|
Прежде чем задуматься над вопросом, как следует переводить метафору и сравнение, рассмотрим те причины, по которым буквальный перевод библейских метафор часто бывает неверно понят в целевом языке. Такое рассмотрение поможет нам понять, что перевод подобных фигур речи должен осуществляться под строгим контролем переводчика. Смысл, сообщаемый читателю целевого языка, должен быть апробирован его носителем, чтобы переводчик мог выяснить, правильно ли он понят; если смысл понят неверно, переводчик может узнать причину своей ошибки тем же самым способом.
Неверное понимание данных фигур речи может быть отнесено к их составляющим --- образу, теме и точке подобия. Другие причины, по которым может возникнуть проблема непонимания, заложены в самом целевом языке. Многое зависит от того, насколько распространенным является образование новых метафор и сравнений на современном этапе развития языка, а также можно ли обнаружить сходство у сравниваемых предметов или явлений.
Как правило, писатель берет образы для своего произведения из своей собственной культуры. Поэтому, вполне вероятно, что для читателя, на язык которого это произведение будет переведено, некоторые из образов того или иного литературного произведение будут неизвестны. Такие образы как "меха", "окрашенная гробница", "якорь", "кораблекрушение", "меч" и "корона" знакомы для сравнительно малого числа культур, на языки которых делается перевод библейских текстов. Следовательно, значение фигуры речи разрушается в самой ее сердцевине --- в образе, поскольку он не вызывает никаких ассоциаций у читателя.
В предыдущей главе мы коснулись вопроса структуры метафоры и сравнения и подчеркнули тот факт, что тема может оказаться имплицитной, неявной. В этой главе мы приведем ряд дополнительных примеров, иллюстрирующих данное явление. В Ин 12:24 сказано: "Если пшеничное зерно, упав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода". В приведенной цитате нет прямого указания на то, чт'о именно подразумевается под образом пшеничного зерна. Лишь последующие стихи дают об этом некоторое представление. В Мф 7:6 находим такие слова: "Не давайте святыню псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас". Этот пример подтверждает вышесказанное; смысл таких слов как "святыня", "жемчуг", "свиньи", "псы" остается нераскрытым. В третьем примере: "Переноси страдания, как добрый воин Иисуса Христа" (2 Тим 2:3) содержится прямое сравнение Тимофея с добрым воином. Основой для такого сравнения послужили те тяготы, которые приходится претерпевать воинам как неотъемлемую часть службы. За сравнением следует предложение, наполненное метафорическим смыслом: "Никакой воин не связывает себя делами житейскими, чтоб угодить военачальнику". Хотя здесь описываются условия, в которых живут воины, на самом деле данная фраза применима скорее к христианам, а не к солдатам. К такому выводу можно прийти лишь сопоставив данное высказывание с предыдущим. Два предыдущих предложения также не содержат четко выраженной темы: "Если же кто и подвизается, не увенчивается, если не законно будет подвизаться. Трудящемуся земледельцу первому должно вкусить от плодов" (2 Тим 2:56). Читатели перевода очень часто не видят в подобных высказываниях скрытой метафоры и понимают их буквально, то есть думают, что изложенные апостолом Павлом принципы относятся к воинам, земледельцам и тем, кто подвизается. Отсутствие четко выраженной темы в метафоре приводит к тому, что образы метафоры не воспринимаются читателем как таковые.
Одной из причин непонимания метафоры языка оригинала является употребление того же образа в метафоре целевого языка. В этом случае смысл библейской метафоры почти наверняка будет истолкован по-своему носителями целевого языка. Например, Иисус называет Ирода "лисицей" (Лк 13:32). В языке вилла альта запотек лисицей называют того, кто много плачет; в отоми (штат Мексико) слово "лисица" служит обозначением вора; для квикатекцев Теутилы лисицей будет искусный охотник, а для племени Пейм слово "лисица" указывает на жестокое истребление домашних животных. Слово "овца" в ряде мексиканских языков употребляется в переносном значении. Для народа Пейм "овца" обозначает недотепу, для квикатекцев Туитилы "овца" относится к человеку с длинными волосами; для квикатекцев Тепеуксилы "овца" служит названием пьяницы, который молчит, когда его бьют; а в вилла альта запотек "овца" --- это парень, который все время ждет свою девушку или преследует ее. В Мк 4:17 высказывание "но не имеют в себе корня" было переведено с сохранением образа "корень". Носитель языка, помогавший переводчику, увидев такой перевод, рассмеялся и объяснил, что лексема "корень" используется по отношению к человеку, когда он "пускает корни (остается жить) в каком-либо месте" или "пускает корни в работу". В первом случае человек злоупотребляет гостеприимством --- хозяин хочет, чтобы он уехал, но он продолжает гостить. Во втором случае данное выражение относиться ко всякому, кого послали по поручению, например, собрать хворост, и кто очень долго не возвращается. Новозаветное слово "корень", таким образом, в переводе на этот язык будет вызывать другие ассоциации у читателя, который будет введен в заблуждение. Подобная вещь происходит и в отношении стиха из Лк 23:31, где говорится о зеленеющем и сухом деревьях. Для носителя языка отоми значение подобного стиха будет заключаться в том, что некто говорит наполовину по-испански, наполовину по отоми. Если образ не используется метафорически в целевом языке, то определенное его непонимание все же может возникнуть из-за того, что любой из компонентов значения данного образа может служить точкой подобия. Например, если в качестве образа использовать слово "камень", то им можно обозначить следующее: некое постоянное качество, немого человека, чего-то или кого-то, кто разрушает, вес, силу, твердость, то, обо что можно споткнуться, то, что легко тонет. Если человек не знает точку подобия, то смысл метафоры или сравнения остается неполным, и читатель стремится дополнить его некой более или менее подходящей точкой подобия. Разумеется, читатель в первую очередь выберет нечто понятное для него самого, чт'о соответствует его собственным религиозным представлениям. Даже если он верующий, и в контексте имеется некоторое пояснение к смыслу фигуры речи, все же остается большая вероятность того, что он найдет точку подобия, возможно, именно в его культуре. Рассмотрим пример со словом "камень", где камень является образом, а человек --- темой. Для носителей языка вилла альта запотек оно обозначает того, "кто отказывается уйти с работы или места жительства"; для народа Чичилика Пейм оно значит "жить до старости"; для народа микстек Сан Эстебано оно указывает на "себялюбивого человека, который болтается без дела"; для квикатекцев из Тепеуксилы слово "камень" употребляется по отношению к тому, кто "не может говорить или ходить". Мы перечислили точки подобия, приведенные при тестировании носителями языков штата Мексико. Следовательно, если бы им пришлось объяснять такие выражения, как "камень живой" (1 Петр 2:4), то у них возникли бы определенные трудности, поскольку точка подобия не имеет у Петра ясного выражения. Носитель ЦЯ может неверно понять метафору, если используемый образ имеет в Писании несколько значений. Например, понятие "крещение" используется в прямом смысле для обозначения водного крещения и в переносном, если имеется в виду крещение Духом и страдания. Иоанн Креститель говорит об Иисусе: "Он будет крестить вас ... огнем" (Лк 3:16).
Если образ не используется метафорически в ЦЯ, то это может усложнить задачу переводчика. Например, в Мф 3:3 сказано: "Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему". Такие понятия как "дорога", "стезя" знакомы всем культурам, но в этой метафоре образом является работа на дороге для того, чтобы приготовиться к прибытию высокой персоны. Последнее может быть незнакомо читателю ЦЯ. Суть данного образа заключена в том, что каждый должен приготовить свое сердце для Иисуса Христа. Чтобы употребление данной метафоры стало возможным в ЦЯ, необходимо найти слово или выражение, которое бы сочеталось и с образом, и с темой. В данном конкретном случае таким словом может стать глагол "приготовить" или выражение, аналогичное словосочетанию "сделайте прямыми". Это опорное слово или выражение соединяет образ и тему, так что возникает основа для сравнения. Одна из библейских метафор оказалась для многих переводчиков крепким орешком. Речь идет о месте Мк 1:17, где Иисус обещает ученикам сделать их "ловцами людей". Одним из способов передачи данной метафоры может стать выбор опорного слова для лексем "люди" и "рыба". Глагол "ловить" может иногда использоваться для обеих, но чаще слово, которое сочетается с лексемой "рыба", либо вообще не сочетается с лексемой "люди", либо имеет иной оттенок в таком сочетании. Другой путь решения проблемы --- употребить глагол "работать", который может связать две части, например, "вы долго трудились над тем, чтобы поймать рыбу, теперь я даю вам новую работу --- создать для меня учеников". Тем не менее, в некоторых языках слово "работать" используется только по отношению к ручному труду, но не для проповеди и обучения. Даже если найдено нужное опорное слово, необходимо тщательно проверить то, как фигура речи передана в тексте ЦЯ. В амузго фигура "венец жизни" (Иак 1:12) была переведена как сравнение: "получить венец жизни". Носители языка амузго не приняли такого перевода, поскольку такое выражение, с их точки зрения, невозможно для их языка. Как выяснилось, глагол "получить", который являлся опорным словом в сравнении, был автоматически перенесен носителем на вторую его часть. Получилось довольно абсурдное сравнение: "получить жизнь как венец получает жизнь". Это сравнение было исправлено и приобрело следующий вид: "получить жизнь как люди получают венец". Таким образом, данное выражение наполнялось смыслом в восприятии читателя ЦЯ и означало "получить награду" или "удостоиться чести". Во многих майфнских языках Мексики и Гватемалы существует определенный выбор связующих слов для двух сравниваемых предметов. Одно слово указывает на то, что сходство можно увидеть, второе --- что его можно услышать, потрогать, а также понюхать, третье поможет понять, что определенное сходство может быть обнаружено в каком-либо глагольном действии. Если связующее слово выбрано неверно, это может привести к тому, что читатель ЦЯ будет искать основу для сравнения в той области, которую автор оригинального текста вовсе не имел в виду, а это, в свою очередь, заставляет читателя полагать, что само сравнение абсурдно.
Даже если в языке широко употребляются метафоры и нет препятствия для возникновения новых фигур речи, некоторые типы метафор все же не удается передать на другой язык. Например, в языках истмус запотек, бачахон целтал и некоторых других названия животных могут быть применимы только к духам-двойникам, имеющимся, по представлению этих культур, у каждого человека. В майо название животного прибавляется к фамилии человека. Его зовут "лиса", поскольку он принадлежит к семье "Лиса".
Одним из аспектов культуры ЦЯ, к которому переводчик должен относиться с особым вниманием, является способность языка и его носителей к образованию новых метафор и их правильному пониманию. Большинство переводчиков принадлежит к культуре городского типа, где постоянно создаются и растолковываются новые метафоры. Для таких культур характерна высокая степень терпимости к необычным или незнакомым сочетаниям. Авторы книг очень часто используют в своих произведениях метафоры, а высокий уровень образованности населения обеспечивает быстрое распространение новых сочетаний и метафорических выражений. Выросшие в подобном окружении переводчики считают такое положение вещей справедливым и для тех культур и языков, на которые они переводят Библию. Тем не менее, опыт показывает, что такой подход совершенно неприемлем. Культуры значительно отличаются друг от друга в вопросе образования новых метафор. Многие из культур Средней Америки не допускают новых или незнакомых сочетаний; другие, наоборот, приветствуют их образование. Конечно, данный факт не свидетельствует о большей интеллектуальной развитости последних. Все дело в том, какая тенденция господствует на данный момент в языке и культуре того или иного народа. Иногда переводчик может ошибочно оценить ситуацию с допустимостью новых метафор в определенном языке. Дело в том, что практически во всех языках имеется некоторое число застывших метафор. Переводчик, встречая их, приходит к выводу, что народ, для которого он переводит, с легкостью усваивает новые метафоры и без труда понимает их смысл. Но это не так. Это свидетельствует лишь о том, что метафоры раньше широко использовались в ЦЯ; однако нельзя утверждать, что такая тенденция сохранилась и по сей день. Другой причиной, вследствие которой у переводчика может возникнуть впечатление, что образование метафор до сих пор актуально для ЦЯ, является т. наз. ind{"магия сравнения". Когда в языке чоль был проведен анализ метафорических выражений, было замечено, что магия сравнения встречается довольно часто. Например, если ребенок рождается с двумя или тремя узелками на пуповине, считается, что он будет очень богат. В основе этого поверья лежит старое сравнение. В прежние времена мужчины носили красные матерчатые ремни, в которые завязывали деньги. Тот, у кого было много денег, имел несколько узлов на ремне, тогда как у бедняка был только один узел, который удерживал брюки. В дождливый период, когда уровень реки высок, люди, страдающие туберкулезом, идут к берегу реки и собирают белую пену, поскольку она считается средством против "белого кашля". Как лечащее средство от поноса с кровью расценивается и дерево с красной корой, которую уваривают. Когда исследователи стали изучать эти сопоставления, то обнаружили, что новые сравнения в этом языке не образуются, а те, которые они изучали, являются застывшими. Однажды для объективной оценки факторов, влияющих на произвольное понимание метафоры, десяти переводчикам и их помощникам был предложен тест. Выбрали некоторое число метафор, в которых образы основывались на предметах, известных данной культуре и необходимых ей для нужд ее носителей. В другую группу вошли метафоры, чьи образы имели в своей основе предметы известные, но периферийные по своему значению. В первой группе одна из пяти метафор была более или менее понята (разумеется, мы не надеялись, что все метафоры будут понятны). Во второй группе был понят примерно каждый двадцатый пример, из чего был сделан вывод, что предметы имеющие первостепенное культурное значение легче образуют метафоры, чем периферийные. Второй тест был еще более примечателен. Метафоры сравнения и другие фигуры речи были вплетены в канву рассказа. Все образы данных фигур были хорошо знакомы носителям ЦЯ. Цель этого теста заключалась в том, чтобы в каждом образе носитель языка выделил наиболее важное, по его мнению, качество. После тестирования выяснилось, что количество правильно понятых примеров удвоилось и составило отношение два к пяти. Затем анализу подверглись те фигуры речи, которые не были адекватно восприняты носителями ЦЯ. Было замечено, что эти фигуры находились в контексте, содержащем меньше ключей к их пониманию. Там, где для фигуры речи наличествовал полный контекст, была меньшая вероятность понимания. И наоборот, если контекстуальные подсказки (ключи) были малочисленны и тема оставалась неясно выраженной, то для носителя ЦЯ было чрезвычайно сложно понять, что имеет в виду автор. После нескольких лет работы с языком переводчик должен знать, образуются ли в нем новые метафоры. В этом вопросе ему приходится быть особенно бдительным. Например, когда была построена главная магистраль в районе, населенном индейцами тзотзил в Мексике, один из индейцев назвал первую проходящую мимо машину "металлической свиньей". Такое название возникло из-за того, что машина сигналила на каждом повороте, издавая звук, похожий на хрюканье. Данный пример говорит о том, что этот язык являлся открытой системой, в которой могут образовываться новые метафоры. Около 1950 года группа переводчиков, приехавшая к индейцам хуичол (Мексика), привезла им новое растение --- зеленый салат. Через несколько лет их коллеги, работавшие в том же регионе, услышали любовную песню, одна строчка которой звучала так: "Ты --- мой салат". В этом случае мы, конечно, имеем дело с новой метафорой. В другом случае переводчик, которому не удавалось перевести один из библейских стихов, услышал такой комментарий от своего помощника: "Ты в глубокой канаве и не можешь из нее выбраться". Один проповедник из племени ацтеков, говоря о разбитой машине, изобразил Христа умелым механиком, который восстановил машину к жизни. Другой представитель того же племени сказал: "Христос --- это наш бензин. Он --- источник нашей силы". Когда был закончен перевод Евангелие от Марка на язык кайяна, помощник переводчика помолился так: "Пусть Слово Твое течет как бензин". Люди из племени Кайяля в Эквадоре славятся как прекрасные рыбаки. Ночью при рыбной ловле они пользуются лампой Колмана и, фильтруя бензин через старую тряпку, знают, как быстро он течет через волокна ткани. Мы привели примеры того, как создаются новые метафоры и сравнения в языке. Если новые метафоры появляются регулярно, то переводчик вправе ожидать, что при передаче библейских метафор он не встретит каких-либо возражений со стороны носителя ЦЯ. С другой стороны, если в языке не образуется новых метафор, то метафоры Св. Писания в том виде, в каком они употребляются в оригинале, могут оказаться недоступны пониманию читателей. Даже если носители ЦЯ воспринимают метафоры Библии, мы не можем с уверенностью сказать, что они понимают их так, как задумал автор, то есть могут правильно определить основу, на которой выявлено сходство предметов, или тему. В каждом случае необходимо проверять правильное восприятие метафоры. Если же язык упорно сопротивляется введению фигур речи, то переводчику следует подумать о том, каким способом, не прибегая к помощи образного языка и переносных значений, правильно передать нужную информацию. Несоблюдение этого правила ведет к нарушению экзегетической точности, поскольку значение фигур речи будет передано неверно.
В первой части этой главы мы показали, что непонимание таких фигур речи как сравнение и метафора --- явление весьма распространенное во многих языках и возникает оно по разным причинам. Вполне уместно задать вопрос: в каком случае форму фигуры речи нельзя сохранить в тексте перевода? Ответ прост --- всякий раз, когда буквальный перевод влечет за собой появление неверного значения, неоднозначности, либо вовсе приводит к отсутствию всякого смысла. Если в разговоре с носителем языка выясняется, что та или иная метафора или сравнение в ЦЯ неверно передают смысл оригинала, то переводчик обязан выяснить, что явилось причиной --- образ, тема или точка подобия --- и исправить перевод. С особой осторожностью следует переводить те метафоры, которые даже слушателям оригинала были непонятны. Когда Иисус предупредил своих учеников: "Берегитесь закваски фарисейской" (Мк 8:15), то они поняли Его слова в буквальном смысле; если же переводчик передаст этот стих на ЦЯ как сравнение, то читателей очень удивит тот факт, что ученики оказались столь недогадливы. Следовательно, в данном случае не представляется возможным ни опустить ссылку на закваску, ни сформулировать более четко тему, поскольку тогда нельзя будет объяснить смятение и недогадливость учеников. В то же время, если оставить тему нераскрытой, то значение данного выражения будет либо малопонятным, либо совсем непонятным для носителя ЦЯ. В начале 17 стиха, тем не менее, сказано: "Иисус, уразумев, говорит им..." В греческом тексте написано только "когда Иисус узнал" без уточнения того, чт'о именно он узнал. Следующие за этим стихи дают понять читателю, что Иисус знал, что ученики не поняли его метафорического высказывания. Чтобы сделать тему более понятной, ее можно выразить так: "Когда Иисус узнал, что они думали о хлебе, а не об учении фарисейском, Он сказал им..." Евангелие от Иоанна содержит несколько подобных выражений, которые были непонятны современникам Иисуса, то есть слушателям и читателям оригинала. Ярким примером этому является образ "Храма", под которым Иисус подразумевает свое тело (Ин 2:19--21). Перевод таких выражений, зависит, во-первых, от того, является ли фигура речи живой или застывшей, и, во-вторых, считается ли она тематическим образом или символом. Если фигура застывшая, то мы сосредотачиваем наше внимание не на образе, которым можно пренебречь, а на теме и точке подобия, явно выраженных в ЦЯ. В том случае, если фигура живая или она является тематическим образом или символом, образ такой фигуры должен быть по возможности сохранен. Если перевод таких метафор или сравнений не нуждается в корректировке, чтобы удостовериться, понятен ли он читателю, то какого рода изменение формы фигуры речи допустимы? Что является критерием правильного разрешения этой задачи? Существует два основных изменения формы, которые допустимы в переводе. Одним из них является установление современной авторской (литературной) формы метафоры или сравнения (метафора может быть переведена как сравнение, а сравнение --- как сравнительный оборот, не имеющий переносного значения). Другой способ заключается в том, чтобы четко выразить ту часть заложенной в конкретной фигуре информации, которая оставалась невыраженной.
Приведенные ниже примеры распределены по 4 группам; они отражают возможные сдвиги в форме метафоры в оригинале; (а) метафорическая форма может быть сохранена в ЦЯ; (б) метафора может быть заменена сравнением; (в) метафору может заменять необразное выражение; (г) могут быть использованы комбинации из трех вышеперечисленных возможностей. Необходимо заметить, что первые три возможности расположены в том порядке, в каком переводчик их может использовать применительно к живым фигурам речи. Он переходит от одного способа к другому, пока форма ЦЯ не будет адекватно передавать смысл оригинала. Иными словами, при первом подходе переводчик обязан сохранить форму метафоры (по возможности расширяя ее составляющие --- см. ниже). Если данный подход неприемлем, тогда переводчик пытается заменить метафору на сравнение. Если же и в этом случае цель не достигнута, то остается еще одно средство --- заменить метафору не фигурой речи, а прямым, необразным выражением.
В некоторых случаях метафора, в которой четко выражен только образ, может передаваться на ЦЯ без дополнительного разъяснения темы или точки подобия. Например, метафора "врата" в притче о тесных и широких вратах может быть перенесена без изменений в язык колорадо (Эквадор), так как слово "врата" используется в этом языке в том же метафорическом значении. Этот пример соответствует типу 1 в таблице 1. В другом случае переводчик может сохранить форму метафоры в ЦЯ, одновременно заполнив некоторые ее составляющие дополнительной информацией, чтобы смысл метафоры был более прозрачным. В Мк 4:17 сказано: "Но не имеет в себе корня". В притче, в которой употребляются данные слова, "посеянное" --- образ, а "Слово" --- соответствующая тема метафоры (см. 4:14). В переводе на язык мекетек Сан Эстебан (Мексика), желая сделать смысл метафоры более доступным, переводчик дополнил тему словом "Слово" и получил следующую фразу: "Слово не имеет корня в них". Этот перевод объяснил метафору оригинала и не вызвал никаких возражений со стороны носителя языка, оценившего его приемлемость в мекетеке.
Часто переводчику приходится четко обозначать тему метафоры, которая в тексте оригинала оставалась нераскрытой. В Лк 5:34 Христос задает вопрос, содержащий метафору: "Можете ли вы заставить сынов чертога брачного поститься, когда с ними жених?" Здесь образ для метафоры взят из иудейского обряда бракосочетания; "сыны чертога брачного" --- первый образ, темой которого являются ученики; "жених" --- другой образ, тема --- сам Иисус. Однако в тексте оригинала ни одна из тем метафоры не раскрыта, поэтому в некоторых языках переводчики сочли необходимым обозначить хотя бы часть их. Они прибавили выражение "о себе": "Он сказал им о себе..." Данный способ передачи метафоры был применен и в отношении Мк 3:10, где говорится: "Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь". Здесь основным образом являются деревья; что же касается метафоры, то она никак не обозначена, хотя из контекста можно понять, что ею являются слушатели Иоанна. Текст метафоры в переводе, таким образом, пополнился уточняющим "вы": "Вы --- деревья, не приносящие плода". Похожий пример находим в Мк 2:21--22, где Христос говорит о латании ветхой одежды и вливании нового вина в ветхие мехи. Здесь также тема остается имплицитной, поэтому ее можно снабдить следующим комментарием: "Он рассказал им другую притчу о своем ученике" или "Иисус раскрыл им смысл своего учения". Каждый из трех последних примеров относится к типу 2 из нашей таблицы, в котором метафору оригинала передаются метафорами ЦЯ с четко выраженным образом и темой. Часто наряду с темой необходимо четко обозначить точку подобия, поскольку именно она служит главным ключом к пониманию метафоры. Например, Христос обращается к книжникам и фарисеям со словами: "Вожди слепые!" (Мф 23:24), так что формально выраженным является только образ, хотя сама форма обращения подразумевает тему "вы". Но что в данном примере является точкой подобия? Она никак не сформулирована в тексте, но о ней можно догадаться и определить так: "Потому что вы сами заблуждаетесь и вводите в заблуждение других". Такая фраза может четко выражать идею сказанного в ЦЯ. Необходимо заметить, тем не менее, что только метафоры, используемые при сравнении и обращении, сохраняют свою метафорическую форму и имеют явно выраженную точку подобия. В таблице данный тип обозначен цифрой 3. В этом типе все три составляющие метафоры эксплицитно выражены в ЦЯ. Метафорическая форма, которая является выразителем застывшей метафоры, также может быть сохранена, если ее заменяет метафора ЦЯ, имеющая то же значение, что и метафора оригинала. Например, Павел в 1 Кор 14:9 говорит: "Вы будете говорить на ветер". На языке аверра хуарес запотек это было передано метафорически: "Вы будете говорить в ваш собственный рот". Слова Луки "младенец взыграл во чреве ее" (Лк 1:41) были переданы на язык кариб (Гватемала) как "младенец стал играть". Выражение "у вас окаменело сердце" (или эквивалентные ему, например: Мф 19:8, Мк 3:5, 6:52, 8:17, 10:5, 16:4, Евр 3:8, 15, 4:7) довольно часто используется в Библии и часто заменяется в ЦЯ подобным метафорическим выражением, таким как "ваши уши окаменели" или "ваш желудок тверд как камень" (африканские языки). Во всех этих случаях застывшая метафора ЦЯ заменяет застывшую метафору оригинала.
Одним из самых простых способов нахождения эквивалента метафоры может считаться перевод ее как сравнения. Данный способ подчеркивает, что в основе любой метафоры лежит косвенное сравнение предметов. Например, Петр в своем Послании говорит о лжеучителях: "Это --- безводные источники". Эту же мысль можно выразить в форме сравнения: "Вы как безводные источники". Однако данная фигура речи не содержит никакого указания на точку подобия, поэтому даже в этом случае читатель может задать вопрос, почему лжепророки сравниваются с безводными источниками. Как уже было сказано, место в Иак 1:12 "он получил венец жизни" было переведено как сравнение без указания точки подобия; "он получил жизнь, как люди получают венец". В другом языке метафора "луна (превратится) в кровь" (Деян 2:20) получила не только форму сравнения, но и четко обозначенную точку подобия: "Луна станет красной как кровь". В Мф 23:24 находим комбинацию из нескольких метафор и гиперболы: "Вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие". Одна из метафор "оцеживающие комара, а верблюда поглощающие" --- объясняется предыдущим стихом, где Христос подчеркивает, что книжники и фарисеи заботятся о десятине с мяты, ониса и тмина, но пренебрегают важнейшим в законе: судом, милостью и верой. Очевидно, что точка подобия здесь состоит в том, что бессмысленно обращать внимание на незначительные вещи, пренебрегая основными моральными принципами. В этом случае метафору можно передать полным сравнением: "Вы поступаете так же глупо, как человек, оцеживающий комара и поглощающий верблюда".
Третья возможность, которую может использовать переводчик заключается в том, чтобы передать значение фигуры речи оригинала при помощи необразного выражения в ЦЯ. При этом переводчик может либо сохранить образ, используемый в оригинале, либо выбрать другой. Сохранение образа соответствует типу 6 в нашей таблице, выбор другого образа --- типу 7. В Мк 1:17 --- "Я сделаю вас ловцами людей" --- образом является ловля рыбы. Он может быть сохранен при переводе, так как он относится к живой метафоре (см. предыдущую главу). Однако сама метафора может быть заменена необразным выражением: "Вы занимались ловлей рыбы, а теперь я даю вам новую работу --- собирать для Меня учеников". (Обратите особое внимание на трудности, которые могут возникнуть при использовании слова "работа"; см. начало настоящей главы.) Когда Иоанн Креститель проповедовал иудейскому народу, он говорил: "Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему" (Мк 1:3). В этой метафоре образ "приготовьте путь" и "сделайте прямыми стези" под "путем" и "стезями" подразумевается человеческое сердце или жизнь. Точка подобия основывается на том, что по традиции к приезду важного человека готовились, улучшая состояние дороги, по которой он поедет. Так, слушатели Иоанна должны были приготовить свои сердца, дабы Христос вошел в них. На некоторые языки эта метафора была переведена при посредстве двух необразных выражений с сохранением образа: "Когда приезжает уважаемый человек, мы готовим дороги выравнивая их. Господь приходит, поэтому сделайте сердца свои достойными". В вышеприведенных примерах образ оригинала оставался без изменений, лишь сама метафора была заменена на необразное выражение. В последующих примерах (тип 7 в таблице) образ, который считается застывшим, не сохраняется. Сама фигура речи также теряет свое переносное значение. В Деян 15:10 говорится: "Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на шеи учеников иго...?" Здесь образом является запряжение быка в ярмо. С этим действием сравнивается просьба к ученикам подчиниться различным правилам. Точкой подобия может считаться тяжелая обуза, которую приходится нести быку и, образно говоря, ученикам Христа. Перевод данной метафоры без сохранения образа выглядит так: "Зачем вы искушаете Бога, желая, чтобы ученики делали что-то чрезвычайно сложное?" В Тит 2:10 Павел использует метафору "быть украшением учению Бога". В данном примере образом являются "люди, украшающие себя или строения". Тема данной метафоры --- "учение Бога", а точкой подобия является цель всякого украшения --- сделать нечто более привлекательным для других. (Мы анализировали эту метафору в предыдущей главе.) Перевод ее без сохранения образа звучит следующим образом: "Жить так, чтобы люди могли одобрить учение Бога". Аналогично вышеуказанным случаям прямой передачи метафор, выражение "скажите этой лисице" (Лк 13:32) может быть передано как "скажите этому хитрому человеку". В этом случае образ не сохраняется, но остается тема (Ирод) и точка подобия (хитрый).
Последним из вышеназванных способов перевода является комбинация из трех нормативных типов --- метафоры, сравнения и выражения, не обладающего переносным значением. Так, метафора может объединяться с метафорой, сравнением или необразным выражением; сравнение, в свою очередь, может образовать сочетание с необразным выражением; сокращенное сравнение может сочетаться с полным сравнением. В Мф 3:10 Иоанн Креститель, предупреждая народ о грядущем суде, употребляет метафору "секира при корне дерев лежит", готовая срубить деревья, не приносящие плода. Данное высказывание выражает метафорический образ; тема же может выступать либо в форме метафоры: "Вы деревья, не приносящие доброго плода"; либо в форме сравнения: "Вы --- как деревья, не приносящие доброго плода". Далее следует метафора в том виде, как она есть в оригинальном тексте. Этот пример показывает сочетание метафоры с метафорой, а также метафоры со сравнением. Тот же самый подход был использован для перевода Мф 9:37 на язык трик (Мексика): метафорическая часть стиха сохранялась "жатвы много, а делателей мало", а для выделения темы было употреблено сравнение: "Как спелая пшеница ждет жнецов, так и люди ждут моего слова. Уже много пшеницы созрело, но мало жнецов появилось". Здесь снова за сравнением следует метафора. В Ин 12:46 используются слова "свет" и "тьма" в переносном значении: "Я --- свет, пришедший в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме". Выражение во тьме уже употреблялось в языке миксе (Мексика) для обозначения греховного состояния, но слово "свет" не использовалось в нем как метафора. Попытка употребить слово "свет" в сочетании с глаголом "приходить" привела к тому, что носители языка поняли эту метафору так: "Иисус пришел на землю, как свет приходит из космоса". Проблема была разрешена таким образом, что сперва переводчик передал метафорическую идиому, а затем употребил сравнение, содержащее незнакомую фигуру речи "свет": "Я пришел в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме. Я как свет, который светит, чтобы люди могли видеть". Метафорически использованное слово "свет" было понятно для носителей ЦЯ. Метафора может объединяться и с необразным выражением. Например, Иак 3:6 говорит, что "язык --- огонь". Такую метафору можно сохранить в ЦЯ, добавив необразное выражение "огонь разрушает вещи; наши слова также действуют разрушительно". Необразное выражение может следовать за метафорой и в форме сравнения: "Как огонь разрушает вещи, так и наши слова приносят вред людям". Данный способ перевода допускает изменение порядка: образ может следовать за темой: "Наши слова приносят вред людям подобно огню, разрушающему вещи". Существует еще один вариант --- сравнение открывает выражение, а за ним следует необразное выражение. Примером объединения сравнения без указания точки подобия со сравнением, включающим точку подобия, может послужить перевод на язык чоль Притчей Соломоновых: "Как пес возвращается на блевотину свою, так глупый повторяет глупость свою" (26:11). На чоль это звучит следующим образом: "Глупый подобен псу. Как пес возвращается на блевотину свою, так глупый повторяет глупость свою". В заключение хотелось бы подчеркнуть, что к переводу новозаветных метафор и сравнений переводчик должен подходить с особой осторожностью и аккуратностью. В каждом случае существует ряд способов перевода, доступных ему. Он должен прислушиваться к реакции носителей языка на свой перевод и разрешать возникшие трудности понимания текста продуманным подбором нужной формы перевода. Только в этом случае переводчик может достигнуть своей цели --- сообщить истинный смысл того, что заложено в оригинале. | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|