус за заслуги перед церковью, а не за мученическую смерть. Биографии святых (Vita Sancti) могут рассматриваться как продолжение агиографического жанра в христианской литературе.

Описания христианских мученичеств делят на три группы: Акты, или Деяния (описания судов и обвинений в адрес христиан), Пас-сионы, или Мученичества (описания жизни и смерти мученика, сделанные непосредственными свидетелями или современниками) и Легенды о мучениках (позднейшие легендарные описания) (EEC. Р. 408). Агиографическая литература очень обширна: издание, осуществленное фламандскими иезуитами с 1643 до 1794 г., насчитывало 53 тома (Болотов, т. 1. С. 137), а продолжение в XIX в. этой работы бельгийскими иезуитами довело общее количество томов in-folio до 70-ти¹³. В основе большинства агиографических произведений лежат подлинные исторические события и факты, но вместе с тем они содержат множество домыслов, легенд, фантастических описаний, и есть основания считать этот источник не столько историческим, сколько литературным (Колосовская. С. 223), хотя многие произведения этой группы содержат важные сведения о римских императорах и наместниках, тексты документов, не дошедших до нашего времени, а также множество бытовых деталей, необходимых для характеристики позднеримского общества (Колосовская, с. 224) и важных для понимания процесса его христианизации. Эти источники требуют осторожности, особого критического подхода и по возможности проверки их данных другими источниками¹⁴.

6) Произведения отцов и учителей церкви и христианских писателей IV—V вв.¹⁵
В настоящем разделе не ставится целью дать полный обзор всех авторов, которых можно отнести к этой категории, и источниковедческий анализ их произведений¹⁶. Это — задача совершенно непосильная в рамках одного исследования. С другой стороны, в этом разделе не хотелось бы ограничиваться только теми авторами и произведениями, которые были использованы непосредственно при изучении проблемы христианизации. Мы попытаемся выбрать средний путь и дать краткую характеристику наиболее значимых для изучения христианизации трудов, входящих в данную группу источников. Следует также заметить, что в наши задачи не входит определение ранга того или иного христианского автора, поэтому мы будем придерживаться хронологического принципа.

Арнобий Старший¹⁷ (ок. 253/260—ок. 327) — христианский ритор и апологет. После принятия христианства он, по просьбе епископа, желавшего проверить искренность его веры, написал произведение против язычников — Adversus Nationes¹⁸ (вероятно, еще до 311 г.) Ценность этого труда состоит в большом количестве информации по язычеству того времени, а также в отображении взаимных обвинений христиан и язычников. Особенностью труда Ар-нобия является то, что он, принимая христианство, стремился включить его в античную культурную традицию, экипировать теми ценностями, которые произвел языческий мир и которые христианство способно было передать потомкам (Майоров, с. 133). Это определяло одну из основных тенденций христианской литературы эпохи и самой христианизации IV в.

Луций Целий Лактанций Фирмиан¹⁹ (ок. 250 - ок. 325) ритор из Африки, ученик Арнобия, принявший христианский веру. За образованность и красноречие Лактанций заслужил впоследствии от гуманистов эпохи Ренессанса почетное звание "христианского Цицерона" (EEC. P. 525). После прихода к власти Константина в западной части Римской империи Лактанций в 317 г. был назначен воспитателем Криспа, наследника императора, и находился в Трире²⁰.

Творческое наследие Лактанция довольно обширно²¹ и состоит из целого ряда трудов, главной целью которых было, по выражению Г. Майорова, "оправдать христианство в глазах еще привязанной к античным ценностям римской интеллигенции", что обусловило "интеллектуально привлекательную и литературно совершенную" (Майоров. С. 133) форму его произведений. Труды Лактанция написаны изящным стилем с соблюдением классических литературных канонов. Они являются одним из самых ярких образцов не только христианской, но и всей позднеантичной литературы.

Творчество Лактанция интересно во многих отношениях, но для изучения "Константиновой революции" наибольший интерес представляет его произведение "О смерти гонителей" (De mortibus persecutorum)²². По форме это произведение близко к памфлету и апологии, и главной темой произведения является идея божественного возмездия. Описывая события, связанные с гонениями на христиан, и императоров, которые были инициаторами этих гонений, автор, разумеется, не мог оставаться беспристрастным и равнодушным, и тенденциозность этого произведения не может вызывать сомнений. Но, несмотря на это, в нем дается довольно полная и живая картина последнего гонения на христиан в начале IV в., описываются политические события, даются красочные характеристики политических и религиозных деятелей этого времени. Причем лишь первые 6 глав труда посвящены временам от Нерона до Аврелиана, а остальные 46 — периоду тетрархии и первым годам правления Константина и Лициния.

Другой основной труд Лактанция — "Божественные установления" (Divinae Institutiones²³) - также представляет определенный интерес для изучения эпохи и особенно для отношений язычества и христианства. Однако в отличие от предыдущей работы, несмотря на значительно больший объем, это произведение содержит значительно меньше исторической информации. Еще меньше ее в других трудах Лактанция.

Несмотря на тенденциозность, характерную для апологетического жанра, труды Лактанция являются очень ценным историческим источником, т. к. они написаны непосредственным свидетелем и очевидцем событий и приводимые им сведения в значительной части заслуживают доверия.

Арий (ок. 260—336) — александрийский пресвитер и теолог, основатель самой значительной ереси IV в., названной его именем. Написал целый ряд произведений, подвергавшихся всестороннему анализу и являвшихся предметом бесчисленных церковных дискуссий, как при его жизни, так и впоследствии. Интерес представляет его памфлет Thalia ("Пиршество"), который был написан им и в прозе, и в стихах, с тем чтобы достичь более широкой аудитории (EEC. P. 93). Также известно несколько писем Ария, в которых излагаются не только основы его учения, но и описываются многие перипетии внутрицерковной борьбы²⁴.

Осий, епископ Кордовский (256-356), играл большую роль в церковной жизни первой половины IV в.: был специальным посланником Константина в Александрию по умиротворению арианской ереси, являлся активным участником Первого Вселенского собора и целого ряда поместных соборов. Хотя творческое наследие Осии невелико (сохранились лишь письма и сентенции²⁵), ценность его весьма значительна в силу непосредственного участия автора в важнейших церковных событиях.

Афанасий Великий (ок. 298-373) занимал пост диакона, а затем епископа александрийской церкви. Он был одним из наиболее стойких борцов за никейский символ веры, что впоследствии и явилось основанием причисления его к рангу отцов церкви. Творческое наследие Афанасия довольно обширно²⁶, и некоторые его произведения заслуживают внимания в связи с изучением проблемы христианизации.

Так, для изучения проблемы борьбы христианства с язычеством интерес представляет его ранняя работа "Против язычества", написанная во время первой ссылки 335—337 гг. Речи Афанасия и его Апология против ариан дают материал по истории церковного раскола, как и своеобразный учебник Афанасия "История ариан для монахов". По разной исторической проблематике ценный материал могут дать его письма, особенно "Послание об определениях собора Никейского", "Праздничные послания" и др. Впрочем, наибольшую славу Афанасию как писателю принесло произведение "Жизнь Св. Антония", ставшее классическим образцом агиографической литературы на последующие годы и сыгравшее огромную роль в распространении монашества на востоке. Этот труд весьма ценен для изучения некоторых аспектов христианизации, в частности, мотивов обращения в христианство и зарождения монашеского движения.

Юлий I - римский папа с 337 по 352 г., поддерживал Афанасия и внес существенный вклад в борьбу с арианством. В 343 г. попытался созвать Вселенский собор в Сердике, но он стал собором лишь западных епископов, которые признали римского епископа апелляционной инстанцией в спорах между ними. Тем самым был сделан важный шаг в направлении признания примата юрисдикции римского епископа над другими церквами (Ковальский. С. 39; Weltin. Р. 177-190). От Юлия сохранились некоторые догматические сочинения, а также декреты и письма²⁷, которые являются ценным источником по истории церкви середины IV в. и по различным аспектам внутрицерковной борьбы.

Либерий - преемник Юлия, занимавший римский церковный престол с 352 по 366 г. В отличие от своего предшественника стремился занять компромиссную позицию в отношениях с властями. Епископство Либерия ознаменовалось тем, что при нем был составлен первый реестр римских епископов и официальный список христианских мучеников (Ковальский. С. 40). Сохранились 13 писем Либерия и несколько отрывков из других произведений²⁸, которые содержат некоторую интересную информацию по церковной истории и по христианизации.

Юлий Фирмик Матери (ум. ок. 350) был ритором из Сиракуз и создал неоплатоническое сочинение по астрологии в 8 книгах (Matheseos), затем перешел в христианство (не позднее 337 г.) и занял строго антиязыческую позицию, требуя от императоров Констанция и Константа полного уничтожения умирающего язычества. Около 347 г. в обоснование этой позиции им было написано сочинение апологетического характера "О заблуждениях языческих религий"²⁹, представляющее ценный источник по проблеме борьбы христианства с язычеством в середине IV в. и изобилующее реминисценциями из античной классики (EEC. P. 350).

Гай Марий Викторин Афр³⁰ (ок. 280-ок. 363) был ритором и переводчиком в Африке и около 340 г. открыл школу риторики в Риме. Написал ряд сочинений по грамматике, риторике, логике и философии, в которых придерживался антихристианских позиций. Был одним из самых просвещенных римлян IV в., и в знак его заслуг при жизни был установлен его бюст на форуме (Майоров. С. 169). Ок. 355 г. обратился в христианство и выступил с рядом сочинений по спорным теологическим вопросам. Заслугой Викторина было то, что он дал первый образец латинского синтеза неоплатонизма с христианством и стал, таким образом, по выражению Г. Майорова, "первым философом западного христианства" (Майоров. С. 169). Наследие Викторина³¹ состоит преимущественно из философско-те-ологических (например, 4 книги Против Ария) и экзегетических (в основном комментарии на письма апостола Павла) трудов. Их ценность как исторического источника состоит в первую очередь в том, что они дают возможность проследить путь римской интеллигенции в христианство.

ИларийПиктавийский ³² (ок. 315-ок. 367) обратился в христианство в молодости, благодаря чтению Библии и в 353 г. был избран народом епископом Пиктавии (Пуатье) (EEC. P. 425). На этом посту он посвятил себя борьбе за Никейский символ веры и был выслан Констанцием во Фригию³³, откуда вернулся на родину лишь после смерти своего гонителя. Труды Илария весьма многочисленны³⁴ и посвящены почти исключительно теологическим вопросам³⁵ и библейской экзегетике. Вместе с тем, среди трудов Илария есть Книга о Соборах³⁶, в которой содержатся очень важные материалы по церковной истории середины IV в., а также памфлет против императора Констанция³⁷, являющийся ценным источником по религиозной политике этого императора.

Значение Илария состоит в том, что он стоит у истоков латинской патристики и, по сути, является первым ее представителем. Ссылка во Фригию позволила Иларию близко познакомиться с греческим богословием, а языческая образованность позволила ему использовать античное наследие для развития христианской догматики³⁸.

Люцифер Калаританский³⁹ (ум. ок. 370) — епископ из Сардинии, также активно боровшийся с арианством. Был отправлен в ссылку императором Констанцием за то, что выступил в поддержку Афанасия, но был возвращен из изгнания Юлианом. В последние годы жизни принял участие в споре об Антиохийском церковном престоле и явился инициатором так называемой Мелетианской схизмы (EEC. P. 555). Люцифер является автором пяти полемических произведений⁴⁰, адресованных Констанцию, в которых, основываясь на Священном Писаний, он пытается опровергнуть арианское учение и отстоять нйкейские взгляды. Эти послания интересны тем, что содержат сведения о религиозной борьбе в середине IV в. и показывают отношение к ней императорской власти.

Зенон (ум. ок. 380), епископ Вероны с 362, оставил около 90 проповедей⁴¹, посвященных вопросам церковной жизни, моральным и догматическим вопросам⁴². В проповедях нашла отражение борьба с арианством и язычеством, хотя автор использует в них классических писателей, в частности Вергилия и Апулея (EEC. P. 945), что является еще одним подтверждением преемственности античной и христианской культуры.

Василий Великий (330-379), епископ Кесарийский с 370 г., классик христианской церкви и один из наиболее почитаемых ее отцов. Василий активно боролся против арианства и поддерживал монашество. Он почтительно относился к античной культуре и написал сочинение "Юношам о том, как нужно читать книги язычников"⁴³, в котором призывал к широкому привлечению языческой культуры для христианского образования (Майоров. С. 150—151). При всей своей богословской и литературной одаренности Василий не был писателем по призванию (Флоровский. С. 63), хотя его литературное наследие довольно велико⁴⁴. Главное место в нем занимают дог-матико-полемические труды (Против Евномия, О Духе Святом и др.), которые содержат мало исторической информации. Из его произведений этого жанра наиболее известен "Шестоднев" — комментарий на 6 дней творения, в котором Василий изложил основы христианской космологии. Представляет интерес сам факт комментирования первой главы Библии на основе натурфилософии и неоплатонизма (Майоров. С. 151). Комментарии Василия на псалмы и отдельные книги Ветхого Завета содержат мало информации для исторического исследования.

Василию также принадлежат многочисленные письма - всего 365, большей частью от времени его епископства (Флоровский. С. 64), проповеди и руководства по церковной деятельности, причем положения некоторых из них были включены в канонические сборники. Проповеди и письма Василия отмечены оригинальностью построения и живостью языка, представляют большую ценность как исторический источник и содержат информацию по различным аспектам христианизации. Особый интерес представляют произведения Василия об аскетической жизни и монашестве. Его "Большие и малые монашеские правила"⁴⁵ были положены в основу уставов многих монастырей и до сих пор представляют собой единственные правила греческого монашества (Поснов. С. 521).

Григорий Назианзин, или Богослов (ок. 330—390), епископ На-зианза и Сасимы, патриарх Константинополя (380—381), выдающийся церковный деятель и мыслитель. Стремился к уединению и аскетической жизни, но под влиянием Василия Великого и обстоятельств активно занимался пастырской деятельностью и оказался втянутым в религиозную борьбу. Значительную часть свой деятельности, и особенно последние годы жизни, Григорий посвятил литературным трудам, оставив после себя не очень обширное, но разнообразное наследие⁴⁶. Основную часть этого наследия Григория составляют гомилии, речи и проповеди, общим числом 45, причем большинство из них относятся к периоду патриаршества Богослова. Многие из них считаются образцами христианского красноречия, но как исторический источник наибольший интерес представляют надгробные речи, в частности, похвала Василию Великому. Также интерес представляют речи против Юлиана Отступника, написанные после смерти императора, и "Слово по поводу бегства в Понт", обработанное позже в трактат о пастырском служении. Другой разряд творений Григория составляют поэтические произведения, среди которых издатели нового времени выделили блок исторических поэм, представляющих определенный интерес как источник, хотя и весьма специфический. Как и у других рассматриваемых нами авторов особое значение имеют письма Григория числом 243, которые составлены по правилам риторики и из которых исторический интерес представляют письма к Василию, Нектарию Константинопольскому и против Аполлинария (Флоровский. С. 96-97). Сочинения Григория Богослова полны автобиографических подробностей и лирических отступлений, прекрасно характеризующих особенности его личности, настроения (ХЭС, Т. 1. С. 443) и всей эпохи в целом. Их можно рассматривать как весьма ценный источник по христианизации.

Григорий Нисский⁴⁷ (ок. 332-394), брат Василия Великого, епископ Ниссы в Каппадокии с 372 г., самый крупный философ каппа-докийской школы (Майоров. С. 405). Участвовал в церковной борьбе. В 376 г. был низложен и три года провел в изгнании. После смерти брата Василия вернулся к своей пастве и завершил некоторые труды брата. Был участником Второго Вселенского собора 381 г. и ряда других соборов. Литературное наследие Григория Нисского⁴⁸ охватывает весь круг богословских тем (Флоровский. С. 126) и находится под сильным влиянием оргигенизма и неоплатонизма. Для изучения проблемы христианизации творчество Григория интересно тем, что оно является одним из связующих звеньев между средневековой христианской философией и античной философией (Майоров. С. 150). Однако как исторический источник труды Григория Нисского содержат мало собственно исторической информации.

Основное их содержание — экзегетика и догматическая полемика с еретиками. Определенный интерес представляют нравственные и аскетические труды ("О девстве или о совершенстве", "О житии Макрины" и др.), некоторые из проповедей и речей⁴⁹ (о Св. Василии, О Ефреме Сирийском, о сорока мучениках севастийских и др.), а также, разумеется, письма, которых до нас дошло всего 26, но ценность их велика потому, что они в основном имеют личный характер.

Дамас⁵⁰ занимал папский престол с 366 по 384 г. В обстановке религиозной терпимости он проводил активную политику по христианизации Рима. Участвовал в религиозной борьбе и боролся с ересями. При нем усилились разногласия между восточной и западной церквами. Дамас много сделал для возвышения значения римского епископа, в частности, при нем появился зародыш папской канцелярии, где подготавливались послания и нормативные постановления римского епископа (декреталии). Латинский язык был сделан литургическим языком римской церкви (EEC. P. 253). Именно Дамас поручил Иерониму перевод Библии, что имело следствием возникновение Вульгаты. По распоряжению Дамаса были реконструированы римские катакомбы, и сам Дамас составил стихотворный путеводитель по ним. Эти эпитафии были выбиты элегантным латинским шрифтом на мраморных стелах папским каллиграфом Филокалом (Ковальский. С. 41; EEC. P. 254) и содержали историю знаменитых погребений. До нашего времени сохранилось около 60 эпиграмм вместе с дополняющими их фрагментами⁵¹: большинство из них написано в честь христианских мучеников и христиан, умерших незадолго до Дамаса, а также в честь памятных событий. Эти произведения являются важным историческим источником как для христианской археологии, так и для изучения христианизации. Также определенный интерес представляют письма и декреталии Дамаса⁵², посвященные главным образом вопросам внутрицер-ковной борьбы, хотя достоверность некоторых из них находится под сомнением (EEC. P. 254).

Оптат Милевский⁵³ (ок. 315—ок. 386) — североафриканский епископ, прославившийся написанием довольно обстоятельного труда о донатистской схизме, который сохранился до нашего времени⁵⁴, Труд ценен тем, что Оптат не только подробно описывает движение до-натистов и внутрицерковную борьбу в Северной Африке, но и рассматривает проблемы взаимоотношений церкви и государства, описывает особенности распространения христианства в североафриканских провинциях, показывает социальную подоплеку религиозных движений в Римской империи. Работа Оптата интересна также тем, что ее положения впоследствии были использованы Августином в его полемике с донатистами (EEC, p. 662).

Кирилл Иерусалимский (316—387) был священником в Иерусалиме, а затем около 349 г. стал архиепископом. Из-за конфликтов с арианами был трижды изгоняем со своего церковного престола. Кирилл был участником II Вселенского собора. Из его сочинений⁵⁵ наибольшей известностью пользуются 24 поучения для готовящихся к крещению и новокрещенным. Главной целью этих поучений было популярное изложение догматического учения христианской церкви и учения о ее таинствах. Эти поучения носят не систематический, но проповеднический и нравоучительный характер и в этом отношении представляют интерес как источник для изучения христианизации.

Амвросий Медиоланский (ок. 340—397) — выдающийся политик, епископ и писатель, игравший ключевую роль едва ли не во всех крупных событиях церковной и политической жизни Римской империи в последней четверти IV в. Анализу его произведений как исторического источника посвящена отдельная часть моей книги об Амвросии (Казаков. С. 288—302), поэтому здесь мы ограничимся лишь краткой их характеристикой и отметим их важность для изучения проблемы христианизации.

Богатое творческое наследие Амвросия включает в себя произведения всех христианских жанров того времени⁵⁶. Все сочинения Амвросия исследователи обычно делят на несколько классов, Наиболее приемлемой представляется следующая классификация: 1) догмати-ко-полемические произведения, 2) экзегетические труды, 3) морально-этические работы, 4) речи и проповеди, 5) письма, 6) гимны.

К произведениям первой группы относятся трактаты, содержащие изложение ортодоксального учения на основании никейской формулы: De Fide, De Spiritu Sancto, De Incarnationis⁵⁷, труд о покаянии (De Poenitentia) и некоторые другие. Догматические произведения представляют собой довольно сложный источник, и извлечь из него исторический материал является очень трудной задачей. Но ни один другой вид христианской литературы не дает столько сведений о борьбе внутри самой церкви, о методах подавления противников и привлечения на свою сторону колеблющихся. Поэтому труды этого жанра называют полемическими. Произведения такого рода показывают, чго становление христианства в Римской империи сопровождалось ожесточенной внутренней борьбой и что за трудными для понимания догматическими вопросами, как правило, стояли реальные мирские интересы, хотя определить их обычно бывает очень трудно.

Экзегетические труды занимают самое большое место в творческом наследии Амвросия, но как исторический источник они дают еще меньше материала, чем догматические труды. В них содержится определенный исторический материал, хотя часто это всего лишь намеки на те или иные события, и порой очень трудно с полной уверенностью говорить, что именно Амвросий имел в виду. Использование этих произведений как исторического источника возможно лишь после большой критической работы, и результаты ее далеко не всегда оправдывают ожидания исследователя.

Что касается морально-этических работ, то эта часть творческого наследия Амвросия многими исследователями признается лучшей. Амвросий считается одним из основоположников христианского нравственного учения, а его книга "Об обязанностях священнослужителей" стала, по словам Э. Гэтча, "фундаментом для средневековой нравственной философий" (Гэтч. С. 82). Одно из самых знаменитых произведений медиоланского епископа De officiis ministrorum содержит правила и наставления для клириков, а также вообще для христиан и излагает таким образом общее учение Амвросия о нравственности. Это сочинение находится в сильной зависимости от De officiis Цицерона (Утченко. С. 324), но по большей части представляет собой плод собственных размышлений Амвросия, которые основывались на личном опыте. Фактического материала этот труд содержит мало (есть упоминания об арианах, о готском вторжении во Фракию и Иллирик, об освобождении пленных за счет церкви, о голоде в Риме), но зато является ценнейшим источником по истории раннехристианской морали, по формированию этического учения средневековья, а также дает сведения о жизни и положении христианского клира в IV в. В целом это произведение представляет собой очень ценный источник для изучения христианизации.

К другим произведениям Амвросия морально-этического, а вернее, аскетического характера относят серию его трудов о девственной жизни. Некоторые исследователи считают, что они по большей части лишены всякой самобытности, однако современники епископа, видимо, были иного мнения: проповеди Амвросия о девстве пользовались огромной популярностью и слушать их приходили не только жители Медиолана, но и отдаленных провинций Римской империи. Эти проповеди были оформлены в следующие произведения: De virginibus (377 г.), De viduis (377 или 378 г.), De virginitate (377 и 378 г.), De institutione virginis (391-392 гг.), Exhortatio virginitatis (393 г.). Все они содержат мало исторических сведений, но являются показателем определенных тенденций в жизни поздне-античного общества и в христианизации Римской империи.

Речи и проповеди Амвросия являются весьма ценным историческим источником, особенно надгробные (на смерть императоров Ва-лентиниана II и Феодосия) и речь против Авксентия. По форме и изложению речи Амвросия на смерть императоров близки к античным панегирикам, но в то же время являют собой новый жанр — христианских утешений. De obitu Valentiniani consolatio была произнесена в Медиолане на похоронах Валентиниана II в августе 392 г. (Kelly Т. А. Р. 4-7). Речь содержит множество интересных и важных данных о событиях, связанных с правлением Валентиниана II и Грациана, характеристику Валентиниана II как правителя и человека с явным панегирическим оттенком в христианском духе. Много внимания уделено взаимоотношениям Амвросия с императорской властью. Как всякий панегирик, эта речь очень тенденциозна и требует значительной критической работы.

Это же в полной мере относится и к речи De obitu Theodosii, которая была сказана на 40-й день после кончины императора, то есть 25 февраля 395 г. Речь содержит много данных о правлении Феодосия со значительным преувеличением его заслуг и добродетелей, из которых на первый план выдвигается благочестие и приверженность христианской вере. Деятельность Феодосия на благо христианства вызвала самое горячее одобрение епископа, и в превознесении заслуг императора Амвросий не жалеет пышных слов. Вместе с тем, эта речь дает интересные сведения по истории Римской империи IV в. и по христианизации. Определенный интерес представляет проповедь Амвросия против Авксентия (Sermon contra Auxentiuim), которая была произнесена в 386 г. в феврале или марте во время осады церкви императорскими войсками, когда разгорелась борьба между Амвросием и арианским императорским двором. Речь была произнесена "по случаю" между чтением отрывков из Священного Писания, дабы привлечь внимание людей во время осады церкви. Эта речь Амвросия отличается сильной полемичностью и резкой направленностью против арианского учения. Будучи крайне тенденциозной, она тем не менее является важным источником по истории борьбы ортодоксальной церкви с ересями.

Из всего творческого наследия Амвросия наибольшую ценность как исторический источник представляют письма. Обычно в издания сочинений Амвросия включают 91 письмо к 41 адресату. Эти письма всеми исследователями признаются подлинными, безусловно принадлежащими руке медиоланского епископа. 63 письма датируются с относительной точностью, даты остальных писем либо очень приблизительны, либо их вообще не представляется возможным определить. Среди адресатов Амвросия встречаются его сестра Марцеллина, императоры Грациан, Валентиниан II, Евгений и Феодосии, епископы церкви, клирики, отдельные лица. Письма написаны в соответствии с существовавшими в то время правилами эпистолографии, хотя Амвросий не всегда строго их придерживался: некоторые его письма были почти настоящими трактатами как по объему, так и по широте охватываемых в них проблем, другие по форме были близки к речам или церковным проповедям. В письмах Амвросия содержится много выдержек из Священного Писания, которые выполняют стилистическую функцию и роль аргументации, но в то же время нередко встречаются цитаты из языческих авторов, особенно Цицерона и Вергилия. Язык писем епископа, как правило, прост и изящен, хотя есть значительные отступления от классической латыни. В целом же Амвросий обладал несомненными данными, чтобы писать письма занимательно и изысканно (Malunowiczowna, p. 82). Как исторический источник наибольший интерес представляют письма Амвросия к императорам. Борьбу христианства с язычеством ярко иллюстрируют письма епископа к Валентиниану II в связи с борьбой вокруг алтаря Победы (Ер. 17 и 18)⁵⁸, а также письмо к Евгению (Ер. 57). Большой интерес представляет письмо к Валентиниану II, в котором Амвросий дает отчет о своей дипломатической миссии к узурпатору Максиму (Ер. 24). Важный исторический материал содержится в письмах к императору Феодосию: по поводу инцидента в Калиннике (Ер. 40), в связи с восстанием в Фессалонике и кровавой резней, учиненной по приказу императора (Ер. 51), по поводу смерти Валентиниана II и организации его похорон (Ер. 53), о помиловании пленных после победы над Евгением (Ер. 61 и 62). Письмо сестре Марцеллине (Ер. 41) является как бы продолжением Ер. 40 и рассказывает о давлении Амвросия на Феодосия во время богослужения, что в конечном итоге позволило епископу добиться нужного результата. Другое письма Марцеллине (Ер. 20) дает важные и уникальные сведения о волнениях в Медиолане и столкновении ортодоксальной церкви с арианским императорским двором.

Большинство писем Амвросия, естественно, посвящено религиозным вопросам. Они содержат ценный материал по организации церкви, взаимоотношениям епископов с клиром и мирянами, по проблемам, связанным с религиозной борьбой внутри церкви, о жизни священников, о методах и средствах борьбы церкви со своими противниками. Во многих письмах Амвросий рассуждает о догматических вопросах, вдается в пространные толкования Священного Писания, трактует проблемы христианской нравственной жизни. Большой интерес представляют письма о еретических течениях, с которыми епископ вел неустанную борьбу. При написании писем Амвросий, несомненно, не просто излагал ту или иную информацию, но рассчитывал на весьма определенный эффект и порой преследовал ясно осознаваемую цель. Соответственно и излагаемые им факты имеют специфическую эмоциональную окраску. Иногда он рисует события в намеренно искаженном виде, иногда опускает то, что ему видится нежелательным для сведения широкого круга лиц или круга его адресата.

В целом письма Амвросия содержат богатейший исторический материал. Они написаны непосредственным участником событий, свидетелем эпохи и, несмотря на то, что они не всегда дают достаточно полные, точные, достоверные и объективные сведения, после соответствующей критической работы они могут быть широко использованы в исторических исследованиях, посвященных самым различным аспектам истории Поздней Римской империи.

Таким образом, сочинения Амвросия представляют большую ценность как исторический источник для изучения христианизации, и это неоднократно отмечалось в современной литературе⁵⁹.

Филастрий Брешианский (ум. ок. 397) - епископ и писатель, составивший настоящую энциклопедию ересей раннего христианства, включающую описание 156 различных религиозных учений⁶⁰. Хотя это довольно запутанная работа ввиду отсутствия четких дефиниций ересей (EEC, р. 347), значение этого каталога для исследования внутрицерковной борьбы как одного из аспектов христианизации IV в. трудно переоценить.

Сириций занял пост римского епископа после смерти Дамаса и явился продолжателем его политики вплоть до самого конца IV столетия (399 г.). Сохранилось несколько его писем и декретов⁶¹, среди которых особо следует выделить письмо епископу Таррагоны Гимерию, которое является первым папским документом, настаивающим на целибате для священников (EEC. P. 853). Сириций способствовал дальнейшему возвышению авторитета римского церковного престола, и его произведения представляют исторический интерес.

Епифаний Кипрский⁶² (ок. 315—403) — епископ Саламина на Кипре, активный борец с ересями и стойкий поборник никейского символа веры. Его главным произведением считают "Панарион"⁶³ (Аптечка), в котором описываются и опровергаются 20 нехристианских учений и 80 христианских ересей. Хотя этот труд очень тенденциозен, его основанием является богатая фактологическая база и уникальная информация, недоступная нам из других источников. Епифаний также является автором труда под названием "Анкорат" (Якорь) — трактата догматического характера, где раскрывается учение о Троице, воплощении, воскресении мертвых и будущей жизни вдухе никейской ортодоксии и преимущественно в полемике против ариан и аполлинаристов (ХЭС, Т. 1. С. 533). Также Епифанию принадлежит своеобразный опыт библейского введения "О мерах и весах" и произведение "О 12 апостолах и 70 учениках Христовых", которое является переработкой устных церковных преданий. Последние два труда не имеют большого значения для изучения христианизации, в отличие от первого, являющегося ценным источником по истории внутрицерковной борьбы. Также определенный интерес представляют письма Епифания⁶⁴. Он много путешествовал, непосредственно общался с представителями многих сект, пользовался собраниями еретических сочинений и полемизирующих с ними ортодоксальных трудов, опираясь на знания нескольких языков, включая сирийский и коптский (ХЭС, Т. 1.С. 533). Сочинения Епифания дают обильный материал по истории развития и становления христианской догмы, а также из других областей церковной истории.

Иоанн Златоуст (ок. 347—407) — выдающийся христианский деятель и оратор, причисленный к категории отцов церкви. Будучи блестяще образованным и обладая несомненным литературным и выдающимся ораторским талантом, за что он и получил почетное прозвище "Златоуст", Иоанн оставил после себя очень обширное наследие⁶⁵, значительная часть которого представляет собой ценнейший исторический источник. Большинство его произведений представляют собой проповеди (общим числом более 800), основанные на книгах Библии, гомилии по поводу христианских праздников и дней святых, а также трактаты о христианской нравственности и добродетельной жизни. Ему также принадлежит труд о служении священников ("Слово о священстве"), которое считают одним из лучших произведений святоотеческой литературы (ХЭС, Т. 1, с. 625) и которое изображает идеал христианского пастыря, круг его обязанностей и требуемые от него качества. Кроме того, большой интерес представляют письма Златоуста (общим числом 236).

В произведениях Златоуста можно найти многие сведения по различным аспектам христианизации: распространении христианства в ранней Византии, методах обращения в христианство и мотивах движения людей к новой вере, о внутрицерковной борьбе, об отношениях церкви с государственной властью, о социальном составе христиан, о влиянии христианства на общество и о взаимодействии христианства с античной культурой. Наконец, сама жизнь Иоанна Златоуста дает пример перехода образованнейшего человека, пропитанного античной культурой, на позиции активного проповедника и защитника христианской веры.

Пруденций Аврелий Публий Клемент⁶⁶(348-после 405) - выдающийся христианский поэт поздней античности. Некоторое время он занимался юридической деятельностью, находился при императорском дворе, но затем удалился в частную жизнь и посвятил себя поэтическому творчеству. Произведения Пруденция⁶⁷ представляют ценность, как один из первых образцов христианской поэзии. В них "воплотился синтез античной культуры с христианскими верованиями, богатство форм и изобразительная сила соединились с гордыней римского могущества" (СА. С. 468). Для изучения христианизации особое значение имеет его поэма в 2 книгах "Против Симмаха"⁶⁸, которая является своеобразным поэтическим переложением писем Амвросия Медиоланского об Алтаре Победы и которая содержит полемику христиан с язычеством в условиях победы христианства и вступления христианизации в новую фазу.

Синезий Киренский⁶⁹ (370/375-413/414) происходил из знатного рода, получил хорошее образование и изучал неоплатонизм в Александрии у знаменитой Ипатии. В конце IV в.-начале V в. Синезий представлял города Киренаики в Константинополе и выступил организатором обороны Киренаики от вторжения берберов, а в 410 г. его популярность возросла настолько, что он после крещения был избран епископом Птолемаиды. Из сохранившихся сочинений Синезия⁷⁰ большинство относится к дохристианскому периоду его жизни. В частности, наиболее известна его речь "О царской власти"⁷¹, сказанная императору Аркадию в 399 г. в Константинополе. От времени епископства Синезия частично сохранились 2 беседы и 2 речи, а также гимны и письма, которые представляют определенный интерес как исторический источник, особенно в том, что касается сосуществования язычников и христиан в Египте и Александрии в начале V в.

Иероним Стридонский (ок. 340-420) - один из самых выдающихся отцов христианской церкви, исследователь Писания и переводчик, полемист и аскет — был одним из величайших эрудитов своего времени (Майоров. С. 176) и является автором около 180 сочинений⁷², которые охватывают практически все жанры христианского творчества. Произведения Иеронима можно разделить на 5 групп: толкования на Священное Писание, догматические, нравоучительные, исторические труды и письма. В первой группе главное место занимает латинский перевод Библии, выполненный по поручению папы Дамаса и ставший основой Вульгаты. Помимо этого грандиозного труда Иероним написал комментарии почти на все книги Библии. Догматические сочинения Иеронима, как и труды этого жанра других его современников, имеют полемическую направленность против монтанистов, эбионитов, пелагиан, валенти-ниан, оригенистов и других еретиков, причем, как отмечают исследователи, в полемике он более силен, чем в изложении положительного учения церкви (ХЭС, Т. 1. С. 585).

Для изучения истории христианской церкви и христианизации Римской империи наибольший интерес представляют нравственные произведения и письма Иеронима, особенно посвященные воспитанию детей, монашеской жизни и аскетизму, а также его исторические произведения. Из последних особое значение имеет труд Иеронима "О знаменитых мужах"⁷³, включающий 135 биографий и рисующий живые и полные реализма портреты деятелей христианской церкви, хотя и с известной долей тенденциозности. Определенный интерес представляет перевод на латинский язык хроники Евсевия Кесарийского и составленное самим Иеронимом ее продолжение, а также труд Иеронима о жизни египетских отшельников "Жизнеописания отцов" и дополняющий его "Мартиролог".

Значение трудов Иеронима, помимо того, что они содержат богатейшую информацию по различным сторонам христианизации, состоит также и в том, что в них прослеживается связь с античной классической культурой, на лучших образцах которой он был воспитан и влияние которой считают ценной частью его громадного литературного наследия (Майоров. С. 176).

Августин Блаженный (354-430) является, пожалуй, самой крупной фигурой конца античного христианства и начала христианства средневекового, и его творчество представляет собой мощный водораздел, отделяющий одну историческую эпоху от другой.

Творческое наследие Августина огромно: оно включает 93 труда в 232 книгах, а также более 500 писем и проповедей⁷⁴. Произведения Августина охватывают практически все известные в его время жанры и стили. Наряду с экзегетическими и догматическими произведениями Августин написал целый ряд полемических трудов против манихеев, пелагиан и донатистов, которые являются ценным источником для изучения этих ересей. Некоторые его труды затрагивают различные аспекты взаимоотношений язычников и христиан и, шире, христианской и античной культуры.

Особую славу Августину принесла его "Исповедь"⁷⁵, в которой автор глубоко и откровенно показал свой драматический путь к христианству и Богу и которая сама по себе является важнейшим источником для "индивидуальной христианизации", причем не только времени Поздней античности, но и вообще всех времен. Другое не менее знаменитое произведение Августина "О граде божьем"⁷⁶ также является очень важным источником для изучения христианизации, т. к. содержит информацию по христианской истории и отражает взгляды тех христиан, которые винили во всех бедах Рима его исконную приверженность к язычеству.

В целом произведения Августина содержат богатейший материал, на основании которого можно исследовать различные аспекты христианизации.

Подводя краткий итог обзору основных христианских источников по христианизации Римской империи в IV в., хотелось бы отметить некоторые основные черты, которые объединяют всех авторов, рассмотренных выше. Прежде всего, почти всех их объединяет языческое образование и факт крещения в зрелом возрасте. Став христианами, большинство из них сохранили определенную приверженность к античному наследию, использовали классических языческих авторов в своих произведениях и, таким образом, явились связующей нитью между языческой античностью и христианским средневековьем. Уже одно это заставляет обращаться к изучению их биографий и произведений, как важнейшему источнику по христианизации.

Кроме того, ценность их трудов заключается в том, что эти авторы жили в эпоху христианизации, в большинстве они являлись непосредственными участниками борьбы с язычеством и ересями, внутрицерковных столкновений и коллизий церкви и императорской власти. В силу этого у этих авторов содержатся уникальные сведения, совершенно необходимые для анализа самых разных сторон истории Римской империи IV в. и процесса христианизации.

Наконец, при анализе рассматриваемых произведений христианских авторов IV—начала V в. следует учитывать их тенденциозность и пристрастность, что являлось совершенно обычным и необходимым условием и явлением христианской литературы того времени, а также своеобразным отражением духа и направленности самой христианизации.

Следует подчеркнуть, что произведения христианских авторов конца III—первой половины V века являются главным источником для изучения христианизации Римской империи IV столетия и дают достаточно материала для изучения многих ее аспектов.

7) Церковные историки IV-Vвв.⁷⁷

Церковная историография как новый жанр зародилась еще в первые века истории христианства, когда сторонники новой веры стали осознавать себя как новую общность и когда новозаветные предания стали ощущаться как далекое прошлое. Труды первых христианских историков не сохранились до нашего времени, и они были лишь первой пробой нового подхода к истории. Ценность их состоит в том, что они зафиксировали некоторые события ранней христианской истории и что более поздние церковные историки использовали их сведения в своих трудах.

Подлинным родоначальником христианской историографии и "отцом" церковной истории по праву является Евсевий Памфил⁷⁸ (ок. 260—ок. 340), епископ Кесарийский (с 313 г.), написавший первую систематическую историю христианской церкви⁷⁹. Этот главный труд Евсевия создавался на протяжении многих лет и на основании обширного количества источников, большей частью не дошедших до нас. И хотя первая церковная история подвергалась разносторонней критике исследователей нового и новейшего времени, и критике вполне заслуженной с точки зрения современных подходов к истории, все же труд Евсевия был и остается во многом уникальным историческим источником, значение которого трудно переоценить для изучения целого ряда проблем христианской церковной и римской светской истории.

Для исследования "Константиновой революции" наибольшее значение имеют 8, 9 и 10-я книги "Церковной истории" Евсевия, написанные, вероятнее всего, до 326 г.⁸⁰ В этих книгах Евсевий описывает события, очевидцем и современником которых он являлся и которые, по его мнению, венчали всю предшествующую историю христианства. Достоверность сведений, сообщаемых здесь Евсеви-ем, в значительной части может быть проверена данными Лактан-ция. Оба автора писали свои произведения независимо друг от друга и приблизительно в одно время, поэтому одинаковая информация у них, как правило, заслуживает доверия, хотя надо иметь в виду, что и тот, и другой были христианами и представляли христианскую точку зрения на события и факты.

Другие произведения Евсевия, относящиеся к рассматриваемому нами периоду, заслуживают доверия в значительно меньшей степени, и достоверность сведений, содержащихся в них, вызывает серьезные сомнения. Особенно это относится к двум панегирическим произведениям, посвященным Константину. "Жизнь Константина" представляет собой апологию христианского императора и содержит мало достоверной информации, к тому же нуждающейся в тщательной проверке. Но зато оно содержит множество восторженных эмоций и завышенных оценок. "Панегирик Константину" - это произведение, смысл и значение которого укладываются в само название. Константин наделяется здесь сверхчеловеческими качествами, и даже церковные авторы порой игнорируют это произведение Евсевия, как источник, заслуживающий очень мало доверия. Долгое время даже считалось, что оба эти произведения были написаны в конце IV в. и что они принадлежат анонимным авторам, хотя в последние годы большинство исследователей считают, что, по крайней мере, "Жизнь Константина" определенно написана Евсевием (Luibheid, 1966. Р. 182), но содержит поздние интерполяции (Grant M. Р. 4).

Тенденциозность Евсевия стала едва ли не притчей во языцех⁸¹. Образ Константина предстает в его трудах (особенно в "Жизни Константина" и "Панегирике Константину") если не полностью сфальсифицированным, то, во всяком случае, сильно искаженным. Однако это имело и свою положительную сторону: Евсевий заложил основу для будущего творчества христианских писателей по созданию образа идеального христианского императора. Кроме того, следует иметь в виду, что "отец" церковной истории в какой-то мере отражал общее отношение христианского клира к Константину.

Очевидно, что происходившая в IV в. христианизация охватила в числе прочих сфер жизни идеологию. Античному миросозерцанию была противопоставлена христианская концепция мироздания, а сопутствовавшая христианизации теократизация мышления вызвала в свою очередь исключительный интерес общества к истории церкви (Удальцова, 1982, с.4). Причем интерес этот возрастал по мере того, как успехи христианизации становились все более очевидными. Поэтому у Евсевия очень скоро появились последователи, и подлинный расцвет ранней церковной историографии приходится на начало V в., когда основной этап христианизации Римской империи был завершен и успехи церкви в этом стали совершенно неоспоримыми. К числу прямых последователей Евсевия, продолжавших его "Церковную историю" и подражавших ему, относятся Сократ, Созомен и Феодорит на востоке и Руфин на западе. В определенной степени отличные от названных "Церковных историй" исторические произведения написали также Сулыгаций Север, Оро-зий и Филосторгий. Предметом изучения для всех названных авторов была христианская церковь как особый религиозный, общественный и исторический феномен, и всех их объединяла одна историко-философская концепция - христианский провиденциализм (Удальцова, 1982. С. 5). В Церковных историях всех перечисленных авторов освещается IV век, поэтому их рассмотрение является совершенно необходимой частью источниковедческого анализа.

Сократ Схоластик⁸² (ок. 380—440) являлся светским лицом: он получил риторическое образование и был юристом в родном ему Константинополе. Будучи христианином, он поставил своей целью написать Церковную историю как продолжение труда Евсевия, которым он был вдохновлен. Вместе с тем его светские занятия наложили отпечаток на его сочинение — в нем приводятся многие сведения, выходящие за рамки только истории церкви. Его "Церковная история⁸³" охватывает время с 306 по 439 г. и посвящена преимущественно событиям, происходившим в Константинополе или вокруг восточной столицы (Soc. V, 24).

Хотя центральное место в Церковной истории Сократа отводится борьбе с ересями и защите Никейского символа веры, он избегал описания сложных теологических споров, т. к. не обладал глубокими познаниями в христианской догматике и теологии. К языческой религии Сократ относится негативно, но без явной враждебности, свойственной многим его современникам в условиях победившего христианства. Эта позиция находит отражение в преклонении Сократа перед лучшими представителями античной культуры и образованности, как прошлого (Платона, Аристотеля), так и современного ему настоящего (Либания). Вместе с тем негатив Сократа по отношению к язычеству проявляется тогда, когда он описывает римских императоров, покровительствовавших этой религии, и в первую очередь Юлиана.

Политические симпатии Сократа явно находятся на стороне христианской империи. Он разделял представления многих отцов церкви о тесной связи исторических судеб христианской империи и христианской церкви и о божественном покровительстве христианских императоров.

В своем труде Сократ опирался на многие источники, как церковные, так и светские, но особенно на рассказы очевидцев и собственные наблюдения. Ему не чужд критический подход к противоречивым слухам и недостоверным рассказам, хотя в его труде встречается много ошибок и неточностей, и он сам по себе требует критического подхода.

Важность труда Сократа для изучения христианизации состоит в том, что он проводит две сюжетных линии — оптимистическую, показывающую рост авторитета христианства в Римской империи и за ее пределами, обращение неверующих и угасание язычества, и пессимистическую, рисующую внутрицерковные раздоры и борьбу с ересями (Кривушин, с. 316—318). Такой подход к результатам христианизации являлся отражением взглядов многих современников Сократа и, несомненно, заслуживает серьезного анализа.

Созомен Ермий⁸⁴ (ум. ок. 450), как и Сократ, был схоластиком и занимался адвокатской деятельностью в Константинополе, хотя родился в Палестине. Он тоже выступил продолжателем Евсевия, и его Церковная история⁸⁵ охватывает период с 324 по 439 г. (ранняя часть считается утраченной).

Основными источниками Созомена считают произведения церковных и светских историков, хотя в труде приводятся и оригинальные тексты, а также есть ссылки на устные сообщения современников, в том числе и явно легендарного и даже фантастического характера. Созомен являлся приверженцем официального направления в церкви того времени и сторонником никейского символа веры. В духе восточной церкви Созомен признавал верховенство императорской власти над церковной и считал христианских императоров богоизбранными. Как и другие церковные историки, Созомен уделял много внимания внутрицерковной борьбе и ересям, причем он использовал высказывания неортодоксальных писателей, что повышает ценность его Истории как источника. При этом Созомен старался быть объективным, считая, что "повествователь должен ставить все ниже истины" (Soz. I, 1) и что "история должна излагать одни события, не прибавляя ничего собственного" (Soz. Ill, 15). Как и Сократ, Созрмен уделяет основное внимание делам восточной церкви и показывает слабую осведомленность в том, что касалось запада,

В трудах Созомена и Сократа исследователи находят столь много общего, что в литературе давно уже стоит вопрос об их взаимной зависимости. Большинство авторов склонны считать, что Созомен использовал труд Сократа как основу своего произведения, дополняя и расширяя данные своего предшественника. В силу этого труд Созомена оказался более привлекательным с точки зрения стиля и характера изложения, но вторичным по содержанию и лишь незначительно дополняющим сведения, приведенные Сократом.

Феодорит⁸⁶, епископ Кирский (393-457, или 460), выделяется среди других церковных историков строгой и непримиримой ортодоксальной позицией, а также тем, что он по своему положению и деятельности относился к церковной иерархии. Феодорит столь яростно боролся с еретиками, что на V Вселенском соборе в Эфесе (431 г.) сам был зачислен в еретики, низложен и отправлен в ссылку в монастырь. На следующем Вселенском соборе в Халкидоне (451 г.) он вновь был объявлен православным, и ему была возвращена его епис-копия, которой он управлял до самой смерти.

Феодорит был образованным и эрудированным богословом и философом и оставил после себя довольно значительное литературное наследие⁸⁷,, большей частью посвященное вопросам экзегезы и полемике с еретиками по догматическим вопросам, особенно по христологии, которая считается приоритетным направлением его теологии (EEC. P. 890). Эта часть наследия Феодорита представляет незначительный интерес для изучения христианизации IV в., т. к. Феодорит в основном касался актуальных богословских вопросов своего времени. Напротив, заслуживает внимания для изучения истории христианства и христианизации его "Церковная история⁸⁸", которую считают одним из самых основных его трудов.

"Церковная история" Феодорита тоже является продолжением истории Евсевия и охватывает период с 325 по 429 г. Источниками Феодорита послужили церковные истории Руфина, Сократа, Созомена и Филосторгая, а также материалы соборов, послания епископов и другие документы, часть которых отсутствует в других церковных историях. Феодорит критически отнесся к своим предшественникам в области церковной историографии и уточнил, а в ряде случаев и исправил их данные, хотя и в его собственном труде ему не удалось избежать неточностей. Главной особенностью труда Феодорита является его крайняя тенденциозность, основанная на фанатической ортодоксальности и ненависти к еретикам. Как отметила 3. Удальцова, историческое произведение Феодорита дает как бы черно-белое изображение, и такая категоричность относится как к событиям, так и к людям (Удальцова, 1982. С. 20). Сосредотачивая основное внимание на освещении борьбы церкви с ересями, Феодорит уделяет мало внимания политическим событиям и фактам светской истории, поэтому его труд интересен для изучения лишь отдельных аспектов христианизации.

Руфин Тираний⁸⁹(ок. 345-410) получил образование в Риме, где познакомился с Иеронимом. После некоторого времени аскетической жизни в родном городе Аквилее в 373 г. Руфин отправился на восток, где встречался с отшельниками и занимался основанием монастырей⁹¹. Увлечение Оригеном, учение которого Руфин изучал на востоке, вскоре привело его к конфликту с Иеронимом и острой литературной полемике с ним. В 397 г. Руфин вернулся на запад и занялся активным литературным творчеством, а также переводами греческих христианских авторов на латинский язык. Следует отметить, что в числе переведенных трудов оказалась небольшая работа Василия Великого о монашеской жизни, которая оказала влияние на развитие западного монашества, а также Церковная история Евсевия. Руфин не удовлетворился одним переводом Евсевия и написал в 402 г. две книги Церковной истории собственноручно, доведя ход событий до 395 г.

Церковная история Руфина, как и другие его произведения, является полемическим произведением и имеет антиарианскую направленность (Удальцова, 1982: С. 13). Ввиду того, что Руфин значительную часть своей жизни провел на востоке, он зачастую более осведомлен в делах восточной церкви, нежели западной, и многие события, происходившие на западе, освещает предельно кратко. Однако ценность его труда состоит в том, что он был современником многих описываемых им событий, хотя еще в древности Руфина упрекали в неточностях и погрешностях в хронологии (Socr. II, 1). Исследователи отмечают, что Руфину не доставало критичности истинного историка, и что все ценное из его "Истории" включено в труд Сократа⁹¹ (Fremantle. P. 411). Вместе с тем, труд Руфина содержит немало важных сведений и представляет определенную ценность как исторический источник для изучения христианизации Римской империи.

Сулышций Север⁹² (ок. 360-ок. 420) — христианский биограф и историк. Получив образование в Бурдигале, начал карьеру юриста, но после смерти жены в 396 г. избрал жизнь отшельника, хотя и оказался вовлеченным в бурные события религиозной жизни Аквитании и Галлии. Был учеником Мартина Турского и составил его жизнеописание, которое считается классикой агиографической литературы⁹³. Широкую известность Сульпицию принесли его исторические произведения - Хроника и Священная история⁹⁴. Последнее отличается сжатостью, ясностью, простотой изложения и охватывает время от сотворения мира до 400 г., причем истории IV в. (преимущественно событиям, происходившим в Галлии) посвящена одна книга из двух. Ценность исторического труда Сульпиция состоит в том, что он содержит много данных, которых нет у других церковных историков, например, подробное описание ереси При-сциллиана и народных движений на западе, связанных с ней, а также некоторых особенностей христианизации западных провинций Римской империи.

Орозий⁹⁵, время активной жизни которого приходится на начало V в., был испанским пресвитером, который вначале боролся с при-сциллианистами, а в 414 г., после посещения Северной Африки и встречи там с Августином, он направил свое рвение против пелаги-ан в Палестине. К 417 г. он вернулся на запад и опять же под влиянием Августина взялся за написание исторического труда под названием "История против язычников" в 7 книгах. В отличие от современных ему греческих церковных историков, Орозий рассматривал историю с перспективы "Града Божьего" и использовал аргументацию Августина, обвиняя во всех бедах Рима язычников. Хотя работа Орозия берет за точку отсчета основание Рима, наиболее ценные сведения автор приводит относительно событий 378—417 гг. (EEC. P. 671), и они представляют ценность для изучения заключительного этапа христианизации IV в.

Филосторгий⁹⁶(ок. 365—ок. 439) был единственным церковным историком, описавшим историю христианства IV-начала V в. (с 300 по 425 г.) с арианских позиций. Его Церковная история сохранилась в сокращении Фотия⁹⁷, который разделил произведение на 12 книг по числу букв в имени Филосторгия и донес до нас лишь часть истории, выбирая из нее то, что считал наиболее важным.

Филосторгий был образованным человеком, знал сочинения древних авторов и тщательно изучал Священное Писание. При написании своего исторического труда Филосторгий использовал многие надежные источники, в том числе те, которые проигнорировали ортодоксальные авторы. Ценность произведения Филосторгия состоит также в том, что он представляет оппозиционную официальной церкви точку зрения и рисует события под совершенно иным углом, чем ортодоксальные церковные историки. Вместе с тем, Филосторгий неприязненно относился и к другим религиям — язычеству и иудаизму. Особый интерес представляют оценки императоров, ортодоксальных и арианских церковных деятелей, данные Филосторгием. В отличие от Сократа, Созомена и Феодорита, Филосторгий более трагично воспринимал историческую действительность своего времени (Удальцова, 1983. С. 15). Труд Филосторгия имеет большую ценность как исторический источник, т. к. он позволяет проверить многие известные факты и способствует их объективной интерпретации.

Подводя общий итог ранней церковной историографии, освещающей историю Римской империи в IV в., следует отметить несомненную ценность этих произведений как исторического источника, проливающего свет на многие аспекты христианизации. Именно распространение христианства было в центре внимания церковных историков, и именно с точки зрения влияния христианства на все сферы жизни Римской империи они трактовали все, в ней происходившее. Ценность этой группы источников состоит и в том, что авторы церковных историй были либо современниками описываемых ими событий, либо были близки к ним по времени. Они использовали оригинальные источники и свидетельства очевидцев и, несмотря на очевидную тенденциозность, которая требует )срити-ческого подхода, церковные истории можно рассматривать как главный источник по теме настоящего исследования.

II. Нехристианские письменные памятники

Эту категорию источников можно с определенной условностью подразделить на 4 группы: 1) "атеистические" источники; 2) источники, написанные авторами, придерживавшимися традиционной римской языческой религии; 3) иудейские источники; 4) источники, написанные авторами, исповедовавшими восточные религии и культы.

1) "Атеистические" источники
К этой группе относятся произведения, написанные авторами, критиковавшими и описывавшими христианство с позиций "здравого смысла", а не с точки зрения какой бы то ни было из существовавших в то время религий Г Разумеется, трудно говорить о чистом атеизме применительно к античности, хотя можно допустить, что развитие Римской империи, разрушавшее общину во всех ее проявлениях, и особенно кризис III в., вызвали в общественном, групповом и индивидуальном сознании не только критику существующих идеологических и религиозных систем и стремление к богоискательству, но и отрицание богов вообще. Из известных нам авторов лишь Лукиан может быть назван атеистом в полном смысле слова, т. к. он критиковал религии вообще, не отстаивая истинности каких бы то ни было верований. Однако Лукиан жил во II в., а к рассматриваемому нами периоду христианизации относятся лишь 2 автора, жившие в III—начале IV в. и критиковавшие христианство с философских и культурологических позиций, в которых не просматривается апологии определенной религии⁹⁸.

Порфирий⁹⁹ (232/233—ок. 304) — сириец по происхождению, ученик Плотина и один из наиболее выдающихся философов неоплатонизма. Он получил хорошее образование и развивал учение Плотина, обогащая его собственными идеями и увязывая с формальной аристотелевской логикой. По заглавиям или по отрывкам и цитатам известно до 77 произведений, которым приписывают его авторство (Ранович. С. 347). Наибольший интерес для изучения христианизации представляет одно из основных сочинений Порфирия под названием "Против христиан" в 15 книгах. Судя по сохранившимся отрывкам и цитатам¹⁰⁰, Порфирий подверг анализу и критике Священное Писание и христианское учение. В отличие от других критиков христианства, Порфирий не прибегал к опорочиванию личности отдельных христиан и христианской церкви в целом, а приводил убедительные аргументы, основанные на огромной эрудиции, полемическом таланте и глубоких знаниях христианской и иудейской литературы (Ранович. С. 349). Хотя в сохранившихся отрывках из произведения Порфирия нет прямых фактических данных, относящихся ко времени, в котором он жил, они могут оказаться полезными для характеристики умонастроений определенного слоя римлян накануне "Константиновой революции", а также, если учесть, что с Порфирием вели полемику многие христианские авторы IV-начала V в., их можно использовать для изучения борьбы христианства и язычества в IV в.

В некоторой степени характеристику умонастроений накануне "Константиновой революции" может дополнить Гиерокл, который был современником Порфирия и в начале IV в. занимал ряд государственных постов в Римской империи. В период гонения Диоклетиана Гиерокл выступил с антихристианским сочинением "Правдолюбивое слово" с подзаголовком "К христианам"¹⁰¹, в котором, по выражению Лактанция, "попытался доказать ложность Священного Писания на том основании, что оно целиком самому себе противоречит", а также сравнивал Христа с Аполлонием Тианским (Ранович. С. 392-393).

2) Источники, написанные авторами, придерживавшимися традиционной римской языческой религии
Эта группа источников представлена в IV-V вв. достаточно основательно, и можно назвать целый ряд авторов этого направления, произведения которых представляют ценность для изучения христианизации. С некоторой долей условности можно выделить три основных направления в этой группе: ораторские и полемические произведения; позднеантичная историография; художественная литература.

Первое направление представлено речами на злобу дня и по определенному поводу, с одной стороны, и прямой полемикой с христианами, с другой.

Из ораторов, выступавших на злобу дня, определенный интерес представляет Фемистий (320-390), который находился на разных государственных должностях¹⁰² при императорах второй половины IV в., а в 384 г. занимал пост префекта Константинополя. От Фемистия до нас дошло 34 речи, затрагивающих философские и государственные проблемы¹⁰³. Определенный интерес представляют приветственные или поздравительные речи императорам, особенно "О том, что следует ценить не города, а людей", и послание "Об управлении государством", которые дают некоторые дополнительные сведения о внутренней и внешней политике Римской империи во второй половине IV в. Также известно письмо к Фемис-тию императора Юлиана, который изложил ему свою программу по восстановлению язычества. Любопытно, что хотя Фемистий был язычником, он уважительно относился к христианам, и многие из них были его учениками (EEC. P. 888).

Юлиан (331-363) - римский император, прозванный христианами Отступником, был воспитан христианами, но оставался в душе язычником. После провозглашения императором в 361 г. он проявил себя как талантливый политический и военный деятель и избрал одним из главных направлений своей политики реставрацию римского язычества. Несмотря на короткую жизнь, Юлиан оставил после себя богатое литературное наследие, значительная часть которого явилась предметом полемики для христианских авторов. Благодаря этой полемике значительная часть наследия Юлиана восстановлена по цитатам и отрывкам.

Для изучения христианизации особую роль играет его трактат "Против христиан"¹⁰⁴, восстановленный по цитатам, а также письма¹⁰⁵ (сохранилось 87). Определенный интерес представляют панегирики Юлиана, а также его сатирические трактаты "Пир или Цезари"¹⁰⁶ и "Ненавистник бороды или Антиохиец"¹⁰⁷. Для характеристики философских воззрений римских язычников середины IV в. могут оказаться полезными философско-религиозные трактаты Юлиана, особенно "К царю Солнцу" и "К матери богов".

Особенностью произведений Юлиана является то, что на них, по выражению А. Б. Рановича (С. 397), лежит "печать спешки" и как следствие этого они не являются тщательно обработанными с литературной точки зрения. Кроме того, подражание Юлиана античным классикам и приверженность старине не придали "художественности его произведениям и оригинальности его философским взглядам" (Ранович А. Б. С. 397). Вражда к христианству проходит красной нитью практически через все произведения императора, и в основном он повторяет аргументы, выдвинутые в антихристианской литературе до него. Тем не менее, как сама фигура Юлиана, так и произведения этого императора составляют неотъемлемую часть истории христианизации IV в., и пройти мимо них не может ни один исследователь.

Либаний¹⁰⁸ (314-393) - выдающийся оратор и учитель красноречия¹⁰⁹ поздней античности, творческое наследие которого состоит из 70 речей, посвященных современным автору событиям, историческим и мифологическим событиям, а также морально-этическим темам. Также до нас дошло около 1600 писем Либания и автобиографическое сочинение "Жизнь или о собственной доле"¹¹⁰.

Хотя Либаний находился в гуще политической и интеллектуальной жизни восточной части Римской империи, его произведения, написанные по всем канонам ораторского искусства и сами являвшиеся образцом для его учеников, мало что дают по содержанию¹¹¹. Из всего обилия дошедших до нас произведений лишь несколько представляют интерес как исторический источник¹¹². Для изучения христианизации особое значение имеют "Надгробная речь Юлиану", опубликованная после поправок в конце 360-х гг., и речь "В защиту храмов", адресованная Феодосию в 384 г., в которых излагаются позиции, характерные для языческой интеллигенции в условиях растущего влияния христианства.

Симмах Квинт Аврелий¹¹³ (ок. 340—после 400) — блестящий оратор и стилист, энергичный общественный деятель, стоявший на защите идеалов античной культуры и древнеримских языческих обычаев. Занимал ряд высших и почетных государственных постов¹¹⁴ и снискал большую славу на политическом поприще. Был одним из самых активных лидеров сенатской аристократии. До нашего времени дошла весьма значительная часть его творческого наследия¹¹⁵, состоящего из речей¹¹⁶ и писем¹¹⁷. Их тематика довольно разнообразна: в них есть сведения о политической и придворной жизни, затрагиваются вопросы религии и культуры, содержатся описания путешествий и показываются многие реалии поздней античности. Письма Симмаха адресованы знаменитым и влиятельным людям его времени — Амвросию, Никомаху Флавиану, Претекстату, Авсонию и другим. Несмотря на очевидную близость Симмаха к главным событиям и выдающимся людям второй половины IV в., его корреспонденция весьма бедна по содержанию: большинство его писем являются лишь заверениями в дружеском расположении и не содержат существенной исторической информации (Matthews, 1975. Р. 7). Вместе с тем, Симмах прославился как ревностный защитник древних обычаев и традиций и как сторонник языческой веры, которой, по его мнению, Рим был обязан всеми своими успехами и победами. В силу этого ряд произведений Симмаха, и особенно его речь об алтаре Победы¹¹⁸, имеют большое значение для изучения христианизации и понимания позиций языческой интеллигенции во второй половине IV в.

Позднеантичная историография обычно описывается в литературе как пример упадка самого жанра. Действительно, труды по-зднеантичных историков существенно проигрывают по сравнению с классическими образцами — эпопеями Ливия и Тацита. Также этот упадок кажется очевидным на фоне появления нового направления в историографии — церковного и внесенной им новой концепции линейного времени вместо цикличного, свойственного классической античной историографии. Тем не менее, труды историков поздней античности являются не менее ценным историческим источником, чем труды церковных историков. Их значение велико еще и потому, что они позволяют взглянуть на ход христианизации с точки зрения стороны, обреченной этим процессом на исчезновение,

стороны, если не всегда враждебной распространению христианства, то, во всяком случае,.воспринимающей новую религию как отрицательную силу для Римской империи.

Одним из наиболее выдающихся представителей позднеантичной историографии справедливо считают Аммиана Марцеллина¹¹⁹ (330— 400). Как и Либаний, он происходил из Антиохии, получил классическое образование и добился высоких ступеней карьеры, особенно военной. В качестве военачальника принимал участие в целом ряде походов в Италии, Галлии, Месопотамии. Был близок и императору Юлиану и принимал участие в его походе против персов. После гибели Юлиана удалился в частную жизнь, поселился в Риме и занялся написанием исторического труда "Деяния"¹²⁰, который был задуман как продолжение эпопеи Тацита и охватывал время от императора Нервы (96 г.) до гибели императора Валента (378 г.) в 31 книге. До нашего времени сохранились книги с 14 по 31, которые описывают события с 352 до 378 г., современником (а нередко и участником) которых был автор¹²¹.

Аммиан придерживается традиционных для античной историографии подходов, и его труд основан на идее вечности Рима, вере в судьбу, концепции цикличности развития (Удальцова, 1974. С. 37). Особый интерес исследователей всегда вызывал вопрос об отношении Аммиана к христианству. Будучи язычником и представляя точку зрения большинства людей его круга, этот историк стоял на почве веротерпимости и относился одинаково неприязненно к религиозному экстремизму, от какой бы группировки он ни исходил. В силу этой позиции он и заслужил репутацию наиболее беспристрастного и объективного писателя своего времени (Розенталь. С. 101). Хотя Аммиан не испытывал симпатий к христианству и поддерживал восстановление язычества, тем не менее его отношение к религии Христа основывалось на реальной оценке хода христианизации, и в силу этого данные этого историка представляют особую ценность. Важным представляется и вывод Аммиана о том, что политика правительства и империи не может быть успешной, если она продиктована религиозными убеждениями, а с другой стороны, что политика не должна вмешиваться в дела религии (Hunt. P. 200). В целом "История" Аммиана является очень ценным источником по истории Римской империи IV в. вообще и истории христианизации в частности.

В IV в. в историографии появилась тенденция к сокращению истории, в чем справедливо наблюдают упадок жанра и стремление завоевать расположение читателей, не докучая им подробностями и размышлениями о причинах событий и их последствиях. Примером такого рода сокращения истории является труд Евтропия¹²², который составил по поручению императора Валента конспективный обзор всех событий римской истории от основания города до 364 г.¹²³ Весь труд составил по объему 10 небольших книг и, разумеется, весьма беден по содержанию. Евтропий пересказывает сведения, уже известные нам из других источников, хотя в том, что касается IV в., его труд содержит и ряд уникальных сведений, что заставляет включить его в общий перечень источников по христианизации.

Аналогичное сокращение, но в другом, тоже традиционном для античности жанре исторической биографии составил Секст Аврелий Виктор¹²⁴. Его самое известное произведение "О цезарях"¹²⁵ представляет собой собрание кратких биографий римских императоров от Октавиана Августа до Юлиана. Труд оказался весьма популярным благодаря множеству анекдотических подробностей и моральных оценок. Вместе с тем, увлечение Аврелия Виктора занимательностью изложения привело к тому, что он допускал множество ошибок и неточностей, что понижает значение этого произведения как исторического источника, хотя некоторые данные представляют определенную ценность. Аврелию Виктору также приписывают авторство "Извлечений о жизни и нравах римских императоров"¹²⁶, которое включает некоторые интересные сведения об императорах второй половины IV в. (до Феодосия включительно)¹²⁷. Хотя, надо отметить, что ни в труде Аврелия Виктора, ни в сочинении более позднего компилятора нет упоминания о христианах, что снижает их ценность для изучения христианизации.

Одним из последних идеологов умирающего язычества был историк Евнапий¹²⁸ из Сард (ок. 346—420). Получив классическое образование в Афинах, он преподавал риторику и занимался литературным творчеством на родине, оставаясь всю жизнь сторонником древних верований и обычаев и защитником языческой религии. Оба его произведения — "Жизнеописания философов и софистов" и "Продолжение истории Дексиппа" — сохранились в отрывках и цитатах в основном анекдотического и морального характера¹²⁹, скомпилированных в правление византийского императора Константина VII в X в. (Blockley, 1981. Р. 97). В "Жизнеописаниях" содержатся биографические данные о современных автору греческих философах, риторах, врачах, и это произведение служит хорошим источником по истории позднеантичной культуры. Исторический труд Евнапия, от которого сохранилось более 100 фрагментов, насчитывал 14 книг и охватывал время с 270 по 414 г. Особенностью этого произведения является тенденциозность в освещении римских императоров и их политики: вся их деятельность, направленная на поддержку и поощрение язычества, встречает горячее одобрение автора, и, напротив, деятельность христианских императоров выставляется в самом неблаговидном свете, причем особым контрастом предстают фигуры Юлиана и Феодосия I (Удальцова, 1973. С. 71; Ранович. С. 458). Произведения Евнапия являются важным историческим источником для изучения христианизации, как в силу непримиримой позиции по отношению к христианству, так и в силу того, что они содержат сведения и оценки, отличные от официальных для времени жизни автора, хотя, следует заметить, что и оппозиционные взгляды далеко не всегда бывают истинными и тоже требуют критического подхода.

Самым последним представителем античной историографии и языческого направления в ней был историк Зосим¹³⁰. О его жизни известно очень мало, и даты времени, в котором он жил, весьма приблизительны - от середины V до середины VI в.¹³¹ Основным произведением Зосима, благодаря которому он стал известен потомкам, является "Новая история" в 6 книгах, которая содержит обзор римской истории от Августа до 410 г., причем, до 270 г. изложение носит "суммарный и компилятивный характер" (Удальцова, 1974. С. 93), а интересующий нас период освещается довольно основательно и подробно. Основной идеей этого исторического произведения, замыкающего эпоху античной историографии, является мысль о том, что Рим был обязан своим величием покровительству древних богов, а его упадок связан с распространением христианства. Соответственно и события римской истории получают у Зосима тенденциозное освещение в том же ключе, что и у Евнапия, которому он следовал, и которого использовал как источник¹³² наряду с другими, также не дошедшими до нашего времени (А. К. С. 167).

Труд Зосима является уникальным источником по IV в. и содержит множество сведений, недоступных нам из других источников. Кроме того, Зосим является вслед за Евнапием едва ли не единственным автором конца античности, излагающим неофициальную точку зрения на римскую историю. Само творчество Зосима является ярким показателем того, что христианизация еще не завершилась окончательно и к концу V в. и что автор отразил позиции определенного круга позднеримского общества.

Художественная литература языческого направления в Поздней античности представлена преимущественно риторикой и поэзией. Ценность этих произведений для изучения интересующих нас аспектов христианизации незначительна. В позднеримской художественной литературе почти не отражается современная ей действительность (Гаспаров. С. 16¹³³). Хотя поэзия все же является отражением духа времени, и стихотворные произведения могут содержать хотя бы минимум исторической информации, в наши задачи не входит обзор позднеантичных поэтов языческого направления, так как к их произведениям мы обращались в минимальной степени.

3) Иудейские источники
II—V вв. были временем формирования Талмуда - второго по значимости после Ветхого Завета источника иудаизма. В это время христианство уже полностью отделилось от иудейской религии, почти прекратилось взаимное влияние эллинистически-римской религиозной философии и иудаизма, и евреи вступили в новый этап национально-религиозной изоляции (Токарев. С. 374). Последнее обстоятельство было причиной того, что иудейские авторы либо не писали о христианстве вообще, либо касались этой религии только с критических позиций и в форме резких нападок. Нам не встречалось ни одного источника, в котором содержались бы сведения о христианизации IV в., хотя в Талмуде есть определенные сведения о раннем христианстве (Донини, С. 52). Также исследователи находят интересной перекличку между Новым Заветом и Талмудом по отдельным мессианистическим, эсхатологическим и этическим вопросам (Козаржевский. С. 128).

Особого внимания заслуживает тот факт, что в иудаизме шла разработка новой религиозной догмы и обновленной религиозной системы параллельно с разработкой теологии и догматики в христианстве. Начиная с I в., христианство отходило от иудаизма все дальше и дальше, но и иудейская религия во II—IV вв., после уничтожения последних остатков иудейской государственности, принимала совершенно новые очертания и наполнялась новым содержанием. Процесс христианизации в качестве одного из аспектов имел формы сосуществования с другими религиями, при этом сравнительное изучение формирования христианской догмы и формирования обновленной иудейской теологии в условиях Римской империи может дать интересные результаты, хотя это не является предметом изучения в настоящей работе.

4) Источники, написанные авторами, исповедовавшими восточные религии и культы

В эту группу входят те авторы, которые исповедовали буддизм и его разновидности, а также веру в богов, не входивших в римский пантеон, который, как известно, имел тенденцию к постоянному расширению и к IV в. включал огромный конгломерат самых различных божеств и культов. В настоящем исследовании источники этой группы не использовались, но мы можем предположить, исходя из контактов Римской империи с внешним миром в IV в., что они могут содержать в числе прочих сведений и факты, касающиеся христианизации, в том числе материалы о распространении христианства на территории, находившиеся за пределами империи¹³⁴.

III. Юридические и официальные источники

Основную часть документов в этой группе источников составляют акты императорской власти (конституции) четырех видов: эдикты — общие положения и нормы общего действия, основанные на imperium'e и юридически обязательные только при жизни данного императора; рескрипты — ответы или советы императора отдельным лицам или магистратам по определенным казусам; декреты — решения императоров в судебных делах, обычно в ответ на апелляцию и мандаты — инструкции по административным и правовым вопросам, которые обычно были адресованы правителям провинций. Законодательство императоров с III в. начинает приобретать все больший удельный вес, и в IV в. это приводит к тому, что римские юристы лишаются возможности формулировать новые правовые нормы. В это же время ввиду обилия накопленного юридического материала предпринимаются первые попытки кодификации римского права, которые на первых порах предпринимаются частными лицами, а в V в. кодификация становится государственным мероприятием.

По приказу восточного императора Феодосия II (408—450) комиссией из 16 юристов был составлен первый официальный сборник императорских конституций и опубликован в 438 г. в 16-ти книгах. Этот сборник известен как Кодекс Феодосия¹³⁵ и является одним из основных источников по всем аспектам истории IV в. Шестнадцать книг Кодекса, составленные в тематическом и хронологическом порядке¹³⁶, включали практически все императорские конституции, действовавшие в период с 313 по 437 г., причем последняя книга "Об универсальной или католической церкви", как бы венчавшая весь труд, включала императорское законодательство о христианстве и церкви¹³⁷, начиная с Константина.

Кодекс Феодосия почти полностью сохранился до нашего времени, хотя и с последующими вставками и дополнениями. Феодосии II еще при составлении Кодекса разрешил составителям заменять и сокращать тексты отдельных конституций, а также решать вопрос о действительности той или иной конституции (Скрипилев. С. 77). Также в Кодекс не вошло законодательство по религиозным вопросам арианских императоров, некоторые конституции, которые противоречили практике, сложившейся на востоке (Boyd. P. 13), а также те постановления, которые утратили значение к началу V в.

До нашего времени сохранилось (полностью или во фрагментах) около 300 законов Константина¹³⁸, которые дают возможность изучить многие аспекты "Константиновой революции", ряд законов других императоров IV в., а также значительная часть законодательства Феодосия I¹³⁹. Хотя исследователи иногда находят ошибки в датировке отдельных законов и месте их издания, в целом Кодекс Феодосия является достоверным источником и представляет большую ценность для изучения христианизации. Императорское законодательство ярко отражает ход христианизации, дает ценные сведения о религиозной политике Римской империи, о борьбе императоров с ересями и язычеством, о формировании отношений между церковью и государством и оформлении юридического статуса церкви и ее имущества и по целому ряду других интересующих нас вопросов.

Другой вид юридических и официальных источников — постановления чиновников императорской администрации, в основном префектов и наместников провинций, по различным вопросам, в том числе и религиозным. Часть этих постановлений сохранилась в уже рассмотренных нами источниках, часть дошла до нас в виде самостоятельных надписей. Эти источники могут пролить свет на некоторые детали религиозной политики, особенно в том, что касается христианизации отдельных территорий Римской империи.

Большое значение для изучения "Константиновой революции" имеют произведения самого Константина — речи и письма императора. Практически ни одно из этих произведений не дошло до нас в подлиннике: подавляющее их большинство известно нам в изложении Евсевия, остальные приводят другие христианские авторы (Афанасий, Августин, Геласий Кизикский и др.). Относительно подлинности и аутентичности этих документов не утихают споры, но большинство исследователей склонно считать, что и Евсевий, и другие церковные писатели пользовались подлинниками и либо донесли до нас полный текст оригинала, либо подвергли его лишь очень незначительной редакции. Есть мнение, что некоторые речи Константина, например, самая длинная из них "К собранию святых", дошедшая до нас в изложении Евсевия (Eus. Vita, IV, 29—32), были написаны не самим императором, а, возможно, Лактанцием (Coleman. P. 54). Подвергается сомнению и подлинность некоторых писем, например, изложенных Геласием Ки-зикским в его истории Никейского собора (Ibid.).

Весьма специфическим источником по истории IV в., который с определенной условностью можно отнести к разряду официальных, являются панегирики, произнесенные в честь римских императоров¹⁴⁰ ораторами как христианской, так и языческой ориентации. Хотя панегирики в силу самого жанра содержат почти исключительно восхваления и преувеличения действительных заслуг, все же в них можно найти важные исторические факты, в том числе и относящиеся к рассматриваемым в настоящем исследовании проблемам, в том числе и по вопросам религиозной политики¹⁴¹.

Также к разряду официальных источников "можно отнести и "Веронский лист"¹⁴², который содержит список восточных провинций Римской империи по состоянию на 314/5—324 гг. и западных провинций по состоянию на 303-314 гг. (Barnes, 1982. Р. 205).

Другие источники

Для изучения времени правления Константина важное значение имеет источник, автор которого неизвестен, но, по мнению исследователей, он был написан в IV в. Называется этот источник чаще всего по имени его первого издателя Генрика Валезия, который обнаружил неизвестный ранее манускрипт IX в. и опубликовал его в Париже в 1636 г.¹⁴³ Текст этого документа содержит биографию Константина с 305 по 337 г. на основании качественных источников, восходящих к середине IV в. (Grant M.P. 8) или написанную современником Константина (САН. Р. 678). В ряде моментов текст совпадает в некоторой степени с произведением Орозия, но не является его компиляцией¹⁴⁴, и сравнение этих двух произведений позволяет уточнить некоторые факты и детали событий.

Помимо этого в Патрологию, а также в некоторые другие издания включены тексты и других анонимных авторов, личность которых так и не удалось установить на протяжении многих веков. Например, одним из таких анонимных авторов составлена биография Амвросия Медиоланского, которая в некоторых деталях следует Феодориту, но содержит и некоторые оригинальные сведения. Ввиду спорного характера такого рода источников их использование требует особой осторожности.

Публикации источников в электронном виде

В последние годы появились принципиально новые возможности доступа к источникам и совершенно невероятные с точки зрения совсем недавних времен методы их обработки. Развивающаяся чрезвычайно быстрыми темпами компьютерная информационная революция не могла оставить в стороне историческую науку, в том числе античность и раннее христианство.

Одной из первых публикаций источников по истории христианства, предназначенных для использования и обработки на компьютере, стал сборник под названием CETEDOC¹⁴⁵. В это собрание были включены выборочные латинские тексты христианских авторов, которых составители посчитали классическими для западной христианской традиции. Для электронной публикации были использованы известные и авторитетные печатные публикации источников: такие как Patrologia Latina, Corpus Scrip^orumEcclesiasticoramLatinorum и др. В сборнике можно встретить целый ряд авторов IV—V вв. (Иларий, Амвросий, Августин и др.), однако ввиду того, что составители ставили своей целью показать развитие христианской теологии и идеологии, включенные в собрание труды далеко не полностью отражают содержание творчества их авторов и содержат недостаточно собственно исторической информации. Кроме того, эта электронная публикация была еще не очень совершенной с точки зрения ее компьютерного использования.

Но начало было положено, и следующим шагом в этом направлении стало электронное издание грандиозного свода источников по истории христианства — Латинской патрологии Ж. Миня¹⁴⁶, который не утратил своего значения по сей день и который содержит практически все дошедшие до нас христианские латинские тексты и даже некоторые нехристианские тексты, проливающие свет на историю христианства. Составители этого электронного издания проделали грандиозную работу не только по сканированию и редактированию текстов, но и по составлению Тезауруса, позволяющего находить все встречающиеся в базе данных формы латинских слов. Кроме того, пользование текстами стало более удобным ввиду применения специальной компьютерной программы в оболочке Windows. PLD выводит исследования текстов на принципиально новый уровень, делает возможным поиск нужных отрывков из всего огромного свода за считанные секунды, позволяет делать совершенно немыслимые ранее исследования, основанные на обработке огромного текстового материала¹⁴⁷.

Работа над созданием электронных публикаций продолжается, и каждый год появляются новые варианты электронных издании источников. Вместе с тем, стоимость такого рода изданий довольно высока, и.даже многие известные библиотеки мира не в состоянии приобретать их на регулярной основе¹⁴⁸. Однако во второй половине 1990-х годов доступность электронных версий приобрела совершенно новые перспективы.

Источники в Интернете

Вторая половина 1990-х гг. оказалась отмеченной бурным развитием Интернета и особенно "Всемирной Паутины" (World Wide Web). Интернет стал не только неотъемлемой частью современной цивилизации, но и Невиданным до сих пор хранилищем всех знаний, накопленных человечеством за всю историю его существования. Но мало того, что Интернет является хранилищем знаний. Современные технологии делают их легко доступными из любой точки земного шара, снимая едва ли не все ограничения и превращая получение знаний, информации и обработку ее в любых объемах в увлекательный процесс. Для миллионов исследователей многие источники и публикации стали легко доступными из любой точки земного шара с помощью компьютера, подключенного к телефонной сети и даже к мобильным системам связи. В начале XXI века как количество участников этой сети, так и объем информации, поставляемой ею, растет буквально с каждым днем. Разумеется, определенная доля этой информации приходится на античный мир и раннее христианство. Так, еще с 1985 года американские университеты при поддержке ряда ведущих компьютерных фирм стали осуществлять грандиозный проект под названием "Персей". Этот проект предполагал создание грандиозной базы данных по античности, включая электронные публикации источников и их переводов, исследований, изображений памятников материальной культуры и искусства¹⁴⁹. К 1996 г. в основном была завершена греческая часть этого проекта, и с осени 1996 г. начала осуществляться его римская часть, в которую со временем будут включены наиболее значимые для римской истории источники, в том числе и по Поздней античности. Результаты проекта изданы на компакт-дисках¹⁵⁰; значительная их часть доступна в Интернете¹⁵¹.

В последние годы наряду с реализацией упомянутых проектов идет активная электронная публикация многих других источников, которые оказываются доступными через Интернет. Из них в первую очередь следует отметить публикацию в Интернете еще одного знаменитого прежде многотомного издания переводов на английский язык текстов христианских авторов. Эта коллекция из 38 томов разделена на 3 серии: Ante-Nicene (ANF), Nicene and Post-Nicene Series I (NPNF1), and Nicene and Post-Nicene Series II (NPNF2). Публикация осуществлена Колледжем Витона, и является весьма удобной для пользования как прямо в Интернете, так и в виде извлеченных оттуда файлов¹⁵².

Из других сайтов и электронных библиотек на иностранных языках следует назвать следующие.

Internet Ancient History Sourcebook¹⁵³ представляет одно из самых полных в Интернете собраний текстов древних авторов, в основном в переводах на английский язык, под редакцией Пола Холсэлла. Аналогичный ресурс — Internet Medieval Sourcebook¹⁵⁴ является одним из самых полных в Интернете собраний текстов позднеантичных и средневековых авторов также под редакцией и общим руководством Пола Холсэлла. Этот ресурс включает очень значительное собрание текстов, относящихся к истории христианства.

The Internet Classics Archive¹⁵⁵ содержит архив классической литературы и тексты в переводе на английский язык более чем 50 античных авторов, а также несколько текстов древневосточных авторов. Аналогичный ресурс — The Latin Library¹⁵⁶ дает обширное собрание текстов античных авторов на латинском языке, включая позднеантичных.

Особый интерес представляет сайт Virtual Catalog of Roman Coins¹⁵⁷— каталог римских монет, включающий их описания и изображения.

Хотя Латинская Патрология, как в силу объема, так и ввиду защиты авторских прав создателей в Интернете не опубликована, существует Patrologia Latina Database Guide¹⁵⁸ — гид по электронному изданию Латинской патрологии.

Существует несколько сайтов, содержащих тексты христианских авторов в переводе на английский и другие новые языки. Так, Christian Sources¹⁵⁹ содержит подбор текстов в переводе на английский язык авторов IV века — классиков христианской литературы. Другой аналогичный сайт — Doctors Of The Catholic Church Homepage¹⁶⁰ — представляет собрание текстов отцов католической церкви.

В последние годы появились электронные библиотеки, содержащие публикации текстов античных и раннехристианских авторов в переводе на русский язык. В основном эти тексты отсканированы с известных печатных изданий. Среди русскоязычных сайтов и электронных библиотек выделяются следующие.

На сайте "История Древнего Рима"^т представлены следующие основные разделы: новости, общественный строй и государство, армия и военное дело, римское право, общественная культура и быт, pax romana, религия и мифология, архитектура, античное искусство, античные монеты, античная литература, новости археологии, публикации, форум. Сайт создан группой энтузиастов (С. Сосновский, А. Вилков и др.) при поддержке Центра Антиковедения СПГУ. Среди авторов, чьи исследования опубликовавны на сайте и кто активно сотрудничает с его создателями, — Э. Д. Фролов, Ю. Г. Чернышев, А. В. Коптев, А. В. Колобов и др. В числе публикаций можно встретить и некоторые классические работы (П. Гиро, Г. Дельбрюк, И. А. Покровский, Ε. Μ. Штаерман и др.). Довольно значительную часть сайта составляет раздел "Античная литература", который содержит античные источники (как греческие, так и латинские) в переводе на русский язык. На сайте представлены источники в оригинале (латино-язычные), подготовленные к публикации А. В. Коптевым. Это источники по истории римского права, в частности Кодекс Феодосия. Также на сайте представлены римские скульптуры, камеи и довольно обширный материал по нумизматике.

Сайт "Античная нумизматика"¹⁶² содержит разнообразные сведения по истории античного мира, календарь и хронологию, библиографию, словарь нумизмата, античные меры.

Сайт "Археология.Ру"¹⁶³ представляет разнообразные сведения по археологии, включая античную археологию. Интерес представляют материалы, посвященные использованию компьютерных технологий в археологических исследованиях.

Интерактивный веб-сайт "Античная мифология"¹⁶⁴ содержит отрывки из текстов античных авторов, описания мифологических сюжетов и галерею изображений мифов и их персонажей в изобразительном искусстве. Также на сайте представлены: перечень всех персонажей мифов с гиперссылками, глоссарий, география мифов, родословие мифических персонажей. Достоинством сайта являются списки источников и литературы.

Разумеется, наибольший интерес для настоящего исследования представляют ресурсы российского Интернета по античному христианству. Из сайтов этого направления выделяются следующие.

"Философская библиотека средневековья"¹⁶⁵ является собранием поздне-античных и средневековых авторов на сайте Русского хистианского гуманитарного института, которая включает собрание текстов христианских авторов, библиографии и публикаций о них, в том числе: Климент Римский, Игнатий Антиохийский, Ириней Лионский, Тертуллиан, Климент Александрийский, Василий Великий, Григорий Нисский, Евсе-вий Кесарийский, Амвросий Медиоланский, Августин Блаженный, Боэций. Сайт содержит галерею средневековых миниатюр, латино-русский словарь философских терминов, библиографический каталог.

"Библиотека Якова Кротова"¹⁶⁶ представляет обширное собрание христианских текстов, библиографии, исследований, включая историю античного христианства. Аналогичным собранием, но в значительно меньшем объеме являются "Библиотека святоотеческой литературы"¹⁶⁷ — собрание текстов христианских авторов, подготовленное Православной гимназией во имя Прп. Сергия Радонежского, "Библиотека форума "Православная беседа ""¹⁶⁸, которая содержит лишь несколько текстов античных христианских авторов (Киприан, Августин, Иоанн Златоуст) среди множества текстов современных православных богословов, а также "Православная библиотека в ТГТУ"¹⁶⁹, представляющая избранные тексты христианских авторов.

Наконец, автором настоящего исследования был создан специальный ресурс в Интернете "Античное христианство"¹⁷⁰. Главное предназначение сайта состоит в том, чтобы дать возможность широкому кругу русско-язычных пользователей познакомиться с текстами античных христианских авторов в переводе на русский язык и сделать их доступными для всех желающих приобщиться к первоисточникам.

Сайт содержит классификацию источников, исследования и публикации, библиографию, но главные разделы посвящены отдельным авторам, как христианским, так и языческим, полемизировавшим с христианами. В разделах, посвященных отдельным авторам, приводятся избранные тексты их произведений в переводах на русский язык, иконография, библиография и ссылки на ресурсы Интернета.

На сайте приводятся тексты следующих авторов в переводах на русский язык: Августин Блаженный, Амвросий Медиоланский, Афанасий Великий, Григорий Богослов (Назианзин), Евсевий Памфил, Иероним Стридонский, Игнатий Антиохийский (Богоносец), Ириней Лугудунский, Киприан Карфагенский, Климент Римский, Либаний, Синезий Киренский, Сократ Схоластик, Тертуллиан, Феодорит Кир-ский, а также отрывки из Кодекса Феодосия.

Нет никаких сомнений, что в самое ближайшее время как на компакт-дисках, так и в Интернете появятся новые публикации источников, что значительно облегчит работу историков и позволит проводить совершенно новые исследования. Вместе с тем, должны быть выработаны определенные критерии оценки публикаций источников в Интернете. К таким критериям, на наш взгляд, следует отнести:

1. Наличие авторства веб-сайта и возможностей связи с его автором или авторами (электронный адрес).
2. Наличие ссылки на печатный текст при публикации источника или указания на ресурс Интернета, с которого скопирован данный текст.
3. Указание на автора перевода текста на русский язык.
4.  Перечень литературы и научных публикаций источника.
5. Оформление текста: разбивка на главы и абзацы, наличие ссылок и комментариев.

В качестве общего вывода о состоянии источниковой базы по проблеме "Константиновой революции" и христианизации Римской империи в IV в. может может быть сказано следующее.

Исходя из вышеприведенного обзора, явствует, что мы располагаем самыми разнообразными источниками и в достаточно большом количестве для изучения практически всех означенных во Введении аспектов. Вместе с тем, обилие источников заставляет тщательно подходить к их отбору и искать наиболее оптимальные методы их обработки, в том числе и компьютерные.

Несмотря на обилие источников, эпоха от Константина до Феодосия содержит немало неясных фактов и неразрешенных проблем, многие из которых остаются дискуссионными до сих пор. Разумеется, это объясняется в первую очередь противоречивым состоянием самих источников, а также характером как "Константиновой революции", так и последующей христианизации. В подавляющем большинстве источники по интересующим нас проблемам тенденциозны и необъективны, поэтому их анализ требует самого внимательного отношения и критической работы, а также максимально возможной проверки исторических сведений и фактов, содержащихся в них.

Можно вполне согласиться с М. Грантом, отметившим, что правление Константина бросает вызов историкам (Grant M.P. 14). Этот же вызов источниковая база бросает историкам и применительно к проблеме христианизации Римской империи.

Примечания и комментарии

¹  В литературе встречаются разные попытки классификации источников по IV веку Римской империи, и автор настоящего исследования учитывал сложившиеся взгляды на основные группы источников (они встречаются едва ли не в каждом исследовании, содержащем более или менее полные обзоры источников по интересующей нас проблематике).
²  Основной отечественной работой по римскому источниковедению остается учебное пособие Бокщанина А. Г. Источниковедение Древнего Рима (М., 1981), хотя его краткость, особенно в части, касающейся Поздней Римской империи, оставляет желать лучшего.
³ Знаменитый исследователь античного христианства В. Френд недавно опубликовал работу, специально посвященную проблеме использования археологических данных в исследованиях по истории раннего христианства: Frend W. Η. С. Archaeology and history in the study of early Christianity (London, 1988).
⁴ Один из последних фундаментальных обзоров римской архитектуры и архитектурной скульптуры, включая христианское зодчество: Architecture and architectural sculpture in the Roman Empire / edited by M. Henig (Oxford, 1990).
⁵  Примерами научных публикаций эпиграфических источников по истории античного христианства могут служить: De Rossi.Inscriptiones christianae urbis Romae septimo saeculo antiquiores (Romae, 1857-1887); Diehl E. Insertptiones latinae christianae veteres (Berolini, 1925).
⁶  Специальное исследование христианской эпграфики осуществлено, например, Г. Гросси: Grossi G. F. Trattato di epigraphia cristiana latina e greca del mondo Romano occidentale (Roma, 1968).
⁷ Одно из последних комплексных исследований нумизматики Римской империи: Carson R. A. G. Coins of the Roman Empire (L.- N.Y., 1990).
⁸ Нам показалось нецелесообразным выделять в отдельную группу "еретические" источники, т. к. таковые присутствуют во всех группах, кроме первой.
⁹  В Церковной истории Сократа упоминается 29 церковных соборов ГУ-начала V в., у Созомена — 32, у Феодорита — 18.
¹⁰  Gesta Consilii Aquileiensis опубликованы среди произведений Амвросия Медиоланского: PL 16 (после письма 8).
¹¹ Деяния Вселенских соборов. Т. 1. — Казань, 1887.
¹² Автору довелось лично присутствовать на такой службе в 1994 г. Полное описание этой литургии было издано в ксероксном исполнении и имеется в распоряжении автора: Die 7 Decembris. S. Ambrosii Episc, Doct. et patroni. Ad eucharistiam iuxta ritum sanctae ecclesiae Mediolanensis. — The Washington Capella Antiqua, 1994. Во введении к этой брошюре содержится перечень публикаций источников по древней литургии.
¹³  Acta sanctorum, oeuvre des Bollandistes de Bruxelles, commencee en 1643, contenant les Vies des Saints, dans l'ordre du calendrier; pres de 70 volumes info lio jusqu'en nov.; encore inacheve.
¹⁴  Подробнее см.: Delehaye Η. The Legends of the Saints: An Introduction to Hagiography (Norwood, 1974); Brown P. The Cult of the. Saints: Its Rise and Function in Latin Christianity (Chicago, 1981).
¹⁵  Наиболее авторитетным исследованием раннехристианских авторов и их произведений является Патрология Дж. Квэстена: Quasten J. Patrology. -4 Vols. (Westminster, 1984—1988). Два тома этого великолепного исследования посвящены IV — первой половине V в.
¹⁶  Только в Латинской Патрологии произведения авторов IV в., не считая Иеронима и Августина, занимают тома с 6 по 21.
¹⁷ О нем: Hier. Chron. 253-327; DVI79, 80; Ер. 58.10; 70.5; Дроздов В. М. Древнехристианский писатель Арнобий и его апология христианства (Adversus nationes). — Киев, 1917.
¹⁸  PL5, col. 718—1290. Перевод на русский язык Η. Μ. Дроздова: Семь книг против язычников (Киев, 1917).
¹⁹  О Лактанции существует довольно обширная литература. См.: Hier. DVI 80; Stevenson J. The Life and Literary Activity of Lactantius//Studia Patristica. — 1,1957. — P; 661-677; idem. Aspects of the Relations Between Lactantius and the Classics//Studia Patristica. - 4,1961. - P. 497-503; Barnes T. D. Lactantius and Constantine//JRS. - V. 63. 1973. - P. 29-46; Fontaine J. And Perrin, eds. Lactance et son temps. - Paris, 1978; Heck E. Lactanz und die Klassiker // Philologus. - 132, 1988. - S. 160-179; Digeser E. De Palma. Lactantius and Constantine's Letter to Aries: Dating the Divine Institutes // JECS. — V. 2, N1, 1994. — P. 32—52 и др. На русском языке о Лактанции писал Садов А. И.: Древнехристианский церковный писатель Лактанции (СПб., 1895); а также Соколов В. С. Историческая концепция Лактанция // Вопросы античной литературы и классической филологии. - М., 1966. - С. 330—345:
²⁰  Выбор пал на Лактанция, видимо, потому, что он был учителем риторики при дворе Диоклетиана в Никомедии до 303 г., и Константин, вероятно, был знаком с ним с этих пор (Grant M., ρ. 6). Дигезер де Пальма высказывает предположение, что, возможно, еще между 310 и 313 гг. он обучал принципам христианства самого Константина и его двор, и таким образом он мог оказать значительное влияние на императора, легализировавшего христианство (Digeser De Palma, p. 32).
²¹ PL. Vol. 6—7. В переводе Корнеева на русский язык: Творения (СПб., 1848).
²² Точная датировка его представляет определенные трудности, и наиболее убедительными кажутся аргументы М. Ф. МакДональд, автора перевода этого текста на английский язык, в пользу 318—321 гг. (Lactantius. The Minor Works. Transl. by Sr. M. F. McDonald. - Washington, 1965. - P. 122).
²³  Лактанции завершил вторую редакцию "Божественных установлений" в 313г. (Digeser De Palma, p. 36).
²⁴  Сохранившиеся отрывки из произведений Ария опубликованы в CPG II, 2025-2042.
²⁵ PL 8, col. 1317-1332.
²⁶ Одно из последних научных изданий: CPG II, 2090—2309. Перевод на русский язык: Афанасий. Творения, ч. 1—2 (М., 1851—1852).
²⁷  PL 8: Scriptaquaedam dogmaticaMonumentaGenuina, col.878—926; Decreta, col. 968-971; Epistolae, col. 971 -994.
²⁸  PL 8: Operae quae extant, col. 1345-1410; PL 13: Ad Luciferum in exilio constitutum epistola, col. 765-768.
²⁹ PL 12 col. 981—1050. Анализ см.: Coman J. Essai sur le De errore profanarum religionum de Firmicus Matemus//Rivista Clasica. — 1932—1933. — P. 73—118.
³⁰ Hier. DVI, 101; Aug. Conf. 8.2.3-5.
³¹  PL 8; CSEL 83.1, 83.2.
³²  О нем: Hier. DVI, 100; Galtier P. Saint Hilaire de Poitiers: le premier docteur de l'eglise latine (Paris, 1960); Borchardt C. F. A. Hilary of Poitiers' Role in the Arian Struggle (Hague, 1966).
³³  Вероятно, именно за это Иларий получил прозвище "Афанасий Запада" (EEC, p. 426).
³⁴ PL 9: col. 231-1078; PL 10: col. 25-750.
³⁵  Особенно выделяется в этом отношении труд "О Троице" (De Trinitate)
в 12 книгах.
³⁶ Liber de Synodis (358). - PL 10, col. 479-546.
³⁷ Contra Constantium imperatorem (360). - PL 10, col. 577-606.
³⁸  Августин называл Илария в числе тех, кто, подобно Моисею, похитившему при исходе из Египта сокровища, овладел языческой ученостью, чтобы поставить ее на службу христианской вере (Майоров, с. 164).
³⁹  О нем: Hier. DVI, 95.
⁴⁰ PL 13, col. 767-1038.
⁴¹  Многие из них дошли до нас лишь в кратком изложении.
⁴² PL 11, col. 253-528.
⁴³ PG, t. 31. Известны 2 редакции этих правил: краткая из 45 правил и пространная из 313 правил. Сюда же примыкает сборник "Нравственных правил" (их 80), обращенных не только к монахам, но и к христианам и пастырям вообще (Флолровский, с. 62).
⁴⁴ Труды в PG, t. 29—32. В переводе на русский язык труды Василия Великого издавались Московской духовной академией в 1843—1915 гг. (Репринтное издание отдельных трудов: М.: Паломник, 1993),
349
⁴⁵PG,t. 31.
⁴⁶ Труды в PG, t. 35—38. Перевод на русский язык: Творения. — ТТ. 1—6 (М., 1843-1848) и ТТ. 1-4 (3 издание - М., 1889).
⁴⁷ Некоторые из работ о нем: Goggin Т. A. The Times of St. Gregory of Nyssa as reflected in the letters and the Contra Eunomium (Washington, 1947); Volker W. Gregor von Nyssa als Mystiker (Wiesbaden, 1955); Ladner G. B. The philosophical antropology of St. Gregory of Nyssa (Cambridge, 1958); Danielou J. L'Etre et le temps chez Gregoire de Nysse (Leiden, 1970); Altenburger M. And Mann F., eds. Bibliographic zu Gregor von Nyssa (Leiden, 1988); Несмелое В. И. Догматическая система Григория Нисского (Казань, 1897).
⁴⁸ Труды в PG, t. 44—46. Перевод на русский язык: Творения. — ТТ. 1—8 (М., 1861-1871).
⁴⁹ Г. В. Флоровский отмечает, что у Григория Нисского не было проповеднического дара и что его стиль "грузен и искусственен" (с. 129).
⁵⁰ Источники: Amm. Marc. 27.3. 12-15; Amb. Ep.ll; Hieron. DVI, 103. Исследования: Lippold A.Ursinus und Damasus// Historial4 (1965).— S. 105—128; Shepherd M. H. The Liturgical Reform of Damasus I // Kyriakon: Festschrift Johannes Quasten, ed. P. Granfield and J. A. Jungmarm. - Munster, 1970. - Vol.2. - PP. 847-863.
⁵¹ Carmina. - PL 13, col. 375-414.
⁵² Epistolae. - PL 13, col. 347-376.
⁵³ О нем: Hieron.DVI, 110.Vassal-Phillips R.The Workof St.Optatus Against the Donatists (London, 1917); Baynes N. H. Optatus//JThS. - V. 26, 1925. - P. 37-44.
⁵⁴ De Schismate Donatistarum. - PL 11, со. 883-1104.
⁵⁵  Сочинения Кирилла в PG 33.
⁵⁶ Труды в PL, t. 14-17.
⁵⁷  Иногда эти три труда Амвросия рассматриваются как единое произведение в 9-ти книгах. Все они направлены против ариан и последователей Аполлинария и излагают учение о Троице, Сыне Божьем и о тайне воплощения.
⁵⁸  Номера писем Амвросия приводятся по бенедектинскому изданию.
⁵⁹  Например, А. Джоунс считал письма Амвросия наиболее значительным источником для Запада, отмечая, что и "его похоронные речи и моральные трактаты также проливают много света на времена его жизни" (Jones Α., 1964, ν. 1, p. 155). А. Бокщанин в общем курсе источниковедения Древнего Рима указывал, что "сочинения Амвросия освещают многие стороны церковной и общественной жизни второй половины IV века" (Бокщанин, с. 142).
⁶⁰ Liber De Haeresibus. - PL 12, col. 1111-1302.
⁶¹ PL 13, col. 1131-1196.
⁶² О нем: Young F.Did Epiphanius Know What He Meant by "Heresy"?// Studia Patristica. - V. 17.1,1982. - P. 199-205; Dechow J. Dogma and Mysticism in Early Christianity: Epiphanius of Cyprus and the Legacy of Origen (Macon, 1988).
⁶³ Перевод на русский язык был сделан Московской духовной академией в 1863-1882 гг.
⁶⁴ Произведения Епифания в PG 41—43.
⁶⁵ PG 47—64. В переводе на русский язык: Творения св. Отца нашего Иоанна Златоуста. В 12 тт. - СПб., 1895-1906 (Репринтное издание: М., 1994).
⁶⁶ О нем: Peebles В. М. The Poet Prudentius (Ν. Υ., 1951); Cacitti R. Subdita Christo servit Roma Deo: Osservazioni sulla teologia politica di Prudenzio// Aevum. — N 46, 1972. - P. 402-435; Harries J. Prudentius and Theodosius// Latomus. - V. 43, 1984, -P. 69-84; Palmer A. - M. Prudentius on the Martyrs (Oxford, 1989).
⁶⁷ Aurelius Prudentius Clemens. Carmina/ Ed. M. P. Cunningham. - CCSL (1966), vol. 126.
⁶⁸  He случайно этому произведению Пруденция посвящено больше всего исследований: Bisoffi G. L. И contra Symmachum di Aurelio Prudenzio Clemente (Treviso, 1914); Rapisarda E. Le due prefazioni e la natura protrettica del Contra Symmachum di Prudenzio//Orpheus. - V. 1,1954. - P. 1-13; Argenio R. II "Contra Symmachum" di Prudenzio fu uno scritto di attualita?// Rivista di Studi Classici. Torino.-N 16,1968.-P. 155-163; Barnes T.D. The Historical Setting of Prudentius' Contra Symmachum//AJPh. - 1979, N 97. - P. 373-383.
⁶⁹ О нем: Pando J. C. The Life and Times of Synesius of Cyrene as Revealed in his Works (Washington, 1940); Bregman A. J. Synesius of Cyrene, Philosopher-Bishop (Berkeley, 1982); Vollenweider S. Neuplatonische und Christliche Theologie bei Synesius von Kyrene (Gottingen, 1985); Остроумов А. Синезий, епископ Птолемаидский (М, 1879).
⁷⁰ PG 66, col. 1021-1756.
⁷¹ Опубликована на русском языке в переводе М. Левченко: ВВ. — № 6,1953. - С. 327-357.
⁷² PL 22-30. В переводе на русский язык: Творения. ТТ. 1-15 (Киев, 1893—
1915).
⁷³  Этот труд Иеронима не только послужил источником для последующих христианских авторов, но и нашел продолжателей в лице Геннадия, Исидора Севильского и Илдефонса Толедского (EEC, p. 485).
⁷⁴ В русском переводе: Творения. Ч. 1—7. — Киев, 1901—1912. Полный свод всех произведений, приписываемых Августину, столь обширен, что еще в VI в. Исидор Севильский писал, что всякий, кто заявит, что он прочитал все работы Августина, должен быть немедленно объявлен лжецом (EEC, p. 125).
⁷⁵ Последняя публикация в переводе на русский язык Μ, Ε. Сергеенко: Августин Аврелий. Исповедь. - М., 1992. Одно из последних исследований: Бат-кин Л. М. Не мечтайте о себе: О культурно-историческом смысле "Я" в "Исповеди" Бл. Августина (М., 1993).
⁷⁶  Последняя публикация в переводе на русский язык: Блаженный Августин. О Граде Божием в 22 книгах. ТТ. 1-4. - М., 1994 (Репринт издания 1905-1910 гг.).
⁷⁷  См. публикации общего характера: Marcus R. A. The Roman Empire in the Early Christian Historiography // The Downside Review. - 1961, N 81; Chesnut G. E. The First Christian Histories: Eusebius, Socrates, Sozomen, Theodoret and Evagrius (Paris, 1977); Удальцова 3. В. Церковные историки ранней Византии// ВВ. - 1982, N 43. - С. 3-21.
⁷⁸ О нем: Quasten J. Patrology. V. 3. (1960). - P. 309-345; Wallace-HadrUJ D. S. Eusebius of Caesarea (London, 1960); Stead G. C. Eusebius and the Council of Nicaea// JThS. -1973, N 24. - P. 85-100; Luibheid С Eusebius of Caesarea and the Arian Crisis (Dublin, 1978); Grant R. M. Eusebius as Church Historian (Oxford, 1980); Barnes T. D. Constantine and Eusebius (Cambridge,1981); Fischer E. Herodot und Eusebius — zwei vaiter der Geschichtsschreibung //Uberlieferunggeschichtliche Untersuchungen,-Berlin, 1981, - S, 185-192.
⁷⁹  PG 5; в русском переводе: Евсевий Памфил. Церковная история (М, 1993).
⁸⁰  Основанием для такой, датировки является тот факт, что Евсевий положительно описывает старшего сына Константина Криспа, казненного в 326 г.
⁸¹  М.Грант отмечает, что для понимания Константина нужно читать Евсе-вия "с крупинкой соли" (Grant M., ρ. 4).
⁸²  О нем: Perichon P. Pour une edition nouvelle de I'historien Socrate: les manuscrits et les versions//Recherches de science religieuse. — 1965, N 53. — P. 112-120; Geppert F. Die Quellen des Kirchenhistorikers Socrates Scholasticus (Aalen, 1972); Удальцова, 1982, с. 13-17.
⁸³ PG, col. 28—872. Последнее издание в переводе на русский язык: М., 1996 — отредактированная и исправленная перепечатка издания 1912 г. (Саратов).
⁸⁴ О нем: Baynes Ν. Η. Sozomen Ecclesiastics Historia I, 15 //JThS. - 1948. -P. 165—168; Schoo G. Die Quellen des Kirchenhistorikers Sozomenus (Aalen, 1973); Roueche С Theodosius II, the Cities and the Date of the Church History of Sozomen//JThS. - 1986, vol. 37. - P. 130-132; Удальцова, 1982, с. 17-18.
⁸⁵ PG 67, col. 843—1630. В русском переводе: Церковная история Эрмия Созо-мена Саламинского. — СПб., 1851.
⁸⁶ О нем: Koch G. Strukturen und Geschichte des Heils in der Theologie des Theodoret von Kyros (Frankfurt, 1974); Canivet P. Le Monachisme syrien selon Theodoret de Cyr (Paris, 1977); Azema Y. La Date de la mort de Theodoret de Cyr//PaUas. - 1984, N 31. - P. 137-155; 192-193; Глубоковский Η. Бл. Феодорит. епископ Кирский, его жизнь и литературная деятельность (М., 1890); Удальцова, 1982, с. 18-20.
⁸⁷ PG, ν. 80-84. В русском переводе: Творения. Ч. 1-3 (Сергиев Посад, 1905-1908). ^S8 PG 82, col. 881—1280. Последняя публикация в переводе на русский язык: М.,1993.
⁸⁹ О нем: Hieron. AAR; Ер. 3~5; 51; 57; 80-84; 97; 125; 133; Aug. Ер. 63; 156; Gen. DVI, 17; Fremantle W. H. Prolengomena on the Life and Works of Rufmus // NPNF.-V, 3. - P. 410-411; Murphy F. X. Rufinus of Aquileia. 345-411. His Life and Works (Washington, 1945); Villain M. Rufin d'Aquilee et I'Histoire ecclesiastique // Recherches de Science Religieuse. - 1946, V. 33. - P. 164-210; Hammond C. P. The Last Ten Years of Rufinus' Life and the Date of His Move South from Aquileia//JThS. - 1977, n. s. 28. - P. 372-429; Thelamon F. Paiens et chreiens au Ive siecle: 1'apport de l'histoire ecclesiastique de Rufin d'Aquilee (Paris, 1981); Dattrino L. La conversione al cristianesimo secondo la Historia ecclesiastica di Rufino (345-410/411)//Augustinianum. - 1987, v. 27. - P. 247-280; Christensen T. Rufinus of Aquileia and the Historia Ecclesiastica, Lib. VIII—IX, of Eusebius (Copenhagen, 1989).
⁹⁰ В частности, им основан в 381 г. известный монастырь на Масличной горе в Иерусалиме.            ii< :V
⁹¹  Вероятно/ именно по этой причине Церковная история Руфина так и не была переведена на русский язык.
⁹² О нем;-, Gen. DVI, $9; Stancliffe С. Saint Martin and His Hagiograpfter: History and Miracle in Sulpicius Severus (Oxford, 1983); Chizzoni F. Sulpieio Severe (Rome, 1983).- ·
⁹³ Труды Сульшщия Севера: PL 20.
⁹⁴ В русском переводе: Священная и церковная история христианского историка Сульпиция Севера. — М., 1915.
⁹⁵ О нем: Gen. DVI, 40; Lacroix В. Orose et ses idees (Montreal, 1965); Jahivier Y. La Geographie d'Orose (Paris, 1982).
⁹⁶ О нем: Удальцова 3. В. Филосторгий — представитель еретической церковной историографии // ВВ. - 1983, № 44. - С. 3—17.
⁹⁷ PG 65, col. 455—638. Помимо Фотия отдельные отрывки из истории Филостор-гия сохранились и у других авторов. В переводе на русский язык: Сокращение церковной истории Филосторгия, сделанное патриархом Фотием (СПб., 1854).
⁹⁸ Если не считать религией неоплатонизм (Порфирий) и не подразумевать веру * в "высшего бога" (Гиерокл) как конкретную религию Поздней античности. "Онем: CrokeB. Porphyry'santi-christianchronology.//JThS.— 1983,ν. 34,pt. l.~ P. 168—185; Smith A. Porphyrian Studies since 1913 // Aufsteig und Niedergang der romischen Welt. - 1988, vol. 2.36.2. - P. 717-773; Ранович, с. 346-351.
¹⁰⁰ См.: Barnes Т. D. Porphyry Against the Christians: Date and Attribution of Fragments//JThS. я 1973, v. 24. - P. 424-442. В переводе на русский язык отрывки из Порфирия опубликованы А. Б. Рановичем (с. 351—391).
¹⁰¹Отрывки из Гиерокла в цитатах у Евсевия и Лактанция опубликованы А. Рановичем (с. 393-394).
¹⁰² По сути Фемистий был официальным придворным оратором (ПОЭИ, с. 79).'
¹⁰³ Одна из последних публикаций Фемистия: Themistii Orationes quae supersuni. / Recensuit H.Schenkl-Leipzig, 1974.
¹⁰⁴  В переводе на русский язык: Ранович А. Б., с. 399-435. О трактате см.: Попова Т. В. Трактат Юлиана "Против галилеян" // Вопросы античной литературы и классической филологии. — М., 1966. — С. 254—265.
¹⁰⁵ Опубликованы в переводе Д. Е. Фурмана: ВДИ. - 1970, № 1-3.
¹⁰⁶ Антихристианский отрывок в переводе на русский язык: Ранович А. Б., с. 435-436
¹⁰⁷ Опубликовано в переводе на русский язык А. Кириллова в 1913 г.
¹⁰⁸  О нем: Petit P.Libanius et lavie municipale aAntioche au IV siecle ap.J—C. , (Paris, 1955); Schouler B. La tradition hellenique chez Libanios. Vol. 1-2 (Paris, 1984); Розенталь Η. Η. Социально-политические воззрения языческой интеллигенции (Одесса; 1947). - С. 92-101; Курбатов Г. Л., 1991, с. 52-98.
¹⁰⁹ Среди его учеников были не только язычники (в т. ч. будущий император Юлиан), но и христиане (в т. ч. будущие "отцы церкви" Василий Великий, Григорий Назианзин, Иоанн Златоуст).
¹¹⁰ Произведения Либания неоднократно публиковались в переводе на русский язык: речи в переводе С. Шестакова в 1914-1916, отрывки из речей в переводе А. Рановича в 1935 (переизданы в 1990, с. 439—446), отрывки из речей и писем в переводах разных авторов в 1964 (ПОЭИ, с. 55—78).
¹¹¹  Это отмечал еще Э. Гиббон (с. 10-11).
¹¹² Анализу речей Либания как исторического источника посвящена статья: Неронова В. Д. Речи Либания как источник по истории кризиса Поздней Римской империи // Ученые записки Пермского гос.университета. - 1964, № 117. Исторические науки.-С. 49—71.
¹¹³  О нем: McGeachy J. A. Quintus Aurelius Symmachus and the senatorial aristocracy of the West (Chicago, 1942); Romano D. Simmaco (Palermo, 1955); Klein R. Symmachus. Eine tragische Gestalt des ausgehenden Heidentums (Darmstadt, 1971); Matthews J. F. Symmachus and Oriental Cults//JRS. - 1973, № 63. - P. 175-195; Matthews J. F. The Letters of Symmachus. - LLFC, p. 58-99.
¹¹⁴  Путь в высшие эшелоны власти Симмаху открывало его знатное происхождение - принадлежность к знатному римскому роду Аврелиев. В течение жизни он занимал посты квестора, претора, наместника провинции, понтифика, префекта Рима, консула, выполнял по поручению императоров и сената ряд ответственных дипломатических и политических поручений (ПОЭИ, с. 204; Ранович А. Б., с. 450).
¹¹⁵  Произведения Симмаха занимают весь 6 том Памятников Германской истории (MGH). Новейшие критические издания и переводы: Wistrand E. Textkritisches und Interpretatorisches zu Symmachus.//Goteborg HogskArsskr. — 1950, v. 56. - S. 87-105; Prefect and emperor. The Relationes of Symmachus A. D. 384. /Ed. by Barrow R. H. (Oxford, 1973); Vera D. Commento storico alle Relationes di Quinto Aurelio Simmaco (Pisa, 1981). На русском языке отдельные произведения Симмаха опубликованы: ПОЭИ, с. 204—207 и Ранович А. Б., с. 450— 459 (Реляция об алтаре Победы).
¹¹⁶  Преимущественно докладных записок (relationes).
¹¹⁷ Корреспонденция Симмаха относится ко времени с 364 по 402 г. и включает в общей сложности ок. 900 писем, которые были объединены сыном автора в 10 книг.
¹¹⁸ Обычно Реляцию Симмаха об алтаре Победы публикуют вместе с письмами-ответами на нее Амвросия Медиоланского (Ер. 17 и 18. — PL 16).
¹¹⁹ Ввиду огромного количества публикаций об Аммиане ограничимся перечнем наиболее важных работ о нем за последние 30 лет: Syme R. Ammianus and the Historia Augusta (Oxford, 1968); Blockley R. С Ammianus Marcellinus: A Study of His Historiography and Political Thought (Brussels, 1975); Rosen K. Ammianus Marcellinus (Darmstadt, 1982); Elliott T. G. Ammianus Marcellinus and the Fourth century History (Toronto, 1983); Hunt E. D. Christians and Christianity in Ammianus Marcellinus // Classical Quarterly. - 1985, V. 35. — P. 186-200; Neri V. Ammiano e il cristianesimo: religione e politica nelle "Res gestae" di Ammiano Marcellino (Bologna, 1985); Rike R. L. Apex Omnium: Religion in the Res Gestae of Ammianus (Berkeley, 1987); Houston, G. W. A revisionary note on Ammianus Marcellinus 14.6.18: when did the public libraries of ancient Rome close? // Libr. quart. - Chicago, 1988. - Vol. 58, N 3.<- P. 258-264; Matthews J. The Roman empire of Ammianus (Baltimore, 1989); Удальцова 3. В. Мировоззрение Аммиана Марцеллина// ВВ. - 1968, т. 28. - С. 38-59; Каждая А. П. Аммиан Марцеллин в современной зарубежной литературе// ВДИ. - 1972, № 1, С. 223-225; Лукомский Л. Ю. Аммиан Марцеллин и его время // Аммиан Марцеллин. Римская история. - СПб., 1994. - С. 10-15; Ермолова И. Е. Историко-этнографические экскурсы в "Деяниях" Алгмиана Марцеллина // Молодая наука на рубеже веков. - М., 1997. - С. 12-18. ¹²⁰ Перевод на русский язык: Аммиан Марцеллин: История. Пер. Ю. Кула-ковского и А. Сонни. - Вып. I—III. - Киев, 1906-1908. Последнее издание Аммиана - СПб., 1994.
¹²¹ Труд был завершен Аммианом в 392-393 гг. (Maenchen-Helfen, p. 384-399). ²² О нем: Соколов В. С. Евтропий, римский историк IV.в. н.э.// Вестник Московского университета. Серия История. - 1960, № 6; Донченко, Высокий, Хорьков. - С. 305-310.
¹²³ Breviarium ab urbe condita. Благодаря наглядности и краткости труд Евтро-пия оказался популярным уже в древности и был неоднократно переведен на греческий язык. Последнее издание в переводе на русский язык А. И. Донченко в кн.: Римские историки IV века. — М., 1997. — С. 5—73.
¹²⁴ Аврелий Виктор добился высоких ступеней карьеры - консула и префекта Рима. О нем: Соколов B.C. Аврелий Виктор. Историограф IV века н.э.// Вестник Московского университета. Серия История. — 1962, №4. - С. 62-78; Донченко А. И., Высокий М. Ф., Хорьков М. Л. Последние историки великой империи // Римские историки IV века. — М., 1997. — С. 310—315.
¹²⁵ Последнее издание в переводе на русский язык В.С.Соколова в кн.: Римские историки IV века. — М., 1997. — С. 77—123.
¹²⁶ Опубликовано там же: с. 124-162.
¹²⁷  В современной историографии доминирует точка зрения, что "Извлечения" являются трудом более позднего автора, который использовал сочинения Аврелия Виктора вместе с произведениями других писателей (Донченко, Высокий, Хорьков, с. 312).
¹²⁸ О нем: Удальцова 3. В. Евнапий из Сард - идеолог угасающего язычества// Античная древность и средние века. Сб. 10. - Свердловск, 1973. - С. 70-75.
¹²⁹  Сведения Евнапия подверглись не только тщательному отбору, но и сильной переработке, в которой были исправлены наиболее гневные выпады против христианства (Удальцова, 1974, с. 85).
¹³⁰  О нем: Condurachi Ε. Les idees politiques de Zosime.// Rivista Classica. -1941-1942, V. 13—14. - P. 115-127; Goffart W. Zosimus, the First Historian of Rome's Fall. //American Historical Review. - 1971, № 86; Ridley R. T. Zosimus the Historian. // Bizantion. - 1972, № 65; Cichocka H. La prose historique de Zosime // From Late Antiquity to Early Byzantium. - Praha, 1985. - P. 253-256; Розенталь Η. Η. Религиозно-политическая идеология Зосима. //Древний мир. -М., 1962.-С. 611-617.
¹³¹  Есть предположение, что его деятельность приходилась на самый конец V и первые два десятилетия VI в. (А, К,, с.166).
¹³² См. специальное исследование: Ridley R. Т. Eunapius and Zosimus //Helikon. -1969-1970, №9-10.
¹³³ Относительно сведений по христианству в позднеримской поэзии М. Гас-паров пишет: "Римская империя стала христианской — но об этом мы догадываемся лишь потому, что Авсоний, Сидоний, Драконтий в некоторых стихотворениях перечисляют приметы величия не Феба, а бога-творца, и памятные события не греческой мифологии, а библейской, да по недоумению Авсония и Рутилия перед поведением редких молодых людей, уходящих в монахи" (С. 16).
¹³⁴  В качестве известного нам примера подобного рода источника можно привести тибетские сказания об Исе, которого некоторые исследователи считают Иисусом, будто бы в молодости путешествовавшим по востоку и научившимся многим приемам, в том числе и у йогов, что позволило ему потом совершать чудеса, поразившие воображение евангелистов. Некоторые из этих текстов публиковались в конце 1980-х гг. в журнале "Наука и религия".
¹³⁵  Научная публикация Кодекса Феодосия была осуществлена Т. Моммзе-ном: Theodosiani libri XVI cum constitutionibus Sirmondianis et leges novellae ad Theodosianum pertinentes / Ed. Th. Mommsen et P. Meyer. - Vol. 1-2. - 2 ed. -Berolini, 1954.
¹³⁶  Каждая книга Кодекса подразделяется по содержанию на титулы, которые включают в себя законы, соответствующие заглавию титула. Внутри титула законы располагаются в хронологическом порядке за небольшим исключением (Астапенко, с. 13).
¹³⁷  Об этой части Кодекса Феодосия и некоторых статьях в других книгах, которые представляет особую важность для изучения христианизации, есть специальные исследования: Boyd W. К. The Ecclesiastical edicts of the Theodosian Code (New York, 1905); Honore T. The Making of the Theodosian Code// Ztschr.der Savigny-Stiftung fur Rechtsgeschichte. - Weimar, 1986. - Bd. 116. Romanistische Abt. - P. 132-222; Salzman M. R. Superstitio in the Codex Theodosianus and the persecution of pagans//Vigiliae Christiane. - 1987, V. 41. -P. 172-188; Harries J.,Wood I. The Theodosian Code: Studies in the Imperial Law of Late Antiquity (London, 1993).
¹³⁸ Они опубликованы в PL ν. 8, cols. 93-400. Большая их часть дошла до нас в Кодексе Феодосия. Общую характеристику религиозных законов Константина дает Коулман: Coleman, p. 25-45.
¹³⁹ Избранные декреты Феодосия о религии опубликованы в PL13, со!. 521-542.
¹⁴⁰  Самым известным является сборник, объединяющий XII галльских панегириков в честь различных императоров IV в., большая часть которых посвящена Константину: IV - Назария в честь годовщины прихода Константина к власти; V и VI - анонимных галльских ораторов; VII - адресован Максимиану и Константину по случаю женитьбы второго на дочери первого и XII - по случаю победы Константина над Максенцием у Мильвий-ского моста. См.о них: Шабага И. Ю. Роль культа императоров в конце III-IV вв. поданным галльских панегириков//Проблемы истории античности и средних веков. — М., 1982. - С. 40-55; она же. Опыт исследования галльских панегириков количественными методами// ВДИ. — 1993, № 1. - С. 147—161.
¹⁴¹  Этой проблеме посвящено специальное исследование: Liebeschietz W. Religion in the Panegyrici latini //Uberlieferungsgeschichtliche Untersuchungen. -Berlin, 1981.-S. 389.
¹⁴² Одна из последних публикаций в книге Т. Д. Барнса: Barnes Т. D. The new empire of Diocletian and Constantine. - Cambridge, Mass., 1982.
¹⁴³  Одна из последних публикаций с параллельным переводом на английский язык издана в серии Loeb Classical Library в конце 3-его тома Аммиана Марцеллина (пер. на англ. John С. Rolfe). - Cambridge, Mass., 1939 (reprinted 1964).-P. 506-531.
¹⁴⁴  Вероятнее, Орозий использовал этот источник, а не наоборот.
¹⁴⁵ Library of Christian Latin Texts. Database for the Western Latin Tradition. — Brepols-Turahout: Universitas Catholica Lovaniensis Lovanii Novi, 1991. В 2001 г. опубликован 4-й выпуск этого издания, содержащий более 2000 работ почти 400 авторов на двух дисках CLCLT-4 (Cetedoc Library of Christian Latin Texts). Несмотря на появление в последнее время огромного количества текстов христианских авторов в электронном виде - как на электронных носителях, так и в Интернете, стоимость этого издания остается очень высокой - 1000 евро для индивидуальных исследователей.
¹⁴⁶ PLD CD-ROM Patrologia Latina Database. - Alexandria, Cambridge, Paris, Madrid: Chadwyck-Healey Inc., 1992-1995. Первое издание состояло из 4 компакт-дисков, второе, с которым автору удалось познакомиться в 1997 г., — из двух.
¹⁴⁷ Одному из таких исследований посвящен § 1 главы VII настоящей работы.
¹⁴⁸ Весной 1997 г. стоимость полной электронной версии Латинской патрологии составляла 60 тыс. долларов и приобрести ее могли позволить к тому времени лишь около ста библиотек и учреждений во всем мире.
¹⁴⁹ Авторы проекта пишут об этом так: "Our primary goal is to bring a wide range of source materials to as large an audience as possible. We anticipate that greater accessibility to the sources for the study of the humanities will strengthen the quality of questions, lead to new avenues of research, and connect more people through the connection of ideas".
¹⁵⁰ Perseus 2.0. Interactive Sources and Studies on Ancient Greece. CD-ROM. -New Haven: Yale University Press, 1997 (Platform Independent Perseus, 2000). Римская часть "Персея" пока опубликована только в Интернете.
¹⁵¹ Электронный адрес "Персея": http://www.perseus.org. На конец июля 2002 г. коллекция текстов проекта "Персей", доступных через Интернет, включала 2 963 6051 слою из античных источников в переводе на английский язык, 6 449 901 слово на древнегреческом языке, 4329596 слов на латинском языке и 54 098 изображений произведений античного искусства и архитектуры.
¹⁵²  Электронный адрес библиотеки Christian Classics Eternal Library: http:// www.ccel.org.
¹⁵³ http://www.fordham.edu/halsall/ancient/asbook.html.
¹⁵⁴ http://www.fordham.edu/halsall/sbook.html.
¹⁵⁵ http://classics.mit.edu/Browse/index.html.
¹⁵⁶ http://patriot.net/~lillard/cp/latlib.
¹⁵⁷  http://artemis.austinc.edu/acad/cml/rcape/vcrc/catalog-sidebar.html.
¹⁵⁸ http://www.rice.edu/Fondren/ETC/pld.html,
¹⁵⁹  http://www.jesusarchive.com/JesusArchive/rdfathefs4.html.
¹⁶⁰ http://www.doctorsofthecatholicchurch.com.
¹⁶¹  http://rome.webzone.ru.
¹⁶²  http://www.coins.msk.ru,
¹⁶³ http://www.archaeology.ru.
¹⁶⁴ http://prcnit.ssu.runnet.ru/windows/ant/1 .htm.
¹⁶⁵ http://antology.rchgi.spb.ru/autor_list.rus.html.
¹⁶⁶ http://www.krotov.org.
¹⁶⁷  http://orthlib.narod.ru/index.html.
¹⁶⁸ http://beseda.mscom.ru/library/index.shtml.
¹⁶⁹ http://des.tstu.ru/orthodox/library.
¹⁷⁰  http://christianity.shu.ru. Сайт был создан в Смоленском гуманитарном университете при подцержке Совета по международным исследованиям и обменам (IREX) и корпорации Карнеги.

2. Исторические исследования христианизации Римской империи

При самом первом приближении историография на тему "Константиновой революции" и последующей христианизации Римской империи буквально поражает своим объемом и количеством публикаций. Так, на середину текущего столетия насчитывалось в общей сложности около полутора тысяч книг и статей, посвященных непосредственно Константину и "Константиновой революции" (Mac-Mullen, 1987. Р. 244), и нет сомнения, что к настоящему времени эта цифра далеко перешагнула двухтысячный рубеж. Одной из ключевых фигур церковной политики последней четверти IV в. — Амвросию Медиоланскому — за сто лет с 1874 по 1974 г. было посвящено почти две с половиной тысячи публикаций¹.

Несомненно, что аналогичные цифры можно получить, подсчитав количество публикаций о других отцах церкви этого времени. И это количество еще более увеличится за счет работ, посвященных общим проблемам истории Поздней Римской империи и истории христианства. В последние годы по разным аспектам истории Поздней античности и античного христианства публикуется от нескольких сот до двух-трех тысяч исследований каждый год. Таким образом, уже одни эти цифры могут свидетельствовать о том внимании и интересе, который сохраняется на протяжении многих лет у историков всего мира к различным аспектам христианизации.

Отчетливо осознавая невозможность объять необъятную литературу, в которой в той или иной степени затрагиваются интересующие нас проблемы, мы сосредоточим внимание на выделении основных направлений и тенденций в современной мировой историографии, преимущественно последних десятилетий.

Зарубежная историография

При всем многообразии этих исследований в зарубежной историографии можно довольно четко выделить основные тематические направления: общие труды по истории Поздней Римской империи, история христианства и церкви, отношения церкви и государства, политическая история и исследования императорской власти, ее институтов и направлений политики, особенно религиозной, борьба христианства с язычеством и соотношение античности и христианства, внутрицерков-ная борьба и проблемы еретических движений, источниковедческие исследования, литература житийно-биографического жанра, наконец, очень значительная часть работ посвящена анализу различных аспектов патристики. В качестве отдельного направления существует и проблема христианизации Римской империи.

Помимо тематического деления, которому мы в основном будем следовать в настоящем историографическом очерке, всю зарубежную историографию с известной условностью можно разделить по идейно-политической и философской направленности на три категории: клерикальную² , протестантскую³ и атеистическую.

Для первой характерно господство религиозного мировоззрения, провиденциализм, мистицизм, признание абсолютного приоритета христианства над всеми другими религиями, чисто идеалистическая трактовка фактов и явлений, Внутри клерикальной историографии можно выделить два течения: католическое, исходящее из приоритета церковной власти над светской и следующее официальным доктринам католической церкви, и течение, признающее равенство двух властей или приоритет светской власти над церковной (в основном авторы, примыкающие к православной церкви).

Протестантское направление в историографии представляют авторы, которые придерживаются самых различных историко-философских воззрений: идеалисты, деисты, субъективисты, позитивисты, историки, близкие к материализму. В основном их объединяет рационалистическое толкование фактов и явлений, критический подход к источникам, большое внимание к исследованию светских и политических аспектов в истории христианства, стремление преодолеть господствующие в клерикальной историографии схемы и концепции, попытки связать религиозную историю с политической и политическую с социально-экономической.

Атеистическое направление в основном представляют немногие авторы, стоящие на строго материалистических позициях или исповедующие идеологию марксизма-ленинизма⁴.

Ввиду огромного количества работ по интересующей нас проблематике, остановимся на характеристике лишь наиболее важных и оригинальных из них, в основном опубликованных в последние десятилетия.

Из общих работ по истории древнего мира вообще и Древнего Рима в частности следует назвать в первую очередь интереснейший сводный труд в 3-х обширных по объему и формату томах "Цивилизация древнего Средиземноморья" (САМ). В этом труде, состоящем из очерков, написанных видными учеными, рассматриваются различные стороны жизни античного мира: экономика, социальная структура, модели управления и политического устройства, частная и общественная жизнь и т. д. Особый интерес представляют очерки, посвященные греческой и римской религиям и началу христианства. Каждый из очерков этого сводного труда написан на основании новейших исследований, и в целом этот труд дает довольно полную и насыщенную картину античного мира, хотя собственно историческим событиям в нем отводится очень немного места, ибо это не является главной целью авторов. Этот труд можно считать определенным итогом развития западной историографии об античности за минувшее столетие.

Весьма основательное изучение различных аспектов истории Римской империи недавно осуществили П. Гарнсей и Р. Саллер⁵. С позиций современной исторической науки авторы в комплексе рассматривают римскую экономику, социальную сферу и культуру и делают интересные выводы, основанные на новейших исследованиях. Этот труд может быть использован как основа для многих частных исследований римской истории.

Во второй половине XX века на западе появился целый ряд общих трудов по проблеме падения Римской империи и перехода от античности к средневековью⁶. В центр этих исследований было поставлено выяснение причин падения Западной Римской империи, роли христианства и церкви в поздней античности и падении Рима, вопросы, связанные с преемственностью между античной цивилизацией и средневековьем. Подавляющее большинство западных исследователей осуществляет анализ этих проблем с философских позиций, а также с точки зрения континуитета или дисконтинуитета в развитии мировой истории. Вместе с тем, в этих трудах в последнее время уделяется значительно меньше внимания роли церкви и христианства в поздней античности и в большей степени акцентируются социально-экономические вопросы. Особым направлением в этой категории исследований является не утихающая полемика с Э. Гиббоном⁷, который, несомненно, может считаться основоположником жанра "упадка и разрушения". Основной темой полемики продолжает оставаться оценка роли христианства в судьбах Римской империи.

Проблемы, связанные с ролью христианства и церкви в Поздней античности, постоянно затрагиваются и ь общих работах по этому историческому периоду⁸. Следует отметить, что публикации такого рода последнего времени отличаются тщательным анализом источников, хорошим качеством подбора исторического материала и высоким уровнем критических обобщений исторических событий и фактов. Авторы, как правило, не ограничиваются условной датой падения Западной Римской империи (476 г.), а рассматривают проблемы раннего средневековья, причем это делается в тесной связи с изучением наследия античной цивилизации.

Особо следует остановиться на капитальном труде А. Джоунса, представляющем фундаментальное и кропотливое исследование почти всех сторон жизни Поздней Римской империи⁹. Автор старается разобраться во всей множественности причин падения Римской империи, уделяет большое внимание социально-экономическим и политическим проблемам, специально останавливается на событиях религиозно-политической борьбы в IV в. Важный вывод Джоунса состоит в том, что история Поздней Римской империи не была историей декаданса (Каж-дан, 1966. С. 133). События, касающиеся христианизации, автор, как правило, излагает в традиционном для западной историографии ключе, но в то же время этот труд содержит множество интересных деталей по истории христианства и церкви, важных для понимания особенностей религиозно-политической борьбы и хода христианизации в общем контексте истории Поздней Римской империи. По сути, работа Джоунса открыла новое направление в западной историографии (Cameron, 1993. Р. 1), и мимо нее не может пройти ни один серьезный исследователь.

Заслуживают внимания две основательные работы А. Камерон¹⁰, которые можно рассматривать как две части одного большого труда по истории Поздней античности и перехода к средневековью. Публикации основаны на 20-летнем опыте преподавательской работы автора и задуманы как базовый учебник по этому периоду. Камерон представляет яркое повествование об основных событиях эпохи, рассматривает главные вопросы экономики, социальной структуры городской жизни и культурного многообразия позднеантичной цивилизации. Особое внимание уделяется трансформации римского мира в христианство, а также соперничеству христианства и неоплатонизма.

В исследованиях по истории Поздней Римской империи значительное место отводится изучению различных сторон социальной и общественной структуры, что играет важную роль для понимания распространения христианства в различных прослойках римского общества.

Так, в последние десятилетия появилось несколько интересных работ, посвященных западной сенаторской аристократии. Важность этих исследований состоит в том, что именно этот класс, на наш взгляд, являлся основной базой для христианизации римских государственных структур, но именно он, в силу традиции и корней в языческом прошлом, сильнее всего сопротивлялся распространению христианства. История IV в. свидетельствует, что союз между сенаторской аристократией и христианской церковью сложился не сразу, и его формирование сопровождалось борьбой. Конфликты происходили также между сенаторской аристократией и императорской властью, склонной к христианству. М. Арнхейм методом своего исследования сделал популярный на западе просопографический анализ. В своей книге" он ставит задачу объяснить причину падения Западной империи и сохранения Восточной империи. Эту задачу он решает путем исследования сенаторской аристократии Поздней Римской империи. Автор делает важный вывод о слабости центральной власти на западе и о тенденции западной аристократии к феодализации, однако, как отмечал А. П. Каждан, различие между западной и восточной знатью вряд ли было столь существенным, чтобы выводить из него, как это делает Арнхейм, причину политического падения Западной империи (Каждан, 1975. С. 228). Вместе с тем, следует согласиться с выводом Арнхейма, что западная аристократия была центробежной силой, которая в значительной степени "подрывала позиции императорской администрации изнутри" (Arnheim. P. 171).

Блестящий анализ просопографических данных и широкого круга других источников позволил Дж. Мэттьюзу нарисовать широкое полотно взаимоотношений западной аристократии и императорского двора в контексте политической истории конца IV—начала V в.¹² Автор предлагает свои, не лишенные оригинальности, трактовки ряда фактов, ставит события в социальный и идеологический контекст эпохи, предпринимает попытку анализа господствующих классов Римской империи, рассматривает процесс их христианизации и влияние этого процесса на политическую жизнь. Хотя, как отмечает сам автор, центральной темой его исследования является "баланс между "общественным" и "частным" в жизнях индивидуумов и, следовательно, в позиции самого правительства" (Matthews, p. IX), в ходе работы успешно решаются на конкретно-историческом уровне многие интересующие нас проблемы, связанные с христианизацией.

Нельзя не назвать и еще один капитальный труд Мэттьюза, который является своеобразным итогом его многолетних исследований Поздней античности и который рисует яркое и колоритное полотно самых различных аспектов жизни Римской империи, основанное на глубоком и всестороннем исследовании творчества Аммиана Марцеллина¹³. Важное место автор отводит и проблеме отображения в трудах языческих историков процессов христианизации римского мира.

Главной темой общих трудов клерикальной историографии является история христианства и церкви. Несмотря на множество новых фактов, добытых исторической наукой, и общий прогресс человеческого знания, многие христианские историки по-прежнему придерживаются старых историко-философских схем, основанных на провиденциализме и религиозных догмах, хотя и избегают в последнее время писать о мистических чудесах, пытаясь придать своим повествованиям большую правдоподобность и реалистичность.

Из недавних общих исследований по истории христианства следует отметить монументальный труд известного специалиста по раннему христианству В. Фрейда¹⁴. Труд основан на огромном источниковом материале и охватывает практически все аспекты развития христианской религии на протяжении первых шести веков ее существования. Автор реконструирует социальный, экономический и политический фон, на котором происходило развитие христианства, причем особое внимание уделяется "Константиновой революции" и ее последствиям, переходу от язычества к христианству, перспективам развития христианства на востоке и на западе Римской империи. Главной задачей своего труда Френд ставит показать, что собой представляет христианская цивилизация, почему именно христианство стало религией греко-римского мира, как церковью были заложены образцы ценностей для Византии и средневековой Европы. В целом работа Френда представляет собой добротную апологию христианской религии и церкви, основанную на очень значительном историческом материале, который подвергнут тщательному и глубокому анализу.

Не столь капитальным, но немногим более современным явился труд Р. Гранта, в котором он попытался проследить рост и развитие христианства в рамках Римской империи от Августа до Константина¹⁵. Целью автора является показать триумф христианства, которого церковь, по его мнению, достигла в правление Константина, открывшего путь к христианизации империи.

В 1980-1990-е годы было опубликовано еще несколько новых работ по истории христианства общего характера¹⁶. В основном в них подвергаются новой интерпретации некоторые известные факты церковной истории, приводятся данные новейших исследований, подвергаются очередной трактовке известные источники. Сам факт появления все новых и новых публикаций по истории античного христианства свидетельствует о неослабевающем интересе к этой проблематике как со стороны исследователей, так и со стороны читателей и студентов.

Характерной тенденцией многих последних публикаций по истории христианства является внимание к социальным аспектам христианской истории. Так, интересную попытку предпринимает Р. Старк — взглянуть на историю раннего христианства глазами современного социолога¹⁷. Основываясь не только на логике, но и на методах социологической и исторической науки, автор старается разобраться в мотивах обращения в христианство разных людей и в средствах привлечения новых членов в ранние христианские общины. В книге рассматриваются социальные корни новообращенных, роль иудеев и иудаизма, статус женщин в раннехристианской церкви, роль мучеников. Автор ограничивает свое исследование временем 1~III в., но многие его наблюдения и выводы представляют несомненный интерес и для истории христианизации IV в.

Совершенно особое место в историографии Поздней античности занимает бурная эпоха Диоклетиана — Константина. Остановимся на наиболее важных исследованиях последних лет.

Прежде всего отметим интересную работу Т. Барнса, посвященную переустройству государственных и административных структур империи в ходе реформ по созданию системы домината¹⁸. Основной акцент в работе делается на императорах и императорской хронологии, на лицах, занимавших высшие административные посты, и правителях провинций, а также на системе административного управления империей. Книга оказалась столь популярной, что стала своеобразным справочным пособием для новых поколений исследователей.

Большое значение для изучения реформ Диоклетиана имеет работа С, Вилльямса¹⁹. Автор тщательно анализирует источники и проводит основательное исследование, затрагивая все важнейшие аспекты заявленной проблемы оздоровления Римской империи после кризиса. Особое внимание уделяется реформам, которые, по мнению автора, привели к созданию командной экономики. Четвертая часть книга "Триумфы и поражения" посвящена религиозной политике Диоклетиана, при этом достаточно убедительно показаны причины последующих перемен в ней при Константине. Автор завершает свое исследование главой о том, что именно из начинаний Диоклетиана продолжил Константин и , каким образом это было сделано.

Как уже отмечалось, одному Константину посвящены тысячи самых разнообразных исследований и публикаций, поэтому мы ограничимся лишь самыми последними публикациями²⁰. Оценки личности и правления Константина в исторической литературе на протяжении всей истории их изучения зависели от взглядов различных авторов на христианство, и эта двойственность сохраняется и в самых современных публикациях. В основном все подходы сводятся к двум противоположным точкам зрения. Причем обе они берут свое начало еще в IV веке — соответственно от языческой и христианской традиции. Первая точка зрения в новейшее время представлена рациональным, а порой и гиперкритическим истолкованием источников, особенно в том, что касается религиозной политики императора и его личных религиозных пристрастий. Вторая — эволюционировала в сторону всё большей мифологизации образа первого христианского императора, будучи официальной, не подлежащей никаким сомнениям, версией церкви (Рудоквас. С. 2).

Отправной точкой для изучения "Константиновой революции" в наше время можно считать сборник отрывков из произведений самых известных и авторитетных ученых от Э. Гиббона до Р. Мак Маллена об обращении Константина в христианство²¹. Сборник представляет разные и порой полярные подходы историков разных стран и эпох к видению Константина накануне битвы у Мильвийского моста, как в рамках церковной традиции, так и с позиций рационалистического истолкования источников и фактов. Сборник вполне может служить введением в историографию о Константине.

Аналогичная попытка разобраться в легендарном и историческом материале о Константине была предпринята совсем недавно в сборнике, изданном под редакцией С. Лью и Д. Монсаррат²².

В последнее десятилетие было опубликовано несколько значительных работ о Константине, на самых последних из которых мы остановимся подробнее.

М. Грант, основываясь на глубоком знании современной историографии и источников, включая данные археологии, папирологии и памятники искусства и архитектуры, прослеживает основные противоречия, наполнявшие жизнь и правление Константина на всем их протяжении²³. Он рисует яркий портрет Константина, оценивая достижения императора как военачальника, политика и реформатора. Достоинством подхода М. Гранта является то, что он рассматривает Константина как переходную фигуру, показывая, что в экономике, политике, социальной сфере, культуре и, особенно, в религии этот император действует, как мост между прошлым и будущим. Еще одно достоинство работы М. Гранта состоит в том, что автор пытается преодолеть предвзятость источников и показать личность Константина, скрытую за внешним видом государственного и общественного деятеля, особенно в том, что касается религиозных пристрастий императора.

В обширной по объему работе X. Дрейка²⁴ рассматриваются взаимоотношения Константина с епископами и делается попытка опровергнуть устоявшийся в историографии тезис о политике веротерпимости императора. Особое внимание автор уделяет отношениям Константина с епископом Афанасием, а также политике по отношению к язычеству. Разумеется, не остается в стороне и проблема отношений церкви и государства.

Пристальное внимание исследователей Поздней античности всегда привлекала проблема борьбы язычества и христианства, причем в самых разных ее аспектах. Одним из основополагающих трудов этого направления во второй половине XX в. стал сборник из 8 очерков, в основе которых лежали лекции, прочитанные в конце 50-х гг. ведущими западными специалистами по истории Поздней Римской империи (А. Джоунс, А. Момильяно, П. Курсель, X. Блок и др.)²⁵. Книга хорошо отражает уровень науки, достигнутый к тому времени в исследовании этой темы. Характерно стремление авторов взглянуть на проблему под разными углами. В этой связи заслуживает внимания попытка Джоунса определить социальные основы борьбы между двумя религиями и через это решить вопрос о причинах победы христианства. Как отмечал А. Каждан, авторы сборника "уходят далеко вперед от чисто богословской постановки вопроса, пытаются найти земные причины победы христианства, но сводят огромный общественный переворот к вульгарной случайности: Константин и его наследники поддерживали христианство и придворные раболепно принимали культ нового бога" (Каждан, 1964. С. 161). Однако в целом сборник стал заметным явлением мировой историографии и сохраняет свое значение до сих пор.

В последние десятилетия были опубликованы десятки крупных и мелких работ по конкретным аспектам и фактам борьбы язычества и христианства в IV в. В качестве примера приведем краткий обзор исследований, посвященных спору об алтаре Победы как одному из центральных эпизодов этой борьбы. Практически все аспекты борьбы вокруг алтаря Победы были тщательно проанализированы польской исследовательницей Л. Малюнович²⁶. На основании кропотливого изучения источников она исследовала предысторию, причины, исторический контекст, ход и результаты полемики между Симмахом и Амвросием. Однако интерпретация ряда фактов у Малюнович вызвала у исследователей сомнения. В 1951 г. была опубликована диссертация Ф. Хохрайтера²⁷, в которой анализ Реляции Симмаха, писем Амвросия и поэмы Пруденция приводит автора к выводу, что взгляд Симмаха на христианство как на равноправную с язычеством религию был более опасен для Римской империи, чем взгляд Амвросия и Пруденция, которые видели опору безопасности в слиянии христианства с империей.

В 1950-1990-х гг. появился целый ряд статей, рассматривающих историю алтаря Победы и спора вокруг него между Симмахом и Амвросием²⁸, позиции сторон в споре²⁹, анализирующие и интерпретирующие источники, относящиеся к спору³⁰. Практически все эти исследования выполнены на высоком уровне, оригинально интерпретируют источники, учитывают существующие точки зрения на проблему. Вместе с тем, этот анализ, как правило, осуществляется с идеалистических позиций, часто в отрыве от исторического контекста, иногда страдает однобокостью, что влечет за собой сильное преувеличение религиозной стороны спора в ущерб стороне политической и социально-экономической.

Изучение проблемы борьбы за единство церкви, а также истории еретических движений ведется в основном исследователями, примыкающими к клерикальному направлению. Подавляющее большинство работ по этой проблеме освещает только одну сторону борьбы - религиозно-теологическую и не выходит далеко за те пределы, которые установлены Священным писанием. Явная теологическая направленность этих трудов не позволяет оценить их достаточно высоко с точки зрения исторической, и многие из них лишь с большой натяжкой могут быть отнесены к историографии, так как собственно исторический материал в них сведен до минимума.

Во многих отношениях типична для этого направления в историографии работа Г. Тернера³¹, который ставит своей задачей исследовать отношения между ортодоксией и ересью в ранней церкви. Автор исследует основные принципы, которые должны,подчеркнуть задачу христианской теологии в целом, и прослеживает модель ортодоксии как модель христианской истины. Целью Тернера и его сокровенным желанием является послужить своими выводами задаче объединения разъединенного христианства через исторические примеры и аналогии (Turner, p. X), хотя собственно исторического материала в книге мало.

Значительное число исследований посвящено главной ереси IV в. - арианству. Классик этого направления Г. Гваткин ставил своей целью рассмотреть историю арианства в период от Никейского собора до 380-х гг.³² Главное внимание в работе уделялось выяснению причин распространения и падения этой ереси. Автор находил связь арианства с язычеством и видел в этом причину как популярности, так и падения этой ереси и распространения ее в дальнейшем среди варваров. Книга описывает главным образом восточное арианство. Несмотря на то, что многие выводы Гваткина были в дальнейшем пересмотрены и часть материала устарела, его труды не утрачивают актуальности, остаются популярными и переиздаются в настоящее время³³.

М. Симонетти в работе, посвященной латинскому арианству³⁴, главное внимание уделяет теологическому анализу христианской доктрины в связи с арианским спором о Троице, но почти не касается политической стороны борьбы. Еще одна работа этого автора специально посвящена арианскому кризису IV в.³⁵, и в ней он пытается дать общую картину арианской ереси во всем ее многообразии. Труд очень богато документирован, каждый раздел снабжен кратким источниковедческим очерком, материал хорошо систематизирован и обработан. Однако в целом автор также акцентирует свое внимание главным образом на теологии и, несмотря на обширность и систематический охват практически всей истории арианства в IV в., его труд содержит мало материала, относящегося к проблемам христианизации.

В работе М, Меслина³⁶ арианство ставится в широкий исторический контекст: освещается религиозная политика императоров, рассматриваются биографии лидеров арианства, анализируется арианская литература и религиозная жизнь ариан, специальное внимание уделяется религиозно-политической борьбе в Милане, причем автор находит возможным трактовать эту борьбу с точки зрения противоборства миланцев с иллирийцами, то есть по линии центр — Провинция. Многие выводы Меслина оригинальны, интересны и заслуживают внимания при рассмотрении проблемы церковного единства.

Изучение императорской власти и ее институтов, политической истории второй половины IV в. и отношений церкви и государства является традиционным для западной историографии и, пожалуй, самым популярным и значительным направлением в ней. Клерикальные историки в большей степени акцентируют внимание на отношениях церкви и государства и религиозной политике императоров, центр тяжести в исследованиях светских историков смещается в сторону чисто политических аспектов, хотя грань между теми и другими в последние годы все более стирается (Murray. P. 191), и светская историография все чаще занимается исследованием политических аспектов религиозной истории, а клерикальная - религиозных аспектов истории политической.

Во всем множестве работ этого направления можно выделить следующие течения: изучение правления отдельных императоров и их политики, особенно религиозной; исследование политической мысли Поздней античности и, особенно, христианской политической мысли; трактовка проблемы отношений церкви и государства.

Самым значительным является исследование политики и правления отдельных императоров IV в. Задачи нашего исследования требовали обращения в большей степени к правлению Констанция, Юлиана, Вален-тиниана I, Грациана и Феодосия, поэтому мы не будем останавливаться на историографии, посвященной другим императорам эпохи.

Значительная часть исследований последних лет посвящена римским императорам IV в. Одной из самых ярких фигур на политическом небосклоне IV столетия являлся Юлиан, и вполне закономерно, что его правлению посвящено едва ли не наибольшее количество публикаций по сравнению с другими императорами после Константина.

Во многих из этих работ затрагиваются проблемы религиозной политики Юлиана и шире, проблемы взаимоотношения язычества и христианства.

Интересную оценку Юлиану дает П. Атанассиади-Фоуден, которая считает этого императора первым основателем Византийской династии³⁷. Отправной точкой ее работы является эллинизм как первая ступенька к новой религии, и она уделяет главное внимание проблеме сохранения эллинского наследия Юлианом. В отличие от ранее преобладавшей точки зрения, что правление Юлиана было по своей сути консервативно направленным и имеющим целью реставрировать вместе с язычеством прошлое, автор выдвигает мнение о том, что Юлиан, напротив, был далеко впереди своего времени. "Думая по-гречески об империи, как о римской, Юлиан был далеко впереди своего времени... хотя византийцы думали о себе как о греко-римлянах, на самом деле они были римлянами-христианами". На наш взгляд, эта мысль весьма важна для понимания как хода христианизаци, так и всего процесса трансформации Римской империи в Византию.

Грациану посвящено солидное исследование М. Фортины³⁸. Автор тщательно исследует историю его прихода к власти, окружение императора, гражданскую и военную администрацию, особое внимание уделяется финансовой, социальной и религиозной политике Грациана. Интересующих нас проблем Фортина касается в разделе, посвященном религиозной политике. Автор доказывает, что несмотря на все влияния, которым был подвержен Грациан, политика его в значительной мере определялась потребностями времени.

О Феодосии в последние десятилетия написано несколько монографий и десятки статей. Исследование В. Энсслина³⁹ посвящено религиозной политике Феодосия в общем контексте его правления. Н. Кинг рассматривает время Феодосия в связи с установлением христианства и ставит в центр своего внимания отношение императора к язычеству, ересям и церкви, останавливаясь на важнейших политических событиях 380—390-х гг.⁴⁰ Автор адресует свою книгу развивающимся странам Азии и Африки, предлагая им модель государственно-религиозного строительства Феодосия как образец. А. Липпольд ставит исследование Феодосия как императора в широкий исторический контекст и дает всестороннюю характеристику его правления⁴¹. Ряд исследований конкретно-исторического уровня посвящен отдельным аспектам правления Феодосия. Среди них стоит отметить статью А. Эрхарда, исследующую первые мероприятия Феодосия на посту императора⁴², И. Дюваля об описании Феодосия в произведении Августина "О граде божьем"⁴³, Дж. Мэтты-оза о поддержке режима Феодосия в Галлии⁴⁴.

Одним из самых последних исследований, посвященных Феодосию, является солидная монография С. Вилльямса и Г. Фрилла с интересным названием: "Феодосии и империя в безвыходном положении"⁴⁵. Авторы исследуют жизнь и личность Феодосия в сложном контексте военных, религиозных и политических событий Поздней Римской империи. На основании литературных, археологических и нумизматических свидетельств, а также новейшей историографии авторы описывают приход Феодосия к власти, реорганизацию им армии, успешные военные действия против варваров и дипломатические шаги по восстановлению единства империи. Особое внимание в книге уделяется отношениям Феодосия с христианской церковью и его мерам по установлению церковного единства, а также борьбе с умирающим язычеством. Авторы отмечают, что главная заслуга Феодосия состояла в установлении единой ортодоксальной христианской веры в Римской империи, и именно этим Феодосии заслужил титул Великий, но, следует вывод, несмотря на героические усилия по разрешению насущных проблем, все это в итоге оказалось напрасным (Р. 171).

Исследованием христианской политической мысли в последние полвека занимались Г. Аркийер⁴⁶, К. Сеттон⁴⁷, Г. Барберо⁴⁸, Ф. Виль-гельмсен⁴⁹ и другие. Общей чертой этих работ является апология католицизма. В контексте этой апологии затрагиваются отдельные аспекты политического противоборства церкви и государства и политической деятельности христианских епископов. Особо следует отметить монографию Сеттона, в которой он пытается выяснить специфику христианского отношения к императорской власти на основании христианской литературы, особенно произведений отцов церкви.

Отношения церкви и государства — одна из центральных тем клерикальной историографии, но этой проблемой активно занимаются и историки протестантского направления. Клерикальная историография ставит своей задачей объяснить и обосновать с католической точки зрения примат церковной власти над светской, и IV век представляет для этого самую благодатную почву. Протестантская и светская историография находит в росте и укреплении в IV в. церкви за счет государства одну из причин падения Римской империи, пытается с помощью исторического материала отыскать наилучшие формы союза церкви и государства, а иногда прямо смыкается с клерикальной историографией и выступает с апологией папизма.

Из послевоенных работ по этой проблематике отметим следующие. С. Гринслейд⁵⁰ исследует отношения церкви и государства в период от Константина до Феодосия и рассматривает их с позиций дуалистической теории. Автор явно идеализирует Константина и Феодосия и завершает книгу рассуждениями об идеальных с его точки зрения отношениях между церковью и государством. Как апологет христианства выступает Т. Паркер⁵¹. Он противопоставляет папизм цезарепапизму, анализирует историю возникновения этих теорий и доводит свое изложение до Реформации. В конечном итоге Паркер отказывается дать объяснение изложенным в книге фактам, объясняя это сверхъестественностью христианства, которое, по его мнению, не вписывается в категории естественной человеческой жизни, и ставит перед христианством задачу выжить перед лицом государства, "пока Левиафан не развалится под тяжестью собственного веса" (Parker. P. 171-172). Ж. Годме исследует правовой аспект отношений церкви и государства в IV—V вв. и формирование светского и церковного права в Поздней Римской империи⁵². К. Моррисон рассматривает отношения церкви и государства в теоретическом плане через исследование политической мысли Афанасия, Илария и Амвросия, а, с другой стороны, легальные принципы императорской власти как фон и основу для' формирования теории Августина и позднейших средневековых авторов⁵³. Р. Маркус делает предметом изучения развитие христианства в Римской империи на протяжении первых пяти веков его существования⁵⁴. Водоразделом в этом развитии для автора является "Константинова революция", под знаком которой анализируются отношения церкви и государства в IV в. Итогом развития, по мнению Маркуса, был триумф христианства, которое вместе с варварами способствовало падению Римской империи и открыло дорогу новой цивилизации.

Наконец, важным направлением в западной историографии является биографическая литература об отцах церкви и деятелях христианства рассматриваемой эпохи. Ввиду огромного количества работ этого направления мы относим перечисление наиболее важных из них в соответствующие места настоящего исследования, а здесь ограничимся лишь общим замечанием о том, что эта часть историографии, несомненно, содержит массу важных интересных сведений по самым различным аспектам христианизации, и эта категория литературы нами широко использовалась.

И, в итоге, самое важное для нас направление — исследования непосредственно по христианизации Римской империи, на котором мы остановимся подробнее.

Христианизация древнего мира была предметом многолетнего интереса, и ее многочисленные аспекты вдохновляли исследователей предпринимать разнообразные подходы к изучению этого феномена. Интересно, что научная разработка проблем христианизации началась сравнительно недавно и серьезное ее изучение осуществляется примерно полвека.

Некоторые аспекты христианизации римской аристократии были рассмотрены П. Брауном⁵⁵, затем разработку отдельных аспектов этой проблемы продолжил Дж. Мэттьюз (1975), а потом ею основательно занялся Р. Мак-Маллен. Отправной точкой исследований Р. Мак-Мал-лена явилось изучение языческих религий в Римской империи до Никейского собора⁵⁶. Затем была опубликована работа, посвященная различным сторонам процесса христианизации Римской империи на протяжении 100—400 гг.⁵⁷ Более половины этого труда посвящено послекон-стантиновскому периоду. Автор рассматривает различные факторы обращения в христианство, в том числе и нерелигиозные, обращает внимание на переход в христианство интеллектуалов, ставит вопрос о том, насколько полным было обращение, приводит случаи, когда обращение в новую веру осуществлялось насильственно. Мак-Маллен показывает процесс проникновения христианства в различные сферы жизни и в конечном итоге приходит к выводу, что новая религия не внесла значительных изменений в "светские сферы" жизни Римской империи⁵⁸.

В последние два десятилетия появилось несколько интересных публикаций о христианизации, наметились новые подходы к ее исследованию, выявлялись различные аспекты этого процесса.

Довольно популярной в последнее время стала проблема социального состава христиан и, шире, социальный аспект христианизации. Исследования недавних лет имеют общую тенденцию отрицать "теорию угнетенного класса"⁵⁹, которая объясняла происхождение христианства с позиций марксизма-ленинизма. Сейчас среди историков, как церковных, так и светских, преобладает точка зрения, что обращенные в христианство даже на самых ранних этапах его истории происходили из всех слоев общества. Именно этот вывод можно считать главным в книге Д. Киртатаса, посвященной анализу социальной структуры ранних христианских общин⁶⁰. Не менее интересным представляется вывод этого автора о том, что отношение раннего христианства к рабству, за исключением некоторых примечательных примеров, отражало взгляды большинства представителей рабовладельческого класса. Общим результатом этого интересного исследования можно считать вывод о том, что так как христианство не может быть сведено к классовым движениям, мы должны более внимательно присмотреться к тому, что мы называем "сущностью религии" (Meeks. P. 252).

Большое внимание в исследованиях последних лет уделялось методам и средствам христианизации, в частности риторике, изобразительным средствам, христианской литературе и т. д. Интерес в связи с этим представляет книга А. Камерон, посвященная неординарному аспекту - роли риторики в процессе христианизации⁶¹. Автор рассматривает риторику как важное средство, как один из методов христианизации, который выступал в качестве посредника для представления христианских ценностей и верований. При этом в понятие риторики включается не только устная речь, но и другие изобразительные формы, как, например, иконы, являвшиеся наглядным средством отображения христианских идей. Христианство, являвшееся по выражению М. Хью, "религией рассказов" (Hugh, p. 448), придавало значительную роль распространению своих идей, и развивавшаяся христианская риторика была, пожалуй, одним из главных методов для этого. Особое место Камерон уделяет изучению методов, с помощью которых христиане развивали так называемую "тотализирующую речь" ("totalizing discourse") — обстоятельную интерпретацию реальности, которая исключала другие интерпретации (pp. 2-3, 57-8, 217-20).

Вместе с тем, риторика как таковая не являлась решающим фактором христианизации. Ее влияние на нехристиан было ограниченным и имело свои пределы. Это достаточно убедительно было показано Де Брюином на примере проповедей Августина⁶². Автор справедливо считает, что главным вопросом для изучения процесса христианизации является не столько развитие христианской риторики как таковое, сколько то, как христианские интерпретации воспринимались аудиторией (De Bruyn. P. 406).

Существенное значение для понимания сущности христианизации имеет влияние христианства на повседневную жизнь римлян, в частности на брак, семейную жизнь и сексуальное поведение. В западной историографии этому посвящено немало работ. В частности, Д. Груббс предпринимает интересную попытку рассмотреть христианское отношение к сексуальности и браку с точки зрения "среднего" христианина. Первая половина ее статьи освещает дохристианскую римскую брачную идеологию и практику, а также императорское законодательство о браке и семье, а вторая половина посвящена анализу свидетельств о христианской брачной практике в доникейский период, преимущественно во второй половине III—начале IV в., на основе "Божественных установлений" Лактанция, канонов ранних церковных соборов и христианских надписей⁶³. Автор делает, вывод о большей степени преемственности христиан с дохристианской идеологией и практикой, чем это можно увидеть из трудов аскетически настроенных христианских авторов IV в.

Проблема преемственности между античностью и христианством в процессе христианизации может быть рассмотрена даже на примере казалось бы чисто христианских явлений. Так, Р. Маркус анализирует в своей недавней статье такое явление позднеантичной жизни как паломничество и появление христианских святых мест⁶⁴. Автор считает, что после Константина новые формы почитания мучеников были важной подготовкой для распространения идеи святых мест, которые в античности обычно были связаны с историческими событиями, имеющими религиозное значение.

Христианизация, разумеется, не только опиралась на античную традицию, но и вносила много новых черт в жизнь позднеантичного общества. Рассмотрению этих черт посвящено значительное количество исследований последних лет.

Интересный взгляд на один из аспектов христианизации представлен в работе Ч. Одаля⁶⁵. Автор прослеживает изменение отношения со стороны христиан к военной службе под влиянием "Константиновой революции". Главным выводом этого исследования является то, что "Константинова революция" "подорвала пацифистскую позицию церкви и установила условия, побуждающие к христианской военной службе" (р. XIV). При этом основной причиной такого изменения автор считает сам процесс обращения Константина в христианство накануне битвы у Мильвийского моста. Ч. Одаль не подвергает сомнению подлинность видения Константина, и именно в этом видит источник милитаризованного прозелитизма за христианскую веру. Главным итогом правления Константина и его политики автор считает "синтез римского милитаризма и христианской религии, стимулировавший солдат принимать христианство, а христиан одобрять военную службу.

Следует также отметить, что в современной зарубежной историографии регулярно встречаются коллективные публикации и издания материалов конференций, которые обычно приурочены к знаменательным датам древности и современности. В качестве примера хотелось бы отметить публикацию сборника, посвященного 75-летию знаменитого исследователя истории античного христианства В. Френда⁶⁶, в котором освещаются самые различные аспекты: методология, распространение христианства, эволюция христианских норм, патристика, взаимовлияние античной философии и христианства, отношение церкви к языческому обществу и римскому государству, ереси и церковное единство, историография. Большинство авторов этого сборника широко известны как авторитетные исследователи перечисленных проблем (J. Kelly, R. Williams, Т. D. Barnes, H. Chadwick, G. Bonner и др.).

Таким образом, подводя общий итог зарубежной историографии по нашей теме, следует в первую очередь отметить, что зарубежная историческая наука достигла значительных успехов в изучении конкретно-исторического материала. Высокий уровень источниковедческой работы, широкое привлечение просопографического материала, комплексный охват самых разнообразных источников по конкретным проблемам, разработка сложных и малоизученных аспектов, постановка новых острых и интересных проблем — все это позволяет говорить о зрелости и значительности трудов, вышедших в последние десятилетия. Однако наряду с работами высокого уровня в зарубежной историографии насчитывается немало публикаций откровенно примитивных и слабых, придерживающихся старых богословских схем, компилирующих исследования ведущих ученых, уходящих от решения насущных проблем, выдвинутых современным состоянием науки.

Клерикальная историография, несмотря на известную модернизацию, как правило, оказывается не в состоянии переступить догматические границы, в которые она поставлена церковью. Светская и протестантская историография часто оказывается неспособной на широкие выводы и обобщения, и блестящие конкретно-исторические исследования оказываются оторванными от исторического контекста, социально-экономических и политических условий эпохи, носят субъективный характер, страдают однобокостью и узостью. Характерной чертой подавляющего большинства исследований является благоговейное преклонение перед церковью, идеализация ортодоксальных церковных лидеров, оценка императоров с точки зрения пользы или вреда их политики для христианства. Нередки в западной литературе параллели с современностью, которые иногда имеют политическую подоплеку.

В целом наш подход к зарубежной историографии должен быть дифференцированным: мы отдаем должное достигнутому западной наукой уровню в разработке интересующих нас проблем, но не можем не видеть и недостатков, без которых мировая историческая наука навсегда превратилась бы в застывшую догму.

Отечественная историография

Отечественную историографию по истории античного христианства и связанным с ним проблемам представляют преимущественно церковные авторы или историки, находившиеся под сильным влиянием церкви, а в советское время — исключительно авторы атеистического направления, почти не представленного в зарубежной историографии.

Из общих трудов следует в первую очередь назвать "Лекции по истории древней церкви" В. В. Болотова⁶⁷. Введение к ним (т. I) представляет собой интересный источниковедческий очерк церковных источников, не лишенный критического подхода. Значительную часть своего труда автор посвящает истории христианской церкви в период вселенских соборов (тт. III и IV) и отмечает в ней три основных аспекта, выделенных в специальные отделы: I. Церковь и государство; II. Церковный строй; III. История богословской мысли. В. В. Болотов анализирует отношения церкви и государства в IV в. с позиций православной церкви, останавливается на борьбе христианства с язычеством "в жизни и мысли", исследует на основании законодательства Поздней Римской империи права и привилегии церкви в государстве. Особый интерес представляет исследование церковной организации в IV в.: клира, иерархии и форм церковного союза. История богословской мысли и догматической борьбы представлена Болотовым исключительно в теологической трактовке. В целом этот труд содержит интересную трактовку ряда проблем и основан на богатой источниковой базе. Он представляет собой типичный образец русской историографии начала XX века и содержит выводы, соответствующие тому уровню развития исторической науки.

Из предшественников Болотова отметим А. А. Спасского и В. Са-муилова, изучавших историю борьбы ортодоксального христианства с ересями, а также Н.Ф. Чернявского, посвятившего свой труд императору Феодосию.

А. А. Спасский рассматривает историю догматических движений и посвящает 1-й том своего труда тринитарному спору⁶⁸. Автор подробно излагает историю арианской ереси с сильным акцентом на богословские аспекты и главное внимание уделяет вопросам, связанным с восточными церквами. Спасский очень тенденциозен и не скрывает своей враждебности к арианству и другим ересям, прямо выражает свое недоверие к западу, безоговорочно одобряя, например, отпор со стороны Феодосия и восточных епископов на письма западных епископов (Спасский. С. 636).

В. Самуилов исследует историю арианства в западной части Римской империи во второй половине IV—начале V в.⁶⁹, и до сих пор эта книга остается наиболее полным изложением западного арианства на русском языке. Большая часть книги посвящена богословским аспектам борьбы, но автор уделяет внимание и политической стороне арианского спора, дает довольно широкий исторический фон, специально останавливается на борьбе против арианства западных церковных иерархов.

Обширное исследование Н.Ф. Чернявского посвящено рассмотрению правления императора Феодосия I с точки зрения той пользы, которую он принес христианской церкви⁷⁰. Автор подробно анализирует законодательство Феодосия и широкий круг источников, имеющих отношение к эпохе. Это позволило нарисовать широкую картину религиозно-политической истории Поздней Римской империи конца IV в. В книге специально рассматривается отношение Феодосия к еретикам и язычникам, а также взаимоотношения императора с ортодоксальной церковью. Хотя труд имеет явную клерикальную заостренность и во многом содержащиеся в нем данные и выводы устарели, он до сих пор остается наиболее полным сводом фактического материала на русском языке по религиозно-политической истории конца IV в. и по истории правления и религиозной политике императора Феодосия.

Одной из самых значительных русскоязычных работ по истории христианства до сих пор остается монография М. Э. Поснова, которая была написана им в эмиграции в 1920-е годы, а издана спустя три десятилетия после его смерти в Брюсселе⁷¹. Монография охватывает тысячелетнюю историю церкви, но основная ее часть посвящена античному христианству. Автор демонстрирует глубокое знание фактического материала, великолепное владение источниками и современной ему литературой и прекрасный стиль изложения. Монография охватывает широкий круг тем, связанных с историей христианства и церкви, включая многие вопросы, прямо относящиеся к теме нашего исследования: распространение христианства, союз церкви и государства и их отношения после Миланского эдикта, церковный строй и литургия, догматические движения, ереси и борьба за единство церкви, церковное законодательство и многие другие вопросы. Исторический материал в книге изложен на основе описания деятельности большого числа исторических лиц, имевших непосредственное отношение к событиям церковной истории. В целом, несмотря на то, что со времени опубликования книги прошло несколько десятилетий (и еще больше со времени ее создания), она не утрачивает своего значения до сих пор, хотя, разумеется, многие выводы автора не только устарели, но даже в его время вызывали определенные сомнения со стороны зарубежных историков.

Следует также упомянуть еще один капитальный труд, созданный русским ученым-эмигрантом А. В. Карташевым и опубликованный после смерти автора в 1963 г. Книга посвящена истории первых Вселенских соборов и охватывает время с 325 по 825 г.⁷² Автор использует богатый фактический и источниковый материал и рисует процесс формирования христианской догмы и превращения христианства в мировую религию. В разделах, посвященных двум первым Вселенским соборам, затрагивается целый ряд вопросов, имеющих отношение к проблеме христианизации.

Особый интерес представляет, по сути, единственный отечественный историографический труд об изучении христианства в мировой исторической науке с IV по начало XX в.⁷³ Его автор А. П. Лебедев стал первым в русскоязычной церковно-исторической науке, кто попытался осмыслить весь путь, пройденный церковной историографией, начиная с первого ее представителя Евсевия (Кривушин, 2000. С. 5). В первом отделе книги А. Лебедев анализирует произведения греческих церковных историков IV—VI вв. (от Евсевия до Евагрия), второй отдел посвящен немецкой протестантской церковно-исторической науке, и третий отдел содержит наблюдения и замечания относительно развития церковно-исторической науки в России. Труд А. П. Лебедева является образцом церковно-исторического научного исследования и содержит методы, гипотезы и концепции, которые остаются современными и в наши дни (Кривушин, 2000. С. 17).

Исследования советских ученых по истории Поздней Римской империи основывались исключительно на марксистско-ленинской методологии.

В 30—40-е гг., когда в советском антиковедении господствовал тезис Сталина о "революции рабов", IV в. в истории Римской империи рассматривался как стадия 2-й фазы этой "революции", во время которой антирабовладельческий фронт стал единым, объединяя все социальные слои, представлявшие интересы мелкого производства (Кац. С. 214-215). Сообразно этому представлению в конкретно-исторических исследованиях (С. И. Ковалев, А. Д. Дмитриев, Н.Н. Машкин) сильно преувеличивалась роль рабов и тенденциозно трактовались события интересующей нас эпохи. Однако в то же время появлялись общие труды (В. С. Сергеев, А. А. Тюменев), в которых предлагалась более широкая историческая картина, делался акцент на сложность и неоднозначность процессов в истории Поздней Римской империи.

В конце 40-х-начале 50-х гг. наблюдается отход от концепции "революции рабов" и начинается интенсивная разработка социально-экономических аспектов позднеримской истории, которая привела к дискуссии 1953—1956 гг., ставшей ареной для выступления ведущих советских уче-ных-античников и медиевистов: Е. М. Штаерман, А. П. Каждана, А. Р. Корсунского, С. И. Ковалева, А. Г. Темпа, М. Я. Сюзюмо-ва, Е. Э. Липшица, 3. В. Удальцовой. Дискуссия показала, что между советскими исследователями существовали серьезные разногласия в вопросе о степени разложения рабовладельческих отношений и развития феодализма в период Поздней Римской империи (Проблема падения. С. 3). В качестве вывода относительно IV в. в итоговой статье отмечалось: "В IV в. не произошло переворота в основах общественного и политического строя Римской империи. Развитие элементов феодальных производственных отношений в недрах рабовладельческого строя приняло в этот период довольно широкие размеры, однако рабовладельческая формация продолжала существовать. Лишь при условии устранения надстройки было возможно развитие и победа феодальных производственных отношений в масштабе всего общества" (Проблема падения. С. 10).

Большее внимание исследователей, участвовавших в дискуссии, к социально-экономическим аспектам проблемы привело к совершенно недостаточной разработке аспектов политических и идеологических, хотя некоторые суждения по этому поводу были высказаны. Так, Е. М. Штаерман считала государство Константина органом власти феодализирующейся земельной знати, состоявшей из собственников экзимированных латифундий (Проблема падения. С. 10), а А. П. Каждан и другие расценивали правление Константина как проявление рабовладельческой реакции⁷⁴. На это А. И. Тюменев заметил, что "доминат Константина и его преемников представлял организацию власти переходного периода", причем он "усвоил определенные черты восточного деспотизма как в своей экономической политике, так и в способах управления и даже во внешних формах придворного ритуала" (Тюменев. С. 55).

В целом дискуссия не столько решила, сколько поставила проблемы изучения Поздней Римской империи, дальнейшая разработка которых продолжалась в последующие годы. Изучение советскими учеными в 60—70-х гг. широкого круга вопросов античной истории позволило переосмыслить роль и место Поздней Римской империи во всемирно-историческом процессе на теоретическом уровне. Так, В. И. Кузи-щин, применяя понятие общественно-экономической формации к периодизации истории рабовладельческого общества, пришел к выводу, что поздняя стадия рабовладельческой формации, как и всякой другой, состояла из двух фаз. В первой фазе старая рабовладельческая формация еще сохраняет жизнеспособность, рабовладельческий уклад остается ведущим и еще конкурирует с новым, протофеодальным, и вся рабовладельческая общественно-экономическая система еще сохраняет способность к развитию. Во время второй фазы старый уклад уже не в состоянии конкурировать с новым, рабовладельческая формация переживает глубокий кризис и упадок, складывается революционная ситуация и начинается переход к новой формации (Кузищин, 1974. С. 85). Условной гранью между этими двумя фазами в истории Римской империи В. И. Кузищин считает 395 год. Таким образом, вопреки господствовавшему ранее мнению о Поздней Империи как эпохе сплошного разложения и упадка была выдвинута новая точка зрения о временной стабилизации рабовладельческой формации с установлением системы домината. Эта точка зрения была подтверждена исследованиями последних 20 лет, которые показали, что катастрофического упадка в Римской империи в IV в. не было, а в некоторых районах даже наблюдался подъем. Этот вывод представляется весьма важным для понимания общего социально-экономического исторического фона, на котором происходила христианизация Римской империи.

Из советских публикаций по истории Поздней Римской империи следует отметить совместную монографию А. Р. Корсунского и Р. Гюн-тера⁷⁵. Эпоху III—VI вв. авторы рассматривали как длительную революцию, в ходе которой произошел синтез элементов разлагавшегося родового строя у германцев и разлагавшегося рабовладения в Западной Римской империи, доказывая, что в этом процессе налицо было диалектическое единство противоречий, в число которых входят континуитет и дисконтинуитет (Корсунский, Гюнтер. С. 27). Особенностью эпохи авторы считают то, что "политическая борьба против гибнущего рабовладельческого общества велась преимущественно силами, которые первоначально классами не были, но в ходе революции и как ее результат сформировались в основные классы нового феодального общества" (там же. С. 7). Авторы называют доминат "высшей ступенью в развитии античной военной диктатуры", которая "должна была предотвратить дальнейший упадок государства", и придерживаются мнения, что "доминат привел к временному ограниченному восстановлению и консервации распадающейся системы господства" (гам же. С. 9). Таким образом, советская историческая наука в целом достигла некоторого прогресса на пути к пониманию особенностей процесса перехода от античности к средневековью. Определено место в этом процессе IV века, даны основные характеристики базисных и надстроечных явлений с позиций теории общественно-экономических формаций, намечены проблемы, требующие дальнейшей разработки. Вместе с тем, многие аспекты этого большого и сложного вопроса остаются дискуссионными, а некоторые — практически неразработанными.

К числу практически неразработанных в советской и постсоветской историографии аспектов относятся история и роль христианской церкви в поздней античности и проблема христианизации Римской империи. Советскими исследователями подверглась тщательной разработке история раннего христианства, которой посвящены десятки интересных и выполненных на высоком научном уровне работ⁷⁶. Однако подавляющее большинство этих исследований ограничивается рамками I—II вв., и лишь малая их часть затрагивает III век и начало IV-го, обрываясь на эпохе Константина и Никейском соборе. Между тем, А. П. Каждан еще в 1964 г. отмечал: "Именно с IV веком и догматическими спорами, с придворными интригами, с организационными исканиями тех лет связано рождение христианской церкви; у ее колыбели стоят не Христос и Павел, а Афанасий, Василий, Амвросий и иные "отцы"TV в... Несмотря на актуальность проблемы, несмотря на обилие общих и частных исследований, наука все еще далека от понимания тех перемен, которые совершались в римском обществе в IV в. под влиянием побеждавшего христианства" (Каждан, 1964. С. 160). Нужно с сожалением констатировать тот факт, что это замечание А. П. Каждана остается актуальным для отечественной науки и по сей день.

Лишь небольшое количество трудов в современной отечественной историографии заслуживают внимания с точки зрения проблемы христианизации Римской империи.

Так, труд Г. Г. Майорова⁷⁷ представил собой первое в советской литературе исследование философии эпохи возникновения и утверждения христианства в Римской империи. Автор привлек богатый и практически неосвещенный советскими исследователями материал и дал анализ учений "отцов церкви" с точки зрения марксистской философии. Большой интерес вызывает введение, в котором автор попытался показать социально-экономические основы новой идеологии и сделал важный вывод о предпосылках ее возникновения: "То, что Римская империя в социально-экономическом отношении к V в. превратилась в общество с ярко выраженными протофеодальными чертами, служит опосредованным основанием того факта, что именно в этот период формируются классические образцы средневековой идеологии, именно на этот период приходится жизнь учредителей средневековой духовной культуры" (Майоров. С. 27). Автор дает весьма интересный и основательный анализ учения лидеров христианской церкви, включая деятелей IV в., а некоторые его наблюдения и выводы заслуживают серьезного внимания при изучении проблем христианизации.

Следует отметить весьма основательное и интересное исследование истории раннего христианства до Константина включительно, осуществленное в 1980-х годах И. С. Свенцицкой⁷⁸. Одна часть этого труда посвящена анализу апокрифической литературы, а вторая — исследованию процесса формирования христианской церкви из раннехристианской общины. Автор анализирует широкий круг источников и доводит свое изложение до эпохи Константина, не уделяя, к сожалению, внимания последующему развитию христианской церкви. Большой интерес для изучения христианизации представляет статья И. С. Свенцицкой, посвященная анализу отношений язычества и христианства в провинциях во II—III вв.⁷⁹

Проблемы истории христианства в III и начале IV в. получили весьма основательную разработку в трудах белорусского исследователя В. А. Федосика⁸⁰. Особый интерес представляет его трактовка проблемы гонений на христиан.

В ряде работ советских ученых затрагивались проблемы религиозно-политической борьбы в IV в. на конкретно-историческом уровне. Н. Н. Розенталь попытался проанализировать социально-политические воззрения языческой интеллигенции Поздней Империи, главным образом Либания и Аммиана Марцеллина⁸¹. Н. И. Голубцова посвятила статью анализу полемики между язычниками и христианами по вопросу о "вечности" Рима до и после 410 г., рассматривая в ряду других авторов Симмаха и Амвросия⁸². А. П. Каждан исследовал судьбы христианства при Константине с точки зрения советской исторической науки⁸³. С. С. Аверинцев, рассматривая судьбы европейской культурной традиции при переходе от античности к средневековью, высказал мнение, что вехой между языческой древностью и культурой средневековья следует считать правление Константина⁸⁴. Интересный анализ процесса становления христианства как мировой религии предложил Д. Е. Фурман⁸⁵, который также занимался в конце 1960-х гг. изучением правления и творчества Юлиана Отступника. 3. В. Удаль-цова исследовала основные направления развития византийской культуры в IV—VII вв. и в том числе взаимодействие и борьбу язычества и христианства, а также творчество последних античных историков и первых историков церкви⁸⁶. Т. М. Баженова попыталась показать место христианской церкви в политической системе Римской империи в IV в., главным образом во время правления Константина и его сыновей⁸⁷. Ряд статей советских ученых был посвяшен исследованию отдельных аспектов борьбы ортодоксальной церкви с ересями: манихейством⁸⁸, пе-лагианством⁸⁹ и арианством⁹⁰. Эти статьи содержат некоторые интересные наблюдения и важные методологические замечания. К этому перечню следует добавить целый ряд рецензий на работы западных авторов по истории Поздней Римской империи. В этих рецензиях иногда можно встретить важные выводы и замечания, касающиеся интересующих нас проблем.

В последнее десятиление в отечественной историографии по истории христианства в Поздней Римской империи преобладает церковный православный уклон. При этом следует заметить, что чаще публикуются не столько новые исследования, сколько переиздаются труды авторов конца XIX—начала XX в.

Таким образом, проблема христианизации Римской империи в IV в. в данной нами трактовке никогда не была предметом специального исследования ни в отечественной, ни в зарубежной историографии. Исследовались лишь отдельные ее аспекты, причем преимущественно в зарубежной историографии и лишь некоторые из проблем, обозначенных в настоящем исследовании. До сих пор не дана достаточно полная и объективная оценка роли этого процесса в истории поздней античности и при переходе от античности к средневековью, не освещались во всей полноте события и исторические процессы, связанные с христианизацией, не выявлены все аспекты этого исторического феномена. Вместе с тем, ни в одной зарубежной работе нам не удавалось встретить ни одного обобщающего исследования всей проблемы в целом и в той трактовке, как это предлагается нами.

Все это делает нашу задачу весьма актуальной, сложной и ответственной.

Примечания и комментарии

¹ См.: Cento anni di bibliografia ambrosiana (1874—1974) /A cura di P. F. Beatrice (etal).-Milano,1981.
²  Под термином "клерикальный" мы понимаем "относящийся к официальной церкви — католической или православной".
³  Протестантская литература охватывает авторов, принадлежащих к различным христианским религиозным течениям и конфессиям ■— лютеране, баптисты, кальвинисты, пресвитериане и т.п.
⁴ Во времена СССР чаще всего издавались переводы именно этих авторов, например, А. Донини, Б. Данэма и др.
⁵ Garnsey P., Sailer R. The Roman Empire: economy, society, and culture.— Berkeley, 1987.                            ·
⁶ Walbank F. W. The decline of Roman empire in the West (L., 1946); Lot F. The End of the Ancient World and the Beginnings of the Middle Ages (N.Y., 1953); Boak A.E.R. Manpower shortage and the fall of the Roman Empire in the West (Ann Arbor, 1955); Кай S. "Hie decline of Rome and the rise of mediaeval Europe (Ithaca, N.Y., 1955); Mazzarino S. La fine del mondo antico (Milano, 1959); Haywood P.M. The myth of Rome's fall (N.Y., 1959); The fall of Rome.Can it be explained? / Ed. by M. Chambers (Ν. Υ., 1964); Vogt J. The Decline of Rome. The Metamorphosis of Ancient Civilisation (L., 1967); Kaegi W. E. Byzantium and the decline of Rome (Princeton, N. J., 1968); Brown P. The making of Late Antiquity (Cambridge, Mass. & London, 1978); Grant M. The fall of the Roman Empire: a reappraisal (Ν. Υ., 1976); Ferrill A. The fall of the Roman Empire : the military explanation (Ν. Υ., 1986); Pelikan J. The Excellent Empire. The Fall of Rome and the Triumph of the Church (San Francisco, 1987); The End of the Roman Empire: decline or transformation? /ed. and with an introd. by Donald Kagan (Lexington, Mass., 1992).
⁷ McCloy S. T. Gibbon's antagonism to Christianity and the discussions that it has provoked (Chapel Hill, 1933); The transformation of the Roman world; Gibbon's problem after two centuries / Edited by Lynn White, Jr. (Berkeley, 1966); Jordan D. P. Gibbon and his Roman Empire (Urbana, 1971); Gossman L. The Empire unpossess'd: an essay on Gibbon's Decline and fall (Cambridge, N. Y., 1981); Porter R. Gibbon: making history (Ν. Υ., 1988); Womersley D. The transformation of The decline and fall of the Roman Empire (Cambridge [England], N.Y., 1988).
⁸  Remondon R. La crise de 1'Empire Remain de Marc-Aurele a Anastase (Paris, 1964); Downey G. The Late Roman Empire (Ν. Υ., 1969); Brown P. The World of Late Antiquity (L,, 1974); Demougeot E. La formation del'Europe et les invasions barbares, vol. II (284-476) (Paris, 1979); Liebeschuetz J. H. W. G. From Diocletian to the Arab conquest: change in the late Roman Empire (Northampton, 1990); O'Grady D. Beyond the empire: Rome and the Church from Constantine to Charlemagne (Ν. Υ., 2001).
⁹  Jones Α. Η. Μ. The Later Roman Empire 284-602. A social economic and administrative survey. — 3 vols. (Oxford, 1964).
¹⁰  Cameron A. The Later Roman Empire, A.D. 284-430 (Cambridge, Mass.,1993); idem. The Mediterranean World in Late Antiquity, AD 395-600 (L., N.Y., 1993).
¹¹  Arnheim Μ. Τ. W. The Senatorial Aristocracy in the Later Roman Empire (Oxford, 1972).
¹² Matthews J. F. Western Aristocracies and Imperial Court. A. D. 364-425 (Oxford, 1975).
¹³  Matthews, J. The Roman empire of Ammianus (Baltimore, 1989). '⁴ Frend W. H. С The Rise of Christianity ( L., 1984).
¹⁵ Grant R.M. Augustus to Constantine (The Rise and Triumph of Christianity in the Roman World) (San Francisco, 1990).
¹⁶ Johnson P. A History of Christianity (Harmondsworth, 1980); Malherbe A. J. Social aspects of early Christianity (Philadelphia, 1983); Blasi A. J. Early Christianity as a social movement (Ν. Υ., 1988); Early Christianity: Origins and Evolution to A. D. 600 / Ed. by Hazlett 1 (Nashville, 1991); Marcus R. A. The End of Ancient Christianity (1991); After Jesus: the triumph of Christianity (Plesantville, N. Y., 1992); Hinson E. G. The church triumphant: a history of Christianity up to 1300 (Macon, 1995).
¹⁷ Stark R. The Rise of Christianity: A Sociologist Reconsiders History (Princeton, 1996).
¹⁸ Barnes T. D. The hew empire of Diocletian and Constantine (Cambridge, Mass., 1982).
¹⁹ Williams S. Diocletian and the Roman recovery (L., 1985).
²⁰  Приведем перечень наиболее значимых работ о Константине двух последних десятилетий: Barnes Т. D. Constantine and Eusebius (Cambridge, Mass., 1981); Keresztes P. Constantine. A great Christian monarch and apostle (Amsterdam, 1981); Kee H. C. Constantine versus Christ: the Triumph of Ideology (1982); Loewenstein H. Konstantin der Grosse (1983); Horst E. Konstantin der Grosse, eine Biographie (Zurich, 1986); Konig I. Origo Constantini: Anonymus Valesianus (Trier, 1987); Mac Mullen R. Constantine (N. Y., 1987); Vaughan J. C. Emperor Constantine I, his mother, Empress Helena, and their establishment of the true Christian religion (306-337 A. D.) (Little Rock, 1989); Grant M. Constantine the Great: The Man and His Times (N. Y., 1994); Drake H. A. Constantine and the bishops: the politics of intolerance (Baltimore, 2000).
²¹ The conversion of Constantine / Ed. by J. W. Eady (Ν. Υ, 1971).
²² Constantine: history, historiography, and legend / ed. by S. Lieu and D. Montserrat (L.;N.Y., 1998).
²³  Grant M. Constantine the Great: The Man and His Times (N. Y.,1994).
²⁴ Drake H. A. Constantine and the bishops: the politics of intolerance (Baltimore, 2000).
²⁵  The Conflict between Paganism and Christianity in the fourth century. Essays ed. by A. Momigliano (Oxford, 1963).
²⁶ Malunowicz L. De ara Victoriae in Curia Romana quomodo certatum sit (Wilno, 1937).
²⁷  Hochreiter F. P. V. Die Relatio des Symmachus fur die Wiedererrichtung des Altsres der Viktoria und die Gegenschriften des Ambrosius und Prudentis. Eine Untersuchung uber dag Verhaltnis von Antike und Christentum (Innsbruck, 1951).
²⁸ Casini N. Le discussioni sull'"Ara Victoriae" nella Curia romana // Studi Romani. ■* 1957, N 5. - P. 501-517; Wytzes J. De atrijd om het van Victoria // Hermeneus. -1963-1964, N 35. — P. 249-260; Sheridan J. J. The Altar of Victory, Paganism's Last Battle // L'Antiquite Classique. - 1966, N 35. - P. 186-206; Pohlsander H. A. Victory: the story of a statue// Historia - 1959. - Bd. 18. - S. 588-597; Dihle A. Zum Streit um den Altar der Viktoria // Romanitas et Christianitas, 1973. — P. 81—97.
²⁹ Paschoud B. F. Reflexions sur 1'ideal religieux de Symmaqtie // Historia -1965, bd. 14. — S. 215—235; Mazzarino S. Tolleranza e intoHeranza: la polemica sull'are della Vittoria//Antico.Tardoantico ed era costantiniana, 1. - Bari, 1974. - P. 339-377; Meloni P. II rapporto fra impegno politico e fede religiosa in Simmaco e Ambrogio // Sandalion. - 1978, N. 1. - P. 153-169; Lauria M. De ara Victoriae virginibusque Vestalibus // Studia et Documenta Historiae et Juris. - 1984, vol. L.- P. 235-280.
³⁰  Klein R. Der Streit urn den Victoriaaltar. Die dritte Relatio des Symmachus und die Briefe 17, 18 und 57 des Mailander Bischofs Ambrosius (Darmstadt, 1972); Lo Menzo Rapisaida G. La personalita di Ambrogio nelle epistole XVII e XVIII // Orpheus. - 1973, N. 20. - P. 3-143; idem. La personalita di Ambrogio nell' Epistola LVII // Orpheus. - 1972, N. 19. - P. 3-47; Mazzucco С Due visioni criatiane del mondo e due stili.Cipriano Ad Demetrianum 3-5 e Ambrogio Epistula XVIII 23-29 // Civilta classica e cristiana. - 1980, N. I. - P. 219-241.
³¹  Turner Η. Ε. W. The Pattern of the Christian Truth. A Study in the relations between Orthodoxi and Heresy in the early Church (L., 1954).
³² Gwatkin Η. Μ. Studies of arianism (Cambridge, 1900).
³³ Gwatkin H. M. The arian controvers. — Repr. (Ν. Υ., 1979).
³⁴ Simonetti M. Arianesimo latino // Studi Medievali, 3 serie A. - 1967, vol. VIII, f. 2.-P. 663-744.
³⁵ Simonetti M. La crisi ariana nel IV secolo (Roma, 1975).
³⁶  Meslin M. Les Ariens d'Occident 335-430 (Paris, 1967).
³⁷  Athanassiadi-Fowden P. Julian and Hellenism (Oxford, 1981).
³⁸ Fortina M. L'imperatore Gratiano (Torino, 1953).
³⁹ Ensslin W. Die Religionspolitik des Kaisers Theodosius des Grossen (Munchen, 1953).
⁴⁰ King N. Q. The emperor Theodosius and the Establishment of Christianity (L, 1961).
⁴¹  Lippold A. Theodosius der Grosse und seine Zeit (Munchen, 1980).
⁴²  Ehrhardt A. The first two years of the emperor Theodosius I // JEH. — 1964, N. 15.-P, 1-17.
⁴³  Duval Y. - M. L'eloge de Theodose dans la "Cite de Dieu" (V, 26, 1): sa place, son sens et ses sources // Recherches Augustiniennes. - 1966, N. 4. - P. 137-179.
⁴⁴  Matthews J. F. Gallic Supporters of Theodosius // Latomus. Revue d'Etudes Latines. - 1971, vol. 30. - P. 1073-1099.
⁴⁵ Williams S., Friell G. Theodosius. The Empire at Bay (New Haven & London, 1995).
⁴⁶ Arquilliere H.—X. L'augustinisme politique. Essai sur la formation des theories politiques du Moyen-Age (Paris, 1955).
⁴⁷  Setton К. М. Christian attitude towards the emperor in the fourth century, especially as shown in addresses to the emperor (N. Y.,1941).
⁴⁸  Barbero G. II pensiero politico cristiano. Dai Vangeli a Pelagic (Torino, 1962).
⁴⁹ Wilhelmsen F. D. Christianity and political philosophy (Athens, 1978).
^so Greenslade S. L. Church and state from Constantine to Theodosius (L., 1954). ^5! Parker Т. М, Christianity and the State in the light of history (L, 1955).
⁵²Gaudemet J. L'Eglise dans 1'Empire remain (IV-V siecles) //Histoire du Droit et des Institutions de l'Eglise en Occident. — Vol. III. — Paris, 1958; idem. La formation du droit seculier et du droit de l'eglise aux IV et V siecles (Paris, 1979).
⁵³  Morrison K. F. Rome and the City of God. An essay on the constitutional relationships of empire and church in the fourth century // Transactions of the American Philosophical Society. - 1964. - Vol. 54, part 1.
⁵⁴ Marcus R. A. Christianity in the Roman World (L.,1974).
⁵⁵  Brown P. R.L. Aspects of the Christianization of the Roman Aristocracy // JRS.-1961, №51.-P. 1-11.
⁵⁶  Mac Mullen R. Paganism in the Roman empire (New Haven & London,1981).
⁵⁷   Idem. Christianizing the Roman Empire,(A. D. 100-400) (New Haven & London, 1984).
⁵⁸  Этот вывод отчетливо сформулирован в статье, которая явилась как бы дополнением к рассматриваемой работе: Mac Mullen R. What difference did Christianity make? // Historia - 1986, bd 35. - S. 322-343.
⁵⁹ По выражению Д. Киртатаса (см. рец.: Meeks, p. 252).
⁶⁰  Kyrtatas D. J. The Social Structure of the, Early Christian Communities (L., N. Y, 1987).
⁶¹  Cameron A. Christianity and the Rhetoric of Empire (The Development of Christian Discourse) (Berkeley, 1991).
⁶²De Bruyn T. S. Ambivalence Within a "Totalizing Discourse": Augustine's Sermons on the Sack of Rome //JECS. - 1993, v. 1, N 4. - p. 405-421.
⁶³  Grubbs J. E. "Pagan" and "Christian" Marriage: The State of the Question// JECS. - 1994, vol. 2, N. 4. - P. 361-412.
⁶⁴ Markus R. A. How on Earth Could Places Become Holy? Origines of the Christian Idea of Holy Places// JECS. - V. 2, N. 3, 1994. - P. 257-271. ,,
⁶⁵  Odahl С Μ. Constantine and the militarization of Christianity: A contribution to the Study Of Christian Attitudes toward war and military service (San Diego, 1976).
⁶⁶Early Christianity: Origins and Evolution to A. D. 600 (Nashville, 1991).
⁶⁷ Болотов В. В. Лекции по истории древней Церкви: Репринт, изд. В 4 тт. (М., 1994).
¹⁾⁸ Спасский А. А. История догматических движений в эпоху вселенских соборов. - Т. I: Тринитарный вопрос (Сергиев Посад, 1906).
⁶⁹ Самуилов В. История арианства на латинском западе (353—430) (СПб., 1890).
⁷⁰  Чернявский Η. Φ. Император Феодосии Великий и его царствование в церковно-историческом отношении (Сергиев Посад, 1913).
⁷¹  Поснов М. Э. История христианской церкви (до разделения церквей — 1054 г.). — Киев, 1991 (репринт издания: Брюссель, 1964).
⁷² Карташев А. В. Вселенские соборы (М., 1994).
⁷³ Лебедев А. П. Церковная историография в главных ее представителях с IV по XX в. - СПб., 2000 (репринт второго издания: Спб., 1903).
⁷⁴  Консервативный характер политической надстройки позднеантичного общества отмечался и во "Всемирной истории", 2-й том которой вышел в свет сразу после дискуссии (Всемирая история, с. 816).
⁷⁵ Корсунский А. Р., Гюнтер р. Упадок и гибель Западной Римской империи и возникновение германских королевств (до середины VI в.) (М., 1984).
⁷⁶ См. обзор: Ленцман Я. А. Изучение советскими учеными раннего христианства /,/ Вопросы научного атеизма.. — Вып. 4. — М., 1967. — С. 267—286; Коржева К. П. Проблемы первохристианства в советской историографии // ВИ. - 1982.-№1.-С. 67-81.
⁷⁷ Майоров Г. Г. Формирование средневековой философии. Латинская патри.- · стика(М., 1979).
⁷⁸ Свенцицкая И. С. Раннее христианство: страницы истории (М., 1987).
⁷⁹ Она же. Особенности религиозной жизни народных масс в азиатских провинциях Римской империи (II—III вв.): язычество и христианство// ВДИ. — 1992, №2. -С. 54-71.
⁸⁰  Федосик В. А. Церковь и государство: критика богословских концепций (Минск, 1988); он же. Киприан и античное христианство (Минск, 1992).
⁸¹  Розенталь Η. Η. Социально-политические воззрения языческой интеллигенции (Одесса, 1947).
⁸²  Голубцова Н. И. Идеологическая борьба в Риме на рубеже IV—V вв. // Из истории социально—политических идей. — М.,1955. — С. 59—75.
⁸³  Каждан А. П. Судьбы христианства при Константине // ВИ. — 1965, № 5. — С. 214-217.
⁸⁴ Аверинцев С. С. Судьбы европейской культурной традиции в эпоху перехода от античности к средневековью // Из истории культуры средних веков и Возрождения. - Μ., 1976. -C.I 7-64.
⁸⁵ Фурман Д. Е. К вопросу о становлении христианства как мировой религии // Вопросы философии.- 1969.-№ 10.-С. 105-115.
⁸⁶ Удальцова 3. В. Мировоззрение Аммиана Марцеллина // ВВ. - 1968, т. 28. -С. 38-59; она же. Евнапий из Сард - идеолог угасающего язычества // Античная древность и средние века. Сб. 10. — Свердловск, 1973. — С. 70—75; она же. Идейно-политическая борьба в ранней Византии. — М., 1974; она же. Церковные историки ранней Византии // ВВ. - 1982, т. 43. - С. 3—21; она же. Филосторгий - представитель еретической церковной историографии // ВВ. - 1983, N 44.— С. 3-17; она же. Основные направления развития византийской культуры IV—первой половины VII в.// ВДИ. — 1984, № 1,— С. 3—26,
⁸⁷  Баженова Т. М. Христианская церковь в политической системе Римской империи IV в. // Вопросы политической организации рабовладельческого и феодального общества. — Свердловск, J984. — С. 80—89.
⁸⁸  Кац А. Л. Манихейство в Римской империи по данным "Acta Archelai" // ВДИ. - 1955, №3.-С. 168-179.
⁸⁹  Кошеленко Г. А. Пелагианское движение и его социальная направленность (Рецензия) // ВИ. - 1964, № 2. - С. 201-202.
⁹⁰ Сюзюмов М. Я. Проблема социально—политической сущности арианства// Сб. материалов научной сессии вузов уральского экономического района. Исторические науки. ~ Свердловск, 1963. - С. 178-183; Каждан А. П. О социальной сущности идейной борьбы в христианстве IV-V столетий // Античное общество. - М., 1967. — С. 282-296; Фурман Д. Е. О некоторых методологических вопросах анализа религиозной надстройки. (Развитие христианской догматики и социальные интересы) // Вестник Моск. ун-та. Философия. Серия 8. - 1968, № 3. - С. 81-89.

Назад   Вперед