Суд над Иисусом Христом. Попытка исторической реконструкции.

С.Д. Лукацкий

"Эти добрые люди, заговорил арестант и, торопливо прибавив:
игемон, продолжал: ничему не учились и все перепутали, что я говорил."
М.Булгаков. "Мастер и Маргарита"

Постановка вопроса

В данной работе я хочу обратить внимание на вопрос историчности евангельского описания суда над Иисусом, поскольку думаю, что в истории человечества не было судебного процесса, имевшего такие значительные последствия для цивилизации, как этот.

Прошу не воспринимать критический анализ Евангелий (Euaggelion-"благовествование"), как кощунство, так как синоптическое (synopsis греч. –"совместное обозрение") изложение и Евангелие Иоанна, в силу многих причин, не могут восприниматься, как безупречно исторические. Евангелие несёт совсем другой заряд и выполняет другие задачи, нежели историческая хроника. Я же буду руководствоваться историей и её инструментами, подходить к Иешуа-бен-Иосифу, как к историческому персонажу, жившему в конкретное время, в реальных условиях Иудеи I века нашей эры, а не как к Иисусу Христу, фигуре сформированной церковным преданием и многими поколениями верующих.

Я склонен полагать, что истоки проявлений антисемитизма христианских церквей кроются в эпизоде суда над Иисусом. Поэтому разобраться в исторической ситуации было бы очень важно, как и во всём, что связано с личностью и биографией Иисуса. Ведь нет в истории другого персонажа, во имя которого начиналось и останавливалось столько войн, во имя которого стольких людей убивали, стольких людей истязали и столькие принимали муку, в мире нет и не было имени известного шире, чем имя Иисуса из Назарета.

Однако, многие события описанные синоптиками несколько мифологичны и плохо подкрепляются параллельными источниками. Не смотря на то, что авторитетные авторы рубежа новой эры подробнейшим образом описывали события в Палестине, того времени, они молчат об Иисусе. Нет упоминаний об Иисусе из Назарета в Кумранских свитках, найденных близ побережья Мертвого моря, хотя многие из них были составлены в период времени описываемый евангелистами и в той же местности, в которой проповедовал Иисус. Не смотря на это тексты, найденные в Кумране, содержат изречения, совпадающие по форме, иногда слово в слово, с изречениями Нового Завета. Нам не известны упоминания об Иисусе в трудах историка Юстуса Тивериадского (секретарь царя Агриппы II), хотя он был современником Иисуса и жил в одной местности с Ним, в Галилее. Правда, его сочинения известны только опосредованно, благодаря полемике с ним Иосифа Флавия, в книге "Жизнь". Византийский патриарх Фотий (ок. 820-ок.891), давший обзор множества рукописей, в своём труде "Мириобиблион" ("Множество книг") упоминает и "Хронику Иудейских Царей" Юстуса Тивериадского, но он не нашёл там упоминания об Иисусе. Молчит римский историк Плиний Старший (лат. Gaius Plinius Secundus 23–79 гг.н. э.). Молчит современник Иисуса Филон Александрийский (Philon Alexandreos ок. 20 г. до н. э. – 50 г. н. э). Молчит и главный источник по истории Палестины - Иосиф Флавий (Йосеф бен Матитьягу га-Коген, лат. Josephus Flavius; род. около 37г. - ум. около 100г.). Его отец был из знатного рода коэнов (священников, потомков Аарона) и, вероятно членом Синедриона, причём, как раз в то время, когда состоялся суд над Иисусом. Неужели отец не упомянул о столь экстраординарных событиях участником и свидетелем, которых он был? Иосиф Флавий упоминает всех заметных учителей своего времени, говорит о десятке лиц с тем же именем, довольно много пишет про Иоанна Крестителя, что говорит о более заметной общественной роли последнего… А об Иисусе Иосиф говорит только вскользь и то, скорее только в связи с Его братом (об этом см.ниже). Таким образом: текстов, на которые мы могли бы твёрдо опереться, у нас нет. В нашем распоряжении так же нет каких-либо археологических или эпиграфических данных, относящихся к I веку, и подтверждающих евангельскую историю. Это обстоятельство охотно муссировалось мифологической школой и атеистами.

Однако это не означает, что Евангелия не историчны, а Иисуса, как исторической фигуры, никогда не существовало. Если бы за Иисусом не было реальной исторической персоны, невозможно представить причины по которым такая харизматичная личность, как апостол Павел (почти современник) признал власть Иакова брата Господня, который ничем, кроме кровного родства её не заслужил, имея ввиду, что Павел справедливо полагал, что "более всех потрудился" в проповеди новой веры (I Кор. 15:10), и не признавал внешних авторитетов. Почему бы такому человеку признать власть кровного брата равви из Назарета, если Иисус никогда не существовал в физическом облике? Тем более, что сам Павел мало интересовался земной жизнью Иисуса и крайне мало сообщает о ней, а так же скупо цитирует слова самого Христа.

Даже дата рождения Христа остаётся неопределённой (по разным источникам от 4 г. до н.э до 12г. до н.э.), нам твёрдо неведомы ни место рождения: Он родился то ли в Назарете (Нацерет или Нацрат ивр.), согласно Луке и Иоанну, то ли в Вифлееме (Бейт-Лехем ивр.), по Матфею). Родословная Иисуса, туманна даже в ближайших предках: дедушку Иисуса звали то ли Илием - по Луке (3:23), то ли Иаковом -по Матфею (1:16), далее путаница ещё более усугубляется, вплоть до абсурда. Матфей перечисляет у Иосифа двадцать шесть предков, восходящих к Давиду, а счёт Луки переваливает за сорок. Это не удивительно, поскольку возможность того, что где-то хранилась и могла быть проверена, родословная некоего деревенского плотника Иосифа, крайне маловероятна, даже церковные историки говорят, что и более знатные особы были лишены этой возможности: "Ирод Великий устыдясь своего незнатного происхождения, велел уничтожить все еврейские родословия" (Юлий Африканский у Евсевия. Eus.HE.I.7:13). Но исключить такой возможности мы не можем, ввиду обнаружения археологами надписи на оссуарии (ossuarium лат. урна для хранения останков) времен близких к Иисусу, которая гласит, что там лежат кости тех, кто происходит "из дома Давида". (Д. Флюссер The Israel Museum Journal, Jerusalem, 1986, vol. 5), как гласит надпись на урне.

Методика

В связи с указанными выше обстоятельствами, полагаю, что необходимо применять обычный, в таких случаях, критический метод реконструкции истории. Если в нашем распоряжении нет достаточного количества достоверных фактов то для построения цельной исторической концепции мы вынуждены экстраполировать закономерности присущие исследуемой эпохе. Упомянутое в источнике событие, с высокой степенью вероятности, может считаться возможным и закономерным тогда, когда оно встраивается логично необходимым звеном в цепь причинности до и после себя. Именно такой подход я предлагаю применять для рассмотрения евангельской истории. В анализе свидетельств Евангелий считаю нужным исходить из принципа "дополнительности" вариантов изложений евангелистами одних и тех же фактов, а не опровергая одно свидетельство евангелиста другим, поскольку во многих случаях, противоречия между Евангелиями позволяют с большей степенью вероятности вскрыть более ранние варианты текста и определить степень близости их к историческим фактам.

Временные рамки событий

Время рассматриваемых событий ограниченно Евангелиями, хотя и тут есть разночтения, ведь епископ Иерусалима Александр в первой половине третьего века, считал, что Иисус распят в 58 году, а Ириней полагал, что Иисус был казнён при Клавдии кесаре, то есть после 41 года. Но я буду опираться на свидетельства евангелистов и известные по параллельным источникам биографии тех персон, которых упоминает Лука: "когда Понтий Пилат был правителем в Иудее, Ирод был тетрархом Галилеи, его брат Филипп - тетрархом Итуреи и Трахонитcкой области, Лисаний - тетрархом Aвилинеи" (Лк.3:1). Нам достоверно известно, что Понтий Пилат (лат. Pontius Pilatus) пребывал в Иудее с 26 по 36 гг н.э., Ирод Антипа - был тетрархом с 4 г. до н.э. до 39 г. н.э., Филипп – был тетрархом с 4 г. до н.э. до 34 г.н.э. Лисаний, вопреки Луке, давно не правил Авилинеей (область, расположенная северо-западнее Дамаска). Но такая административная единица была, поскольку Иосиф Флавий упоминает "Авилинею Лисания". Видимо Лука неверно истолковал привычный топоним, знакомый ему по рассказам местных жителей, считая, что Лисиний до сих пор жив и правит, но мы не будем обращать внимания на эту ошибку.

То есть, время событий известно: с 26г. до 36г. Но следует полагать, что арест и казнь Иисуса произошли ближе к 35-36-му годам, на это предположение наталкивает рассказ Флавия об отношениях Ирода Антипы и Иоанна Крестителя. Иоанн был убит Иродом Антипой до войны с царём Набатеи Аретой IV, так как Иосиф Флавий пишет, что "Некоторые иудеи, впрочем, видели в уничтожении войска Ирода вполне справедливое наказание со стороны Господа Бога за убиение Иоанна." ( Iud.Ant.,ХVIII), таким образом, в глазах иудейского общества, поражение Ирода было следствием казни Иоанна и следовало после казни, но никак не раньше женитьбы на Иродиаде, которая была осуждена Иоанном, как кровосмесительная и послужила причиной войны. Но промежуток между казнью Иоанна и военным поражением Ирода Антипы не мог быть слишком длинным, иначе события не связались бы, у иудеев, в причинно-следственную цепочку. Память народная коротка. Точно так же, согласно изложению Флавия, не мог быть длительным промежуток времени между бегством первой жены Ирода Антипы (дочери царя Ареты IV) и женитьбой на Иродиаде. Датировать войну и разгром Ирода Антипы нам позволяет Флавий, сообщивший, что Ирод пожаловался на Арету кесарю Тиберию (лат. Tiberius Julius Caesar Augustus), который "разгневался на образ действий Ареты" и повелел легату Луцию Вителлию (Vitellius Lucius) выступить, с приданными ему легионами, против царя Ареты. А мы знаем, что Луций Вителлий был назначен легатом-пропретором Сирии только в 35г н.э. (Tac. Ann. VI) и выступить против Ареты ранее не мог. Повествование Флавия не подразумевает значительной временной паузы между поражением Ирода и вмешательством Вителлия, значит все перечисленные события произошли в промежуток времени в 1-2 года, последовательно: женитьба на Иродиаде, затем казнь Иоанна, война и поражение Ирода, вмешательство римлян. Правда, это расходится, с небольшой длительностью служения Иоанна в Евангелиях (с 15-го года правления Тиверия Кесаря (29 г. н.э.) продолжительностью год-полтора), но это возможно, поскольку Евангелия посвящены не ему. Кроме того, из Евангелий мы знаем, что после казни Иоанна служение Иисуса продолжалось ещё достаточно длительный промежуток времени (не менее года). Таким образом, арест и казнь Иисуса приходятся на самый конец каденции Понтия Пилата в 36г. н.э.

Исторический фон событий

Принимая во внимание вполне обоснованную версию о том, что Иисус был много старше 30-ти лет, а об этом упоминает и Иоанн: "Тебе нет и пятидесяти лет" (Ин.8:57) и Ириней Лионский, называвший Иисуса: "старец, достигший преклонных лет" и ещё: "Христос освятил своим пребыванием на земле все возрасты человеческой жизни" (Против ересей, II.23.2). Известно, что Ириней, по преданию, был учеником св. Поликарпа Смирнского, который, в свою очередь, ходил в учениках у Иоанна Богослова, то вероятно, что данные о возрасте Иисуса исходят от Иоанна Богослова. Следовательно, можно предположить более раннюю дату рождения Иисуса. А хорошим ориентиром может быть Вифлеемская звезда отождествляемая с кометой Галлея (в 12 г до н.э), как единственный астрономический объект способный двигаться по небосклону и за которым могли следовать волхвы. Если принять эту версию, то Иисуса можно связать со многими событиями того "бунташного" времени, Он вполне мог застать и даже принять какое-то участие, в одном из многих "больших" восстаний потрясавших Иудею или в одном из сотен локальных. Это могло быть восстание Иуды Галлонита (Галлиелянина). Иуда из Гамаллы, вместе с фарисейским раввином Цадоком или Садоком (фарисеи часто принимали участие, возглавляли и вдохновляли бунты), поднял восстание в дни одной из имущественных переписей, "а за ним поднялся народ, чтоб отпасть" - отпасть именно от Рима: "Некий галилеянин Иуда, происходивший из города Гамалы, вместе с фарисеем Садоком, стал побуждать народ к оказанию сопротивления, говоря, что допущение переписи поведет лишь к рабству. Они побуждали народ отстаивать свою свободу. Их не может постигнуть неудача, говорили они, ибо налицо самые благоприятные условия; даже если народ ошибется в своих расчетах, он создаст себе вечный почет и славу своим великодушным порывом. Предвечный, лишь в том случае окажет иудеям поддержку, если они приведут в исполнение свои намерения, особенно же, если они, добиваясь великого, не отступят перед осуществлением своих планов. Народ, с восторгом внимал этим речам, и, таким образом, предприятие получило еще более рискованный характер" (И.Флавий,Iud.Ant. XVIII-1:1,). Флавий не для красного словца назвал последователей Иуды Галлонита "четвёртой школой", наряду с прочими, имеющимися в Израиле того времени, хотя об их идеологии Иосиф Флавий умалчивает, он вообще пытается не раздражать Рим, так же впрочем, как и авторы Евангелий и Деяний. Непосредственной причиной бунта послужила опись имущества и населения, произведенная в Иудее, Самарии и Идумее (локально, а не "по всей земле", как пишет Лука 2:1,2), она проводилась по велению кесаря Августа в 6 году н.э., имперским легатом Сирии - Сульпицием Квиринием (Publius Sulpicius Quirinius лат.). Евреи во все времена негативно воспринимали переписи. Известно, что еще при царе Давиде, любимом авторами Писания, перепись вызвала резкие осуждения и угрозы со стороны пророков (Пар.21:3-30). С сугубо светской точки зрения, перепись является необходимой процедурой, будучи основой налоговой системы, однако, с точки зрения иудаистской теократии - перепись - почти нечестивое дело (2 Цар.24). Согласно Торе - Бог единственный властитель, а взнос в Храм – единственный оговоренный Торой налог, а потому уплата налога светскому правителю является, до некоторой степени, замещением Бога этим правителем. Философия иудейской теократии, в своей радикальной форме враждебная всякой идее светской государственности, в вопросе налогообложения последовательно доходила до конца - до отрицания гражданского общества и всякого светского правительства, а уж признание власти римского императора язычника –это и вовсе святотатство. Любые деньги в общественных, а не в храмовых кассах, считались крадеными. А Иисусу инкриминировали призыв не платить налогов, что сближает Его с идеологией зелотизма и Иудой из Гамалы. А так же с его сыном Meнaxeмом (почитавшимся сторонниками, как царь "машиах"), коего Флавий характеризует как "замечательного софиста, который при Квиринии укорял евреев в том, что они, кроме Бога, признают ещё и власть римлян" (Jos. Bel. Iud.II:17-8). Возможно, Иисус был близок к школе Иуды и Менахема, во всяком случае, мог быть знаком с ней. Ведь многое из учения зелотов было солидарно с учением фарисеев, многочисленные фрагменты из которого активно использовал в своих проповедях Иисус. Вся жизнь Иисуса протекала в Галилее, бывшей местом постоянных бунтов, как то восстание Иуды, сына Езекии, которое он поднял в Сепфорисе (3 или 4г. до н.э.), всего в 5-6км от Назарета, где жил Иисус с семьёй и куда, вероятно, Он ходил на заработки в качестве строителя, вместе с отцом. Восстание было жестоко подавлено римлянами, город сожжён, жители проданы в рабство.

Вот как описывает И.Флавий в "Иудейских Древностях" (XVII:10) политический фон страны того времени: "Был там также некий Иуда, сын могущественного атамана разбойников, Езекии, которого Ирод с большими трудностями держал в повиновении. Этот Иуда собрал около галилейского города Сепфориса огромную толпу отчаянных людей, сделал набег на царский дворец, захватил все находившееся там оружие, вооружил им всех своих приверженцев и похитил все находившиеся там деньги. Так как он грабил и брал в плен всех, кто ему попадался на пути, то он всюду вселял ужас. При этом им руководило желание добиться высшего положения и даже царского достоинства (Машиаха прим. автора), впрочем, он рассчитывал достигнуть этого не столько доблестью, сколько дерзким захватом".

"Существовал тогда также один из служителей царя Ирода, некий Симон, человек красивый, огромного роста и крайне сильный, пользовавшийся доверием царя. Основываясь на беспорядочном состоянии дел, этот человек осмелился возложить на себя царский венец. Собрав себе толпу приверженцев, которые в своем безумии провозгласили его царем (Машиахом прим. автора), и считая себя вполне достойным этого высокого сана, Симон разграбил и сжег царский дворец в Иерихоне. Равным образом он предал пожару целый ряд других дворцов в стране, причем предоставлял толпе своих приверженцев грабить их сколько угодно".

"Вместе с тем даже некий Афронг, человек, не блиставший ни знатностью рода, ни личной доблестью, ни обилием денежных средств, всего-навсего простой пастух, отличавшийся, впрочем, огромным ростом и недюжинной физической силой, решился домогаться царской власти….( власти Машиаха прим. автора). Сам же Афронг надел на себя царский венец и держал совет относительно дальнейшего образа действий...."

"Потом Вар разослал по стране часть своего войска и стал ловить виновников возмущения. Когда ему указывали на таковых, он их наказывал как зачинщиков; многих, впрочем, он отпустил без наказания. Таким образом, было казнено (через пригвождение к кресту) две тысячи человек. Видя затем, что войска ему более не нужны, он распустил их, потому что они, вопреки повелениям и желаниям Вара, совершили много насилий и грабежей из любостяжания".

Флавий характеризует всех этих "машиахов" так: "Это были обманщики и прельстители, которые под видом божественного вдохновения стремились к перевороту и мятежам, туманили народ безумными представлениями, манили его за собою в пустыню, чтобы там показать ему чудесные знамения его освобождения" (Jos. Bel. Iud.,II . XIII-4).

Палестина того времени была местом интенсивного брожения умов, чрезвычайно напряженных мессианских и эсхатологических ожиданий (греч. eschatos - последний, крайний), перманентно идущих бунтов и волнений, когда каждый намёк на возможность восстания, вызывал повышенное внимание оккупационных властей. Иерусалимскими низами безраздельно владели фарисеи (Флавий пишет: " если они скажут что-нибудь против царя и первосвященника, им сразу же поверят") и их крайне радикальное крыло - зелоты, которые были резко-оппозиционно и неприязненно настроены к коллаборационистам, в частности, саддукеям и иродианам (потомкам царя Ирода Великого). В то же время, многие фарисеи проповедовали фанатичную ненависть к римлянам, как к оккупантам и идолопоклонникам.

Термин "зелоты" (zelotes греч.-ревнители; на иврите "каннаим"), стал общим названием радикальных национал-патриотических течений бунтовщиков, эпохи Второго храма, с корнями в Галилее. Как ярко выраженная политическая партия они описаны у Флавия в период до и во время Первой Иудейской Войны. Но как некая автономная политическая сила, он живёт только в трудах некоторых историков. Ревнители - зелоты это распространённая характеристика и эпитет, к весьма широкой и не очень структурированной группе лиц озабоченной чистотой Закона и иудейской религии. Ещё Маттафия Хашмоней призывает всех "ревнителей" взяться за оружие и идти за ним: "Пусть каждый ревнующий о Законе и поддерживающий Завет, выйдет со мной" (1.Макк.2:26-27). Это призыв к политическому бунту, жёстко увязанному с религией и превратившемуся во всенародное восстание против язычников, которое закончилось победой религиозно-патриотических сил. Ревнителями-зелотами, вероятнее всего называли евреев, готовых сражаться и умереть за свои религиозные и политические убеждения. Впрочем, нельзя исключать, что это самоназвание присваивалось некими политическми группировками в период Первой Иудейской Войны и перед ней.

Многие исследователи связывают последователей Иуды из Гамалы (восстание 6 г н.э.) с зелотами-ревнителями, как весьма сходным по лозунгам и образу мыслей. А восстание галонитов произошло за многие годы до Иудейской войны. Очень сходно с зелотизмом, учение двух фарисейских раввинов: "Один из них был Иуда, сын Сепфорея, а другой - Матфий, сын Маргала" собиравших "целые полчища" экзальтированных сторонников, ещё при жизни Ирода Великого. Они побудили юношей, разрубить топорами золотого орла, установленного на храмовой кровле. Бунтовщики схвачены и на вопрос: ""Кто им это внушил?" - они ответили: "Завет отцов!"".( Jos. Bell. Iud 33:3). Эти рассказы Флавия говорят об укоренённости идеологии зелотизма. Много позже апостолу Павлу, прибывшему в Иерусалим, говорили : "видишь, брат, сколько тысяч уверовавших Иудеев, и все они ревнители закона". (Деян. 21:20). Следует считать, что "ревнителями", в Деяниях, названы не члены некой структурированной политической партии, а более широкий круг религиозных патриотов. Логично, так же, будет предположить, что говоря о "зелотах" и "сикариях", Флавий имеет в виду не единую политическую организацию, а множество групп и школ рубежа эпох со сходной идеологией и методами ведения борьбы.

Флавий пишет, что зелоты: "во всем были согласны с фарисеями, но обладали к тому необузданной любовью к свободе. ... Никакая смерть не казалась им страшною, да и никакое убийство (даже родственников и друзей) их не удерживало от того, чтобы отстоять принципы свободы" (Iud.Ant ХVIII - 1:6,23). Или ещё, там же: "Некоторые безумцы и убийцы соединились в одно общество и приобрели много сторонников. Они призывали всех к завоеванию свободы и грозили смертью всякому, кто будет отныне подчиняться римскому владычеству, говоря: нужно освобождать силою тех, кто добровольно несет иго рабства. Они рассеялись по всей иудейской стране, грабили дома богатых, убивали людей в них, зажигали деревни и хозяйничали так ужасно, что навлекли беду на весь иудейский народ. И с каждым днем зараза эта распространялась все больше". Римские власти отвечали той же монетой ненависти и репрессий, жёстко пресекая любые намёки на беспорядки и бунты.

Въезд в Иерусалим

Иисус вполне мог вызывать опасения у римских властей как источник и предводитель возможных волнений. Он был популярен среди народа, а популярность –это политический фактор. Во время хождений с учениками по Галилее Иисус водил за собой толпы людей: "следовало за ним множество народа из Галилеи и Десятиградия, и Иерусалима и Иудеи и из-за Иордана". "А народ, услышав о том, пошёл за ним из городов пешком…А евших было около пяти тысяч человек кроме женщин и детей" (Мф.14:13-21). За Иисусом ходили пятитысячные толпы народа - этого более чем достаточно для пристального внимания со стороны римлян. "За Ним последовало много людей, и он исцелил их там" (Мф. 19:2). "И весь народ с утра приходил к Нему в Храм слушать Его" (Лк. 21, 38) "Он возмущает народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места" (Лк.23:5). Иисус чрезвычайно популярен. Он опасно популярен в глазах любой власти, тем более оккупационной власти!!

"И когда вошел Он в Иерусалим, весь город пришел в движение" (Мф.21:10). Толпы народа восторженно встречали Иисуса: "многие же постилали одежды свои по дороге; а другие резали ветви с дерев и постилали по дороге. И предшествовавшие и сопровождавшие восклицали: осанна! Благословен Грядущий во имя Господне! Благословенно грядущее во имя Господа царство отца нашего Давида! Осанна в вышних!" (Мк. 11:8-10), (Мф. 21: 8-9). Тут явная аллюзия на стих "Книги Царств": "И сказал он: то и то он сказал мне, говоря: "так говорит Господь: помазую тебя в царя над Израилем". И поспешили они, и взяли каждый одежду свою, и подостлали ему на самых ступенях, и затрубили трубою, и сказали: воцарился Ииуй!" ( 4 Цар 9:12-13). Так же как Иисуса, с пальмовыми ветвями, израильтяне встречали победы царей Хасмонеев, над Антиохом IV Епифаном: "Поэтому они с жезлами, обвитыми плющом, и с цветущими ветвями и пальмами возносили хвалебные песни Тому, Который благопоспешил очистить место Свое". (2 Макк 10:7; а так же 1Макк 13:51). Так в Иерусалиме приветствуют земных царей Израиля, и Иисуса приветствуют не случайные прохожие и паломники, а Его сторонники, заранее нарезавшие пальмовые ветви, готовившееся к встрече своего Царя! Изображение пальмы служило эмблемой свободной Иудеи на национальных монетах. Всем иудеям были знакомы религиозно-патриотические символы сопровождавшие въезд Иисуса в Иерусалим: "Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной. Тогда истреблю колесницы у Ефрема и коней в Иерусалиме, и сокрушен будет бранный лук; и Он возвестит мир народам, и владычество Его будет от моря до моря и от реки до концов земли" (Зах. 9:9-10). Въезд Иисуса в Иерусалим, в глазах зрителей, представлял из себя инсценировку осуществившегося пророчества мессианской победы, которая раз и навсегда освободит Израиль от языческого плена.

Не станем иронизировать над ошибкой интерполятора Матфея, который не поняв смысла еврейского поэтического параллелизма, приписал Иисусу цирковой номер с поездкой одновременно и на осле и на ослёнке, поскольку у Захарии описывается одно и то же действие, но различными способами. Атеистические публицисты очень любили обыгрывать эту неточность, но она не так важна, а важно, что Иисус въезжает в Иерусалим верхом - это есть нарочитая демонстрация царского права, нарушение традиции согласно которой простой паломник должен был войти в город пешком. Акт торжественного въезда вызывал у зрителей очевидную аналогию связывающую фигуру Иисуса с Соломоном, сыном Давида, который за тысячу лет до Него воссел на царского мула, перед своим провозглашением царем (3 Цар 1:32–40). Даже то, как Иисус получил осла, может отражать Его понимание своей роли: Он использует царское право на реквизицию "скажите ему так: он надобен Господу". (Лк.19:31). Хозяин животного не осмелился возражать "грядущему царю". Реакция иудейских толп однозначно революционна: "Благословен царь, грядущий во имя Господне!" (Лк.19:38). Иоанн передаёт её ещё более конкретизируя титул: "благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев!" (Ин.12:13). Царь!! Согласно представлениям того времени, Мессия должен был объявить себя именно на праздник Пасхи. За этими возгласами, перекликающимися с Псалмом 117, стоит вера народа в то, что въезжающий на осле в Иерусалим, "во имя Господне" — это и есть долгожданный давидический мессия, которому суждено стать царем и повелителем Израиля.

Римляне законодательно запрещали коллегии и публичные собрания, тем более столь массовые, по любым поводам, не говоря про политически окрашенные сборища и манифестации. Ещё в древнейших законах "Двенадцати таблиц" "мятежное сборище" рассматривалось как государственное преступление, караемое смертной казнью. Это подтверждают Деяния, описывая похожую с евангельской ситуацию: "Ибо мы находимся в опасности - за происшедшее ныне быть обвиненными в возмущении, так как нет никакой причины, которою мы могли бы оправдать такое сборище. Сказав это, он распустил собрание". (Деян. 19:40). А ведь иерусалимские толпы не просто собрались на праздник, они приветствуют своего Царя! Такое шествие было опасно провоцирующим и это понимали окружающие: "И некоторые фарисеи из народа сказали: "Учитель! Запрети ученикам Твоим" (Лк.19:39). Умеренные силы в городе видели: "весь мир идет за ним" (Ин.12:19). Реакция Иисуса заставляет обратить на себя внимание: "Сказываю вам, что если они умолкнут, то камни возопиют" (Лк.19:39-40). Он принимает царские почести и титул Машиаха!! Он вступает в Иерусалим, как претендент на трон Давида и принимает множественные приветствия, предназначенные лишь претендентам на трон. Иерусалимские толпы шумно и восторженно встречают популярного лидера прямо на глазах оккупантов! Это равносильно открытому бунту. Тем более, что бунт в Иерусалиме на этот Песах, или непосредственно перед ним, уже произошёл!!! "Тогда был в узах некто, по имени Варавва, со своими сообщниками, которые во время мятежа сделали убийство" (Мк.15:6-15). "Варавва был посажен в темницу за произведенное в городе возмущение и убийство" (Лк.23:19). Вероятно, именно бунт заставил Пилата оставить резиденцию в Кесарии и прибыть в Иерусалим – это сотня километров пути. Сомнительно, что ежегодный, ординарный праздник Пейсах был сочтён серьёзным поводом для неблизкой поездки. Пилат симпатий к иудаизму не питал (скорее наоборот) и частного интереса присутствовать на празднике не имел, значит приехал по служебно-полицейской нужде. Возможно, он принимал во внимание то, что Песах это праздник освобождения иудеев от ига, праздник национальной свободы, что несёт в себе опасность очевидных революционных ассоциаций. Именно на Песах ожидался приход машиаха! Любые публичные действия популярных лидеров, в такие дни, приковывали к себе пристальное внимание оккупантов.

Изгнание менял

Эпизод с изгнанием менял вызывает массу споров и вариантов объяснения, но его совершенно невозможно трактовать как проявление пацифизма. Это провокационный акт по отношению к властям, перед носом у римлян, наблюдавших за площадью из крепости Антония. Любопытно, что во время инцидента, связанного с изгнанием торговцев и менял, работающих у Храма (а не в Храме!), храмовая стража, коей было вменено следить за порядком, не вмешалась и не применила свои полномочия, не пустила в ход дубинки, которыми обладала… А ведь Храм это и военная крепость и национальная сокровищница, тут самовольничать не заведено! Может стража признала Его, как Машиаха - Первосвященника, имеющего право реформировать Храм, изгоняя коллаборационистов, его оскверняющих? Им были знакомы строки "Завещания 12 Патриархов": "Тогда восставит Господь священника нового, коему все слова Господа откроются, и сам будет вершить он суд правды на земле множество дней. И взойдет на небесах звезда его" (Завещ. Левия, 18). Действия Иисуса имеют прямые параллели с властными шагами Иуды Маккавея, по очищению храма от осквернения (1Макк.4-36:60; 2Макк.10-1:8). А всю торговлю наверняка контролировала храмовая верхушка, тесно связанная с римскими оккупантами, уж очень был прибылен конвертационный бизнес, принимая во внимание разницу в цене золота и серебра в разных концах огромной римской империи; да и жертвенные животные приносили немало денег. Деньги не любят шума, администрация Храма должна была это понимать и не допускать эксцессов. Хотя бизнесом занималась только узкая прослойка евреев, крупных купцов, обладавших большими капиталами, их, вопреки расхожему мнению, было мало. "Мы не коммерческий народ" – писал Иосиф Флавий.

А возможно, причиной лояльности и нерешительности стражи был страх, и они не рискнули вмешиваться, в силу подавляющей многочисленности и вооружённости его спутников? Стража Храма была скромной по числу, не более двухсот человек, согласно Флавию - на каждые из десяти ворот Храма приходилось по двадцать человек стражников. А о наличии серьёзного числа и грозных видом соратников говорит и Матфей "…захотели схватить Его, но побоялись народа, считавшего Его пророком". (21:46). То же самое говорит и Лука: "Искaли первосвященники и книжники, кaк бы погубить Eгo, потому что боялись народа" (Лк. 22:2). Очевидно, что повод бояться у храмовой стражи был, Его поддерживал народ - евреи Иерусалима и паломники, группа которых была достаточно многочисленной и возможно вооружённой (судя по мечам у учеников Иисуса).

Вообще, эпизод с изгнанием торговцев и менял несколько странный.

Во-первых: никаких менял в самом Храме не было, они работали на специально отведённой территории, предписанной законом и были необходимой частью ритуала. Торговцы продавали животных и птиц, назначенных для жертвоприношения, а менялы обменивали разнообразную валюту, на шекел-ха-кодеш (священный шекель), применявшийся в культовой практике, как единица, пригодная для жертвования, в священную казну Храма - "корбан". Для внесения в корбан не годились монеты, с изображениями разнообразных "кумиров" - царей, императоров и более мелких паханов, чеканивших свою монету на просторах ойкумены, так как они оскверняли Храмовую казну, ввиду того, что изображения людей запрещены Законом. Карманы местных бизнесменов отнюдь от этого осквернения не страдали (бизнес - есть бизнес), тем более что прибыль была весьма заметной. Но не вся площадь Храмовой горы освящена, на большей части можно менять деньги и торговать и т.п.

Во-вторых: что именно вызвало гнев Иисуса сказать сложно. Он с самого детства, многократно, бывал в храме и был хорошо знаком с укладом и распорядком Храма, видел этих бизнесменов не раз, даже точно знаком с их ценами: "Не две ли малые птицы продаются за ассарий?" (Мф.10:29). Его родители не были очень богаты и, видимо, покупали для обязательной жертвы голубей или горлиц (Лев. 12:6). Возможно, Его возмутило, что на жертвенных птиц торговцы взвинчивали цены? "Если же он не в состоянии принести овцы, то в повинность за грех свой пусть принесет Господу двух горлиц или двух молодых голубей, одного в жертву за грех, а другого во всесожжение, пусть принесет их к священнику…" (Лев. 5:7-8). Конъюнктура диктовала рост цен, наплыв пасхальных паломников значительно повышал спрос. Возможно птицы, в этот год, достигали заоблачной цены… А птица – это жертва бедных, рост цен отнимал у них возможность выполнения обязательного для каждого иудея ритуала - его религиозного долга. А может быть, в суете торга, бизнесмены нарушили требования кошерности животных, или менялы пользуясь невежеством простых паломников, бесстыдно мошенничали. Неудивительно, что Иисус мог искренне возмутиться нечистым жертвам и грабительским ценам. Иначе Его поведение сложно мотивировать. Разумеется, Ему легко удалось найти поддержку среди паломников.

Некоторые исследователи трактуют инцидент во дворе Храма, как попытку захвата Храмовой горы, как крепости, способной контролировать весь город. Но это весьма спорная гипотеза, поскольку Иисус в последующие дни продолжал учительствовать в Храме, не встречая препятствий со стороны жреческой верхушки и охраны храма.

Арест

При описании эпизода задержания Иисуса возникает много вопросов. Согласно евангелистам, Иуда взял отряд и повел в Гефсиманию. "Итак Иуда, взяв отряд воинов…" (Ин.18:3) по гречески (языке Евангелий) отряд "спира" (speira), но в Иерусалиме, того времени, есть только формирования римских войск - когорты (лат. cohors). Иных "воинов" в оккупированном Иерусалиме нет. Флавий пишет: "римляне поставили на галерее храма когорту, так как они всегда имели обыкновение во время праздников держат войско под оружием, дабы предостерегать собравшийся народ от возмущения" (Jos. Bell. Iud.,II,12.1). Факт использования именно римских воинских частей, в репрессиях по отношению к Иисусу, подтверждает Марк: называя офицера у креста "центурион" - centurio (Мк.15:39-45), что соответствует римским воинским формированиям. Кроме того, упоминание наличия мечей у арестной команды (Мк. 14:43), чётко и определённо говорит о присутствии римских солдат, поскольку по ночам разгуливать с мечами могли только римские солдаты или бунтовщики. Наличие римских солдат подтверждается самим Марком: "Один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало, следовал за Ним; и воины схватили его" (Мк. 14:51). Именно "воины"! То есть и Марк, вслед за Иоанном, чётко говорит о том, что военизированную операцию по аресту группы бунтовщиков проводили римские солдаты.

Подтверждение Иоанном того, что именно римляне играли первую скрипку при аресте, звучит особенно веско, поскольку Иоанн наиболее антиеврейски настроен и охотно переложил бы ответственность за арест на иудеев, если бы не было основательной традиции. "Евреи" ("иудеи"), в негативном смысле, употреблено более семидесяти раз в Евангелии от Иоанна, и только около десяти раз в других евангелиях вместе взятых. Иоанн сообщает: "Тогда воины и тысяченачальник и служители Иудейские взяли Иисуса и связали Его" (Ин.18:12). Как замечено выше - других воинов, кроме римлян, в Иерусалиме не было. Предположить, что римляне подчинялись порабощённым иудеям невозможно.

Кто и зачем дал Иуде более полутысячи римских солдат, во главе с трибуном (в латинской Библии-Вульгате (лат. Vulgata) командующий арестом офицер назван tribunus) или префектом когорты (тысяченачальником - Chiliarchos греч.)?

Высокий ранг командира говорит о численном формате подразделения. Зачем столько солдат - ведь когорта (500-600 солдат) это весь постоянный гарнизон города? Для задержания горстки ам-хаарец (людей земли, простолюдинов), как гласят Евангелия? Это не оправдано.

Римская когорта проводит ночную антипартизанскую операцию прочёсывания (зачистки) местности. Солдаты идут с факелами и мечами (Мк 14:43), в полной готовности вступить в бой, значит: они ожидали вооруженного сопротивления и готовились к массовым беспорядкам. Видимо основания для столь масштабной акции у римлян были.

Факт наличия и ношения оружия спутниками Иисуса (Лк. 22:38 и 22-49; Мк. 14:47), отнюдь не говорят о пацифизме. "Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч" (Мф.10:34). "Тогда Он сказал им: но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч;" (Лк. 22:38). Стоит обратить внимание, что группа вооружалась не кинжалами сикариев ("кинжальщики" -террористическая группа от лат. sica "кинжал"), которые можно скрыть под плащ и носить незаметно, а боевыми мечами "два меча", а не "два кинжала" - это разные слова… Они открыто выходят с оружием на улицы! Вероятнее это были длинные мечи кавалериста: "спата" (лат. Spatha около 800мм.), а не "гладиус" (лат. Gladius до 600мм), поскольку Пётр им нанёс рубящий удар, при сопротивлении аресту (отрубил ухо некоему Малху (Ин.18:10)) - это повышает вероятность использования "спаты" - ею удобнее рубить. А оккупированная Иудея –это не Техас, где все ковбои открыто ходят с оружием, Иудея находится под игом Рима, даже храмовая стража вооружена только дубинами. Флавий писал, что стражники "не вооружены и неопытны в сражениях" (Jos. Bel. Iud. IV, 4:6), об этом же говорит Тосефта, Минхот 13:21 и В.Талмуд и Мишна, "Кодашим", трактат "Мидот"1:2. В Иерусалиме ношение боевого оружия прерогатива римских воинов и граждан Рима (civis Romanus), всех прочих за это распинают. Значит, демонстративный выход вооружённых людей на улицы можно воспринимать, как открытое сопротивление оккупантам.

Солдат для ареста выделил, судя по Евангелиям, не Пилат - он сам узнал о нём на другой день, что очень странно, ведь, по словам Иосифа Флавия, доносчики у него были повсюду. Наружное наблюдение и доносительство было хорошо поставлено в Иудее ещё при Ироде Великом, как писал Флавий: "Как в городе, так и по большим дорогам имелись смотревшие за этим шпионы" (Iud.Ant. XIV-10:4). Эти службы наверняка были унаследованы римской оккупационной администрацией, стукачи востребованы при любой власти. Скорее всего Пилат всё отлично знал, имея сведения о ситуации в подконтрольной ему территории. Он не раз жёстко упреждал перманентные беспорядки, как гласят источники. Вероятнее, что он сам отдавал приказ об аресте Иисуса, так же как и в ситуациях с прочими бунтовщиками.

У него, как у префекта, в подчинении, были только вспомогательные войска (auxilia), численность которых была незначительна, например Себастианские алы - (alae) конницы, и лёгкая пехота. Большая часть вспомогательных войск набиралась в самой Иудее, преимущественно из сирийских греков. Подразделения набранные из иудеев, по источникам, неизвестны. Легионеры находились вне юрисдикции Пилата и в это время не располагались в Иудее. Вспомогательные войска имели структуру, подобную структуре легиона, соединения формировались по образцу легионных когорт, т.е. состояли из шести центурий, под командованием центурионов, командирами более крупных частей были трибуны. Синедрион никогда не имел власти над римским войском и не мог её иметь - это абсурд. В подчинении первосвященника могла быть только храмовая стража, с дубинами, юрисдикция которой ограничивалась территорией Храма. Стража, действовала на охраняемой территории, как и изложено Деяниями, в описании эпизода задержания Петра и апостолов: "Когда они говорили к народу, к ним приступили священники и начальники стражи при храме и саддукеи" (Деян.4:1-3). О ограниченности юрисдикции храмовой стражи говорят слова Пилата: "… имеете стражу; пойдите, охраняйте, как знаете" (Мф. 27:65), что может быть истолковано и как разрешение использовать стражу вне храма, так же как посылка (выделение) римских солдат для охраны могилы Иисуса, но обе трактовки говорят об территориальной ограниченности прав еврейской храмовой стражи. Евангелие от Петра уточняет, что Пилат дал воинов под командованием центуриона Петрония. А переводчик древнеславянской версии "Иудейской войны" Иосифа Флавия говорит, что могилу Иисуса охраняли тридцать римских солдат.

Наличие римских солдат при аресте говорит о политической мотивировке ареста, поскольку римлянам было наплевать на внутрииудейские споры и религиозные распри, их интересовал только порядок и власть на оккупированной территории. Почему же трибун, получивший от руководства приказ об аресте некоего еврея, вместо того чтобы доставить арестованного в римскую тюрьму вдруг отвёл его в дом первосвященника? Зачем? Очень странное поведение офицера… По логике и по историческим аналогиям: из Гефсиманского сада (гат-шамна ивр.-"масличный пресс"), арестанта Иисуса трибун обязан был препроводить в любую городскую тюрьму или в преторий, а оттуда сразу на Голгофу. Никакого разбирательства Синедриона и персонального суда лично префектом - не нужно, поскольку распятие смутьянов было совершенно рутинной процедурой. Их распинали перманентно, а бунты в Иудее шли почти непрерывной чередой. В годы правления Пилата таких пророков и мессий объявилось десятки и все они прошли свой крестный путь. Мириады крестов был привычной частью иудейского пейзажа…. Было тысячи, десятки тысяч распятых бунтовщиков и просто случайных жертв. Это только для евангелистов в Палестине царит идиллическая атмосфера.

У Флавия, в славянской версии "Иудейской войны", имеется очень показательный эпизод, отсутствующий во всех прочих рукописях Иосифа. В нем история ареста, задержания и судилища над Иисусом излагается несколько в ином свете, чем в Евангелиях: "Он всё совершал не руками, а словом, и многие из народа следовали за Ним, внимая Его учению и многие шли, думая, что через Него освободятся колена иудейские, от рук римлян. Он имел обычай чаще всего быть перед городом на Елеонской горе. И там-же исцелял людей. И собрались к нему 150 приверженцев (слуг), а многие из людей, видя силу Его, что всё, чего Он хочет, творит словом, требовали, чтобы Он, войдя в город и избив римское войско и Пилата, воцарился над ними. Но Он отверг это. После того дошла весть о нём до иудейских властей. И, собравшись к архиереям, сказали: "Мы слабы и неспособны противится римлянам. Но так как лук уже натянут, пойдём и донесём Пилату, что слышали и будем спокойны. Не то услышит от других, и нас лишат имения и истребят с нашими детьми". И, пойдя, возвестили Пилату. И он, послав, избил многих от народа и привёл Того Чудотворца". Тут упомянуто всё: реальные политические устремления и военные силы, избивающие римлян, и страх ответных репрессий, и жертвы среди народа, и очевидность нарушения коллаборационистами "отческого закона". Скорее всего, этот эпизод интерполяция, но возможно тут есть следы отголосков древней традиции, нельзя исключить, что она могла быть заимствована из не дошедшего до нас текста самого Иосифа, как считал академик В. М. Истрин (возможно, арамейского варианта "Иудейской войны") или иных авторов.

Посылка войск против Иисуса, как политическая необходимость, упомянута в трактате "Тольдот Иешу" ("Родословной Иисуса"), который хотя и написан на много веков позже событий (V-VII века), но так же может содержать зерно реальной истории, подтверждающей факт бунта.

Вернёмся к процедуре ареста в Гефсиманском саду. Представлять иудеев при аресте могла только "группа поддержки" -охлос, вооружённый дубьём, так называемые "свидетели" из местных или коллаборационисты - пособники оккупантов. Именно "свидетели" выполняли функцию полиции в древнееврейском судопроизводстве, в том виде, который нам известен. Именно свидетелям вменено задерживать преступника, доставлять в суд и свидетельствовать в ходе процесса (Втор.17:6-7; 19:15-18). Синедрион, как судебная инстанция, не имел полномочий самостоятельно выдвигать обвинение, как это описали синоптики - это роль свидетелей. Однако, в первый день Пасхи, нахождение столь многочисленной, агрессивно настроенной толпы иудеев на улицах города кажется невероятным. Иудеи должны пребывать в благостном покое, не покидая своих домов, плюс к тому - ввиду начала Песах, запрещено ловить, или ограничивать свободу передвижения любых живых существ, лишать свободы даже насекомых, не то, что человека… Кто и как уговорил иудеев в великий праздник Песах идти арестовывать какого-то провинциального проповедника, каких Иерусалим видел многие сотни? Евреи в субботу и праздники бросали оружие и приостанавливали войну, как описано в Первой Книге Маккавеев: "И погнались за ними многие и, настигнув их, ополчились, и выстроились к сражению против них в день субботний, и сказали им: теперь еще можно; выходите и сделайте по слову царя, и останетесь живы. Но они отвечали: не выйдем и не сделаем по слову царя, не оскверним дня субботнего. Тогда поспешили начать сражение против них. Но они не отвечали им, ни даже камня не бросили на них, ни заградили тайных убежищ своих, и сказали: мы все умрем в невинности нашей; небо и земля свидетели за нас, что вы несправедливо губите нас. Нападали на них по субботам, и умерло их, и жен их, и детей их со скотом их, до тысячи душ." (1.Макк. 2:32-38). А Флавий, описывая поведение иудеев при осаде Помпеем Иерусалима, говорит что: "Если бы закон наш не повелевал нам не работать по субботним дням, то вал не достиг бы своей вышины, потому что этому воспрепятствовали бы осажденные; дело в том, что закон разрешает отражать наступление и нападение, но не позволяет препятствовать какому-либо другому предприятию неприятелей" (Iud.Ant 14,4:2). То есть: благочестивые иудеи соблюдали субботу и праздники, рискуя проиграть битву и погибнуть, а в этот Песах, согласно Евангелиям, они совершили такие странные поступки... Это маловероятно.

Почему Синедрион, который согласно Евангелиям хотел гибели равви Йешуа - популярного пророка из Галилеи, решился на арест и суд в столь неудобный для себя момент – в Пасхальный Седер? Зачем проводить арест когда иудеи, два дня назад поклонявшиеся Иисусу, все еще заполняют улицы Иерусалима, а город полон экзальтированными еврейскими паломниками, прибывшими со всей средиземноморской ойкумены (возможно, от 300 тыс до 2 млн, по разным оценкам), осложняющими арест и расправу. Кроме того, паломники разнесут по еврейскому миру новость о беззаконном аресте и судилище в Пасхальную ночь, о казни патриота, выданного оккупантам. Зачем же архиереями выбрано такое время? Ведь сперва: "собрались первосвященники и книжники и старейшины народа во двор первосвященника, по имени Каиафы, и положили в совете взять Иисуса хитростью и убить; но говорили: только не в праздник, чтобы не сделалось возмущения в народе" (Мф.26:3-5). Это разумные соображения политиков. Они понимали, чем рискуют покушаясь на популярного в народе равви – это было весьма чревато, можно было вызвать беспорядки и бунт с непредсказуемыми последствиями, можно было и жизнью расплатиться, ведь сикарии убили за слишком не патриотичные действия первосвященника Ионафана (Jos. Bel. Iud.,II-XIII). Партизаны часто использовали индивидуальный террор против оккупационных властей и коллаборационистов. Что же произошло такого экстраординарного, что весь Великий Синедрион - а это 71 человек, да плюс старейшины и книжники, вдруг передумали убивать Его тайно, а пошли толпой, в Святую ночь, арестовывать и не дожидаясь рассвета, проводить над Ним суд? Представьте: вся солидная, самодовольная храмовая элита пошла судить "пророка из Назарета Галилейского", в самый разгар праздника, торжественных пасхальных приготовлений, которые шли в это время в Храме - это невероятно!!! "Это - ночь бдения Господу за изведение их из земли Египетской; эта самая ночь - бдение Господу у всех сынов Израилевых в роды их" (Исх.1-42). Это то же самое, если бы Папа Римский, во время пасхальной службы, бросил храм св. Петра и пошёл со всеми епископами и кардиналами судить какого-нибудь новоявленного баптиста. Это возможно представить?

Однако, из синоптических текстов можно извлечь неожиданный намёк на то, кем были эти люди в Гефсиманском саду. Марк так описывает состав лиц пришедших в пасхальную ночь арестовывать Иисуса: "множество народа с мечами и кольями" (Мк.14:43). Матфей повторяет коллегу: "появился народ" (Мф.26:47). Целиком копирует их Лука: "появился народ" (Лк.22:47). Затем Матфей и Марк добавляют предположение, что эти люди были "от первосвященников и книжников и старейшин". Характерным обстоятельством является использование всеми тремя синоптиками слова "народ", что говорит об общем источнике предания. Но поскольку первоначальное предание было устным и передавалось на родном языке апостолов, то есть на арамейском, то слово "народ" следует читать как "hа-гоим", что собственно и есть "народ", но в большинстве прочтений оно говорит не о евреях, народами - "гоим" евреи именовали всех, кроме самих себя. Следовательно, в первичном, устном предании, из которого черпали сведения евангелисты, фигурировали не евреи, а язычники, что логично, поскольку только они могли быть воинами.

По Евангелиям, Иуда указывает личность Иисуса арестной команде. Если среди них были евреи, то это значит, что никто из иерусалимских жителей не знает Иисуса в лицо, следовательно - Он просто один из тысяч безвестных провинциальных проповедников, приходящих с горстью своих учеников на праздник и знакомый только им. Но это противоречит описываемой в Евангелиях истории, согласно которой Он знаменит и очень популярен в Иерусалиме. Если Иисус нелегал, а Иуда указывает евреям не личность, а место тайной встречи или тайного ночлега, то теряет смысл фраза Иисуса, сказанная при аресте: "Каждый день бывал Я с вами в храме и учил" (Мк.14-49) и видимо пришёл бы на следующие дни, где и мог быть арестован, а значит: нет смысла искать Его пасхальной ночью. Из сказанного следует логичный вывод, что эпизод Евангелий со знаменитым поцелуем Иуды, может говорить только о том, что арестная команда состояла из римских солдат, и Иуда поцелуем указывает личность того, кто должен быть задержан. Из этого жеста следует, что солдаты не знают подлежащего аресту в лицо, значит это не храмовая стража, ведь они видели Иисуса каждый день, когда он проповедовал в Храме. "Каждый день с вами сидел я, уча в храме," (Мф. 26:55 а так же: Мк. 11:27; Лк. 20:1; Ин.8:59; Ин.8:11; Ин.8:20; Ин.10:23). Хотя неправдоподобно, что Иуда осмеливается отдавать приказы римским солдатам: "возьмите Его и ведите осторожно". (Мк. 14:44). Солдаты не стали бы его слушать. Но мотив, для мер осторожности, у римлян был!

Пётр и группа учеников Иисуса оказывает вооружённое сопротивление аресту (Мф.26:51-54; Мк.14:47; Лк.22:49-51; Ин.18:10-11), но солдаты их не задерживают - это можно объяснить только тем, что группа отошла с боем и зная местность растворилась в темноте: "все ученики, оставив Его, бежали" (Мф.26:56). Невозможно представить, что римские солдаты проявили либерализм и не подавили сопротивление. Во всех прочих случаях, известных нам из исторических источников, римская армия жестоко карала за любое неподчинение, не говоря о вооружённом отпоре. Цельс у Оригена говорит, что Иисус имел "отпетых" соратников: "десять или одиннадцать приверженцев, отпетых людей, самых низких мытарей и лодочников" (Цельс у Оригена.CC.I.62).

Политические понятия и лозунги Иерусалима

Машиах

Начнём с того, что этот непривычный для нашего уха термин является ивритским оригиналом слова "мессия" (ивр. mashiah) и буквальным переводом греческого термина "христос" (греч. — Christos), то есть "помазанник". Это один из эпитетов или синонимов прилагаемых к титулу "царь", который получил самостоятельное обращение в иудейской среде. Термин "помазанник" обозначал ту же самую персону и те же функции. Такими же эпитетами титула "царь" являются и "сын Давидов" и "сын Божий". В иудейской риторике это неразрывно связаннее термины.

Следует оговориться, что в трактовке наполнения титула "машиах" имеется масса вариантов и широкий спектр прочтений. Кроме концепции светского мессии Давидова, имелась концепция мессии Аронова - мессии левита-жреца. Природа подобного раздвоения лежит видимо в разных ожиданиях, связанных с мессианством в различных кругах общества. Ессеи (греч. essaioi) и жрецы ждали мессию - левита, потомка Аарона. Машиах – потомок Аарона, называется так же потомком Иосифа Прекрасного (Миссия Иосифов). Зелоты, фарисеи и подавляющее число иудеев ждали мессию Давидова: успешного светского правителя. В книге "Заветов 12 патриархов" говорится про оба варианта. Есть вариант текстов говорящий о мессии-пророке, его функции - это нечто вроде воплощения второго Моисея. Таким образом, можно утверждать, что различные религиозные группы ожидали или трёх автономных мессий, или одного: воплощающего все три функции одновременно. Иерархия между тремя вариантами расставлялась по-разному. Например, в ряде кумранских текстов Мессия-священник главенствует над Мессией-царем, но, тем не менее, остаётся политической фигурой, советником царя, его наставником. Большинство раввинистических источников говорит о Мессии из рода Давида, Мессии царя, роль которого оказывается довлеющей в эсхатологических мечтаниях эпохи. Показательным текстом является кумранский свиток комментариев на пророка Исаию (4QpIsa Isaiah Pesher). В нём, комментатор стиха Исаии 11:1, определённо говорит о давидическом царе - Мессии (отрасли Давидовой - zemah David). А поскольку аналогичное толкование этого стиха предлагают тексты происходящие их разных религиозных групп и разных общин, например: Таргум Йонатана и Новый Завет, то мы можем говорить о закреплении данной экзегетической традиции, ставшей магистральным пониманием мессианской фигуры.

Таким образом, титулы: "Царь Иудейский", "мошиах" (мессия), "Сын Давидов" - имели, в те времена, для подавляющего большинства слышащих, совершенно определенное значение, вызывающее сугубо политические ассоциации. Подобное именование популярного человека не требовало дополнительных разъяснений или сложных трактовок, поскольку имело известное всем наполнение, такое же, как для нас аббревиатура "КГБ", услышав которую, у каждого возникнет совершенно однозначная ассоциация, хотя это может означать "Кожгалантерейная база", но все мы слышим имя репрессивного органа недавнего прошлого. Именно в политическом контексте понимали иудеи из Фессалоник титул "мессия", обвиняя христиан в бунтарстве: "повлекли Иасона и некоторых братьев к городским начальникам, крича, что эти всесветные возмутители пришли и сюда, а Иасон принял их, и все они поступают против повелений кесаря, почитая другого царем, Иисуса. И встревожили народ и городских начальников, слушавших это" (Деян. 17-6:8). Как опасность узурпации, согласно Матфею, воспринял весть о появлении Мессии царь Ирод Великий. "Услышав это, Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим с ним". (Мф. 2:3).

В Писании: помазанник (мессия) – это земной человек, не Бог, даже не ангел (скорее всего). В Танахе этот титул присваивается священникам, как главам теократического государства (Исх.28:41; Лев.4:3;), пророкам (3 Цар.19:16) и главное - царям, в частности, Саулу (1 Цар.10:1; 12:3; 24:7,11), Давиду (2 Цар.19:21), Соломону (2 Пар.6:42), Азаилу (3 Цар.19:15), Ииую (3 Цар.19:16) и даже царю Персии - Киру II Великому (Ис.45:1).

Моисей ретранслирует Яхве, говоря о пророке-мессии: "Я воздвигну им Пророка из среды братьев их, такого как ты, и вложу слова Мои в уста Его, и Он будет говорить им все, что Я повелю Ему…" (Втор. 18; 14-20). То есть, он пророк-машиах: человек из среды "братьев", из сынов Израиля. Тора даёт скупую информацию о грядущем мессии, а книги иудейских пророков разворачивают информацию о нём и подробно её толкуют. В словах ранних пророков машиах однозначно не тождественен Богу. Он – "Божий отрок", его слуга, верный раб, выполняющий волю Яхве. Бог избирает его ("помазывает") и наделяет сверхъестественными способностями. В эпизоде с крещением Иоанна слышна фраза, являющаяся явной аллюзией на 2-ой псалом, обращённый именно к светскому "царю над Сионом": "Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя; проси у Меня, и дам народы в наследие Тебе и пределы земли во владение Тебе" (Пс. 2:2, 6-7). Глас с небес, возвестивший Иисусу: "Ты Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение" (Мк.1:11) повторяет этот псалом обращённый к земному царю Сиона!

Мессианские пророчества Исайи не оставляют сомнений в том, что этот пророк жаждал и провозглашал приход реального, земного мессии-царя: "И будет в тот день: к корню Иессееву, который станет, как знамя для народов, обратятся язычники, - и покой его будет слава. И будет в тот день: Господь снова прострет руку Свою, чтобы возвратить Себе остаток народа Своего, какой останется у Ассура, и в Египте, и в Патросе, и у Хуса, и у Елама, и в Сеннааре, и в Емафе, и на островах моря. И поднимет знамя язычникам, и соберет изгнанников Израиля, и рассеянных Иудеев созовет от четырех концов земли" (Ис.11:10-12). Это чёткая политическая программа. Веру Исайи в царственное происхождение и призвание мессии разделили Иеремия и Иезекииль. Мошиах в их книгах представлен победоносным правителем Израиля: "И будет в тот день, говорит Господь Саваоф: сокрушу ярмо его, которое на вые твоей, и узы твои разорву; и не будут уже служить чужеземцам, но будут служить Господу Богу своему и Давиду, царю своему, которого Я восстановлю им". (Иереем.30:8-9). Потомок Давида, Сын Давидов - это освободитель от оккупации, от ига, пророки недвусмысленно противопоставляют службу Богу и службу чужеземным оккупантам! Подчинение оккупантам, в их понимании, несовместимо с исповедованием иудаизма. Это и есть корни идеалогии зелотов.

Мессия, по убеждению иудеев времён Иисуса, должен выполнить ряд политических условий: установить мир между народами, как пророк - стать духовным вождём избранной нации, стать воином и главой воинства, политическим лидером. Он должен: "разить вождей Моава", быть "жезлом Иакова", восстановить Иудейское царство, собрать вокруг Иерусалимского Храма всех правоверных иудеев, сокрушить языческие царства и отомстить им за угнетения Израиля, уничтожить их языческие культы, и в конце концов - обратить язычников в иудаизм. Вот как воинственно описывают задачи мессии апокрифические "Псалмы Соломона" написанные во времена очень близкие к евангельским:

"Призри на них, Господи, и восставь им царя их, сына Давидова, в тот час, который Ты знаешь, Боже, да царит он над Израилем, отроком Твоим.

И препояшь его силою поражать правителей неправедных. Да очистит он Иерусалим от язычников, топчущих город на погибель. В премудрости и праведливости да изгонит он грешников от наследия Твоего, да искоренит гордыню грешников, подобно сосудам глиняным сокрушит жезлом железным всякое упорство их. Да погубит он язычников беззаконных словами уст своих, угрозою его побегут язычники от лица его, и обличит он грешников словом сердца их. И соберет он народ святой, и возглавит его в справедливости, и будет судить колена народа, освященного Господом Богом его.И не позволит он поселиться среди них неправедности, и не будет с ними никакой человек, ведающий зло. Ибо он будет знать, что все они — сыны Бога их, и разделит он их по коленам их на земле. Ни переселенец, ни чужеродный не поселятся с ними более. Будет судить он народы и племена в премудрости и справедливости его." (Пс.Сол. 17:23-31). Это очень конкретный план действий земного властителя-царя Израиля. Согласно свитку "Книги войны" ( 4Q285) рукописей Мёртвого Моря, мессианский лидер убьёт главу китиев, то есть римского императора.

Титул "машиах" взят из Торы и Пророков - книг, известных любому иудею и был весьма популярен. На политический мессианский титул претендовали многочисленные иудейские повстанцы того века: Иуда Галонит, Февда и Бар-Кохба, а так же многие другие и никто не считал их метафизическими фигурами. Бар-Кохба даже стал реальным "правителем Израиля" - машиахом, рабби Акива именовал его "Сын Звезды" опираясь на кн. Чисел (24, 17): "Восходит звезда от Иакова" - явно имея ввиду царя-мессию, но и Бар-Кохба считался всеми сугубо светской властью, хотя и по воле Бога. По словам Папия, переданным Евсевием Кесарийским, сам Иисус, как и другие машиахи Израиля, ожидал, что: "наступит царство Христово на этой самой земле, телесно, и будет продолжаться тысячу лет" (Церковная история гл. XXXIX), то есть ждал реального, материального царствования. В книге Еноха (Эфиопский Енох) сказано, что по воле Его Помазанника, пред лицом праведных: "В эти дни померкнут лицом все цари земные, И сильные, владеющие землей, из-за дел рук своих" (Енох. 48).

Говоря о статусе Иисуса, в глазах окружающих, стоит упомянуть, что акт помазания на царство, определённо, не зафиксирован в Евангелиях. Помазание избранника елеем (специально приготовленное оливковое масло) символизирует, что царь должен быть "светочем" еврейскому народу и всему миру, поскольку это масло с древности служило источником света, его зажигали в храмовом семисвечном светильнике (Меноре). Трактовка крещения Иоанном, как помазания на царство, не может быть названа целиком корректной, поскольку и сам Иоанн, после помазания, не смотря на "глас с небес глаголящий…" (Мф.3:17), сомневался в мессианском предназначении Иисуса: "Они, придя к Иисусу, сказали: Иоанн Креститель послал нас к Тебе спросить: Ты ли Тот, Которому должно прийти, или другого ожидать нам?" (Лк. 7:20).

Иоанн проповедовал покаяние и символическое очищение от грехов в водах Иордана. В древнееврейском языке слову "покаяние" соответствует слово "тшува" — "возвращение", то есть человек очистившись возвращается к правильному образу жизни, возвращается к Богу. В греческом тексте Евангелий слово покаяние передано как "metanoia", что означает "перемена ума", смена образа мыслей, а значит и образа жизни. Но акт принятия Иисусом ритуального омовения, именуемого в Евангелиях "крещением", исключает понимание себя Иисусом (так и понимание Его Иоанном), как фигуры облечённой божественной сущностью, поскольку ритуал омовения подразумевает погружение адепта в воду, чтобы символически "смыть" его грехи, давая ему импульс очиститься от греховной жизни прошлого, покаяться и взять на себя обязательство жить впредь в страхе перед Яхве, по Его законам и более не грешить. Если принять божественную трактовку личности Иисуса, поданную в Евангелиях, то согласно ей Он не должен нуждаться в очищении от греха и покаянии! Эта явная логическая нестыковка не могла быть обойдена молчанием, поскольку общины последователей Иоанна Крестителя сохранялись сами и сохраняли своё предание вплоть до времени формирования Евангелий и ещё века после. Но привычная, как Иоанну, так и Иисусу трактовка титула "помазанник", не предполагала обязательной безгрешности. Можно уверенно предположить, что "крещение" Иоанном, стало поворотным пунктом, повлиявшим на понимание Иисусом своей роли и цели. Иисус, вероятно, осознал своё избранничество Богом именно в этот момент.

Помазание Его некой грешницей (Лк.7:37-38; Мк.14:3; по имени Мария у Иоанна 12:3) формально не может быть расценено как помазание на царство, ведь кто именно должен помазать царя, прописано и укоренилось в иудейской традиции совершенно определённо - это мог быть или пророк Яхве, или священник Яхве. Однако, просочившаяся за пределы узкого круга приближённых и неверно интерпретированная информация, про помазание Иисуса, могла стать импульсом заставившим власти активизировать свои действия против новоявленного помазанника.

В эпизоде "преображения" Иисус делает прямое заявление о своём мессианстве. Когда ученики услышали "глас из облака глаголющий" про избранничество Иисуса, как "Сына Божьего", а значит: в качестве машиаха, они удивились несоблюдению порядка установленного для избрания "царя Иудейского" и "спросили Его ученики Его: как же книжники говорят, что Илии надлежит прийти прежде?". Авторитет книжников всё ещё весьма высок для апостолов. Иисус ответил, что это не препятствие для Его избранничества, поскольку: "Илия уже пришел" (Мф.17:10-13). Значит, Иисус, в глазах современников, фактически притязал на титул машиаха, освободителя от оккупантов: "А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля" (Лк.24:21).

В Евангелии Иоанна высказано показательное свидетельство: "Иисус же, узнав, что хотят прийти, нечаянно взять Его и сделать царем…." (Ин. 6:15), что явно характеризует политическую роль приписываемую Иисусу окружающим миром, вне зависимости от историчности данного свидетельства. Его собственное понимание ситуации, так же характеризуется ожиданием некоего знака или момента, после которого можно будет начать активные действия, не зря Иисус повторял, что "Мое время еще не настало" (Ин.7:6), "еще не пришел час Мой." (Ин.2:4). Возможно, Его не устраивала именно "нечаянность", то есть несвоевременность этого акта, а против него самого Иисус не возражал. Он повторно подтвердил свои мессианские притязания в ответе посланцам Иоанна, вопрошавшим: "Ты ли Тот, Который должен прийти, или ожидать нам другого?" (Мф.11:2-3). Его ответ опирается на прямые параллели с Книгой Исаии, который говорит о делах будущего Мессии: "вот Бог ваш, придет отмщение, воздаяние Божие; Он придет и спасет вас. Тогда откроются глаза слепых, и уши глухих отверзутся. Тогда хромой вскочит, как олень, и язык немого будет петь" (35:4-6), а также, что Мессия будет "благовествовать нищим и "исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение и узникам открытие темницы, проповедовать лето Господне благоприятное и день мщения Бога нашего" (26:19, 29:18-19, 35:5-6, 61:1-3). Однако, Иисус не только указывает на свершения Мессии, согласно пророчеству Исаии, но и добавляет, что "мертвые воскресают", чего в тексте пророчества нет: "Слепые прозревают и хромые ходят, прокажённые очищаются и глухие слышат, мёртвые воскресают и нищие благовествуют;" (Мф.11:5). Этими словами Иисус велит подтвердить Иоанну Крестителю, что мессианско-эсхатологические пророчества сбываются именно в Нём и прямо сейчас. Его слова перекликаются с кумранским апокалиптическим свитком (4Q521), найденным в 4-й пещере и опубликованным под названием "Мессия неба и земли", где говорится не только об исцелениях, сопровождающих приход Мессии, но и о воскрешении мёртвых, а также о пастырстве святых. Вот перевод части хорошо сохранившегося второго столбца фрагмента:

Данный фрагмент подтверждает распространённость взгляда Иисуса на себя, как машиаха Израиля, и на мессианство, как таковое.

Иисус, принимая титул Мессии, вероятнее всего, имел в виду светский вариант его прочтения: титул Мессии Давидова. Он, не принадлежа к священническому роду, мог претендовать только на роль светского Мессии - "Царя Иудейского". Так же, как был провозглашен политическим мессией Бар-Кохба, для чего не понадобилось возводить его родословие к Давиду, но было достаточно военно-политических успехов. Происхождение Марии из колена Левина, очевидно, поздняя интерполяция, возникшая в апокрифических Евангелиях 2-3 веков. Из слов Иисуса я ни разу не смог извлечь, что Он был близок к идее о Мессии Аароновом и как-то отождествлял себя с ней. Хотя по некоторым признакам Его семья имела кровное родство с коэнами. Об этом можно судить по родословной Иоанна Крестителя, родственника Иисуса, а так же по служению и образу жизни Иакова, брата Господня (об этом ниже). Но судя по духу его слов – идеи жрецов не были ему близки. Скорее Он был ближе к общепринятому в народе пониманию Мессии Давидова, как главы светской власти, как царя-судьи.

Ещё у Иерихона, слепец Вартимей приветствовал Его "Сыном Давидовым" (Лк.18:35-43) - это сугубо политический, то есть, царский титул. Окружающие понимают опасность подобного провозглашения: "Многие заставляли его молчать" (Мк.10:48). Это звучало так же, как при дворе Тюдоров "наследник трона Плантагенетов" или "потомок Рюриковичей" после воцарения Романовых. "Сын Давида"–это царь, помазанник, наследник трона из династии Давида - именно на это претендовал Иисус и так его величали ученики. В частности Петр, на вопрос Иисуса, за кого тальмиды (ученики -евр. ; мaтэтэc по гречески) Его почитают, ответил: "Ты — Христос" (Мк.8:29; Мф.16:15-16), то есть машиах, царь, помазанник. Иисус принял титул (возможно интерпретируя мессианство на свой лад), но велел держать это в тайне, до времени: "Тогда Иисус запретил ученикам Своим, чтобы никому не сказывали, что Он есть Иисус Христос" (Мф.16:20), поскольку Он понимал политико-национальное наполнение этого титула и риски связанные с его принятием. Иисус знал, что претензия на титул машиаха - это преступление, а римляне распинали и за меньшее. Пётр – еврей из низов, человек мало образованный в Писании (в книге Деяний (4:13) Петр и Иоанн прямо названы людьми "некнижными и простыми") и совсем не законопослушный. Вряд ли Пётр мог счесть титул "мессия" как нечто метафизическое, тем более не мог воспринять титул как имя божественного существа – ведь это противоестественно для иудея. Пётр осознал необходимость конспирации и понял, что такое приветствие является революционным, мятежным актом. И Иисус и Пётр понимали, что бросают вызов власти Рима, понимали, что провозглашение кого либо "мессией" - царём Израиля, означает, что римская оккупация пришла к концу и с помощью Яхве установиться Царство Божие, вечное царство мессии - наследника дома Давидова. Произошло именно то, что описывает И.Флавий, говоря о ситуации в Иудее: "Где только не собиралась толпа недовольных, она тотчас выбирала себе царя…" (Iud.Ant XVII .10,8). Группа Иисуса избрала своего машиаха, в том понимании титула, которое им было доступно. В первую очередь их интересовало, что они получат: "вот, мы оставили все и последовали за Тобой; что же будет нам?" (Матф. 19:27). То, что Пётр и прочие ученики люди земные и понимавшие всё приземлено свидетельствуют и последующие реакции учеников, например: попытки делить места у трона после победы и воцарения своего предводителя. Они даже не просят, они требуют дивидентов, спешат, соперничая за места у трона: "Учитель! мы желаем, чтобы Ты сделал нам… дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону, а другому по левую в славе Твоей." (Мк. 10:35-37). О приземленном понимании происходящего говорит и то, что ученики предали Иисуса, не могли же они Его предать, если бы действительно считали Его Богом!

Даже у Павла иногда проскальзывает традиционная еврейская трактовка понятия "мессия": "упразднит всякое начальство и всякую власть и силу. Ибо Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои". (1Kop 15.24-25).

Человек, принявший титул машиаха, не является предметом интереса Синхедрина. У нас нет свидетельств, что иудейский суд осудил кого-то из современников Иисуса, выдававших себя за Мессию. Всеми "мессиями"-царями и их потомками занималась римская оккупационная администрация. Так, например, согласно "Церковной истории" Евсевия Памфила, который основывается на Егезипповой (Гегесипп. Hegesippus) истории, мы узнаём, что римский наместник Аттик (консул с 105-107 г), приговорил к распятию епископа Иерусалима Симона, единственным сведением о вине которого Евсевий указал его родословную, по которой он назван прямым родственником Иисуса, а значит и потомком Давида: "донесли на Симеона, сына Клеопова, что он потомок Давида и христианин" (Кн.3). Он же сообщает, что: "Веспасиан после взятия Иерусалима велел разыскать всех потомков Давида, чтобы не осталось евреям никого из царского рода" (Кн.3). И ещё один эпизод из "Церковной истории", в той же главе: "Еще оставались из рода Господня внуки Иуды, называемого по плоти братом Господним. На них указали как на потомков Давида. Эвокат привел их к кесарю Домициану: тот боялся, так же, как и Ирод, пришествия Мессии. Он спросил их, не из рода ли они Давидова; они сказали, что да". Эти люди приходились Иисусу правнучатыми племянниками.

Хотя родословие связывающее Иисуса и Давида, вероятнее всего, было изобретено уже после Его казни, но оно явно говорит о той политической роли в которой Его видели свидетели событий или те, кто слушал свидетелей при формировании устного и письменного предания.

Однозначно политически понимали слова "машиах, сын Давидов", иудейские толпы, так его понимали уличные стукачи, коллаборационисты: первосвященник и его свита; так же понимал Ирод Антипа, и только так могла понимать титул "царь" римская оккупационная администрация. Ирод осознавал политический риск: "В то время Ирод-четверовластник услышал об Иисусе и сказал служащим при нем: "Это Иоанн Креститель, он воскрес из мертвых и потому чудеса делаются им" (Мф.14:1-2) то есть, он усматривал прямую связь между потенциальными бунтовщиками. "Ибо Ирод боялся Иоанна" (Мф. 6:20). Иосиф Флавий в "Иудейских древностях" недвусмысленно говорит, что Иоанн Креститель был казнен по политическим мотивам: "Ирод стал опасаться, как бы его огромное влияние на людей, вполне подчинившихся ему, не привело к смуте. Поэтому он (Ирод) предпочел предупредить это, схватив его (Иоанна) и казнив раньше, чем пришлось бы раскаяться, когда будет уже поздно. Благодаря такой подозрительности Ирода он (Иоанн) был в оковах послан в Махерон, вышеуказанную крепость, и там убит". (Iud.Ant.XVIII-5:2). Иоанна и Иисуса многое объединяети Крестителя, и Христа принимали за Илию пророка, а "Илия" -это имя-лозунг, причём, большой политической силы. Он предшественник освобождения от оккупации - прихода Мессии Израилева. К тому же, роль пророка ещё и политическая, пророк должен помазать на царство, как помазал Давида на царство наби (пророк) Самуил. И Иисус, и Иоанн борцы за чистоту иудейской веры, за очищение Израиля, а по мнению многих учителей Закона, порабощение Израиля –следствие его собственных грехов, когда Израиль отступается от закона Моисея, тогда, в наказание, он попадает в рабство к язычникам, но когда он вернётся к истинному и чистому Закону, он вновь станет свободен и будет сам владеть Обетованной Землёй и обретет Царствие Небесное. Значит: борьба за правильное понимание Закона - это разновидность борьбы за свободу.

Иисус и Иоанн, бесспорно, опираются на древнюю пророческую традицию Израиля. Однако, хотя Иисус поступал и говорил как пророк, многие современники называли Его пророком, но значительная часть окружения и современников явно считала такое титулование недостаточно высоко характеризующим Иисуса. Многие видят Его мессией, царём Израиля!

Христианские теологи упускают из виду тот факт, что Мессия (Христос) библейского Писания во времена Иисуса – это национальная, религиозная и политическая фигура иудаизма, имеющая наполненный смысл только для евреев. Поэтому, вне зависимости от того, как понимал свою роль и статус "мессии" сам Иисус, но принимая титул, Он неизбежно оказывается политической фигурой в центре серьезной революционной активности.

Абстрактные понятия чужды уличной толпе, полицейским чиновникам и гос. бюрократии. Им Иисус видится реальным мятежником, покушающимся на реальную власть, ту власть, которая принадлежала римскому кесарю. Жизни Иисуса угрожали оккупанты и коллаборационисты, которых вовсе не занимали религиозные предметы, но зато весьма заботили революционеры.

Под лозунгом установления "царства Божия" бунтовали зелоты и другие антиримские группы. "Царство Небесное" – это синоним понятия "Царство Божье", поскольку, слово "небеса" на арамейском и еврейском языках, в религиозном контексте, было эвфемизмом понятия "Бог" - табуированного в употреблении. Царство Небесное, Царство Божие ожидалось не на небе, а в Иерусалиме (Ис.2:1-4; Мих.4:1; Мф.5:35; и пр.). Согласно наполнению лозунга - Бог станет царствовать, через своего представителя - Машиаха, непосредственно на земле, а не только на небесах. Яхве владеет землёй и народом Израиля de jure и цель любого верующего иудея превратить эту власть, во власть de facto!! Именно в политическом контексте сформулирован лозунг, установления реального царя в Первой книге Паралипоменон 28:5, где Господь: "избрал Соломона, сына моего, сидеть на престоле царства Господня над Израилем", то есть сын Божий предназначен быть главой Царства Господня в Израиле. Лозунг установления "царства Божия" выражал желанный возврат к еврейской системе политической теократии, достичь которого можно было только путем изгнания римских оккупантов: "… всякий, делающий себя царем, противник кесарю". (Ин.19:12) -это было очевидно всем, кто жил во времена Иисуса!

Более сложные теологические ассоциации "помазанника" недоступны подавляющему большинству простых иудеев, а уж тем более римлянам - язычникам. Для подавляющего большинства горожан: иудеев, греков, римлян и т. д., царь есть царь - это реальная земная власть. Мессианские идеи: "наследие трона Давида", "установление Царства Божия" - эти политические лозунги. Такие притязания и чаяния римляне жестоко подавляли, во всём подозревая опасность бунта, столь частого явления в Иудее.

Иисус по убеждениям, судя по всему, был апокалиптик и ждал вмешательства Яхве в тот кошмар, который творился с избранным народом и Святой Землёй. Он, видимо, верил, что чаша терпения Господа переполнилась и Царство Божие, уже здесь, уже "при дверях" (Мф. 24-33). Иисус повёл учеников на гору Елеонскую (Мк. 14-26), где, по словам пророков, должны стать ноги Господа (Зах.14:4 Ис. 25:6) и именно там должны стартовать главные события: "Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!" (Лк.12:49). "Исполнилось время и приблизилось Царство Божие" (Мк.1:15); "Посему они, сойдясь спрашивали Его, говоря: не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю?" ( Деян. 1:6). Иисус явно ждал решительных событий уже в самое ближайшее время и призвал вооружаться к их началу: "Тогда Он сказал им: но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч" (Лк. 22:36).

Видимо, Иисус надеялся своей молитвой - молитвой Избранника Божьего и "молитвой верных" - своих ближайших учеников, вызвать приход Господа уже сейчас, немедленно, в этот Пэсах. Он ждал, что Господь вступит в битву на стороне правоверных и твёрдой рукой изгонит язычников из своей Святой Земли, лично данной Им в вечное владение детям Израиля, поскольку Его дар не должна топтать нога оккупанта. В это верили тогда очень многие современники Иисуса, с их точки зрения присутствие римских оккупационных войск в Иерусалиме было святотатством.

В связи с явной революционностью настроений в группе Иисуса, заслуживает внимания эпизод отказа Иисуса от масштабных военных приготовлений (Лк. 22:38), упомянутый синоптиком. Малые военные силы, которыми Иисус решился оперировать, очевидно объяснимы параллелью с Гедеоном, намеренно сократившим свою армию, с десятков тысяч, до 300 человек, дабы слава освобождения Святой Земли была только за Господом, чтобы Израиль не возгордился (Кн.Суд. 7:1-8)… И с указанием Псалмов: "Лучше уповать на Господа, нежели надеяться на человека. Лучше уповать на Господа, нежели надеяться на князей" (Пс.117-8:9). Книга Иисуса Навина не описывает никаких военных приготовлений к штурму отлично защищённого Иерихона, евреи ограничиваются верой, что "Господь [Бог наш] предал всю землю сию в руки наши, и все жители земли в страхе от нас" (2:24). Те же мотивы слышны в апокрифе "Псалмы Соломона", написанном в конце первого века до н.э.: "ибо он не возлагает надежды на коня, всадника или лук, и не копит себе золота и серебра для войны, и не надеется на множество людей в день битвы" (Пс.Сол.17:33). Но Его тальмиды (ученики) не должны быть просто зрителями, они должны были сражаться, как делали это воины Навина… Этим объясняется странный приказ не брать более двух мечей: "Они сказали: Господи! вот, здесь два меча. Он сказал им: довольно" (Лк. 22:38). Отказ от значительных военных приготовлений, вероятно, мотивирован твёрдой надеждой на чудо Божье, как неизменный спутник верований в Мессию, которое Господь сотворит и Мошиах воцариться во славе. "И Ассур падет не от человеческого меча, и не человеческий меч потребит его" (Ис. 31:8). Те же мотивы в ессейском "Свитке войны сынов Света", найденном в Кумране, где современники Иисуса уверены, что на их стороне будут сражаться ангелы Господни: "А в день, когда падут киттии, — битва, сильное побоище пред Богом Израиля. Ибо этот день назначен им от века для войны, уничтожение сынов Тьмы, когда сойдутся на великое побоище божественный сонм и общество мужей — сынов Света со жребием Тьмы, сражаясь вместе, ради могущества Божия, при великом шуме и кличе божественных (ангелов) и людей в грозный день" (1Q М + [4Q Ма]). "Китии" в свитке - это римляне, язычники, за спиной которых, как возможно считал Иисус и Его современники, стоит Сатана. Языческие оккупанты, с их кощунственными для евреев верованиями и нечестивыми обычаями, многими считались порождением Сатаны. Неизбежность вмешательства Бога в войну Израиля против "нечестивых", декларирует так же апокриф "Вознесение Моисея" (дошёл до нас в латинской версии), который достаточно определённо датируется годами земной жизни Иисуса. Зачем многочисленная армия, если на твоей стороне сражается Бог? Аналогично своим современникам представлял сценарий грядущей войны Иисус: "Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов?" (Мф.26:53). Чудо органично входило в представления того времени о приходе и методе воцарения Машиаха. То есть, Иисус верил в апокалипсис и в активное вмешательство Бога в дела Израиля, как и многие иудеи той эпохи.

Следовательно: Его намерение силой освободить Израиль не противоречило отсутствию серьёзных военных приготовлений.

Соратники и окружающие персонажи

О факте восстания (мятежа) в Иерусалиме во время ареста Иисуса упоминают Евангелия: "Варавва был посажен в темницу за произведенное им в городе возмущение и убийство" (Лк. 23:19) Варрава произвёл "возмущение", то есть: беспорядки и бунт!!! "Тогда был в узах некто, по имени Варавва, со своими сообщниками, которые во время мятежа сделали убийство" (Мк.15:6-15); "…и просили дать вам человека убийцу…" (Деян.3:17). Значит мятеж в это время произошёл, и среди римлян были убитые! Матфей пафосно именует Варавву: "известный узник, называемый Варавва" (Мф.27:16), в другом переводе: выдающийся, значительный – "эпистемос" (греч.). Видимо Варрава - один из главарей мятежа. Можно предположить, что ожидаемая совместная казнь, единовременно проводимое судебное разбирательство Вараввы и Иисуса говорит, о том, что и дело (обвинение) могло быть общим. Кроме того: Варавва - Бар-Абба - может переводиться как "сын Отца", что очень созвучно с самоназванием Иешуа-га Ноцри - Сын Божий - ведь под словом "Отец" подразумевать возможно только "Отца Небесного". Просто "папин сын" звучит глупо. Может быть "дети Отца" - это самоназвание или присвоенное прозвище группы учеников и сподвижников Иисуса? А может и один из вариантов прозвищ самого Иисуса? Возможно, просто произошла путаница и Пилат не понял, какого из двух Иисусов ему следует казнить? Ведь и Варраву звали Иисусом - Иегошуа (Codex Coridethianus. IX век), что в переводе "Бог спасет" (или Яхве-помощь), что вызвало возмущение Оригена: "Имя Иисус, вероятно, еретиками прибавлено, ибо оно неприлично злодею" (Orig.In Matth. Comm. ser.121). Ведь Пилат, не зная ни арамейского, ни древнееврейского и получал сведения через толмача (Scriba лат.) – переводчика. При переводе могла теряться разница, поскольку, для латиноязычного слушателя, оба человека именуются весьма сходно: "Спаситель, Сын Отца Небесного", а может это просто одно и то же лицо? И из двух историй, дошедших до авторов Евангелий, при смешении, образовалась одна общая? Тут широкое поле для догадок и версий. Не будем углубляться в фантазии, вслед за гностиком Василидом из Александрии и авторами Корана, считавшими, что распят был не Иисус, а некто другой: "А они не убили его и не распяли, но это представилось им" (Коран. Сура 4:156). Но заметим: повстанцы Иисус Варрава и Иисус Назарянин, своре всего, связаны между собой.

О связях Иисуса с повстанцами говорит и то, что среди учеников Иисуса был некто Симон Зилот (Кананит) (Мф.10:4; Лк.6:15; Деян.1:13) — может быть, выходец из школы Иуды Галилеянина; Матфей и Марк говорят, что Симон (Шимон) пристал к Основателю еще в Кане (Мф.10:4; Мк.3:18). Прозвище ho-Kananaios, у Марка и Матфея, может означать, с одной стороны, уроженца Каны, а с другой — представителя партии канаимов (qanna'i -ревнителей). Лука воспринял это слово во втором значении, имея для этого серьёзные основания и перевел его на греческий - Zelotes (Ревнитель, Зелот). Прозвище Иуды: "Искариот", возможно, означает латинизированное: "сикариот"-сикарий. Иаков Зеведеев, которому Иисус дал вместе с братом прозвище Воанергес - "сыны грома" (греческая транскрипция еврейского "бней-регез"), что так же говорит о бунтарском духе. Они жаждут призвать огонь на самаритянское селение, не давшее им ночлега (Лк.9:54-56), запрещают чужим пользоваться именем Иисуса для исцелений, требуют себе места поближе к трону машиаха, в дни его славы (Мк.10:35-38) – они радикалы, бунтари. Иаков был обезглавлен: "Ирод убил Иакова брата Иоаннова мечом" (Деян.12.2) - это произошло около 44 года, вероятно за политическое преступление против власти, то есть за зелотскую деятельность. Само наказание - обезглавливание мечом, является методом казни бунтаря, если бы это было религиозное преступление против иудаизма, его бы побили камнями. Почему Лука, после столь подробного рассказа о мученичестве Стефана, так кратко говорит о мученичестве Иакова Зеведеева, если речь идет об одном из самых близких учеников Иисуса? Это может быть объяснено только тем, что причина казни была внерелигиозной и Луку, как апологета, не интересовала. Да и тот факт, что других руководителей общины, исключая Петра, не затронули гонения Ирода Агриппы I, говорит о политическом характере преследований Иоанна и Петра, как и сам способ казни первого. Второе лицо подвергшееся преследованиям Симон-Пётр, носивший прозвище Бар-Йона, не задумываясь орудовал мечом, что само по себе характеризует его определённым образом. Само прозвище Бар Иона (Йона) может быть прочтено не только как "сын Ионин", но и как "сын голубя", что трактуется как человек, живущий под открытым небом - беглец, изгнанник, так называли партизан-зелотов. Эти люди оказали вооружённое сопротивление аресту и умело ушли от преследования, что характеризует их определённым образом.

Сам Иисус говорит в момент задержания: "Как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями, чтобы взять меня" (Мк.14:48), евангелист использует то же самое греческое слово "lestai", которым именован Варрава, значащее не только "злодей-грабитель", но и "мятежник" - это слово употреблял Иосиф Флавий для обозначения зелотов, совершающих грабежи - реквизиции, для добычи средств, к продолжению борьбы. Тем же словом: "lestai" - названы разбойники (Dismas и Gestas по "Евангелию от Никодима"), распятые вместе с Иисусом: "Тогда распяты с ним два разбойника: один по правую сторону, а другой по левую" (Мф. 27:38). Возможно - это мятежники, члены отряда повстанцев Вараввы. Самый ранний, из имеющихся на сегодняшний день, списков Евангелия от Луки, выполненный унциальным письмом и маркируемый, как "ρ75" (175 - 225гг), гласит: "Вели и других двух злодеев на смерть вместе с Ним", то есть подразумевает, что Иисус назван тем же титулом: "злодей-мятежник", а в более поздних рукописях текст подкорректирован, либо путём перестановки порядка слов, либо с удалением некоторых. То, что всех последователей Иисуса оккупационные власти подозревали в бунтарских настроениях, говорит и произошедший несколькими годами позже, эпизод с арестом ап. Павла, где римский тысяченачальник обвиняет Павла в том, что он "произвел возмущение и вывел в пустыню четыре тысячи человек разбойников?" (Деян.21:38). Причём, Лукой используется то же самое слово "lestai"-мятежники.

Само поведение группы Иисуса говорит о её положении, целях и самосознании, они ведут себя, как положено партизанам на оккупированной территории: "...Посему Иисус уже не ходил явно между Иудеями" (Ин. 11:54). Группа проявляет осторожность, меняя места ночлега. На "нелегальное" положение группы учеников равви Иешуа указывает их конспиративное поведение в Иерусалиме, в частности эпизод с методологией выбора места для проведения "седера" -Тайной Вечери (именно "тайной"!!). Выбор места празднования Пасхи был согласован заранее, со сторонниками внутри Иерусалима, но хранился втайне от всех, в том числе и от самих учеников. Вот как описано приказание и событие: "Они же сказали Ему: где велишь нам приготовить? Он сказал им: вот, при входе вашем в город, встретится с вами человек, несущий кувшин воды; последуйте за ним в дом, в который войдет он, и скажите хозяину дома: Учитель говорит тебе: где комната, в которой бы Мне есть пасху с учениками Моими? И он покажет вам горницу большую устланную; там приготовьте. Они пошли, и нашли, как сказал им, и приготовили пасху" (Лк. 22:9-13). Всё весьма конспиративно, тут указана и конспиративная квартира и уведомлённый заранее её содержатель, а так же пароль - условное обращение к связному и опознавательный признак связного в городе. Этого тайного соратника Иисус даже не называет по имени и только самым доверенным - Петру и Иоанну, сообщает пароль и опознавательный знак. Кувшин с водой у мужчины – это действительно большая редкость для Иерусалима, носить воду - это на востоке женское дело; "мужчина с кувшином", в той культурной среде, вполне подходит для опознавательного знака подпольщика. Всё описано, как в шпионском детективе. Возможно, что содержатель тайной квартиры - член ессейской общины, о которых Иисус комплиментарно отзывался, как о "скопцах ради царства Небесного" (Мф.19:12) поскольку некоторые из них принимали безбрачие и вынуждены были сами носить кувшин с водой. Не исключено, что именно среди них пребывал Иисус во время своего сорокадневного пустынного поста: "со зверями" (Мк.1:13). В кумранских свитках комментариев на пророка Хабакука (Аввакума)(1QpHab 12:4) именно так - "зверями" именуют себя кумраниты. Место, называемое в традиции, как "Горница Тайной Вечери", находится на территории близкой к так называемому "кварталу ессеев" или в нём самом (точная локация затруднена). Подробнее о связи Иисуса с ессеями, будет сказано позже.

Иуда

Пожалуй, стоит коснуться личности Иуды и его роли. Он, как один из двенадцати и близкий соратник, стоит особняком от прочих апостолов.

Само наличие этого персонажа, некоторыми исследователями, ставится под сомнение, поскольку в истории о роли и предательстве Иуды очень многое взято из пророчеств, что вызывает сомнение в её исторической подоплёке. На эти выводы наталкивает и тот факт, что о ней умалчивает Климент Римский, Игнатий Антиохийский, Поликарп Смирнский и другие церковные авторы I и начала II века, молчит даже Иустин Философ, хотя он подробно пересказывает содержание Евангелий. Нет упоминаний про Иуду в Дидахе, нет и у авторов всех прочих посланий. На основании этого делается предположение, что история предательства Иуды сформировалась не ранее 70-ых годов первого века.

Но я считаю, факт существования Иуды как личности и факт его предательства очень вероятным, поскольку Иуда был позором для ранней христианской общины и потому он не мог быть выдумкой.

Само имя "Иуда" (Йехуда) означает "хвала Господу" (Быт.29:35). Индивидуальное прозвище (cognomen) Иш-кpийoт, может быть переведено, как "еврей из пригорода" или из города, а более собирательного имени, для формирования антисемитской позиции, придумать сложно. Имеется вариант перевода: "красильщик", (от корня skar = евр.-арамейского "красить"), может быть он сам или кто-то из его предков занимался этим ремеслом. Есть вероятность, что прозвище Иуды это искажение греческого sikários ("сикарий" - кинжальщик ), как называли террористическое крыло сопротивления римской оккупации. За эту версию, говорит объединение Матфеем призвания Симона Кананита (Симон Зелот) и Иуды (Матф.10:4), возможно они были рекрутированы совместно из какой-то партизанской группы.

Евангелие от Иоанна называет Иуду "Симоновым" то есть, вероятно, сыном Симона. Можно предположить, что помазание Иисуса миром в Вифании происходило в доме Иуды, поскольку хозяином дома называют "Симона прокаженного" (Мк.14:3-9; Мф.26:6-7), или "Симона фарисея" по Луке (7:37-48). Возможно, что Иуда был сыном этого самого Симона, а значит, он был старшим братом Лазаря, Марии и Марфы. Поэтому, он имел полное право читать нотации сестре за трату дорогого масла, на правах хозяина дома, чего он не имел бы права делать будучи гостем. Но это только версия.

Иуде, как и прочим ученикам, Иисус омывает ноги, и он не отлучён от причастия "плоти и крови Христовой", он полноправный апостол. Он поставлен даже выше прочих. Искариот был казначеем группы Иисуса, носил "денежный ящик" (Ин.12:3-6; 13:29), что говорит о его высоком статусе в иерархии общины. Иуда - привилегированное лицо до последнего момента, не смотря на то, что Иисус все предвидит, Иуда сидит (точнее лежит, поскольку на востоке возлежали на трапезе) на почётном месте - рядом с Иисусом: "Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам" (Ин.13-26), подать можно только на расстояние вытянутой руки, а на востоке близко к главе стола располагают наиболее уважаемого человека. Личное предложение угощения – это знак особого уважения и внимания, со стороны хозяина стола. Это момент хорошо демонстрирует внутриобщинную иерархию. Более того Иисус, даже в Гефсиманском саду, ставит Иуду выше прочих двенадцати, Он именует Иуду "другом": "Иисус же сказал ему: друг, для чего ты пришел?" (Мф. 26-50), то есть титулом выше чем "ученик", даже выше чем апостол-посыльный. К тому же, Иисус не уклоняется от поцелуя, а если бы Он считал Иуду низким предателем, то мог не допустить контакта с ним.

По тексту Евангелий нельзя усмотреть хоть сколько-нибудь основательного и разумного мотива предательства. То, что Иуда сделал это из корысти звучит абсурдно. Объём средств, которыми оперировал казначей общины виден хотя бы из цитаты: "Ибо можно было бы продать его более нежели за триста динариев и раздать нищим" (Mк.14:5). "Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим?" (Ин.12:5). В другом эпизоде, с насыщением пятью хлебами, Иисус не беспокоится нехваткой денег для накормления пятитысячной толпы, а спрашивает только: "где нам купить хлебов, чтобы их накормить?" (Ин.6:5). Он уверен, что деньги у Иуды есть. Апостолы предложили "разве нам пойти купить хлеба динариев на двести и дать им есть?" (Мк.6:37). Значит сумма, которая была в походной кассе общины, превосходила 200 динариев. Это говорит об объёмах пожертвований и уровне популярности Иисуса. Поэтому тридцать серебреников - это жалкая сумма для человека, державшего казну популярной общины, имевшей широкий круг состоятельных адептов. Чему равнялся упоминаемый и ставший знаменитым "сребреник" Иуды, сказать сложно. Вероятнее всего, сребреником называется серебряный сикль (шекель-кадеш), как единственная монета имевшая хождение в Храме и которой оперировали коэны, якобы подкупавшие Иуду. Ценность шекеля, по сведениям Иосифа Флавия, равна приблизительно или 4 римским динариям (или 4 аттическим драхмам) "Сикл представляет еврейскую монету, равную четырем аттическим драхмам" (Iud.Ant III-8:2), то есть, если драхма, как известно -это около четырёх грамм серебра (возможны колебания от времени и места чеканки), то шекель -это нечто около 14-17 граммами серебра. А только одно миро, израсходованное на голову Иисуса, стоило в два с половиной раза больше. Так какой же был смысл Иуде, если он руководствуется корыстью, самому резать курицу, несущую золотые яйца и отдавать на смерть человека, проповедь которого приносила столь щедрые дивиденды, находившиеся в его полном распоряжении? Нет, корысть - это абсурдное объяснение.

Возможно, Иуда этим шагом хотел вынудить Иисуса к раскрытию своего высокого статуса. Будучи радикалом - сикарием, Иуда мог надеяться на то, что Мессия, в критической ситуации, вынужден будет начать с помощью Яхве активные действия против римлян.

Но, пожалуй, единственным разумным объяснением может быть то, что Иуда выполнил волю своего Равви, выступив в роли своеобразного эсхатологического катализатора, став детонатором ожидаемого Иисусом апокалипсиса. Такую версию подтверждает приказ: "Что делаешь, делай скорее" (Ин.13:27). Это единственно логичное объяснение, но оно диссонирует со словами Иисуса: "впрочем Сын Человеческий идет, как писано о Нем, но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться" ( Мф. 26:24; Мк.14:21; Лк.22:22), что заставляет счесть эту цитату поздней интерполяцией, как и всю речь о плоти и крови. Или следует предположить, что этот намёк адресован не Иуде.

Когда Иисус сообщает ученикам, что один из них предаст Его, это вызывает у них странную реакцию. Вопрос: "Не я ли, Господи?" (Мф. 26:22), не предполагает, что они думают о злонамеренном акте. Скорее это наталкивает на понимание ими того, что любой из них может совершить неосторожный шаг, в условиях жестокой конспирации и стать причиной провала. Это объясняет странную реакцию Иоанна и Петра, когда, якобы, им открывается личность предателя. Они не высказывают ни тени возмущения, никаких эмоций. А ведь Иоанн проявил себя, как человек горячий и невоздержанный, за что и получил своё прозвище –Воанергес, а Пётр охотно хватался за мечь, что так же говорит о его несдержанности. Почему же они не подняли шум и не остановили потенциального предателя? Напрашивается объяснение, что они понимали - это воля их Учителя, необходимая часть Его плана, в которую они не могут вмешиваться.

К тому же предателем мог быть и не Иуда, а он оказался просто "козлом отпущения". На эту мысль наталкивает эпизод из Евангелия Иоанна: "За Иисусом следовали Симон Петр и другой ученик; ученик же сей был знаком первосвященнику и вошел с Иисусом во двор первосвященнический. А Петр стоял вне за дверями. Потом другой ученик, который был знаком первосвященнику, вышел, и сказал придвернице, и ввел Петра." (Ин.18:15-16). Кто был тот таинственный ученик, который имел право бесприпятственно входить в дом первосвященника? Наверняка там была охрана, ведь первосвященник и его свита пособники оккупантов. Они знали, что постоянно находятся в опасности, сикарии "убивали людей среди белого дня и в самом городе". (Jos. Bel. Iud. II, 13:3). Кроме того, этот "другой ученик" совершенно не опасается римских солдат, арестовавших Иисуса. Он не шёл как Пётр, таясь и удерживая дистанцию: "следовал за Ним издали" (Мт. 26:58; Мк.14:54), а "вошел с Иисусом во двор первосвященнический", то есть: следовал рядом с солдатами и арестантом. Значит, римляне воспринимали этого человека в качестве "своего". "Другой ученик" не просто вхож в дом маститого чиновника, он вправе отдавать указания придвернице, которая знает его, как сподвижника преступника, только что доставленного солдатами. Откуда у него власть над домочадцами высшего жреца в иерархии Храма? Видимо он вошёл внутрь дома первосвященника и присутствовал на допросе Иисуса, а не остался во дворе, как Пётр, поскольку не вступился за него, когда слуги задавали первоапостолу неудобные вопросы. Какие сведения он предоставил и в каком качестве выступил на допросе, Иоанн умалчивает. Это очень таинственный эпизод, дающий повод для разнообразных подозрений.

Против поголовного осуждения Иуды христианами говорит Ириней, описывая идеологию секты каинитов: "Все это прекрасно понимал Иуда-предатель, и единственный из апостолов понял истину и совершил таинство предательства, посредством которого, по их словам, все земное отделяется от небесного. Они создали ложную книгу, которая называется Евангелием от Иуды". (Ириней Лионский "Против ересей" 1,31:1). А в апокрифическом "Евангелии от Варнавы" говорится, что Иуда изменил облик и стал Иисусом. Искариота, якобы, казнили вместо Иисуса, Иисус же был вознесен на небо, что дало возможность ученикам говорить о воскрешении Иисуса.

Традиция говорит, что Иуда раскаялся и покончил с собой, возможно, он тяжело переживал безуспешность своего шага и разочарование от его последствий.

Ессеи

Существует множество предположений по поводу возможной этимологии имени "ессеи", возможно - это производное от "ассидеи" - "благочестивые", или арамейского "асайа" - целители (терапевты), или греческого "хосиос" - святые или ивритского "хашаим" - молчаливые. Единого мнения, в среде исследователей, выработано не было. Но предположение, что название "терапевт", упоминаемый Филоном, есть греческий перевод термина "ессей", представляется весьма вероятным. А к Иисусу люди приходили "врачеваться у Него от болезней своих" (Лк. 5:15). Значит и ессеи, и Иисус - это врачеватели - терапевты.

На связи Иисуса и его учеников с ессеями наталкивают многие совпадения в идеологии и учении. Многие исследователи, под влиянием обилия общих черт между ранним христианством и общиной кумранитов, стали говорить о ней, как о "колыбели христианства". Профессор И. Д. Амусин отмечает наличие нескольких сотен совпадений в терминологии и фразеологии текстов свитков Мёртвого моря и тестов Нового Завета. На основании этого он делает вывод, что "... имеются серьезные основания полагать, что авторы раннего ядра Нового Завета либо непосредственно были знакомы с кумранской литературой, либо их связывала близкая традиция" ("Рукописи Мертвого моря" гл.4).

Сходств действительно много. Пoдoбнo кумранитам, ранняя христианская община cчитaла, чтo знакомый им мир существует пocлeдниe дни, и на подходе времена о кoтopыx гoвopили библeйcкиe пpopoки. И кумраниты и христиане cчитaли cвoю oбщинy восстановленным "нoвым Изpaилeм". "Oбщинoй Hoвoгo Зaвeтa", в кoтopoй живёт и дышит Cвятoй Дyx Бoжий. Большое сходство обнаруживается в толковании Пиcaния. Обе общины настаивали на том, что в их жизни осуществляются библейские пророчества. Иyдeo-xpиcтиaнe, тaкжe кaк ecceи, существенно умаляли роль храмовых жepтвoпpинoшeний, хотя мотивация этой позиции была различна. Христиане, вслед за ессеями, cчитaли ceбя "cынoвьями cвeтa" в Изpaилe (Eфec.5:8-9; 1Фec.5:5). Заметно значительное сходство между очищением водой у ессеев и началом баптизма, в случае с Иоанном Крестителем; удивляет совпадение между общинной трапезой хлебом и вином с христианской евхаристией. Согласно "Уставу", вступление в кумранскую общину влекло полный или частичный отказ от частной собственности, что полностью повторено в ранних христианских общинах (Деян 5:1-11). Похоже, что в планах Иисуса было устройство обновлённого Израиля по образцу общины кумранитов, которая управлялась двенадцатью авторитетными членами, очевидно представлявшими двенадцать колен Израиля. "И сядете на престолах судить двенадцать колен Израилевых." (Лк. 22:30). Есть сходство в наименовании должности управляющего общиной ессеев: "надзирающий" (а-мевакер ивр.), тем же словом, но в греческом переводе, именуется глава христианской общины: "епископос". Обязанности ессейских "мевакеров" и раннехристианских "епископов" практически полностью совпадают.

Всё это заставляет предположить, что христианская экклесия восприняла образ жизни кумранской общины, значительные фрагменты её устава, многие их доктрины и, несомненно, значительную часть фразеологии, которой изобилует Новый Завет. Однако, следует отметить наличие определённых идеологических расхождений. Например, различны позиции ессеев и Иисуса, по отношению к субботе. Иисус считал необходимой помощь животным в шаббат, а ессеи её запрещали. Различными были требования к ритуальной чистоте, в которых ессеи доходили до абсурдной строгости. Кроме того, устройство общины Иисуса не схоже с элитарным ессейским эталоном, в котором очень возвышаема роль священства, а ранняя христианская община гораздо ближе, по устройству и духу, к фарисейской "хевуре", где клана священников вообще нет, но подчёркивается священство всех верующих.

Любопытно, что о связи Иисуса с ессеями говорят в своих сочинениях христианские писатели Филастрий (ок. 330–390 гг.) и Исидор Гиспальский (около 570–636 гг).

Иисуса многое идеологически связывает с ессеями-кумранитами, а ессеи совсем не такие уж пацифисты, как пишет Флавий, чего стоит один "Свиток войны" ("Война сынов света против сынов тьмы" - евр. Milhama (1Q М + [4Q Ма])) из кумранских пещер - это весьма стройная и разработанная инструкция подготовки восстания, план войны, с подробной военной теорией, описанием вооружения, построением и тактикой "регулярной армии" сынов Света с "киттиями", под которыми уверенно понимают римлян большинство исследователей ( Йадин, Дюпон-Соммер, Гастер и др)… То же значение слова "киттии" - твердо установлено для кумранских комментариев на Аввакума и Наума; упоминается оно и в комментарии на Исайю. Кроме того, пацифизм ессеев опровергается активной ролью, которую они сыграли в Великом восстании 66-73 гг. н.э. против Рима. Многие из них подверглись жестоким пыткам со стороны римлян, но не изменяли своим убеждениям, как пишет Флавий. В следствии этого, после разгрома Израиля римлянами, ессеи исчезают с исторической сцены. Видимо они были полностью истреблены. Да и многие положения их внутренних документов говорят о весьма крутом нраве общины, например: "И тяжбу с людьми преисподней я не держу до дня отмщения, но и гнева моего не отвращу от людей Кривды и не удовлетворюсь, пока не утвердится правосудие". (Устав общины 1QS 10:19-20).

Описание Иосифом Флавием ессеев как людей исключительно миролюбивых, вероятно обусловлено строгой секретностью, в которой ессеи хранили свой Устав и взгляды, а так же нежеланием Флавия напоминать римлянам о постоянном бунтарстве своих соотечественников.

Фарисеи

В исторических источниках название "фарисеи" впервые появляется во времена правления брата Иуды -Макавея Йонатана (ок. 150 г. до н.э.). По мнению некоторых ученых их можно идентифицировать с "хасидеями", которые упомянуты как союзники Иуды во время макавейского восстания, или, как минимум, их можно назвать духовными предками фарисеев, но недостаток информации не позволяет считать эту гипотезу доказанной. Название фарисеев происходит от ивритского слова "перушим" - отделенные. Это название, вероятнее всего, означало их отказ от некошерной пищи, от любых ритуально оскверняющих действий. Многие исследователи предполагают, что вначале термин использовался противниками фарисеев в негативном смысле, как ругательство. Характерно, что в дошедших до нас еврейских источниках, фарисеями именуют себя только два персонажа, объединённые сомнительной репутацией: Иосиф Флавий и Савл из Тарса, ставший в традиции апостолом Павлом. Знаменитого равви Гамалиэля фарисеем именует только Лука в Деяниях Апостолов, а его сына - равви Шимона бен Гамалиэла, фарисеем именует только Флавий, но оба эти текста написаны для греков. В своей собственной литературе раввины никогда себя фарисеями не называют. Таннайские ("таннаи" - титул законоучителей I—II вв.) источники называют тех, кто соблюдал законы чистоты: "хаверим" - товарищи, а их объединения – "хавурот". Большинство современных историков отождествляет эти группы с фарисеями. Фарисеи не были представителями высших слоёв общества, они представляли средние и низшие классы (в основном). Поэтому они, как и Иисус, были далеки от греческой культуры и продолжали жить внутри семитской традиции. Фарисеи, как и Иисус, принимали идеи бессмертия души и посмертного воздаяния, а так же верили в ангелов. Они проповедовали божественное провидение, но, как и Иисус, считали, что Бог может принимать участие в людских делах.

Для сравнения: ессеи верили в абсолютное предопределение судьбы человека свыше, а саддукеи в полную свободу воли и неучастие Бога в земных делах.

Pитyaльнoe oмoвeниe (крещение) былo ocнoвнoй чacтью пpoцeдypы пpиeмa нoвыx адептов, как в молодых общинах христиан, так и у фapиceев, пpи oбpaщeнии язычникoв. Фapиceи преимущественно воспринимали Xpaм, как мecтo мoлитвы и пpoпoвeди, аналогично поступал и Иисус, молясь и проповедуя в Храме. Как и Иисус, фарисеи не отвергали хpaмoвые жepтвoпpинoшeния, но отводили им только второстепенную роль, этот подход унаследовала и христианская эклессия, как это описано в Деяниях "И каждый день единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца" (Деян 2:41-47). Фapиceи, как и xpиcтиaне, воспринимали Яхве как Oтца. Фapиceи, как и Ииcyc, проводят мнoгo времени в cинaгoгe, обучая иудеев. Фарисеи, как и христиане, большое значение придают совместным трапезам общинников. И это далеко не все сходства.

Характерной является комплиментарная и позитивная оценка Иисуса, в устах фарисея Иосифа Флавия, отражённая в не подвергнутой "благочестивой, христианской переделке" арабской версии "Всемирной хроники" X века. Её автор христианский епископ Агапий Манджибский, вероятно, имел в своём распоряжении сирийскую или греческую версию "Иудейских древностей", которая была опубликована в 1912 году русским учёным А. Васильевым, а затем проанализирована Шломо Пинecoм, в 1971г. Она звучит так: "В то время жил один мудрый человек по имени Иисус. И его дела были добрыми, и известна была [его] добродетельность. И многие люди из иудеев и других народов стали его учениками. Пилат приговорил его к распятию и смерти". Ярким примером тенденциозной переработки свидетельства Флавия является вставка фразы о вине евреев: "по доносу знатных людей нашего народа".

Выходит, что реальные фарисеи сочувствовали Иисусу и его школе, не считая её богохульной, а Иисус принимал очень многое в учении фарисеев.

Представители партии фарисеев, судя по повествованию синоптиков, вообще не участвовали в ночном суде, а их представительство в Синедрионе было велико. Как патриоты-националисты, участники и идеологи многих бунтов, они не выдали бы "своего" римлянам, при столь не определённых религиозных обвинениях, что подтверждает эпизод с Петром, описанный Деяниями, когда именно предводитель фарисеев Гамалиил стал на защиту учеников Иисуса: "мужи Израильские! подумайте сами с собою о людях сих, что вам с ними делать: Ибо незадолго пред сим явился Февда, выдавая себя за кого-то великого, и к нему пристало около четырехсот человек; но он был убит, и все, которые слушались его, рассеялись и исчезли; После него во время переписи явился Иуда Галилеянин и увлек за собою довольно народа; но он погиб, и все, которые слушались его, рассыпались; И ныне, говорю вам, отстаньте от людей сих и оставьте их: ибо если это предприятие и это дело - от человеков, то оно разрушится, А если от Бога, то вы не можете разрушить его; берегитесь, чтобы вам не оказаться и богопротивниками". (Деян.5:34-40). Весьма характерно, что наси (председатель) Синедриона поставил в один ряд, с учениками Иисуса, знаменитых иудейских революционеров своего века. Это очень показательные ассоциации современника, сын которого Симеон (Шимон) стал активным участником Великого восстания спустя пару десятков лет. Не существенно, что в описании Луки есть временная нестыковка, поскольку Февда (Тода́) поднял восстание, объявил себя мессией и был казнён прокуратором Куспием Фадом только в 44—46 гг, позже описанного эпизода. Но очень важно, что Синедрион не инкриминировал ученикам Иисуса отступничество или богохульство и фарисейское большинство не восприняло апостолов, как преступников Закона. И в другом эпизоде Евангелий фарисеи отводят опасность от Иисуса: "В тот день пришли некоторые из фарисеев и говорили ему: выйди и удались отсюда, ибо Ирод хочет убить тебя" (Лк.13:31). А когда лидер молодой общины учеников Иисуса, его брат, Иаков Облаим был казнён в 62 г. (или 63 г.), то именно фарисеи протестами сместили первосвященника Анана, за то, что Синедрион был созван без их ведома и проводился в нарушение Закона. Если бы они считали общину последователей Иисуса еретической, отрицающей иудаизм, или просто новой религией, то фарисеи, как глубоко религиозные люди, никогда не стали бы на их сторону. Их совершенно не мог смущать конфликт Иисуса с оккупационной властью, ведь они и сами часто были участниками, главарями и зачинателями восстаний против оккупантов. Флавий пишет, что все фарисеи: "в числе более шести тысяч человек отказались от присяги" римскому кесарю (Iud.Ant. XVII-2:4). Он же сообщает о полном сходстве фарисейской идеологии с идеологией зелотизма (Iud.Ant ХVIII - 1:6,23). К тому же, истинно верующий иудей, исходя из сути религии, был априорным бунтовщиком, независимо от того, брался он за меч в реальности или нет. Не зря Маттафия (Маттитьягу, Маттатия Хасмоней - священник из рода Хасмонеев, инициатор и первый вождь начавшегося в 167г. до н. э. восстания), поднимая жителей Модеина на бунт против оккупантов говорит: "Пусть каждый ревнующий о Законе и поддерживающий Завет, выйдет со мной" (1.Макк.2:26-27). То есть, в сознании иудеев, чётко связана ревность о Законе (зелоты-ревнители) и борьба с любой оккупацией.

Большинство фарисеев априори стояли в оппозиции к саддукейской верхушке, коллаборационистам и римлянам и не пошли бы им навстречу, тем более, что многие тезисы Иисуса были сходны с фарисейской идеологией.

Евангелия уделяют много внимания дискуссиям Иисуса с фарисеями, изображая Его взаимоотношения с этим религиозным сообществом как остро конфликтные. А риторику Иисуса, как отрицающую все их установления. Но, судя по всему, Иисус не отвергал мудрость предшествующих Ему учителей, не отрицал праведности книжников и фарисеев: "Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное". (Мф. 5:20). То есть, большая праведность за ними Иисусом признана, но её нужно превзойти. Иисус приказывает делать всё, чему они учат: "на Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи; итак всё, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают." (Мф.23:2-3). Фарисеи, отнюдь, не были поголовно святыми, среди них была масса "паршивых овец", именно о подобных личностях Он делал критические замечания, но учение фарисеев, судя по Евангелиям, Иисус разделял. Он охотно делил с фарисеями трапезу, был гостем в их домах и они уважительно обращаются к нему "учитель-равви" (Лк.7:36). С учением фарисеев Иисуса связывает очень многое.

Полемические выпады Иисуса против фарисеев были не уникальны - это отголоски обычной внутрииудейской дискуссии. Важно понять, что фарисеи не были однородным сообществом. В Вавилонском Талмуде, трактате Сота, 22б, приводятся слова хасмонейского царя Янная: "… бойся имеющих вид фарисеев, которые набожны подобно фарисеям, но поступают беззаконно…". Вот еще одна цитата из Талмуда (в переводе А.Меня): "Раввин Иошуа говорил: "Глупый ханжа, хитрый нечестивец, женщина-фарисейка и удары фарисеев губят мир" (Сота, 20а). В Талмуде (Сота, 22б) перечисляются 7 типов фарисеев, "из которых пять – это... лицемеры...". Звание фарисея не стало позорным в кругу Его последователей: "... я фарисей, сын фарисея..." (Деян. 23:6) – так сказал о себе апостол Павел. Даже в политических воззрениях среди фарисеев не было единодушия, одни выступали за обязательность борьбы за национальную независимость, как неотъемлемую часть иудаизма и принимали активное участие во всех восстаниях, вторые полагали, что достаточно свободы вероисповедания (например Йоханан бен Закай и раббан Гамлиэль из Явне).

Синедрион

Теперь стоит коснуться института иудейского суда. Само слово "Синедрион" имеет греческие корни: Synedrion – греч. от syn - совместно и hedra – седалище, еврейским аналогом слова является: "Бейт-дин" - религиозный суд, или слово "Кнессет" -собрание (великое собрание: "кнессет а-гдола"). Данное образование и его численность возводят к самому Моисею: "И сказал Господь Моисею: собери Мне семьдесят мужей из старейшин Израилевых, которых ты знаешь, что они старейшины и надзиратели его, и возьми их к скинии собрания, чтобы они стали там с тобою" (Числ. 11:16) поэтому можно счесть его регламент весьма древним. Формально, в уголовных делах судей должно быть не меньше 23 - это численность Малого Синедриона заседавшего вне Иерусалима. Полный - Иерусалимский Великий Синедрион состоял из 71 члена, плюс председатель, то есть 72 человека.

Только суду Великого Синедриона мог подлежать Иисус, притязавший на роль пророка или машиаха: " лжепророк или первосвященник могут судиться только судом семидесяти одного;" (Санх. 1:5).

Синедрион - это скорее не суд, а со времён Антигона Сохоского, Великий Синедрион - это в большей степени парламент. По его решению объявлялась война, по Маймониду, совет 71-го мог избирать царей или накладывать вето на решения царя, принимать решения о границах Иерусалима и устройстве Храма и т.п. Административными вопросами он видимо начал заниматься много позже, уже после разрушения Второго Храма (70г н. э).

"Большой Синедрион" мог заседать лишь в палате Тёсаных камней Храма (ивр. Lishkat AGazit‎. Мишна Мидот 2:8), где под двойным председательством (цугот), в середине полукруга, сидел князь-председатель Nasi (например Nasi были великий Гиллель и Гамалиэль), рядом сидел "отец дома" (или "отец суда" - аббет-дин) - вице-председатель, далее - остальные члены, чем старше и мудрее, тем ближе к Наси (Иерушалаимский Талмуд, Sanhedrin-36a,1:19:73. Йома XXV). Если "Большой Синедрион" покидал зал "Тесаных Камней", ни один суд не имел право выносить смертный приговор (Тосефта 11, Иерусалимский Талмуд 57). Только решения, принятые там, имели законную силу, и оттуда "закон вышел на весь Израиль" (V Sanhedrin XI:2 ; Тосеф., Санх. 7:1)). "Если по какому делу затруднительным будет для тебя рассудить... то встань и пойди на место, которое изберет Господь, Бог твой" (Втор. 17:2) то есть в Храм.

Нет ни одного свидетельства, что до разрушения Храма, "Великий Синедрион" заседал вне своего законного места. Стало быть, Синедрион ни в коем случае не мог собраться в доме первосвященника, ни в доме Анны, как описано в Евангелиях! К тому же, судя по имеющимся у нас остаткам дома первосвященника, он был совсем не велик и где могла разместиться такая масса народа неясно. Однако следует признать, что локация дома Первосвященника ничем не подтверждена. Церковная традиция, видимо имеющая основанием "Бордосский путник" (от 333 г.), который, в свою очередь, опирался на более ранний, не дошедший до нас источник, помещает дом первосвященника в юго-западной части Иерусалима, близ нынешних Сионских ворот, а то и вовсе на горе Сион, за пределами нынешнего Старого города. Правда, Бордосский путник пишет о "столбе бичевания", расположенном во дворе дома Каиафы, а согласно Евангелиям, Иисуса не бичевали в доме первосвященника, но подвергли бичеванию в претории. Эти данные только отчасти подкрепляется и археологическими находками. Археологами, чуть севернее Сиона, обнаружен фундамент богатого здания Иродианского периода, который произвольно обозвали "Домом правления" (Beit Hamidot , как считает археолог Тувия Сагив), он расположен в южной части нынешнего Еврейского квартала. Гипотетически можно допустить, что это и есть особняк иерусалимского первосвященника, куда приводили схваченного Иисуса. К сожалению, с достаточной достоверностью, не удалось локализовать основные, знаковые места упоминаемые евангелистами. Остаются дискуссионными вопросами: расположение претория, ворота "второй стены Флавия", откуда начиналась дорога на Голгофу, которую так же уверено идентифицировать не удалось. ("О местоположении Голгофы и гробницы Христа" Б.Г. Деревинский). Археолог Шимон Гибсон аргументировано локализует Преторий во дворце Ирода, а lithostrotos у Ессейских ворот, что заставляет пересмотреть всю традиционную картину "Виа Долороза" (лат. Via Dolorosa, "Путь Скорби"). Но его теория имеет как сторонников, так и противников. Даже расположение Храма является предметом дискуссии, его традиционная локация на месте нынешней мечети Омара (Charam al-Scharif) оспаривается многими современными историками.

Где бы территориально не находилось подворье первосвященника, там произошло удивительное событие - "начальники храма и старейшины" и служители двора первосвященника "развели огонь" (Лк. 22:55). Это просто немыслимо! Евреям категорически запрещается в Песах разводить огонь. Огонь, если он горит - надо погасить, могут тлеть только угли. Если нарушение святости праздника неумышленное, то виновного полагалась публично выпороть, но, ежели нарушение было умышленным, наказание должно было быть серьёзнее.

Этот штрих делает повествование евангелистов, и без того изобилующее несовпадениями с альтернативными источниками, очень и очень сомнительным.

Вернёмся к порядку иудейского судопроизводства. Необходимо принимать во внимание, что иудаизм - это и есть Закон. Причём, разницы между светским законом и религиозным нет. В этом свете, нарушения иудейского законодательства, для правоверного иудея, являются преступлениями перед Господом. Еврейское религиозное сознание неотделимо от юридического. Чем прочнее вера, тем стабильнее законность!! Поэтому качество правосудия Синедриона было строго регламентировано Торой: "И сказал судьям: смотрите, что вы делаете, вы творите не суд человеческий, но суд Господа; и Он с вами в деле суда. Итак, да будет страх Господень на вас: действуйте осмотрительно, ибо нет у Господа Бога нашего неправды, ни лицеприятия, ни мздоимства". (II Пар. 19, 6–7); "разыщи, исследуй и хорошенько расспроси" (Втор.13:14); "судьи должны хорошо исследовать" (Втор.19:18). "Сион спасется правосудием", предрекал Исаия (Ис.1:27). "Синедрион, приговаривающий к смерти раз в семь лет, называется кровожадным" (Талмуд, "Мактох"1:10). Рабби Эл'азар бен Азария осудил казнь "даже раз в 70 лет"; рабби Тарфон и рабби Акива сказали: "Если бы мы заседали в Синедрионе, смертные приговоры никогда не выносились бы". И. Флавий пишет, что "фарисеи вообще весьма снисходительны в своих наказаниях". (Iud.Ant. XIII-10:6).

С регламентом суда, описанным в Евангелиях масса вопросов. Самое раннее время открытия заседаний Синедриона, по данным имеющихся документов - это 8 часов утра. Заседать могли до вечера (вечерней жертвы). Ни после заката, ни до рассвета заседание не могло быть начато. А по Евангелиям оно было ночным. Ни накануне праздников, ни в праздники, ни в субботу не заседали, даже по особо важным делам. Если судить по пению петуха, то суд над Иисусом происходил до четвертого часа ночи, то есть - Песах уже начался более 8 часов назад. Это же говорит и Матфей: "В первый же день опресочный приступили ученики к Иисусу и сказали Ему: где велишь нам приготовить Тебе пасху? Когда же настал вечер, Он возлег с двенадцатью учениками" (Мф.26:17-20). Песах, по лунному календарю, которым пользовались иудеи, начинается с захода солнца. Следовательно: пасху в то время уже вкушали ("и приготовили пасху" Мк.14:16. Лк.22:13), вернее: "праздновали", поскольку пасху не едят. Праздновали и те, кто ночью пошёл Его арестовывать и судить. В первый день Пасхи Закон предписывал строгое соблюдение субботних предписаний, запрещающих всякую работу. В дни Песаха "никакой работы не должно делать" (Исх.12:16; Лев.23:7; Чис.28:18; Втор.16:8). Арест и суд, бесспорно, подходят под определение "работа". Мишна говорит: "Гражданский иск разбирается днем, но может окончиться ночью; уголовные дела разбираются днем и должны быть завершены до захода солнца. Если обвиняемый оправдан, разбирательство заканчивается в тот же день. Если же нет, оно будет отложено на следующий день, когда и будет вынесен приговор. Поэтому разбирательство по уголовному делу, никогда не производится накануне Субботы и накануне праздника" (M Sanhedrin IV 1). Именно такой порядок соблюдён и в Деяниях, где Анна распорядился арестовать Петра и Иоанна: "Когда они говорили к народу, к ним приступили священники и начальники стражи при храме и саддукеи, досадуя на то, что они учат народ и проповедуют в Иисусе Воскресение из мертвых; и наложили на них руки и отдали под стражу до утра; ибо уже был вечер" (Деян.4:1-3). Это важное подтверждение евангелистами строгости исполнения собственного регламента Синедрионом.

Следовательно: ни ночное заседание, ни субботнее, ни заседание в праздник невозможно - исходя из внутреннего распорядка Синедриона.

По описанию, имеющемуся у нас, суд Синедриона был весьма компетентен. Все сомнения в ходе судебного заседания трактуют в пользу обвиняемого (аналог нашей презумпции невиновности). Дело начинается разбором оправдывающих обстоятельств. Но в Евангелиях описано всё наоборот - Иисуса сразу начинают обвинять. Более того: само участие в аресте Иуды - нанятого участниками суда доносчика, как это описано синоптиками, (Мк.14:1-2; Лк.22:4-5; Мф.26:4) нивелирует принцип непредвзятости и беспристрастности судей. А по закону, если кто-то из судей знает, что один из его коллег пристрастен, он должен отказаться сотрудничать с ним, а выходит, что весь процесс заранее сфабрикован частью членов судебной коллегии.

Свидетелями на суде могут быть только лица известные высокой нравственностью и незаинтересованные, обязательно присутствовавшие при инкриминируемом событии лично. "По свидетельству двух или трех свидетелей должен умереть виновный, но не должно казнить по свидетельству одного" (Втор.17: 6). Одиночный свидетель, должен был сам подвергнуться телесному наказанию, как нарушающий закон Моисея. Синедрион не мог осудить подозреваемого пока, как минимум, два надёжных свидетеля не подтвердят, под присягой, показаний против обвиняемого. "Недостаточно одного свидетеля против кого-либо в какой-нибудь вине и в каком-нибудь преступлении и в каком-нибудь грехе, которым он согрешит: при словах двух свидетелей, или при словах трех свидетелей состоится дело" (Там же, 19:15). Так гласил Закон... Иуда же Искариот никому известен не был, будучи лицом не местным, значит: законным свидетелем инкриминируемых преступлений быть не мог. Но удивительно, что Иуда, при недостатке свидетельств, не был хоть как-то использован в судебном разбирательстве Синедриона, хотя он знал об Иисусе, Его школе и Его учении очень многое. Так же не привлекаются к заседанию ночного суда "другой ученик" и Пётр, бывшие под рукой у судей (согласно Евангелию от Иоанна), хотя двух свидетелей вполне хватило бы для вынесения вердикта, но попытка допросить их не упомянута источником.

Лжесвидетельство, в суде Синедриона, строго каралось, во Второзаконии действовал принцип талиона (лат. lex talionis) -возмездия, применяемый Синедрионом в своей судебной практике и к случаям лжесвидетельства: "Если выступит против кого свидетель несправедливый, обвиняя его в преступлении, то пусть предстанут оба сии человека, у которых тяжба, пред Господа, пред священников и пред судей, которые будут в те дни; судьи должны хорошо исследовать, и если свидетель тот свидетель ложный, ложно донес на брата своего, то сделайте ему то, что он умышлял сделать брату своему" (Втор.19:16-19). "Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего." (Исх.20:16). В лже-суде над Иисусом - это правило попиралось неоднократно: лжесвидетельствовали не только свидетели на заседании Синедриона, но и сами старейшины, явившиеся к Пилату для утверждения смертного приговора. Как могли эти богобоязненные иудеи пойти против закона, тем самым исторгнуть себя из Израиля?

Свидетели обязаны были говорить в присутствии обвиняемого, который был вправе вызвать в суд любого, кто мог дать показания в его защиту. Что Иисус и сделал. На вопрос об Его учении - Он ответил: "Что спрашиваешь меня? Спроси слышавших меня. Вот они знают, что Я говорил" (Ин.18:21). Иисус требовал соблюдения известных всем евреям, кроме евангелиста, иудейских норм законодательства. Но судя по Евангелиям - закон не был соблюдён и в этот раз.

При любом несоответствии свидетельств обвинения, они не принимались, а все свидетели говорили разноречиво. Это нарушает статью закона (Втор.17:6 и Втор 19:15). О том же пишет и Марк: "Многие лжесвидетельствовали на него, но свидетельства их были недостаточны" (Мк.14:56). Недостаточны - именно для соблюдения норм Закона.

Есть эпизод, когда один из слуг Анны ударил Иисуса. Еврейский закон строго запрещал бить подсудимого. Это напомнил Христос: "Если я худо сказал - покажи, что худо, а если хорошо - что ты бьешь меня?" (Ин. 18:23). Реальный Иисус, судя по всему, хорошо знал Закон, как и все евреи. Флавий писал, что все еврейские дети обучались чтению и изучали историю и религиозные законы, забота об этом была общественным делом, так что: "...еврею легче ответить на вопрос о предписаниях Торы, чем назвать свое имя". Апостол Павел поступал в подобной ситуации аналогично, прямо указывая на нарушение действующего законодательства: "Первосвященник же Анания стоявшим перед ним приказал бить его по устам. Тогда Павел сказал ему: Бог будет бить тебя, стена подбеленная! Ты сидишь, чтобы судить по закону, и, вопреки закону, велишь бить меня". (Деян. 23:3).

Каиафа, на ночном заседании, обращается к Иисусу с заклятием, запрещенным по Закону, для обращения к подсудимому: "Заклинаю тебя Богом живым, скажи нам: ты ли Христос, сын Божий" (Мф. 26:63). Это строго запрещено, когда вероятно вынесение смертного приговора, такое поведение могло прямо толкать подсудимого на клятвопреступление. Кроме того, слова самого подсудимого не имели юридического значения, ибо, во-первых, это значило осудить человека по единственному свидетельству; во-вторых, "наш закон никого не осуждает на смерть на основании его собственного признания" (Маймонид, он же Рамбам, рабби Моше бен Маймон). По древнему закону "заклятье именем Господа" (произнесение тетраграмматона вообще табуировано) могли давать только свидетели. Каиафа и Иисус не свидетели. Это так же нарушение существующего порядка.

По Закону, подача голосов во время заседания шла начиная с младших. А первосвященник позволил себе высказаться первым и это незаконно! "Он богохульствует, на что еще нам свидетели" (Мф.26:63-65). Первосвященник, таким аргументом, превращает членов суда в свидетелей, а свидетелям, согласно трактата "Сангедрин", запрещалось принимать участие в вынесении окончательного приговора. Но святотатства в ответе Иисуса не было, доводы в пользу этого мы рассмотрим ниже. Назвав слова Иисуса богохульством, первосвященник разодрал одежды (совершил обряд "криа"), как принято это делать "по своему учителю, который обучал его Торе, и по "наси" (главе Синедриона), и по его заместителю ("ав бейт— дин"), и узнав о гибели большого количества евреев, и услышав оскорбление Имени Б-га, и по сожженному свитку Торы, и по разрушенным городам Иудеи, и по разрушенному Иерусалиму, и по разрушенному Храму", или в знак скорби (Маймонид, Мишне Тора. Кн.Судей гл.9). Таким образом, Каиафа подвёл приговор под параграф о святотатцах, оскорбляющих Имя Бога. Странно, что только первосвященник разорвал одежды, ведь это полагалось свершить всем членам суда, в знак согласия с квалификацией слов Иисуса, как оскорбляющих Имя Б-га, а значит, с неминуемой смертью подсудимого. Если же остальные судьи не разорвали одежду - это значит, что они не сочли услышанное от Иисуса святотатством и повода для смертного приговора, вынесенного коллегиально, большинством голосов, нет. Значит – судом приговор не вынесен, а имеется только частное мнение Каиафы.

Если бы приговор по обвинению в святотатстве был вынесен, то виновного полагалось побивать камнями, как было сделано со Стефаном и с Иаковом Облаимом "братом Господним", согласно Иосифу Флавию, Иудейские древности (ХХ, 9:1). "…Поэтому он собрал Синедрион и представил ему Иакова, брата Иисуса, именуемого Христом (последняя фраза интерполятивна; прим. авт.), равно как нескольких других лиц, обвинил их в нарушении законов и приговорил к побитию камнями. Однако все усерднейшие и лучшие законоведы, бывшие(тогда)в городе, отнеслись к этому постановлению неприязненно". По Евсевию Кесарийскому - Иаков был сброшен "с крыла храма" (Церковная история, II 23.11–18), тут нет противоречия с Флавием, поскольку, по обычаю, сброшенного добивали камнями, если казнённый оставался жив, это было частью одной и той же казни. Аналогично поступили, согласно Тосефте, с неким бен-Стадой в Луде, свидетели побили его камнями и повесили накануне Песаха (Sanhedrin.220б-67а и 220а -XII). Но и камнями Иисуса - как святотатца не побили, что нарушает закон, или Он не святотатствовал и приговора, по это статье, не выносилось!

Оправдательный приговор Синедриона объявлялся и исполнялся немедленно, напротив, обвинительное заключение объявлялось только на следующий день. Судьи в этот день мало едят, не пьют вина, а судьи Иисуса, якобы, вызваны от праздничного стола Седера, когда иудеям предписывалось выпить минимум четыре чаши вина, а многие судьи, должно быть, выпили и того больше. Судьи должны думать всю ночь, а утром идти в суд, где снова открывалось формальное судебное совещание, и каждый мог по доброй воле отказаться от обвинения, если за ночь он передумал. По правилам судопроизводства, утверждение обвинительного приговора всегда откладывается на следующий день. Но и этот пункт был нарушен! Кроме того, по правилам, должен быть произведен поиск свидетелей, способных оправдать осуждённого на смерть, про это говорят еврейские источники, когда пишут про некоего Иисуса: "Накануне пасхи повесили Иисуса. И за 40 дней был объявлен клич, что его должны побить камнями за то, что он занимался колдовством: кто может сказать что-либо в его защиту, пусть придет и скажет". (Sanhedrin 43.а). Это так же не сделано.

Всё было сделано по римским законам: казнь идёт непосредственно за приговором.

Что касается суда Пилата, то принято считать, что он был необходим, поскольку его приговор был единственно правомочным, ибо "право меча" (jus gladii) было отобрано у Синедриона в 57г до н.э. по закону проконсула Сирии Авла Габиния (лат. Aulus Cabinius). Но это не совсем так или скорее совсем не так… "Права меча" иудеи, действительно, были лишены, поскольку утратили политическую власть. Реальной властью обладал только Рим и следовательно, казнить бунтовщиков и заговорщиков за измену императору и Риму могли только римские судьи. Евреи, в лице Синедриона, лишились необходимости и права подавлять политические бунты. Но, по не политическим, а религиозным мотивам – это не было проблемой. Например: согласно Деяниям состоялась казнь Стефана - побитие камнями (Деян.7:58), как положено с богохульником. Будь реальностью агрессивная толпа, жаждущая смерти Иисуса, то побитие камнями стало бы неизбежным (Ин.10:33). Характерна попытка казнить апостолов (Деян. 5:33-42), которой препятствовал своим красноречием раббан Гамлиэль, но её могли привести в исполнение... Как и остановленная Иисусом казнь прелюбодейки (Ин. 8:1-11). Казнь Иакова Праведного, главы протообщины Иерусалима, (примерно в 62 г. н. э.) по приговору Синедриона он был побит камнями. Есть примеры и в раввинистической литературе. Есть они и у Флавия: "разве мы не позволяем вам убивать даже римлян, если они нарушали ограду храма?" (Jos. Bel. Iud. VI - 2, 4) запретительная надпись на сей счёт была обнаружена археологами. В "Иудейских древностях" Флавий пишет : "А между тем закон запрещает казнить без приговора суда даже преступника" (кн. XIV-9) то есть казнить можно, Синедрион правомочен выносить и осуществлять смертные приговоры. Павел признаёт полномочия Синедриона на смертную казнь (Деян. 25:10-11). Значит, проблем с казнью по религиозным мотивам у евреев не было, была проблема только с казнью политических бунтарей (vis publica), мятежников против Рима!

Не понятно, откуда черпали сведения о ночном допросе Синедриона евангелисты, ведь процесс явно не был публичным. К сожалению, данный судебный процесс и его обстоятельства никак не отражены в иудейских документах, ни в свидетельствах очевидцев, ни в воспоминаниях тех, кто мог слышать очевидцев. Молчит об экстраординарном суде Иосиф Флавий (прямой потомок члена того самого Синедриона), молчит Павел - он ничего не пишет о суде, хотя учился судопроизводству и теологии в Иерусалиме "у ног Гамалиэля" (Рабан Гамлиэль ха-Закен (Старший)), члена, а затем главы (Nasi) того самого Синедриона, который осудил Иисуса на смерть. Не мог не упомянуть, в своих лекциях, знаменитый мудрец, столь необыкновенное и выходящее из обычного ряда заседание, которое, по словам Евангелий, сопровождалось уникальными явлениями и удивительными последствиями. Но Павел совершенно ничего не сообщает о воспоминаниях своего знаменитого учителя об этом заседании Синедриона.

Отсутствие альтернативных свидетельств дают почву для сомнений в исторической реальности данного судебного процесса. Множество перечисленных здесь косвенных свидетельств, дают больше исторической информации о возможном суде Синедриона, чем явные указания евангелистов, поскольку косвенные свидетельства гораздо тяжелее фальсифицировать.

Следует оговориться, что вышеприведенное описание Талмуда о порядках в Синедрионе относятся к иудейскому суду, как идеальной системе кодифицированной в Мишне только в 200г н.э. .После своего воцарения, Ирод Великий убил 45 членов Синедриона, судивших его за то, что он казнил главу бунтовщиков - Езекию и его товарищей, которые подняли в Галилее восстание против римского владычества. Ирод сменил состав Синедриона, на более лояльный к своей власти. После этого роль Синедриона принижалется до уровня лишь религиозного суда, и он больше не оказывает влияния на практическое законодательство и политику. Какой именно институт имели ввиду евангелисты, говоря о суде Синедриона - не ясно, к их времени это понятие было уже размыто. Иосиф Флавий, говоря об эпохе Ирода, и об эпохе Хасмонеев, использует термин "синедрион", говоря о судебном органе, который созывается по инициативе одного из Хасмонеев или царя Ирода Великого. Например, Ирод был предан суду Синедриона, как органа созванного этнархом (титул правителя народа, этноса) Гирканом II под его же председательством, по обвинению в убийстве Иродом мятежников. В то время, как в талмудической системе, председательствовать должен один из авторитетных мудрецов, а не правитель страны. Затем Флавий называет "Синедрионом" орган, судивший самих Хасмонеев, по приказанию и под председательством Ирода Великого, а так же судивший членов семьи самого Ирода.

Таким образом, можно усомниться о каком органе упоминают евангелисты, используя термин "синедрион".

Религиозные обвинения

Стоит рассмотреть обвинения предъявленные Иисусу на суде Синедриона в той версии, в которой её изложили евангелисты. Ночью, перед евреями, они были сугубо религиозные, как их трактуют христианские авторы.

В тексте Писания упоминаются следующие обвинения:

1. Нарушение Шаббата - субботы (Мф. 12:10; Лк. 6:7; Ин. 5:16; 9:16);
2. Неуважение к Храму, как следствие покушение на Храм и его ритуал, (Мф. 26:61; Мк. 14:58; Ин. 2:19);и как частность: нападение на торговцев (Ин. 2:15 Мф. 21:12; Мк. 11:15 Лк. 19:45-48)
3. Богохульство (Мк. 2:7; Мф. 9:3; Лк. 5:21);
4. Святотатственные самоназвания: "Сын Божий" (Мф.26:63–65) или "Сын Благословенного" (Мк.14:61–63), "Отцом Своим называл Бога, делая Себя равным Богу" (Ин. 5:18), "будучи человеком, делал Себя Богом" (Ин.10:33);
5. Излечение - знахарство - чудотворство "силою Вельзевула"
6. Ложное пророчество, признание Его "пророком ложным",
7. Расширенное обвинение: антииудаизм, в разных проявлениях, отмена законов Торы и тп.

Пойдём по пунктам обвинения.

Первый:
Нарушение Субботы.

Нарушение святости субботы (Шабат а-кадош)– это очень значительное и серьёзное нарушение, и если кто-то сознательно нарушает субботу, и это становится известным, такой человек изгоняется из Израиля, становится не евреем. Не просто чужеземцем - среди евреев всегда жило много "пришельцев", и Тора заповедала не притеснять их, но человек поругавший закон шаббата считается отступником. С ним никто не разделит трапезу, не впустит отступника в свой дом, с ним даже говорить нельзя, его прикосновение оскверняет, человек, имевший с ним контакт, перестает быть ритуально чистым, со всеми вытекающими последствиями. Ему запрещается посещать синагогу и тем более Храм. А Иисус учил в синагогах и в Храме, общался с законоучителями, жил в еврейских домах, был желанным гостем. Значит, никто не принимал Его поведение, как оскверняющее субботу.

Приводимая евангелистами полемика с фарисеями: "Суббота для человека, а не человек для субботы" (Мк.2:27) надумана, поскольку повторяет выведенное самими фарисеями правило: "вам дан (доверен) шаббат, а не вы — шаббату" (Талмуд. Шимон бен Менасия, ок. 180 г.). Обычно фигурирует два эпизода нарушения Иисусом законов субботы, первый с колосками (Мк.2:23-28; Лк.6:1-5). Но это только отголосок внутрииудейских споров. Например, проф. Д.Флуссер писал, что в Иерусалиме полагали, что это можно делать только пальцами, галилейские же провинциалы позволяли себе использовать всю ладонь. Ученики Йешуа поступили по принятой именно в Галилее традиции. В Талмуде сказано: "... Солома, ветки растений, молодые побеги могут быть сорваны одной рукой... si'ah (растение - сатурея), иссоп и koranith (тимьян или душица обыкновенная)... можно срывать в Шаббат рукой и есть..." (Шаббат, 128а). Это был дискуссионный вопрос, живо обсуждавшийся различными равви. Следует отметить, что в срывании колосьев обвиняют учеников, а не самого Иисуса, который, видимо, был более строг в отношении соблюдения Закона. Иисусу сообщают о нерадивости учеников, а Учитель их защищает.

Второй момент – это субботние врачевания Иисуса. Вообще фарисейская школа не запрещала лечить в субботу, если была опасность для жизни больного, но Иисус исцелял в субботу хронических больных (слепых, сухоруких, паралитиков), однако "работой", с точки зрения Торы, Его лечение назвать нельзя, Он не собирал трав, не варил снадобий, не делал массаж. Он лечил только словом и движения делал не материальные, а сугубо духовные, что не есть работа, в полном значении термина. Эпизод приготовления лечебной глины из слюны так же дискуссионен, поскольку Иисус лечил глазную болезнь, которая хотя и будучи хронической, приравнивалась к болезням опасным для жизни, "сохранение жизни отменяет Шаббат" предписывает Талмуд, "Вы будете жить по ним (законам), а не умирать по ним" (Йома, 85b), а значит спасение жизни не подлежит субботнему запрету - это правило называется "пикуах нефеш" (забота о сохранении жизни). Вообще, вопрос о том, какие болезни можно лечить в субботу - был предметом оживлённых и горячих споров между иудейскими учителями. Кроме того - этот эпизод в таком виде (с глиной - "брением", в субботу), есть только у Иоанна (Ин.9:6), а Марк (8:23), как более ранний автор, описывая ту же историю говорит, что Иисус ограничился одной слюной, не смешивая её ни с чем, к тому же Марком не сказано, что событие было в Шаббат, но тем же методом (слюной) у Марка Он лечил и глухоту (Мк.7:33) и фарисеи совсем не возражали. А вот Иоанн делает из этого события пропаганду своей концепции, смещая эпизод на субботу, добавляя изготовление "брения" и осуждение фарисеев.

Полемика Иисуса в стихе Mф.12:11 о возможности спасения овцы в шаббат, очень напоминает дискуссию фарисеев с ессеями, запрещавшими помогать животным в субботний день: "Пусть никто не помогает отёлу скотины в день субботы. И если она упадет в ров или яму, пусть не вытаскивает ее в субботу" (Дамасский Устав XI ,13:14). Иисус же, выступал с галахической позиции фарисеев, считавших такую помощь необходимой: "Облегчать животному боль, отвадить от нее опасность, – все это библейский закон, перевешивающий собою любое иное предписание, в том числе предписание о соблюдении Субботы". (Талмуд -Шаббат, 128b).

Противясь определённым правилам, излишней регламентации Иисус, был не одинок. Он выражал взгляды более либеральной части иудейского религиозного сообщества. И среди раввинов было немало таких, кто выступал против мелочного субботнего регламента. Например: "Можно ли есть яйцо, снесенное курицей в Шаббат?" — Гиллель отвечал: "можно", а Шамай возражал, и таких примеров масса. Когда Гиллель учился, то его тяга к знанию вызывала такие комментарии раввинов: "Этот, — сказали Шемаия и Авталион, — заслуживает, чтобы ради него и субботний покой нарушить" (Иома, 35). Следовательно: даже большая жажда знаний считалась достаточноым основаниям для нарушения субботних запретов.

И как можно говорить об отмене Иисусом правил Шаббата, если его ученики выполняли заповеди о Шаббате (Лк.23:56)? Они же не пошли против учения своего Равви, они соблюдали его заповеди и то, чему Он их научил. Изменения в сознании молодой экклесии (Ekklesia тождественно по значению греческому понятию "синагога" и еврейскому "кнессет" или "кагал", все они означают: собрание), вероятно, произошли позже. Для окружающего мира ученики Иисуса оставались в рамках иудаизма, не совершая ничего отличающего их от прочих евреев, именно поэтому нет никаких упоминаний о христианах, как об отдельной школе, ни в ессейских рукописях Кумрана (до 68-70г), ни в документах повстанцев Бар-Кохбы, найденных в Вади-Мураббаат (до 135г). Апостольскую общину воспринимали, не как отделившихся от иудаизма религиозных революционеров, а как обычное внутрииудейское явление, поэтому и не упоминали.

Кроме того, сам Иисус говорит о необходимости соблюдения субботы "Молитесь, чтобы не случилось бегство ваше зимою или в субботу" (Мф.24:20). В версии Евангелия от Луки, данном древним "Кодексом Безы" сказано: "В тот же день Он увидел человека, работавшего в субботу, и Он сказал ему: человек! если ты знаешь, что делаешь, ты благословен, но, если не знаешь, ты проклят как преступивший закон" (cod. D. Lc.6:4). Сомневаться в аутентичности изречений Иисуса, предписывающих соблюдать субботу, у нас нет оснований.

Вывод: Обвинение не основательно, поскольку Иисус не нарушал законов Шаббата.

Мы, как люди далёкие от той культурной среды, не можем вырваться из клетки свой ментальности, поэтому неверно понимаем многое из того, что было очевидно для Его современников. Приведу занятный пример: христианскими апологетами факт происхождения Иисуса из "пролетарской среды", имея ввиду плотницкую или столярную профессию Его кровного отца, а вероятно и самого Иисуса (хотя слово "тектон", коим назван Иосиф - это скорее строитель, в широком значении - каменщик, кровельщик и т.п.), зачастую трактовался как показатель нарочитой простоты и социальной "демократичности" происхождения и занятий. Как подтверждение того, что Иисус был далёк от среды книжников и учёных. Однако, это ошибка, поскольку в иудейской среде, когда обсуждался сложный вопрос в Торе, то нередко говорилось: "Нет ли здесь столяра, сына столяра, который объяснит нам это" (Авода Зара 50б). Так что звание "сын плотника" (столяра) значило для современников Йешуа нечто совсем иное, чем для нас с вами… И таких примеров немало. Да и не была семья Иисуса так уж бедна, поскольку ремесло строителя была уважаемым и давало достаток. О материальном положении семьи Иисуса говорит то, что Его родители могли позволить себе путешествия на праздники в Иерусалим, которые стоили не мало.

Второй:
Неуважение к Храму. Покушение на Храм, его ритуалы и устои.

Угроза разрушения Храма - это весьма серьёзно и достаточно для самых строгих санкций.

Но, во-первых, оно не было доказано, поскольку свидетельств было недостаточно для вынесения Иисусу смертного приговора (Мк.14:59), можно понимать, что судьи не нашли повода для применения статьи закона. Во-вторых, слова: "Разрушьте Храм сей, и я воздвигну новый за три дня" (Ин.2-19) звучат, не как собственное намерение, а напротив, предложение вопрошавшим самим попробовать его разрушить, а тогда Он лично восстановит Храм за три дня, а строительство Храма - это сугубо царская функция, это задача машиаха! Кумраниты, так же ожидали появления нового храма, после разрушения нынешнего, оскверненного грехом, задача воздвижения которого возлагалась ими на Мессию из рода Давида (4QFlor I). Экзегеза, данная в свитке 4Q174, предполагает, что будущий Храм станет "Храмом Господа", как альтернатива нынешнему "Храму человеческому", как знак установления подлинного владычества Бога.

Но сам Иисус не подтвердил на суде намерения разрушить Храм. Напротив, говорил: "каждый день с вами сидел Я, уча в храме" (Мф. 26:55), как бы говоря о своём уважительном отношении к святыне, не уважай он Храма, он учил бы на любом языческом капище, но Он, тем не менее, учил именно в Храме: "И когда Он ходил в храме" (Мк.1:27); "И вошел Иисус в Иерусалим и в храм; и, осмотрев всё" (Мк.11:11); "В один из тех дней, когда Он учил народ в храме и благовествовал." (Лк. 20:1); "но Иисус скрылся и вышел из храма" (Ин.8:59) "А утром опять пришел в храм," (Ин.8:11) "Сии слова говорил Иисус у сокровищницы, когда учил в храме" (Ин.8:20) "И ходил Иисус в храме, в притворе Соломоновом" (Ин.10:23) Ну и тд… Значит он, как всякий иудей, посещал Храм и там учил собратьев по вере, как делали прочие учителя-раввины. Иисус не отказывается от обязательных пожертвований на Храм (Мф.17-27). Он совершает, предписанные всем иудеям, праздничные поломничества в иерусалимский Храм. И Его ученики оставались в Иерусалиме, поближе к дому Бога: "Он повелел им: не отлучайтесь из Иерусалима" (Деян.1:4), они были иудеями "в Законе", следуя своему равви, делали, как Он их учил: "Петр и Иоанн шли вместе в храм, в час молитвы, в три часа дня" (Деян.3:1). Апостолы и ученики Его учеников продолжали почитать Храм. Что же может свидетельствовать более определённо об уважении к Храму самого Иисуса?

Относительно жертвоприношений: Иисус не выступал против них, а наоборот - рекомендовал их выполнять. Он предписывает приносить "дар твой к жертвеннику" Храма (Мф.5:23). Приказывает: "пойди, покажись священнику и принеси за очищение твое, что повелел Моисей…" (Мк.1:44 ; то же: Мф.8:4; Лк.5:14). Иисус велит всё делать согласно Левиту: "вот закон о прокаженном, когда надобно его очистить: приведут его к священнику;" (Лев.14:2).

Если даже Иисус мало сочувствовал жертвоприношениям, так это было не оригинально в израильском обществе, эта точка зрения разделялась другими его современниками и отражала внутрииудейский плюрализм. Вот цитата из свитков Кумрана: "Когда согласно всем этим правилам они станут в Израиле основанием Святого Духа в вечной истине, они смогут искупить неправедные вины и греховную неверность, так что будет приобретена милость Божья к стране без плоти всесожжения и без тука жертв" (1QS 9.3-4). Но ессеев же за это не вызывали в Синедрион и не распинали…

Вывод: инкриминируемые факты или намерения отсутствуют. Слова Иисуса не выпадали из привычной иудеям риторики.

Флавий упоминает, что через три десятка лет, после казни: "Некто Иешуа, сын Анана, простой человек из деревни", который пророчествовал о гибели Храма и предвещал горе Иерусалиму, был схвачен, его выпороли и доставили к наместнику Альбину, но наместник "полагая, что этот человек одержим особой манией, отпустил его". (Jos. Bel. Iud VI - 5,3). Однако, даже разрушение Храма не разрушило иудаизм, поскольку синагога заменила храмовую службу. Сами пророчества о разрушении Храма не были крамолой. Например: "Наши раввины учили: За сорок последних лет перед разрушением Храма жребий ("для Господа") ни разу не вышел в правую руку; и алая повязка не стала белой; и свет с запада не засиял; и сами открывались двери Храма, пока рабби Иоханан бен Заккай не укорил их, сказав: Храм, Храм, зачем ты сам наводишь ужас? Знаю, что разрушат тебя, потому что Захария бен Идо уже произнес на тебя такое пророчество: Открой, Ливан, врата свои, чтобы огонь пожрал твои кедры." (В.Т. Йома 39-б). "Однажды, когда рабби Йоханан бен Заккай выходил из Иерусалима, за ним пошел рабби Игошуа и увидел Храм в развалинах. "Горе нам!" – воскликнул рабби Игошуа, – "ибо то место, где Израиль искупал свои беззакония, лежит в развалинах!". "Сын мой", – сказал ему рабби Иохаван, – "не предавайся скорби, есть у нас избавление не хуже прежнего. Что же это такое? Это добрые дела, ибо сказано "милости хочу, а не жертвы" (Aвoт paбби Haтaна). И никто не был осуждён за такие слова!!

Третье:
Богохульство.

Это абсурдное обвинение в адрес Иисуса. Караемое по Торе смертью богохульство заключалось только в произнесении вслух хулы на Священное Имя Бога (Shem). Оно могло произноситься исключительно первосвященником раз в году, а именно - в "Йом ха-Кипурим" - Судный день, пока он находиться один в Святая Святых Храма (Кодеш ха-Кодашим). Богохульство может состоять только в проклятии, поношении имени Яхве (Лeвит 24:16). Его следует отличать от "злословия Бога", которое хотя и было преступным, однако не каралось смертью. Но, ни одного из этих действий Иисус не совершал.

Не ясно отчего в описании допроса нижеприведенный диалог вызвал столь бурную реакцию первосвященника: "И первосвященник сказал Ему: заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий? Иисус говорит ему: ты сказал; даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных." (Мф.26:3-64). Эта фраза - завершение причастного оборота, собранная из двух цитат знакомых каждому еврею Даниила 7-13 и Псалмов 109-1, Иисус ответил, используя слова этого псалма, где представлены сцены суда над врагами Бога. В Его словах слышна угроза первосвященнику и всем коллаборационистам, поскольку Иисус сказал, что воссядет на престоле, но уже в качестве судьи над нечестивцами. В этом эпизоде просматривается параллель с кумранским Учителем Праведности и его противоборством с "Нечестивым жрецом".

Но, во-первых – многие исследователи считают, что в стихе Матфея слышны явные христологические элементы, а это заставляет усомниться в достоверности цитаты. А во-вторых, ни "Христос", ни "Сын Божий" не есть богохульные слова, в любом варианте прочтения. Странно, что первосвященник (в версии евангелиста) счёл данное заявление богохульным, ведь ничего экстраординарного для иудеев в метафоре сидения человека рядом с Яхве не было. Восседание по правую руку от Бога считалось доступным для избранного Богом человека, например Мелхиседек, по традиции, был взят живым на небо и стал вечным жрецом рядом с Яхве сидящим по правую руку, а грядущим на облаках ожидался пророк Элияху (Илья). А в самом Иисусе некоторые видели перевоплощение Илии (Мк.8:27-30), который по преданию не умер, а был взят живым на небо. "Енох угодил Господу и был взят на небо" (Сир. 44:15). В апокрифе "Завещание Авраама" описано как Ангелы возносят патриарха на небо, к престолу Господню. Телесно вознесенным к Богу считали Моисея ("Вознесение Моисея" I век н.э. лат.) и Исаию ("Вознесение Исаии" II века до н. э эфиопская версия). Еврейская агада (повествование - арам. содержит афоризмы, легенды, предания) причисляла к числу вознесённых на небо живыми Варуха - ученика и друга пророка Иеремии, Ездру - реформатора иудаизма, богобоязненного раба Авраама - Элиезера, и многих других "мужей Божиих". Показательны слова Давида: "Сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих" (Пс.109:1) значит сидеть одесную Бога прерогатива земных царей Израиля. Таковы были представления иудеев того времени.

Согласно результатов анализа корпуса ветхозаветных псевдоэпиграфов, созданных в период 200 г. до н.э. – 200 г. н.э., выполненного Джеймсом Чарльзвортом, можно полагать, что в определённых иудейских религиозных кругах вполне могли считать, что избранные праведники способны выходить за пределы человеческой природы и становится ангелоподобными. Например в "Молитве Иакова" (I-II вв. н.э.) есть такой пассаж:

Из этого следует, что в религиозной традиции того времени тема перехода от человеческой к ангельской природе позитивно осмысливается. В ряде преданий присутствует взгляд, что избранный праведник может стать ангелоподобен и что его природа может преображаться.

Стало быть, в словах сказанных Иисусом не было чего-то совершенно неожиданного, а тем более богохульного или достойного разрывания дорогого священнического одеяния. Кроме того, ответ "Ты сказал" это не подтверждение, как таковое, а парирование слов собеседника созвучной игрой слов, имеющей адекватное звучание только по арамейски: "aтa - ама́рта".

"Христос сын Божий" - для евреев Иерусалима, для Каифы, для Иисуса это совсем иное по наполнению понятие, чем фундаментальная доктрина апостольского Символа Веры, ставшая общепринятой за 2000 лет церковной трактовки, как "Единородного Сына Божия, Господа нашего, зачатого от Духа Святого". Для понятийного ряда современников этот вопрос Каиафы несёт очевидный смысл, нечто вроде: ты ли долгожданный великий царь евреев из дома Давида? "Сын божий" -это аллюзия на царский Псалом 2-7. Каифа политик и его беспокоят, в первую очередь, политические перспективы, а не теология. Предположить, что первосвященник, используя термин "Сын Божий", в обвинительной речи против Иисуса, имеет ввиду самого Бога совершенно невозможно! Даже признание вероятности того, что помимо одного Яхве существует какой-либо иной бог, было бы святотатственным нарушением первой заповеди Декалога. Каиафа был бы сам повинен в богохульстве, если бы он просто задал этот вопрос, в контексте предполагаемой божественности обвиняемого. Другими словами, приписываемый Каиафе вопрос не мог содержать намёка на божественность, а утвердительный ответ Иисуса не мог являться богохульством. Каиафа и сам является помазанником (Христом-машиахом) в качестве первосвященника, а многие его предшественники были одновременно царями.

Вывод: абсурдное и невероятное обвинение. Иисус не говорил слов, которые попадают под определение "богохульство", Его речения повторяли или интерпретировали слова Писания, а так же слова других учителей Закона.

Четвёртое:
Святотатственные самоназвания и данные извне прозвища.

"Сын человеческий" (др.евр.: Бен-адАм, а по арамейски: Баре-энашА) на иврите - это наиболее применяемые слова для обозначения понятия "ЧЕЛОВЕК" (в буквальном переводе: "сын человека"), то есть: смертный (Иов.25:6; Пс.8:5; Мк.3:28). Множество слов, как в древнем, так и в современном иврите образуются путем добавления приставки "бен", которая сама по себе означает "сын", но при слиянии с другими словами теряет свое буквальное значение. Например: "бен-ир" означает "горожанин", а не "сын этого города", "бен-торбут" означает "культурный", а не "сын культуры" и так далее. Причём в Писании, обращение "сын человеческий", не обязательно трактурется комплиментарно - возвышенно. Яхве, подчеркивая слабую и жалкую природу человека, называет Иезекииля "сыном человеческим" тогда, когда тот, из страха перед грозным видением, падает на колени (Иез.2:1). Или в Псалмах: "Не надейтесь на князей, на сына человеческого, в котором нет спасения" (Пс.145:3). Если заменить, в речах Иисуса слово "бен-адам", с традиционно принятого: "Сын Человеческий", на естественно правильное: "человек", то их смысл, на базе такого перевода, зачастую, утратит сложные теологические построения. Профессор И. Иеремиас, на основании того, что в Евангелиях титул "Сын Человеческий" звучит исключительно из уст Иисуса, а Он всегда говорит о "Сыне Человеческом" в третьем лице, делает вывод: Иисус проводил различие между собой и "Сыном Человеческим", но имея в виду не пространственную дистанцию между двумя личностями, а временную дистанцию между своим теперешним и грядущим, возвышенным статусом. Иеремиас так же отмечает, что в имеющемся в нашем распоряжении греческом тексте Евангелий "Сын Человеческий" всегда понимается как титул. Но при принятии прямого перевода с арамейского слова "Бар-энаша"- человек, напрашивается вывод, что первоначально, в большинстве мест, он имел совершенно обыденное значение: "человек" или "некто" и только вследствие переноса в иную языковую и культурную среду, "Сын Человеческий" стал пониматься как титул. (Иоахим Иеремиас "Богословие Нового Завета" гл. 6)

Избранник Божий в иудейской среде –это совершенно обычный, но политически окрашенный титул, так именовали царей Давида и Саула. А самоназвание "Сын Божий" и вовсе безобидно, поскольку в Танахе так зовутся израильтяне вообще, а так же их цари. Отцом машиаху Давиду себя признавал сам Яхве в Пс.88:27 и 88:28: "Он будет звать Меня: Ты отец мой, Бог мой и твердыня спасения моего. И Я сделаю его первенцем, превыше царей земли". Так же высоко поставлен и машиах Соломон (2кн. Цар 7.14). Значит "сын Божий" - это один из привычных еврейскому уху титулов светского главы: царя (машиаха). Быть царём Иудейским и быть Сыном Божьим - это связанные понятия в иудейском сознании. Видимо, было естественным, что царь Иудейский во время помазания на престол, получает титул Сына Божьего: "Я помазал Царя Моего над Сионом, святою горою Моею; возвещу определение: Господь сказал Мне: Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя;" (Пс.2:6-7).

Согласно Писанию, "сынами Бога" признаются так же и все евреи: "И скажи фараону: так говорит Господь: "Израиль есть сын Мой, первенец Мой;" (Исх. 4:22). И в Псалмах 81:6 "Я сказал: вы - боги, и сыны Всевышнего - все вы;". У пророка Осии 11:1 "Израиль был юн, Я любил его и из Египта вызвал сына Моего.". Ещё Псалмы (88:7): "Ибо кто на небесах сравнится с Господом? кто между сынами Божьими уподобится Господу?" псалмопевец подчёркивает, что Бог и "сыны Бога" это две большие разницы!!! и т.д. То есть, Сыны Божии - это все евреи вообще, от царя до нищего! В Евангелии Иоанна (вероятно написанном после 100г н.э.) сынами Божиими признаны все принявшие новую веру: "А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими, которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились" (Ин.1:12-13). Да и сам Иисус, говоря ученикам, что они могут быть "сынами Божиими" не предполагает в этом титуле чего-то сверхъестественного: "да будете сынами Отца вашего Небесного" (Мф. 5:45). А уж изложенное Иоанном заявление иудеев, что якобы у них есть закон, по которому Иисус "должен умереть, потому что сделал себя Сыном Божиим" (Ин.19:7) могло исходить только от лица никогда не читавшего Тору, поскольку в ней нигде не сказано, что назвавшего себя "Сыном Божьим" следует казнить!

Особняком стоит книга Даниила, её автор под "Сыном человеческим", как и автор книги пророка Осии под "Сыном Божиим", понимал весь Израиль, народ вообще, на этом мнении сходится большинство исследователей. У Даниила статус "Сына Человеческого" заметно завышен: "Видел я наконец, что поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями (Бог)... Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын Человеческий, дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему. И Ему дана власть, сила и царство." (Дан.7:9-14) –то есть и Даниил чётко разделяет Сына Человеческого и Бога - это разные субъекты. Очень оригинальна и сближается с христианской трактовка "сына Человеческого" в " Книге Еноха", он высшее существо, но тем не менее -это не Богочеловек Нового Завета, а скорее ангел и, может быть даже высший из ангелов, предводитель небесного воинства, а явление Мессии будет победоносным шествием могучего воителя: "И этот Сын человеческий, Которого ты видел, поднимет царей и могущественных с их лож и сильных с их престолов, и развяжет узы сильных, и зубы грешников сокрушит" (Три притчи Еноха 8:10).

Нечто похожее с евангельским термином "Сын Божий" можно найти в кумранских рукописях, фрагмент (4Q246 1:7b-2:1, 5-6):

Этот фрагмент даёт нам понимание того, что еще накануне рождения Иисуса, словосочетание "Сын Божий" мыслилось как мессианско-политический термин.

В Третьей Книге Ездры Мессия - Сын Божий из рода Давидова–это человек и человек смертный, он победит нечестивцев, но умрёт по истечении четырёхсот лет своего правления, как и все живущие в его эпоху, а судить их будет сам Бог, а не Мессия.

Итак: прочтений этих понятий в иудейской религиозной литературе того времени очень много. Это разнообразие верований характерно для эпохи предшествующей и последующей Иисусу, они отражают глубину и разнообразие противоречивых концепций внутри иудаизма.

Значит, ничего метафизического в самоназвании "сын человеческий" или "сын Божий" нет, так звались земные, смертные люди, отягощённые различными слабостями, а их носители не понимались современниками как существа необыкновенные или сверхъестественные.

Божественность же мессии не была чем-то очевидным, скорее наоборот… Иаков Облаим, брат Господень, много лет провозглашал Иисуса Мессией, протирая колени в Храме Яхве, но не подвергал себя тем самым обвинению в святотатстве. А это бы обязательно произошло, если бы он, хоть раз обмолвился, что Иисус Христос и Яхве – это одно и тоже. Предположить, что Иаков, оставаясь иудеем, считал своего брата Богом, обитающим на небесах "предвечно" в компании с Благословенным - абсолютно невозможно. В церковной истории автора II века Гегесипа, которую пересказывает Евсевий Памфил, упоминается, что Иаков служил в иерусалимском Храме, всегда носил белое льняное одеяние, вероятно - имеется ввиду "бигдей кавод" - это специальное одеяние коэна и даже якобы имел доступ в Святую Святых, где молился за грехи евреев. То есть - занимал очень высокое место в священнической иерархии или оно было ему приписано молвой. А после своей смерти Иаков удостоился высочайшей чести быть похороненным у стен Храма.

Вообще идея человека одновременно ставшего Богом противоестественна для иудейского религиозного миропонимания. Непреложная единственность Бога - это стержневой аспект иудаизма! Мне думается, современникам не приходило в голову считать Иисуса Богом, поскольку Библия утверждает, что человек, увидевший Бога, не может оставаться в живых (Быт.32:30; Исх.33:20; Втор.5:26; Суд.13:22; Ис.6:5; 2 Кор.4:4)

Соратники не считали Его Богом, они обращались к нему "мой господин" - по арамейски: маран (аналогично на иврите) -это обычное вежливое обращение к уважаемому человеку, к раввину. Оно было переведено, на койне, как "кюриос" (лат. dominus) ставшее аналогией слова "Господь", поскольку в Септуагинте "Кюриос" относится исключительно к Богу, что не мешало римским и византийским правителям употреблять этот титул по отношению к себе. А вот в среде Иисуса, Бога Яхве никогда не именовали "маран". Яхве можно было назвать "Адонаи", "Саваоф", "Элохим" и ещё многими другими именами позволяющими избегать табуированного имени "YHWY". Дистанция между "господин" и "Господь" огромна. Пётр чётко разделяет Бога и Иисуса: "Мужи Израильские! выслушайте слова сии: Иисуса Назорея, Мужа, засвидетельствованного вам от Бога силами и чудесами и знамениями, которые Бог сотворил через Него среди вас, как и сами знаете" (Деян.2:22). В другом месте ученики, устами Петра, позиционируют Иисуса, как великого пророка, имеющего право быть рядом со столпами Израиля: "если хочешь, сделаем здесь три кущи: Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии" (Мф.17:1-4). Даже Павел прямо называет Иисуса кровным потомком Давида, рождённого вполне естественным способом "...о Сыне Своем, Который родился от семени Давидова по плоти..." (Рим.1:3), "Который родился от жены, подчинился закону" (Галатам 4:4) то есть считает Его происхождение вполне обыденным, а жизнь подчинённой Торе, закону для каждого иудея. Павел, видимо, понимает роль Иисуса, как "посредника", что сходно с более поздним пониманием роли хасидского цадика: "Ибо один Бог, один и посредник между Богом и людьми, Человек Христос Иисус" (1Тим.2:5). Пророк или посредник –это высокий титул, но он очень далёк от титула Бога.

Согласно Евсевию (Eus.HE.III.27:2), живые последователи Иисуса и ученики их учеников: назореи - эбиониты, считали Его "простым человеком, как все, который за одну свою нравственную высоту признан праведником. Родился Он от брачного общения Марии и ее мужа". Сыном Иосифа, рождённым и зачатым обычным способом, именует Иисуса апостол Филипп, уже после того, как Иоанн Его окрестил, а ученики признали в нём Мессию: "Иисуса, сына Иосифова, из Назарета" (Ин.1:45).

Аналогично говорит и Синайско –Сирийский кодекс IV века, источник которого относится к II веку, где в том же месте, что и у Матфея (1:16), говорится о родословии Иисуса, как о "рождённом Иосифом", "Иаков родил Иосифа; Иосиф, которому обручена была дева Мария, родил Иисуса, называемого Христом". (Sinaitic Syriac), то есть в той же форме, как принято обозначать кровное родство в Библии – по отцу. Например: "Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его" (Мф 1:1-16). Синайско –Сирийский кодекс был сформирован ещё до укоренения догмата о "непорочном зачатии" и когда ещё было диким предположение о возможности зачатия женщиной от Бога, что невероятно для иудейского миропонимания, но естественно для эллинского или римского. Историями зачатия от богов изобилует язычество: египетская, греческая и римская мифология. Имеются даже имена вполне конкретных исторических персон зачатых, согласно молве, "непорочным" - (от божества) способом, например, Платон, Александр Македонский, Октавиан Август. Римский писатель и историк Светоний (лат. Gaius Suetonius Tranquillus), не без иронии описывает историю оплодотворения матери императора Августа - Атии (лат. Atia Balba Caesonia) богом Аполлоном, произошедшую в его храме. Она очень напоминает апокрифическое, но популярное в христианстве "Протоевангелие Иакова". Есть примеры совпадений и в религиозной среде, например Митра (божество индоиранского происхождения), как и Иисус, был рожден от богини-девственницы Коры (то ли рождён от камня, 25 декабря в день Рождества Христова), а местом мистерии рождения называют пещеру. Митра, как и Христос, провозглашал равенство среди посвященных, и сулил блаженную жизнь после смерти. По Тертуллиану (Квинт Септи́мий Флоре́нс Тертуллиа́н писатель и теолог (лат. Quintus Septimius Florens Tertullianus, 155/165, Карфаген — 220/240), в таинствах поклонников Митры, совершалось приношение хлеба и представлялся образ воскресения. Иустин Философ упоминал применение хлеба и чаши с водой вступающими в таинства Митры. Совпадений очень много…

Это обычный пример транскультурного взаимопроникновения мифов и адаптации чуждых идеологий в новой культурной среде.

В мире иудейском (как дохристианском, так и после) не было концепции о порочности связи между мужчиной и женщиной, поскольку первой заповедью Бога было "Плодитесь и размножайтесь" (Быт. 1:28). В Библии присутствует весьма эротическая "Песнь песней". На родине Иисуса, у его односельчан не вызывало сомнений обычное, естественное, ничем не отличное от их собственного, происхождение Иисуса. А уж они-то должны были бы знать о таких чудесных событиях, как явление ангела и непорочное зачатие в их собственном маленьком селении, где все знают друг друга и всё знают обо всех. Они слушая Его речи дивились "не плотников ли Он сын? не Его ли Мать называется Мария, и братья Его Иаков и Иосий, и Симон, и Иуда?" (Мф.13:55). Жители Назарета не ставят различия между своим происхождением, происхождением Его братьев и сестёр и происхождением своего односельчанина Иисуса. И с чего бы? Он жил среди них, работая, как и они: "Не плотник ли Он" (Мк. 6:3). К тому же, они знали, что: "А когда Христос придет, никто не будет знать, откуда Он." (Ин. 7:27); ("Три вещи появляются неожиданно: Мессия, то, что находишь, и скорпион" (В. Санг. 97)). А тут перед ними стоит известный с детства человек… Характерно, что Марк использует слово "адeльфoc", обозначая людей близких Иисусу – это значит "единоутробный" родной брат (теория Гельвидия), поскольку двоюродные братья именуются другим словом "анехфнос". Кроме того, Лука именует Иисуса "первенцем", что логично предполагает наличие других детей "не первенцев". Если принять версию, что "братьями" в Евангелиях именуются дети родной сестры матери Иисуса - Марии, которую тоже звали Марией, и ее мужа: Клеопы или Алфея (теория "двоюродных братьев" Иеронима), то становится непонятно, почему они жили вместе с Иисусом в Назарете, как говорят их односельчане, и ходили с матерью Иисуса - Марией возвращать Его домой, считая, что Он вышел из себя. Если не считать братьев Иисуса кровными потомками Иосифа, то непонятно почему их самих и их потомков преследовали за связь с "домом Давида", как пишет Евсевий, называя их братьями "по плоти" (Церковная История кн.3). Тот факт, что Мария рожала детей после Иисуса, со всей очевидностью подтверждается тем, что Иаков, "брат Господень", погиб в 62 г. (И.Флавий Iud.Ant, XX 9.1), а ни в одном источнике не говорится, что он скончался в очень преклонном возрасте. К моменту казни Иакову Праведному, должно было быть далеко за 60 (что очень много для Иудеи 1-го века), если он родился до Иисуса, от первого брака Иосифа, как утверждает христианское предание, следуя мнению Оригена. Таким образом: наличие у Иосифа Праведного (Обручника) взрослых детей, ставших Иисусу сводными братьями, можно считать практически невероятным.

Ни Его мать, а уж ей ли не знать о истинной природе Его зачатия, ни Его родные братья, не считали Иисуса высшим существом, скорее они не совсем понимали Иисуса (Лк.2:50) и даже считали Его безумцем: "И, услышав, ближние Его пошли взять Его, ибо говорили, что Он вышел из себя" (Мк.3:21) "вышел из себя", то есть заболел умственно (Мк.3:20-21,31), они не верили в Него (Ин.7:5), а значит, не считали, ни богом, ни ангелом, ни царём. Его отношения с семьёй очень натянутые, конфликтные, в речах Иисуса нет ни одного слова любви или хотя бы уважения в адрес матери. Он конфликтует с родными, что находит отражение в логиях отказа от семьи.

Очень трудно извлечь из Евангелий подробности Его личной жизни, но в словах Иисуса нельзя найти осуждение половых отношений в браке или осуждение сексуальности человека. Иисус был раввином, а это определённый социальный статус, подразумевающий некий набор условностей поведения; например: упоминаний о не женатых раввинах не встречается в литературе того и более позднего времени. Их просто не бывало. Если бы Иисус был исключением, Его бы спрашивали о причинах столь необыкновенного поведения, а это не упоминается. Раввинистическая литература учит: "Тот, у кого нет жены, не достойный мужчина" (Йевамот 63а); он живёт "без радости, благословения, блага… Торы, защиты… и мира" (Йевамот 62а). "Мужчина без жены не мужчина" (Йемавот 62б). Тот факт, что в Евангелиях нет упоминаний о Его жене и семье, не может, само по себе отрицать их наличие, ведь не упоминаются же в Евангелиях жены и дети апостолов, а они были. У Петра была тёща, которую лечил Иисус (Мф. 8:14), про наличие семей у апостолов и братьев Иисуса говорит Павел в первом послании к Коринфянам (1Кор.9-5). Иисус часто оперирует свадебными образами, позитивно отзываясь об институте брака (Мф. 19:4-6; Мк.10:8) ,что может отражать Его личный опыт, как наверняка отражают Его профессиональный опыт притчи и образы о строительстве домов. Но о браке или вдовстве Иисуса мы ничего не знаем.

Судя по Евангелиям Иисус не был аскетом, не чуждался плотских утех, Его укоряли, что Он "любит есть и пить вино" (Мф. 11:19; Лк.7:34) и позволял это своим ученикам. Иисус не избегал общества и женщин, в том числе и лёгкого поведения (Лк.7:44), даже активно выступал в их защиту, был терпим к плотским грехам. (Ин.8:7-11).

Не только односельчане, но и никто из современников, внутри иудейской среды, не мог считать Его божественной фигурой, тем более Он сам не считал себя богом: "Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят" (Мф.5:8). "Узрят", в будущем времени, не допускает, что проповедующий и тот, о котором он говорит - это одно лицо. Знаменитая сцена "Гефсиманского борения" так же характеризует позиционирование Иисусом себя по отношению к Богу: "Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты" (Мф. 26:39), невозможно предположить, что Он обращается к себе или к равному. Формулировка: "не как Я хочу, но как Ты" является частью традиционных еврейских восемнадцати благословений: "Амиды". А обращение Иисуса к Господу с креста: "В девятом часу возопил Иисус громким голосом: Элои! Элои! ламма савахфани? - что значит: Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?" (Мк.15:34) (таргумно-арамейское прочтение) не допускает возможности объединения, в Его сознании, себя с Яхве. Кодекс Безы (лат. Codex Bezae Cantabrigensis Vвек) озвучивает несколько иной вариант: "… для чего Ты предал Меня поруганию?" но смысл не меняется… Он считает себя посланцем: "кто принимает Меня, принимает Пославшего Меня" (Мф.10:40). Но сам расставляет иерархию посланника и пославшего: "Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего, и посланник не больше пославшего его". (Ин.13:16). Кроме того, Иисус осознаёт сам и указывает другим разницу между "сыном Божьим", Мессией и Богом: "Что вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов. Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих? Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему??" (Мф.22:42-45). В диалоге с Пилатом Иисус говорит, что "ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше" (Ин.19-11), разделяя себя и дающего власть. А фраза Иисуса: "Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог" (Мк.10:18), — совершенно однозначно ставит, точку в вопросе самопонимания Иисуса, как персоны отличной от Бога.

Следует, сделать небольшое отступление от обвинений и сказать пару слов о прозвище Иисуса: "Назорей", которое встречается во всех четырёх Евангелиях и Деяниях апостолов. Это именование не фигурировало на суде, в качестве обвинения, однако оно остаётся загадочным и непонятным по сей день. Вероятно, что это прозвище было в ходу в первые же годы жизни апостольской общины, Лука сообщает, что иудеи называли Его последователей "назорейской ересью" (Деян.24:5). Это именование фигурирует и в Коране, в прочтении "ан-насара". Талмуд, иногда называет Иисуса: "Иешу-ха-Ноцри".

В традиции укоренилось мнение, что это прозвище происходит, от топонимического корня, то есть от места рождения Иисуса: посёлка Назарет. Матфей, в повествоавании о прибытии семейства Иисуса в Назарет, делает ремарку: "да сбудется реченное через пророков, что Он Назореем наречется" (Матф. 2:23). Однако в Ветхом завете, нет пророчества, которое можно было бы истолковать подобным образом Нигде не сказано, что мессия должен быть из Назарета, а скорее наоборот, считается, что Мессия прийдёт из Вифлеема, из родового гнезда дома Давидова (Мх. 5:2). Назарет (Нацерет или Нацрат ивр.), не встречается в письменных источниках по истории Палестины, ни в Библии, ни у Тацита, ни в Талмуде, умалчивает о нём и Иосиф Флавий, хотя он упоминает массу (более двухсот) населённых пунктов Галилеи, где он был военночальником. Однако, согласно надписи найденной израильскими архелогами (Michael Avi-Yonah's "A List of Priestly Courses from Caesarea") в синагоге Caesarea Maritima, в которой указаны места расселения двадцатичетырёх жреческих родов, имеется упоминание о Назарете. Это три фрагмента плиты из темного мрамора, с надписью на иврите, которые относятся к III веку н.э. Небольшой фрагмент размером 15 см х 12 см содержит указание, что местом поселения рода Гапицец (Happizzez) выпал Назарет.

Можно предположить, что во времена Иисуса Нацерет был слишком маленьким и незначиетльным населённым пунктом, чтобы обратить на себя внимание историков своего времени.

Вторым варинтом прочтения термина, является принадлежность к "назореям", еврейскому религиозному объединению, чья деятельность регламентирована шестой главой книги Бе-мидбар (Числа). В Мишне назорейству посвящен отдельный трактат: "Назир". Согласное "Идейским древностям" Флавия, назореи пользовались повсемеснтым почетом, и они были широко распространены в Иудее (Iud.Ant. XIX-6:1). Назорей -это человек, который, с целью подняться на более высокий духовный уровень, добровольно, или по воле родителей, или по велению ангела, берет на себя некий обет. Обет назирута состоит в том, чтобы не пить виноградное вино (нельзя есть виноград и все, что из него изготовлено), не стричь волосы и не прикасаться к источнику "тумы" ( духовной или ритуальной нечистоты). Известными фигурами принявшими обет назорейства были судья Шимшон (богатырь Самсон) и пророк Шмуэль (Самуил). Видимо, назореем являлся Иоанн Креститель, о котором рассказывается, что он вел суровую аскетическую жизнь (Мф. 3:4;Мк. 1:6; Лк. 1:15). Есть также весьма аргументированное мнение Гегесиппа, которого цитирует Эйсебий (Евсевий), что назореем был брат Иисуса - Иаков Праведный (брат Господень, Иаков Облаим) (НЕ. II.23). Иаков не ел ничего мясного, не стриг волос, не умащался елеем.

Но Иисус, если судить по Евангелиям, не выполнял обрядов назирута. Евангелисты нигде не сообщают, что Иисус не стриг ногтей и волос, Он не избегал мест захоронения (эпизод с Лазарем (Ин.11:1-45)), не избегал контактов с неиудеями (например с самаритянкой (Ин.2:7-26)). Согласно устава назорейства, оно имело силу толко на Эрец ха-Кодеш (Святой Земле), назорей не мог покидать земли Израиля. Иисус же проповедовал в "нечистой земле": районе языческих городов Тира, и Сидона, и в тетрархии Филиппа, не входившей в Святую Землю, а так же греческом Десятиградии.

Что касается пищевого кашрута, то за исключением сорокадневного пребывания в пустыне, нет свидетельств о том, чтобы Иисус соблюдал какие-то обеты воздержания и придерживался аскетической практики. Напротив, Он не ограничивал себя в еде и вине, за что Его порицали (Мк 2:18). Говорили, что Он не постится "ест и пьет" (Мф.11:19; Мф.25:26). Разнообразные трапезы, с участием Иисуса, упоминаются в Евангелиях более дюжины раз.

Есть предположение, что Иисус был назореем в определённый период, предшествующий началу служения, описанного в Евангелиях. Возможно, Он был назореем добровольно, или был посвящён Богу родителями, как первенец семьи: "чтобы всякий младенец мужеского пола, разверзающий ложесна, был посвящен Господу" (Лк.2:23). И возможно по этой причине нет упоминаний о брачных узах Иисуса… Трудно сказать, насколько это реальное предположение.

Ну и последняя версия, которой ныне придерживаются многие ученые, состоит в том, что прозвище Иисуса "Назорей" не связано с традиционными назореями, но восходит к весьма вольной интерпретации древнееврейского слова "нецер" ("отрасль, побег"), употребленному пророком Исайей в "мессианском стихе" 11:1: "И произойдет отрасль (нецер) от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его...". То есть Матфей связывал Иисуса с титулом светского термина "машиах", через пророчество. Однако имеется разночтение в трактовке слова, поскольку, это же пророчество, но с другим словом "цемах" ("отрасль" tsemach), повторяется Иеремией (23:5) и Захарией (3:8; 6:2). Можно предположить, что подобное звучание исходит из таргумной традиции. Таргум –это перевод, интерпретация книг Ветхого Завета на арамейский язык, они вошли в употребление в связи с сокращением круга обращения классического иврита Танаха. Евреи, в следствии расселения, начали использовать слова и целые фразы из языка мест изгнания, а затем языки начали сливаться. Арамейский принадлежит к северо-западной группе семитских языков и начал входить в обращение ещё в персидский период, а у евреев Вавилонии он стал основным за несколько поколений, но в самой Иудее этот процесс шёл значительно медленнее.

Пророчество, про "отрасль от корня Иессеева" прямо относит к Иисусу ап. Павел в Послании Римлянам (15:12) и, вероятно, что именно его имеет в виду Иоанн Богослов в своём "Откровении" (5:5). В свитках Мертвого моря (1QH 6:6,8,10) под словосочетанием "нецер кадиш" (святой побег) понимается "Учитель праведности". Его, как и Иисуса, наделяли мессианскими функциями, что для них обеих кончилось казнью.

Однако ассоциации прозвища "назорей", как связанные с словом "нецер" -росток-побег, могут склонить чашу весов к традиционной –топонимической версии его происхождения, ведь ничто не могло помешать Матфею интепретировать название селения Нацерет, как происходящее от слова "отрасль" или "росток".

Вывод: инкриминируемые самоназвания, с точки зрения Закона, безобидны, широко используются во времена Иисуса, а в реальном историческом контексте очень далеки от того наполнения, которое было внесено поздними христианскими апологетами.

Пятое:
Чудотворные излечения силою Вельзевула.

Вообще то -это обвинение фактически было снято и не фигурировало на процессе, поскольку было логично опровергнуто Им Самим. "Но Иисус, зная помышления их, сказал им: всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит. И если сатана сатану изгоняет, то он разделился сам с собою: как же устоит царство его? И если Я силою веельзевула изгоняю бесов, то сыновья ваши чьею силою изгоняют? Посему они будут вам судьями. Если же Я Духом Божиим изгоняю бесов, то конечно достигло до вас Царствие Божие" (Мф. 12:24-36). Чудотворство Петра не вызвало агрессии со стороны Синедриона, по описанию Деяний, старейшины и первосвященник признали, чудо исцеления "хромого от чрева матери" и не осудили апостола: "известно, что ими сделано явное чудо, и мы не можем отвергнуть сего;" (Деян. 4:15).

Профессор Д. Флюссер, писал о синоптических Евангелиях, что "Если прочесть непредвзято эти три Евангелия, можно заметить, что в общем и целом там изображен не столько Спаситель человечества, сколько еврейский чудотворец и проповедник" ("Закадка Христа").

Да и лекарь - чудотворец, есть редкий, но все же привычный образ и в древнееверейском устном предании и литературе. Можно упомянуть двоих чудотворцев, живших, как и Иисус, в Галилее. Первый - это Рабби Ханина бен Доса, живший через поколение после Иисуса. Предание гласит, что он исцелил от неизлечимой болезни сына величайшего раббана, председателя бет-дина Йоханаана бен Заккая, когда жена этого раббана спросила мужа: "Разве Ханина больше, чем ты?" - тот ответил: "Нет, но он стоит перед Богом как раб(слуга) перед царем, а я как сановник перед царем" (Мишна Berachot 34б). Характерно, что Ханину предание именует "Сыном Бога": "Весь свет получит пищу ради сына моего Ханины…" (Мишна.Taanit-24b). Другой чудотворец - это Хони ха-Меаггель, "кругочертитель" (примерно за полста лет до Иисуса). Он мог делать такие чудеса, что "ав-бет-дин", председатель Верховного суда Шимон бен Шетах говорил ему: "Если бы ты не был Хони, я бы тебя предал херему (проклятию - прим.авт.). Но что я могу сделать? Когда ты привередничаешь перед Богом, он выполняет твою волю, как отец выполняет волю капризного сына". "Повелитель Мира, дети Твои обратились ко мне, потому что я как домоуправитель у Тебя" (Мишна.Taanit-23a). Еще ярче третий пример - Ханан Сокровенный. В засуху евреи кричали ему: "Авва, авва (папа) дай нам дождь!". И он извинялся перед Богом: "Владыка мира, сделай это ради тех, кто не понимает разницы между Отцом, что дает дождь, и папой, который дождя дать не может" …" (Мишна.Taanit-23b). Он, как и Иисус, имел обыкновение скрываться от глаз людей и не афишировать свои способности. Естественно, иудей, привыкший к описаниям такого рода в популярной еврейской литературе, вовсе не был смущен ими и в евангельских сюжетах. Кстати, весьма примечательно именование знаменитых равви-чудотворцев "сыновьями Бога", а Яхве их отцом.

Кроме того: чудотворство - это не криминал, это отличительная черта мессианства, показатель избранности, они рассматривались как доказательство правомерности мессианских притязаний, признак избранничества Богом. Как уже упоминалось: мессианский апокалипсис кумранитов (4Q521 2,1-13) упоминает, среди качеств истинного Мессии, талант чудесного целительства: слепых, согбенных, раненых, а так же воскресение мёртвых и возвещение благой вести нищим. Всё это Иисус последовательно выполняет, утверждаясь избранной роли.

Вывод: обвинение снято до суда.

Шестое:
Ложное пророчество.

Иисус действительно фигурировал в Евангелиях, прежде всего, как "пророк из Назарета Галилейского" (Мф.21:11) и учениками ставился в ряд великих пророков Израиля (Мф.17:1-4). Иисус и сам называет себя пророком: "Не бывает чтобы пророк погиб вне Иерусалима" (Лк.13-33). А стих 18:20 Второзакония гласит: "но пророка, который дерзнет говорить Моим (Яхве) именем то, чего Я не повелел ему говорить... такого пророка предайте смерти". В Мишне лжепророки относятся к категории преступников, подлежащих удушению (Sanhedrin 11.1). Расплывчатое определение лжепророка в иудаизме требует очень сложной процедуры и методики доказательств, но на ночном "суде", ничего для обоснования этого обвинения сделано не было. Следует заметить, что обвинение в лжепророчестве сильно пахло политикой, ведь именно наслушавшись пророков, иудеи начинали бунтовать, следуя за разнообразными лже-мессиями (cр. Mф.7:15-23; 24:11, 24; Mк.13:22; Деян.13:6; Откр.16:13; 19:20; И.Флавий "Иудейские древности" 20:5.1; И.Флавий "Иудейская война" 2:13.4-5; Светоний "Божественный Веспасиан" 4.5; Тацит "История" 5.13). Август Октавиан, осознавая политическое влияние пророчеств и предсказаний, запретил гадания, приказал сжечь более двух тысяч пророческих книг (Светоний "Божественный Август" 31.1). Тиберий поставил эту отрасль под контроль власти. Домициан изгонял из Рима различных пророков, понимая политические риски, вызываемые их деятельностью. Тёмные толпы с лёгкостью подвергаются влиянию пророков и чудотворцев и по их подстрекательству готовы идти на любые бунты. Поэтому, для Рима, пророки –это фигуры политически опасные.

Но Иудея не Рим, тут пророк –это фигура близкая к Яхве , поэтому на суде нужно доказывать именно ложность пророчества, а не его факт. В случае с Иисусом, подобных действий, евангелисты не описывают.

Вывод: обвинение не доказано и не доказывалось.

И седьмое:
Антииудаизм.

Под антииудаизмом часто предполагается трактовка проповеди "Нового завета", как отмена Завета (вечного договора) евреев с Яхве. Но Иисус недвусмысленно опровергает эту идею: "Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдут небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдут из Закона, пока не исполнится все. Итак, кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царстве Небесном; а кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном" (Мф.5:17-19). В словах Иисуса не слышно и речи о отмене Завета, по Его словам: Тора должна сохранять своё уникальное значение пока существует небо и земля, то есть вечно!!

Да и сама концепция Нового Завета не оригинальна и не нова. Выражение "Новый завет" использовано к книге пророка Иеремии: "Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет" (Иер 31:31). Идея Нового Завета есть стержень идеологии ессейской общины, вот выдержки из Кумранских свитков: "...было обнаружено теми, кто вошел в Новый Завет в земле Дамаска..." (CD MS a 6.19). "Все люди, которые вошли в Новой Завет в земле Дамаска" (CD MS A 8.21). "Так все люди, которые вошли в Новый Завет в земле Дамаска..." (CD MS В 19.33). Проповедь Нового Завета не подвергалась, в эпоху Иисуса репрессиям, к тому же, проповедь Нового Завета совсем не была равна отмене старого –вечного Завета.

Новация проповеди Святого Духа: "кто будет хулить Духа Святого, тому не будет прощения вовек, но подлежит он вечному осуждению" (Мк. 3:28 и Лк.12:10, ср. Мф.12:31), действительно не встречается в Торе, но есть в книге пророка Иоиля: "Излию от Духа Моего на всякую плоть" (Ил.2:28) и у тех же ессеев: "Он (очевидно Бог) очистит его (верующего) Святым Духом от всех противных Богу поступков" ... (1QS 4.21). Ничего противозаконного в идее Святого Духа нет. Правда есть существенный нюанс, отличающий мужскую концепцию Святого духа, сгенерированную позже христианством, с общепринятой для иудаизма. Дело в том, что, в понимании иудеев, современников Иисуса - Святой Дух (руах - ruah-ha-godes) женского рода, а в койне, которым пользовались первые общины - среднего. Вот цитата Оригена из "Евангелия от евреев": "Теперь взяла Меня Матерь Моя, Святой Дух, за один волос и отнесла на гору великую Фавор", а в Евангелии Филиппа есть фраза: "Того, что они говорят, они не знают. Когда (бывало, чтобы) женщина зачала от женщины?". В еврейской традиции, когда говорят о Святом Духе используют выражение "Шехина", что значит "присутствие Божие".

Даже то, что апостолы считали, что верой в своего учителя они достигнут спасения, не было новинкой или чем то необычным. Например, в кумранском свитке (1Q pHab VIII, 1-3), говорится, что Бог спасёт от суда членов общины "за их страдания и веру в Учителя праведности" (перевод по И.Д.Амусину).

Моральные и социальные правила Нагорной проповеди и её новации не так уж революционны, поскольку повторяют или интерпретируют многие фарисейские установления, имевшие хождения во времена Иисуса и после Него. Например: "милостыню втайне творящий больше Моше"; "делающий мало приравнивается к делающему много, лишь бы устремлен был сердцем к Богу"; "ханжей следует обличать, ибо они оскорбляют имя Божие"; "лучше краткая молитва с благоговением, нежели длинная без усердия"; "не будь скор на гнев"; "плати добром за зло" (Мишна. Баба Камма.8:7; Иер Талм. Пеа.1:1; Вав Талм. Хагига.1; Шаббат.10; Йома.5,72; Ш'мот Рабба.22). Гиллель: "подражайте свойствам Божиим: как Он милосерд, будьте и вы милосердны" (Вав Талм. Сота.14); "Гилель говорил: " цени мир и стремись к миру, люби людей и приближай их к Торе"". (Пиркей Абот.1:12); "стремящийся возвеличить имя [свое], теряет имя свое; не желающий умножать, теряет" (Пиркей Абот.1:13). Иудейский ученый, Антигон из Сохо (первая половина III в. до н.э.), учил: "Не будьте, как рабы, которые прислуживают господину в расчете получить награду, а будьте как рабы, которые прислуживают господину, не рассчитывая получить награду. И пусть страх перед небом будет на вас". (Пиркей Абот.1:3). В апокрифическом еврейском документе, написанном почти в одно время с Исусом, есть мысли очень близкие к Его проповеди (напр. Мф.5:38-39): "Ибо у доброго человека око не омрачится, он ведь жалеет всех, если и грешники это. Если и недоброго желают ему, все же творящий добро побеждает зло, обороняемый Богом." (Завещание Вениамина, двенадцатого сына Иакова и Рахили в "Завещания двенадцати патриархов"). "Завещание двенадцати патриархов" содержит и другую сентенцию весьма близкую к Иисусовым: "И будете вы один народ Господень и один язык, и не будет там духа соблазна Велиарова, ибо он будет ввержен в огонь навечно. И в скорби скончавшиеся восстанут в радости, а нищие Господом обогащены будут, а умирающие Господом вдохновлены к жизни будут." ( Завещание Иуды, четвертого сына Иакова и Лии. ХХV-3:4). Рабби Йоханан бен Заккай сказал: "Подобно тому, как жертвоприношения искупают грехи евреев, так добрые дела искупают язычников" (Бава Батра 10b). "Всякий, кто позорит ближнего публично - как будто проливает кровь" (Бава Мециа 58b). "Кроткие наследуют землю и насладятся множеством мира" (Пс36:11). Иисус сын Сирахов, считал, что вся религия — это добрые дела: "Не делай зла, и тебя не постигнет зло, удаляйся от неправды, и она уклонится от тебя" ( "Книга премудрости" ст.7). "Рабби Симон бен Элиазар говорит: видал ли ты когда-нибудь, чтобы зверь или птица занимались ремеслом? А между тем они живут безбедно" (Киддушин 4:14). Иисус переосмысливает максиму наступательного добра из "Устава общины" ессеев: "Не отвечу человеку воздаянием за зло, добром буду преследовать мужа, ибо Бог судит всё живое, и Он воздаст человеку по заслугам" (Устав общины 1QS 10:19-20). Гилель говорил: "не суди ближнего твоего, пока не окажешься в его положении, и не говори ничего непонятного [ученику, полагаясь на то], что в конце концов это будет [им] понято" ("Пиркей Авот", гл.2.4).Точно так же поступал и Иисус, он учил притчами, желая, чтобы Его поняли… Методика проповедей Талмуда и Евангелий практически тождественна. Притча является излюбленным инструментом рассуждений, как для талмудистов, так и для Иисуса. Как видно из приведенных цитат, в Талмуде и Евангелиях, имеется масса текстуальных совпадений притч и метафор.

Часто приводимый эпизод с омовением рук (Мф.15:1-5), как пример отхода от иудейской традиции, в её фарисейской трактовке, не является нарушением Закона, поскольку не оговорен Торой и является только вопросом традиции. Обычай омывать руки перед едой или после еды, в то время ещё не устоялся, его методика была предметом оживлённых диспутов, в Иерусалиме считали нужным омывать руки дважды – перед едой и после нее, а в Галилее же поступали проще, по-старинному – мыли руки только после еды. Так делали и ученики Иисуса. Но это был вполне еврейский, хотя и локальный ритуал. В разговоре с Иисусом фарисеи аргументируют свои претензии только ссылкой на "предание старцев" (Мк.7:5), которое в период Второго Храма не было общеобязательным установлением. Иисус даёт резонную отповедь фарисеям, в духе раввинистических диспутов своего времени, именуя предписание старцев об омовении рук "преданием человеческим" (Мк.7:8), иронично спрашивая: "хорошо ли, что вы отменяете заповедь Божию, чтобы соблюсти свое предание?". Он указывает им на приоритет Писания, над преданием.

Знаменитые слова Иисуса: "не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека" (Мф.15:11) никоим образом не вступают в противоречие с заповедями иудейской религии, но повторяют риторику популярную в те времена. Например, еврейский апокриф, написанный в близкие к Иисусу времена, гласит: "И руки их, и умы творят нечистое, и уста их полны слов надутых. И скажут они: "Не касайся, да не осквернишь места моего"". ("Вознесение Моисея" гл.7). Иисус, как и автор апокрифа, указывает на противоречие между грязными словами, исходящими из уст некоторых лицемеров и мелочными требованиями к кошерности пищи.

Стоит отметить, что до нас не дошло ни одного случая, из истории иудейского права, когда человека осудили за нарушение законов, касающихся ритуальной чистоты, к тому же, это обвинение не фигурировало в суде и не инкриминировалось Иисусу.

Можно сделать вывод, что Иисус никоим образом не стремится создать собственную религию, или новое учение, отменяющее иудаизм, но Он как и другие равви (как фарисеи, так и ессеи), разъясняет, осмысливает и интерпретирует дух Торы - толкует Закон. Ни тени антииудаизма, в словах или действиях Иисуса, заподозрить невозможно.

Показательно, что к Иисусу обращаются, как к раввину: "рабби" -это вполне заслужено, поскольку Он отлично ориентируется как в Священных Писаниях, так и в устном учении, свободно подбирает и пользуется цитатами, легко выбирает образы из Танаха (В.З.). Иисус имеет высокий уровень иудейской образованности. Флавий характеризует Иисуса, как "человека мудрого", то же самое слово он употребляет, когда пишет о видных еврейских мудрецах. Магдалина, увидев воскресшего, непроизвольно обратилась к Нему "раввуни", ласково, интимно и уменьшительно –"мой равви" (Ин.20:11-17). Именно так, "равви" -учитель, к нему обращались современники, фарисеи и ученики. Он, как и прочие иудейские равви, проповедовал по субботам в синагогах, где Его охотно принимали и слушали. (Мф.12:9; 13:54; Мк.1:21; 3:1; 6:2; Лк.4:16-31,33,44; 6:6; 13:10; Ин.6:59). Значит - Он не говорил в синагогах иудеям ничего такого, что вызвало бы у них неприятие. Иисус сам выбрал аудиторию - иудеев ("погибших овец дома Израилева" (Мф.15:24)) и место для учения - синагогу. Следовательно - Он оставался в рамках иудаизма. И сам Он не отвергал своего еврейства: "Женщина Самарянская говорит Ему: как ты, будучи Иудей" (Ин.4:9) - Иисус не возражает против своей принадлежности к иудейству. А самаритянка, с первого взгляда, по специфическим атрибутам на одежде, узнаёт в нём иудея, по этим же признакам узнают Его и евреи в синагогах, куда он приходит проповедовать. Потому что, Он выглядит как иудей и ведёт себя соответственно. Кроме того, Он проповедует самаритянке истинность ортодоксального иудаизма, противопоставляя его самаритянской ереси: "Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев" (Ин.4:22). Иисус, говоря "мы знаем", однозначно определяет себя иудеем!

Он определяет приоритеты в рамках иудейства: "Сих двенадцать послал Иисус, и заповедал им, говоря: на путь к язычникам не ходите, и в город Самарянский не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева;" (Мф. 10:5-6). Язычниками были все народы, окружавшие иудеев, то есть Иисус призывает отказаться от проповеди вне круга своих соплеменников. Он приказывает апостлам: "не ходите к языческим народам", а языком Иисуса и тех к кому он обращался: не учите гоев! А все отступления, как со слугой сотника (Лк. 7:2-11) –это широко распространённое, в те времена, в иудейской среде прозелитирование – обращение язычников в "истинную веру". "И пойдут многие народы и скажут: придите, и взойдем на гору Господню, в дом Бога Иаковлева, и научит Он нас Своим путям и будем ходить по стезям Его" (Ис.2:2-3). Филон, ожидая превращения иудаизма в мировую религию, с восторгом писал: "всех людей покоряет себе иудейство, всех зовет оно к добродетели — варваров, эллинов, жителей континента и островов, народы Востока и Запада, европейцев, азиатов — все народы земли" (Philo.De vita Mosis.II.IV = II.20). Иудаизм приняло даже целое царство Адиабена, около 30 году н.э. Царица Елена, и её сын Изат прошли обряд обращения, сделав иудаизм государственной религией.

Иисус, возможно, был более строг в подходе к прозелитированию, чем многие фарисеи, или считал, что на гоев просто не хватит времени, ибо "царство" слишком близко… Нужно успеть спасти хотя бы тех, кого можно спасти, кто готов принять "спасение". Вероятно, Его учение, первоначально было обращено, в основном (если не исключительно), к евреям: "Я послан только к погибшим овцам дома Израилева" (Мф.15:24). "Истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, – в пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых" (Мф.19:28), "Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели!" (Мф.23:37). В самой Нагорной проповеди сказано: "Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас". Под свиньями и псами (нечистыми животными -питающимися падалью) в иудейской риторике понимаются язычники.

Часто приводимая цитата, якобы говорящая о проповеди Иисусом замещения иудеев язычниками, в Царствии Божьем: "Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном..." (Мф. 8:11-12, то же у Лк. 13:28-29) отнюдь не предполагает избрания язычников (или христиан) вместо израильтян, но вероятнее всего, упоминает обязательную задачу машиаха: собрать "пропавшие колена" (восстановить Израиль), то есть, десять колен Израиля, оказавшихся в рассеянии, поскольку именно их праотцами были те самые родоначальники евреев: Авраам, Исаак и Иаков, чьё пребывание в Царстве Божием никем не ставилось под сомнение. Именно для двенадцати колен Израильевых Иисусом были избраны двенадцать учеников (включая Иуду Искариота), которые должны были судить их ("править племенами" –это более точный перевод), когда машиах воцарится на Святой земле. В это верили многие иудеи, в том числе и Иисус.

Из этих цитат можно сделать вывод, что Иисус остаётся, в своём субъективном мироощущении, в рамках еврейства. По мнению Д. Штрауса: "Заключительный наказ Иисуса - поучать и крестить все народы, без исключения, приписан уже воскресшему из мертвых Иисусу и потому в такой же мере достоверен, как и рассказ о воскресении Иисуса". ("Жизнь Иисуса" Кн.1. Исторический очерк жизни Иисуса. гл.36 ).

К портрету Иисуса, можно добавить, что всю земную жизнь Он оставался в семитоязычной среде, говорил на восточно-арамейский языке, как и Его ученики, и все Его земляки. Легко вспоминается ставшее знаменитым: "Авва"-папа, как уникальное молитенное обращение к Богу (Мк.14:36), и обыденные слова разговорной речи: "еффафа" -открой, отверзись (Мк.7:34), "Талифа куми" - девица встань (Мк.5:41), "рака" -глупец (Мф.5:22). Всё это арамеизмы, чётко обозначающие культурно-языковую среду Иисуса. Однако, некоторые авторитетные исследователи, приводят веские аргументы за то, что хотя Иисус и использовал в пропооведях арамейский язык, но в те дни, именно иврит был основным разговорным языком, как для Него, так и для всех иудеев, поскольку на нём обучали чтению и преподавали Танах. Вне зависимости от того, на чьей стороне историческая правда, можно твёрдо сказать, что Йешу-ха-Ноцри знал иврит и говорил на арамейском языке. Однако, в нашем распоряжении нет каких-либо свидетельств, что Он знал греческий язык, как нельзя обнаружить в Его речах чего - либо, что бы указывало на влияние на него греческой культуры.

Павел характеризует Иисуса так: "Он рожден под Законом" (Галл. 4:4) "Иисус Христос сделался служителем для обрезанных - ради истины Божией, чтобы исполнить обещанное отцам, а для язычников - из милости…" только из милости! (Рим.15:8-9). В устах Павла, как современника - это серьёзное признание. Кстати, прямого обвинения иудеев в казни Иисуса нет в "Посланиях" - письмах Павла, поскольку они писались на десятки лет раньше формирования Евангелий! Видимо идея вины евреев ещё не оформилась.

Все разночтения слов Иисуса и иудейских предписаний, которые удалось выявить в текстах, объяснимы либо разницей в толковании, тех или иных еврейских обычаев, в их иудейском и галилейском вариантах, либо непониманием слов Иисуса вне контекста иудаизма первого века. А пока евреем соблюдаются все мицвот (заповеди), его Завет с Богом остаётся нерасторжимым, не смотря на все душевные метания, сомнения, отклонения от фарватера иудейской догматики. А Иисус все правила выполнял. Он носил цицит - это сплетённые пучки нитей, привязанные к краю одежды (Мк.6:56; Мф.9:20; Лк.8:44), к которым прикасались, по иудейской традиции, жаждавшие излечения или благословения. Он давал рекомендации излеченному принести положенную жертву в Храме, под присмотром коэна (Мк.1:44; Мф.8:4; Лк.5:14). Он велел приносить дар к жертвеннику, как положено в иудейской традиции, только примирившись с ближними (Мф.5:23-24). Велит внести от своего имени, обязательное для всякого иудея, пожертвование на Храм (Мф.17-27). Он предписывает молиться, не кичась этим как подвигом (Мф.6:5-7), Он предписывает соблюдать иудейские посты, но не демонстрировать это себе в заслугу (Мф.6:16-18). Он совершает паломничество в Иерусалим, на Песах, справляет "седер", так поступали все набожные иудеи. Его образ жизни и самосознание сугубо еврейское, поскольку Он живёт в Законе!

Профессор Д. Флюссер проанализировал повседневную жизнь Иисуса, в имеющемся у нас изложении, и сделал такой вывод: судя по Евангелиям, ни разу за всю жизнь, Иегошуа-бен-Иосиф не нарушил ни одной заповеди- "мицвот" современного ему еврейского ритуала.

Судебное резюме

Подводя черту под вышеизложенным, можно сказать, что анализ описания ночного допроса ясно говорит: ни одно из семи обвинений, подразумевавшихся Евангелиями, не было основательным, процессуально не доказывалось и не было доказано.

Еврейское уголовное и гражданское право в своей основе имело Богооткровенный источник, поскольку Закон был дан еврейскому народу непосредственно Богом, через пророка Моисея и записан в Священном Писании. Но Господь был, в понимании иудеев, не только законодателем, но и Судиёй. В Ветхозаветной истории Бог часто выступает, как Судия еврейского народа и богобоязненный судья Синедриона, которого избирают люди, исполняет волю Высшего Судии, представляя Его. Как мог религиозный человек, ощущающий себя представителем Яхве, нарушать Его законы? Если судья Синедриона выносит неправосудные решения, он отдаляется от Бога, изгоняется от Израиля. Пророк Моисей велел: "не бойтесь лица человеческого, ибо суд - дело Божие" (Втор. 1, 17). Священное Писание предписывает судьям руководствоваться правдой Божией, быть справедливыми, как к малым, так и к великим. Это делало судейскую должность не только особо почетной, но и чрезвычайно ответственной. Любое преступление или нарушение порядка и установлений, связанных с его обязанностями, делало его преступником перед лицом Всевышнего. Флавий писал, что: "…мы охотнее умрем, чем нарушим законы" (Iud.Ant .XVIII-8:3), ему вторит 2 книга Маккавеев "Мы готовы лучше умереть, нежели преступить отеческие законы" (2 Мак.7:2).

Напрашивается вывод, что о действиях Синедриона, как иудейского суда, говорить никак нельзя. Слишком много кардинальных нарушений внутреннего порядка данного института. Сложно поверить в то, что Синедрион нарушил массу установленных Торой законов, на которых основывается его деятельность, попрал обычаи и традицию, освящённую божественным авторитетом.

Суд саддукеев

Есть популярная гипотеза, что Иисуса судил не Синедрион, а "саддукейский трибунал". Подобная структура действительно, существовала в то время.

B повествовании Иоанна вообще нет описания ночного суда Синедриона, а есть некое совещание в домах саддукея Анны, не имевшего никакой формальной власти, а затем, в доме Каиафы, где задаются только бессодержательные вопросы. Но и там никакого процессуального разбирательства не проводят и приговора не выносят. Лука, так же ни единым словом не упоминает о ночном приговоре суда, он говорит только об утреннем слушании, но он ни разу не утверждает, что Иисус был официально приговорен к смерти Синедрионом. Эти аргументы подталкивают к заключению, что Иисуса осудил узкий круг высших саддукейских иерархов, исходивших из политических, а не религиозных соображений.

Саддукеи во времена восстания Маккавеев были вполне сформировавшейся аристократической группой, сформированной из левитов и коэнов. Левиты –это все сыны Левины, а коэны –это священнослужители из рода потомков Аарона. Садукеи или сами были высшим священством, либо были связаны со священнической элитой семейными узами. Название саддукеев происходит от имени библейского Садока (Цадока), родоначальника древней династии первосвященников со времён царя Соломона. Цадокиты возглавляли жреческую элиту на протяжении всего периода Первого Храма (согласно кн.Иезекииля 44:14-16), за исключением периодов, когда в Храме совершалось языческое богослужение и во времена Второго Храма, когда пост первосвященника перешел под контроль Хасмонеев.

Стоит учесть, что первосвященников (коэн гадоль), после смерти Ирода, зачастую, за взятку назначал легат провинции Сирия и снять его мог он же. Слово первосвященника почти не имело авторитета в народе, их не любили, к тому же - они слишком часто сменялись по прихоти ненавистной иудеям римской оккупационной администрации. Иосиф Флавий сообщает: "Он сместил первосвященника Анана и поставил на его место Исмаила, сына Фаби. Впрочем, недолго спустя он уволил и Исмаила и назначил на его место Элеазара, сына первосвященника Анана. По прошествии года он удалил и его и передал этот пост Симону, сыну Камифа. Однако и последний удержался не более года, и преемником ему был назначен Иосиф, прозванный также Каиафой" (Iud.Ant,18,2:2). На протяжении века, после вступления на трон Ирода и последующей за ним власти римских наместников, с 37 г. до н.э. по 66 г. н.э., в Иерушалаимском Храме сменились 28 первосвященников, в то время, как в течение 115 лет, со времен Ионафана Хасмонея и до воцарения Ирода, то есть, с 152 г. до н.э. по 37 г. до н.э., лишь 7 первосвященников занимали этот пост. Всё это привело к девальвации авторитета этого сана в глазах иудеев, а так же иллюстрирует отношение римских правителей к законам и обычаям подчиненной им провинции, ведь по еврейским законам недавнего времени, первосвященник назначался Синедрионом и служил пожизненно. Драгоценное облачение первосвященника, во времена Иисуса, хранились в руках оккупантов (начальника римского гарнизона крепости "Антония") и выдавались только на время праздников. Значит, первосвященник - это просто римский чиновник - коллаборационист, назначаемый и контролируемый римлянами.

Во времена описанные Евангелиями и Деяниями, наместником был консуляр (бывший консул) Луций Помпиний Флакк ( с 32 по 35 гг. Lucius Flaccus лат.), а за ним имперский легат Луций Вителлий (с 35 по 39гг. Lucius Vitellius лат.) отстранивший от должности первосвященника Иосифа Каиафу в 36г. н.э.

В агадических сказаниях ("Стих о несчастьях") сохранилась такая критическая тирада о первосвященниках этого периода:

В народе семейство Анана (Ханана бар-Шета) пользовалось дурной репутацией, но было очень влиятельно, благодаря богатству и родственным связям. В течении полусотни лет первосвященниками становились пятеро его сыновей и его зять - Каиафа, все главные должности Храма были подконтрольны семейству Анана. В 7 г.н.э., на смену первосвященнику Иоазару, Публий Сульпиций Квириний (Publius Sulpicius Quirinius - тот самый, что проводил перепись), возвёл в сан первосвященника Анана, а в 14 году он был смещён префектом Иудеи Валерием Гратом (лат. Valerius Gratus). Он же назначил первосвященником Каиафу.

Совсем недавно, в 1990 г., на раскопках скальной гробницы иродианского периода, в двух километрах от древнего Иерусалима, в долине Хинном, археолог Цви Гринхут нашёл семейный оссуарий (погребальный сосуд с останками) с арамейской надписью: "Иосиф, сын Каиафы", на другом оссуарии было написано просто "Каифа". Возможно, это был оссуарий сына знаменитого первосвященника, судившего Иисуса, а второй его самого; ведь, по Иосифу Флавию, личное имя Каиафы было: Иосиф (Iud.Ant. XVIII 2.2). "Каиафа" — это cognomen прозвище, восходящее к тому же корню, что и арамейское прозвище ап. Петра — Кифа (Камень). Любопытно, что внутри черепа, извлеченного из оссуария, обнаружена монета, которую вложили в рот умершего по греческому обычаю (плата Харону за перевозку в царство мертвых). Вероятно, родственники главного блюстителя иудейской веры, на всякий случай, хотели угодить и языческим божествам, что так же характеризует клан первосвященников. Так что, либо он сам, либо его сын, не могли считаться даже правоверными иудеями.

Можно отметить, что саддукейская концепция религии не имеет идеологического родства по отношению к дальнейшему иудаизму, который является продолжением фарисейской традиции, а именно фарисейской традиции велел следовать Иисус: "что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте" (Мф. 23:2-3).

По раввинистической традиции: саддукеи отвергали "традицию отцов", которую фарисеи рассматривали как закон, поэтому их изображают противниками "устного закона". Исходя из этого, принято считать, что суд саддукеев сухо руководствовался только письменной Торой, отметая все устные толкования. Значит, для саддукеев, по их видению права, не было препятствием ночное судебное заседание, или ведения судебного процесса в праздник, для них не принципиален запрет заседать Синедриону вне Храма, ведь таких запретов письменная Тора не содержала. Значит могли? Но этим судом нарушено и прямое письменное предписание Торы: караемое смертью обвинение не подтверждено двумя или тремя легитимными свидетелями!! (Втор. 17:6 и 19:15). Затем, по письменному закону Торы, есть существенная разница между "злословием на Бога", что не каралось смертной казнью, и богохульством, которое четко связывалось с произнесением Святого Имени Бога: "кто будет злословить Бога своего, тот понесет грех свой; и хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество" (Лев. 24:15-16). Следовательно: только за хулу Имени полагалось побитие камнями, а вот злословие Бога могло караться только публичным бичеванием. Но Иисус не делал, ни первого, ни второго. Следовательно, даже с точки зрения саддукейского права, Иисус не совершал доказанного преступления, караемого смертью.

Очень показателен эпизод Деяний 5:28, гласящий: "хотите навести на нас кровь Того Человека", где первосвященник обвиняет апостолов в клевете на Синедрион, то есть, сам первосвященник, в присутствии судей и служителей, спустя очень короткий промежуток времени, прошедший после суда и распятия, характеризовал рассказ о том, что Синедрион вынес смертный приговор Иисусу, как ложный навет и клевету. Если бы обвинительный приговор был вынесен этими же людьми, и они считали бы Иисуса справедливо осуждённым преступником Закона, то не отрекались бы от своих недавних действий. Ведь они, свершив правосудие, исполнили свой долг перед Яхве. То есть, сами судьи считали, что они не имеют отношения к смерти Иисуса и причастности к ней не признают.

Один из исследователей юридической стороны суда Х.Коэн выдвигает парадоксальную версию, что целью ночного заседания было, отнюдь, не осуждение Иисуса, а напротив: попытка спасения популярного провинциального равви, из популистских соображений, для поднятия плебисцитарного авторитета храмовой верхушки. Якобы, они хотели Его спасти ценой отречения от мессианских претензий. Маловероятная версия, но мы никогда не узнаем этого наверняка. Более логичным, с политической точки зрения, поступком коллаборционистов было бы тайное убийство опасно популярного народного лидера, поскольку Иисус представлял явную угрозу существующему порядку вещей и их власти. Устранение политических противников при помощи кинжала, было обычной практикой в Иудее первого века. Так поступали во все времена, во многих странах.

Могло ли быть иное отношение еврейского истеблишмента к провозглашению Иисуса машиахом? Видимо да, ведь через небольшое время многие из них признали машиахов первой иудейской войны, а ещё позже, почтительно приняли "царя иудейского" Бар-Кохбу, стали на его сторону и оказывали всяческую поддержку.

Подводя итог исторического анализа Новозаветного повествования, можно с высокой вероятностью предполагать, что в том виде, который описали евангелисты, ни суд Синедриона, ни заседание саддукейского трибунала проходить не могло.

Если говорить о причастности иудеев к суду и убийству равви Иисуса, то возможно обвинить в преступлении только административную верхушку коллаборационистов, предавших свой Закон и свой народ. Интересы высших иудейских иерархов совпадали с интересами Рима, поскольку они были естественными союзниками оккупантов. Иудейская политическая верхушка срослась с оккупационной администрацией и панически боялась популярных народных вождей и любых бунтов. Видимо, именно их имел ввиду автор кумранского свитка "Войны сынов Света" под пособниками киттиев "бесчестящими Завет" (1Q М + [4Q Ма]).

Исходя из вышесказанного, логично предположить, что вопреки Евангелиям, Иисус погиб именно из-за того, что слишком много иудеев поверили в Него, как в мессию - Иудейского царя, а совсем не потому, что иудеи Его не приняли, как пророка.

Римляне. Пилат и его суд

Очень характерным является резюме Луки оправдательного вердикта суда иудейских "начальников": "Жители Иерусалима и начальники их, не найдя в Нем никакой вины, достойной смерти, просили Пилата убить Его" (Деян.13:27-28), тут нет логики только на первый взгляд. Но она у Луки есть: с точки зрения иудейского религиозного закона - никакой вины в действиях Иисуса "начальники" не находят, но предлагают Пилату казнить Иисуса в рамках своих политических полномочий, значит –преступник (на взгляд коллаборационистов) достоин смерти, но не по иудейским законам. Следовательно: мотив вне религии. Мотив в политике! А следить за политическим порядком в Иудее обязан представитель римской власти - прокуратор или вернее "префект Иудеи" Понтий Пилат (лат. Pontius Pilatus). Пилата корректнее называть префектом (praefectus civitatis), а не прокуратором (procurator Caesaris - лицо уполномоченное налоговыми сборами), как именовал Пилата Тацит в "Анналах". Должность префекта ввел ещё Август в 6 г. н.э. и только при Клавдии, с 44г., правители Иудеи стал называться прокураторами. (Дж. Э.Райт "Библейская археология"). Теодор Моммзен, принимая во внимание беспокойное военно-политическое положение в Иудее, считал, что Пилату более пристало носить должность префекта. Кроме того в нашем распоряжении есть стела, с посвятительной надписью, где упомянуто имя Пилата. Стела найдена в 1961 г. при раскопках театра в Кесарии, видимо её использовали при ремонте театра. На плите видны конечные части строк:

Видимо камень был частью Tiberieuma, храма посвящённого Тиберию, который построил Пилат. Наиболее возможное чтение:

Стела находится в музее Иерусалима.

В рассматриваемом периоде наместники Иудеи рекрутировались из сословия всадников, прошедших воинскую службу. В полномочия наместника входило свершение правосудия, контроль за сбором налогов, за стабильностью римского господства и забота о внешней безопасности территории. Тацит указывает, что после смерти Агриппы "Клавдий превратил Иудею в провинцию и поручил управлять ею римским всадникам и вольноотпущенникам" (Тас. Hist. V. 9). Можно провести аналогию устройства провинции Иудея с положением дел в Египте, об организации которой Тацит пишет: "В Египте уже со времен божественного Августа место царей заняли римские всадники, которые управляли страной и командовали войсками, охраняющими здесь порядок: императоры сочли за благо держать под своим личным присмотром эту труднодоступную провинцию… склонную из-за царивших здесь суеверий и распущенности к волнениям и мятежам, незнакомую с законами и государственным управлением" (Тас. Hist. I. 11).

То есть Понтий Пилат, был префектом и именно Пилатом представлен Рим в Евангелиях. Он был ставленником Луция Элия Сеяна (лат. Lucius Aelius Seianus), всесильного фаворита и командующего преторианской гвардии императора Тиберия. Сеян считался ярым ненавистником иудаизма.

Явные симпатии евангелистов к Пилату не оправданы (копты считают его мучеником, его жена святая в греческой, коптской и эфиопской церквах), по свидетельству источников он был жестоким, упрямым солдафоном. Вот характеристики современников: "он испугался, как бы евреи в самом деле не отправили посольство и не обнаружили других сторон его правленья, поведав о взятках, оскорбленьях, лихоимстве, бесчинствах, злобе, беспрерывных казнях без суда, ужасной и бессмысленной жестокости. И этот человек, чье раздраженье усугубило природную гневливость,…"; "Тот стал упорствовать, ибо был от природы жесток, самоуверен и неумолим;" (Филон Александрийский. "О посольстве к Гаю" Philo.Leg. ad Gaium.).

Неприязненное, провокационное, негибкое отношение к обычаям иудеев сквозит во всех действиях правления Пилата, это констатирует даже проримски ориентированный историк Иосиф Флавий. В начале своего правления, вопреки обычаю и привилегиям, данным иудеям, Пилат: "приказал однажды принести в Иерусалим ночью изображение императора, называемое римлянами signa. Когда наступило утро, иудеи пришли в страшное волнение; находившиеся вблизи этого зрелища пришли в ужас, усматривая в нем нарушение закона (так как иудеям воспрещена постановка изображений в городе); ожесточение городских жителей привлекло в Иерусалим многочисленные толпы сельских обывателей. Все двинулись в путь по направлению к Кесарии к Пилату, чтобы просить его об удалении изображения из Иерусалима и об оставлении неприкосновенной веры их отцов. Получив от него отказ, они бросились на землю и оставались в этом положении пять дней и столько же ночей, не трогаясь с места. На шестой день Пилат сел на судейское кресло в большом ристалище и приказал призвать к себе народ для того будто, чтобы объявить ему свое решение; предварительно же он отдал приказание солдатам: по данному сигналу окружить иудеев с оружием в руках. Увидя себя внезапно замкнутыми тройной линией вооруженных солдат, иудеи остолбенели при виде этого неожиданного зрелища. Но когда Пилат объявил, что он прикажет изрубить их всех, если они не примут императорских изображений, и тут же дал знак солдатам обнажить мечи, тогда иудеи, как будто по уговору, упали все на землю, вытянули свои шеи и громко воскликнули: скорее они дадут убить себя, чем переступят закон. Пораженный этим религиозным подвигом, Пилат отдал приказание немедленно удалить статуи из Иерусалима" (Iud.Ant. IХ 2—3). Можно предположить, что знаки когорт должны были занять своё место в Претории, где для них должно быть устроено специальное святилище – sacellum, где наряду со значками когорт устанавливался легионный орел и бюсты императоров. Этому и воспротивились иудеи, расценив подобный акт, как оскорбление святости Иерусалима. В аналогичной ситуации, более гибкий и тактичный человек Публий Петроний (лат. Petronius 39-42 гг), будучи наместником Сирии, увидел, что ради сохранения святости Храма евреи готовы совершить самопожертвование. Он понял, что исполнение приказа Калигулы об установке его статуи в Храме приведет к беспорядкам, а возможно и восстанию евреев в Палестине и в других римских владениях на востоке, подавление которого потребует от Рима значительных усилий, поэтому он сделал всё возможное, дабы избежать осквернения Храма.

Второе столкновение с Пилатом произошло из-за акведука. "Впоследствии он возбудил новые волнения тем, что употребил священный клад, называющийся Корбаном, на устройство водопровода, по которому вода доставлялась из отдаления четырехсот стадий. Народ был сильно возмущен, и, когда Пилат прибыл в Иерусалим, он с воплями окружил его судейское кресло. Но Пилат, уведомленный заранее о готовившемся народном стечении, вооружил своих солдат, переодел их в штатское платье и приказал им, смешавшись в толпе, бить крикунов кнутами, не пуская, впрочем, в ход оружия. По сигналу, данному им с трибуны, они приступили к экзекуции. Много иудеев пало мертвыми под их ударами, а многие были растоптаны в смятении своими же соотечественниками." (Iud.Ant. IХ -4). Вероятно, был порядок, о совместном финансировании Римом и средствами провинции подобных нужд. Но у иудеев, священная казна храма и была местной казной. "У нас нет другой общественной казны, кроме священной" И.Флавий (Iud.Ant.,ХIV-7:2), попытка ограбить казну вызвала возмущение.

Филон Александрийский, живший в одно время с Пилатом, дает следующую характеристику его личности в своём "Посольство к Гаю": "Однажды иудеи стали увещевать его добрыми словами, но свирепый и упрямый Пилат не обратил на это никакого внимания; тогда те воскликнули: „перестань дразнить народ, не возбуждай его к восстанию. Воля Тиверия клонится к тому, чтобы наши законы пользовались уважением. Если же ты, быть может, имеешь другой эдикт или новую инструкцию, то покажи их нам, и мы немедленно отправим депутацию в Рим". Эти слова только больше раздразнили его, ибо он боялся, что посольство раскроет в Риме все его преступления, его продажность и хищничество, разорение целых фамилий, все низости, затейщиком которых он был, казнь множества людей, не подвергнутых даже никакому суду, и другие ужасы, превосходившие всякие пределы". (Legatio ad Cajum, § 38).

Медные монеты, отчеканенные Пилатом, отражают его пренебрежение иудейскими традициями и законам. На них изображён атрибут язычества - ковш для совершения возлияний (simpulum) - на монетах 29г, а на монетах 30-го г. - посох (lituus), римского авгура, жреца гадающего по внутренностям животных. До него, на монетах отчеканенных в Иудее, не помещались изображения оскорбляющие религиозные чувства иудеев. Его предшественники ограничивались нейтральной символикой: виноградными гроздями, колосьями пшеницы, пальмовыми ветвями и другими растениями.

Пилат был настроен крайне антииудейски, коль позволял себе нарушать привилегии дарованные евреям Юлием Цезарем, Октавианом Августом, Тиберием.

Ещё одним актом репрессий Пилата было избиение самарян. Некий очередной мессия, побудил народ собраться на гору Гаризим, обещав показать зарытые здесь священные сосуды. Самаритяне вооружились и собрались в прилегающей деревушке, где к ним примкнули другие и большой толпой двинулись на гору. "Однако Пилат предупредил это, выслав вперед отряды всадников и пехоты, которые, неожиданно напав на собравшихся в деревушке, часть из них перебили, а часть обратили в бегство. При этом они захватили также многих в плен, Пилат же распорядился казнить влиятельнейших и наиболее выдающихся из этих пленных и беглецов" (Jos.Iud.Ant.XVIII.4:1). Депутация самарян пожаловалась на него тогдашнему сирийскому наместнику Вителлию, он сместил Пилата за беззаконную жестокость, назначив исполнять его обязанности Марцелла, а Пилату приказал ехать в Рим оправдаться пред императором. (Jos. Iud.Ant. ХVIII, 4:2). О том же пишут Евангелия: "галилеянах, которых кровь Пилат смешал с жертвами их" (Лк.13:1).

Финал жизни Пилата неясен. По Евсевию, он был сослан в Галлию, где неудача его привела к самоубийству. По "хроникам Малалы" (Ioannes Malalas V-VI век, византийский хронист), он был казнен при Нероне. Позднейшая легенда, изложенная или придуманная Евсевием, говорит, что своим самоубийством он предупредил смертную казнь, грозящую ему при Калигуле. А по латинскому апокрифу (apokryphos гр.-скрытый, тайный) "Смерть Пилата" (пер. А.П.Скогорева), тело его, после самоубийства, будто бы брошенное в Тибр, было причиной страшной бури, града и молний, что вызвало ужас у римлян... Труп был выловлен и увезен в Виенну, а там брошен в местную реку, названную Родан (видимо Рона), но и там местные жители не выдержали вызванного трупом возмущения реки, выловили останки и бросили в горный провал.

По свидетельствам современников Пилат совершенно несимпатичная личность. А в Евангелиях он выглядит диаметрально иначе. Он добрый, справедливый и сомневающийся философ.

Иудея беспокойная, постоянно бунтующая провинция. Тацит пишет, что "иудеи были единственным народом, отказывавшимся подчиниться Риму, и это особенно возмущало всех" (Тас. Hist. V. 10). Римский поэт-сатирик Ювенал (ок. 60 -ок.127г.н.э.), так писал о евреях:

Восстания в Иудее, шли перманентно, лже-мессии появлялись очень часто и шума поднимали куда больше, чем горстка учеников Иисуса (судя по описанию Евангелий), за этими "прельстителями" шли тысячи, иногда десятки тысяч вооружённых адептов, и подавлялись без всяких судов префекта, и очень жестоко.

Римляне в Евангелиях удивительно незаметны, а в стране, многие десятилетия, идёт перманентная освободительная война, бунты сменяют один другой, что не удивительно, ведь римская оккупация была для евреев осквернением Святой Земли Завета. Израиль страдает под жестоким гнетом репрессий, казней и грабежей, резистентов казнят сотнями и тысячами… Идёт борьба "против полчищ киттиев Ашшура, и (кто) с ними в помощь бесчестящим Завет" ("Война сынов света против сынов тьмы" (1Q М + [4Q Ма]). А у евангелистов всё совершенно пасторально… Представьте, рассказ о жизни Белоруссии 1941-44 годов, в котором не фигурируют нацисты и партизаны. Это возможно? Но евангелистам это удалось.

Период после захвата Иерушалаима Помпеем характеризовался многочисленными восстаниями и актами сопротивления римским властям. Движущими силами сопротивления, было ощущение национального унижения и нежелание примириться с утратой достижений Хасмонеев, с потерей национально-религиозной свободы. Во времена служения Иисуса политическая ситуация накаляется до предела, политическая свобода Израиля, для очень многих соотечественников Иисуса, стала религиозной заповедью, а роль и наполнение титула "мессия" - радикально политизировались. В стране идут непрекращающиеся бунты, возглавляемые чередой машиахов. А судя по Евангелиям, всё было благообразно и тихо: проповедник-пацифист тихо вещает о смирении и спасении души, сопровождаемый жалкой кучкой простолюдинов, живущих подаянием, без всяких бунтарских замашек.

Чем же тогда вызвана честь личного разбирательства главой оккупационной администрации Рима, столь малозначительного, сугубо религиозного, внутрииудейского дела, некоего проповедника? Странно! Но странно только на первый взгляд. Римлянам была хорошо знакома специфика национальных освободительных движений. Например, Вириат Испанский около 147-139г. до н. э. стал предводителем племени лузитан в войне против римлян, а в молодости он был простым пастухом. Начав партизанскую войну, Вириат добился успеха, нанеся римлянам ряд поражений, добился признания Римом независимости лузитан под его властью. Нумидиец Такфаринат (лат. Tacfarinas) около 20г. н.э был рядовым солдатом римских вспомогательных войск, дезертировал и поднял восстание против римлян в провинции Африка. Стал племенным вождём племени мусуламиев и других племён, организовал армию на римский манер и воевал с римлянами не один год. Аналогичными провинциальными лидерами были и Иуда Галилеянин и прочие бунтовщики в Иудее. Значит - Пилат должен был осознавать опасность популярности политических фигур из низов.

Источник сведений о суде Пилата не ясен, ведь никто из иудеев не присутствовал на заседании "Они не вошли в преторию, чтобы не оскверниться" (Ин.18:27). Ведь уже началась (согласно синоптикам) или начиналась через несколько часов (согласно Иоанну) Пасха.

Исходя из повествования евангелистов: ночью Иисуса допрашивают по религиозным вопросам, входящим в юрисдикцию иудейского суда, но определённого приговора не выноситься. А вот утром, перед Пилатом, Его обвинения уже носят сугубо политический характер. Это логично, ведь вряд ли Пилат проникнется идеей сохранить чистоту иудаизма. Поскольку характер вопросов, задаваемых Иисусу ночью, и ход судебного процесса, проводимого Пилатом, абсолютно невзаимосвязан –это исключает трактовку "суда Синедриона", как акта предварительного следствия, готовящего судебный процесс.

Однако, и сам ход суда Пилата, вызывает множество вопросов. Вообще-то, римляне неохотно и крайне редко вмешивались в религиозные распри провинций. На это указывают сами "Деяния" (18:14–15), когда проконсул римской провинции Ахея, Юний Галлион (старший брат философа Сенеки Младшего), в сходной ситуации, однозначно заявил: "Иудеи! если бы какая-нибудь была обида или злой умысел, то я имел бы причину выслушать вас, но когда идет спор об учении, и об именах, и о Законе вашем, то разбирайте сами; я не хочу быть судьею в этом". То есть, римский чиновник чётко обозначает свою полнейшую не заинтересованность в вопросах чистоты иудейской религии. Странно при этом выглядит внимание, которое уделяет Пилат столь мелкому и находящемуся вне сферы его компетенции делу, в том виде, как описывают его евангелисты. Он нечастый гость в Иерусалиме и вести все мелкие дела никак не мог, значит - это было очень заметное для префекта дело и значительный преступник.

При допросе Пилата нет упоминаний о переводчике, а ведь Иисус не знал греческого, как и Пилат не знал арамейского. Римский судебный процесс, как гражданский, так и уголовный, был письменным и вёлся только на латинском языке. Авторы повествования не упоминают и о легате, ведущем следствие: "Обычно поручают следствие по делам находящихся под стражей легатам, с тем чтобы они, выслушав арестантов, отсылали их к проконсулам" (Домиций Ульпиан (Domitius Ulpianus лат.) "Об обязанностях проконсула"). Пилат, согласно Евангелиям, всё делает сам. Когда к нему приводят Иисуса, уже якобы осуждённого ночным Синедрионом, он спрашивает иудеев: "в чем вы обвиняете Человека Сего" (Ин 18:29), их ответ совершенно не похож на чёткий приговор суда: "Если бы он не был злодей, мы бы не привели Его к тебе" (Ин.18:30). Это не обвинение и не приговор иудейского суда, схожий с дошедшими до нас вердиктами из раввинистических документов. Очевидно, что приговора просто не было. Но если бы он даже был –это ничего бы не изменило, поскольку до нас не дошёл ни один прецедент, согласно которому римский наместник санкционировал или осуществил приговор Синедриона, в отношении еврея, да ещё и по религиозному мотиву.

Пилат сразу же, первой фразой, задаёт Иисусу вопрос, открывающий главную суть обвинения и указывающий на причину внимания римского правосудия: "Пилат спросил Его: Ты Царь Иудейский?" (Мк.15:2). Именно этот момент главный для представителя оккупационной администрации, а не религиозные распри иудеев!!! У Луки обвинения перед Пилатом, так же, носят сугубо политическую окраску: "мы нашли, что Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царем"; "Он возмущает народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места" (Лк.23:2-5). И у Луки Пилат, первейшим вопросом, интересуется главным: "Ты Царь Иудейский?". Это главный вопрос для римского наместника!!

Поэтому Пилат задаёт главный вопрос повторно: "Итак, ты Царь?". Это вполне соответствует римской судебной процедуре - принято переспросить дважды, аналогичный пример находим у Плиния Младшего, где он пишет Траяну: "Я спрашиваю их, исповедуют ли они христианство. Если они признаются, я повторяю вопрос еще два раза и объясняю, что преступление это карается смертью. Если они и тогда не отказываются от своей религии, я приказываю их казнить" ("Письма"). Вопрос Пилата логичен, поскольку любой самозванец, который без одобрения императора провозглашал себя царем, становился преступником по закону "Об оскорблении величества" (Lex julia maiestatis от 8 года, принят Августом Октавианом, как подтверждение более раннего постановления Юлия Цезаря), а значит, должен быть подвергнут пытке и последующему распятию. Царей в Иудее назначает император и Сенат Рима, а не провозглашает толпа. Так был назначен Августом и сенатом Ирод I Великий, а император Клавдий, по личной симпатии, назначил царём иудейским Агриппу II.

Отношение иудеев и римлян к титулу "царь иудейский" никогда не менялось, и последствия были те же: иудеи находили новых "избавителей", а римляне всех еврейских машиахов казнили. Шимон Бар-Гиора (сын прозелита, то есть прошедшего гиюр; один из вождей Иудейской войны 66—73гг) был схвачен римлянами, облачённый в торжественное царское одеяние мессии, римляне удушили его во время триумфа. Meнaxeм, вождь иерусалимских зелотов (в войне 66-73г, якобы сын Иуды Галилеянина), позволил жителям Иерусалима поклоняться ему как мессии, а когда римляне его поймали, он был распят. Eлeaзap-бeн-Динeй, притязавший на сан машиаха, был схвачен прокуратором Антонием Феликсом (Felix Antonius с 52по 60гг), в 53г н.э. и отправлен в Рим на казнь и т.д.

Но Пилат в этот день, видимо, совсем не в себе, поскольку забывает о своей роли и месте. Перед ним представитель беспокойного народа оккупированной страны, весьма популярный предводитель толп, оказавший вооружённое сопротивление аресту, в то время, когда едва погашен бунт. К тому же: Иисус выходец из Галилеи, бывшей источником почти всех беспорядков и мятежей. Земляками Иисуса были великие бунтари: Иуда Галиилянин, его потомки: Иезекия, Иаков, Шимон, а так же Менахем, Элеазар-бен-Яир, Иоханан Гискальский (из Гуш-Халава) и др.). Иисуса обвиняют в претензии на трон иудейского царя, то есть: намерении править страной, не оглядываясь на кесаря и Рим. Значит - Иисус собирается изгнать римских оккупантов!!! А прокуратор, глава оккупационной администрации, заявляет: "Я не нахожу никакой вины в этом человеке". (Лк.23-4). Странная реакция для римского префекта.

Дальше гордый и надменный Пилат ведёт себя ещё удивительнее, начав бегать от судебного места (Лифостротон (Литостротон) - греч; Гаввафа(Габата) - евр.) к толпе, как сопливый мальчик: "Пилат вышел к ним и сказал…", потом: "Тогда Пилат опять вошел в преторию", и ещё: "И сказав это, опять вышел к иудеям и сказал им", и ещё раз: "Пилат опять вышел и сказал им: Вот, я вывожу Его к вам" (Ин.18:28-40, 19:1-26). Кроме того, он ещё зачем-то объясняет толпе иудейской черни свои мотивы!!! Удивительно и странно! Пилат -единственная власть в этом городе и провинции, он тут олицетворяет величие и силу Рима, он единственный судья и если он не "нашёл" Иисуса виновным, значит – оправдал, то почему сразу же не отпустил Его? Вместо этого Пилат зачем-то предлагает толпе варваров помиловать невиновного человека? Он же не виновен! Так зачем его миловать? Пилат должен произнести обвинительный или оправдательный приговор, но этого он не делает, а вместо этого апеллирует к помилованию толпой. Такое описание лишено всякой логики. Римский всадник, префект, обличённый безраздельной властью, военачальник, судья, должен коротко и веско высказать свой вердикт "городу и миру": Urbi et orbi. Сказав нечто вроде: "Condemno. Ibis in crucem. Dixi", то есть : "Приговариваю, ты пойдёшь на крест. Я сказал". Или, если счёл подсудимого невиновным, то оправдать: "Is liberatio". Это соответствовало юридической практике Рима, было достойно римского начальника и вписывалось в портрет персонажа, данный в отзывах современников, как ему самому, так и его коллегам.

Очень неправдоподобно выглядит робкий торг Пилата с иудеями, ведь в других - известных нам эпизодах, при любых попытках перечить его мнению, он решительно применял против иудеев войска и жестоко карал несогласных.

Пилат настолько вышел из ума, что вечно бунтующие иудеи, варвары, как неразумному подростку, объясняют ему политическое значение происходящего и обязанности правителя оккупационной администрации, те обязанности, которые были очевидны каждому римлянину и понятны даже местным коллаборационистам: "если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю" (Ин.19:12). Разве Пилат не понимает, что претензии быть "Царем Иудейским" равносильны мятежу? Он ведёт себя провокационно, вдалбливая иудеям, что их кесарь не Тиберий, а стоящий тут Иисус. Пилат просто подстрекает бунт против самого себя и Рима. Фактически Пилат провозглашает Иисуса царем, пропагандируя и представляя Его народу: "Се Царь ваш!"; "Царя ли вашего распну?" (Ин. 19:14-15) "Хотите ли, отпущу вам Царя Иудейского?" (Ин.18:39, то же у Мк. 15:9). Это же сознательная провокация бунта! Но первосвященники (они не могли быть во множественном числе) возражают: "Нет у нас царя, кроме кесаря" (Ин.19:15). Пилат и коллаборационисты ведут странную дискуссию. Но дискуссию в сугубо политическом понимании смысла терминов. Иудейские религиозные власти взвешивают риски на политических весах: "Если оставим Его так, то все уверуют в Него, - и придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом" (Ин.11:48-52). Холодная политическая логика, простой расчёт: кем лучше пожертвовать –сотнями тысяч жизней народа, при подавлении очередного мессианского мятежа, как и произошло спустя 30 лет, или одним из народа - вожаком и лидером.

Ещё одним политическим обвинением, инкриминируемом Иисусу, является запрет платить Tributum - налоги Риму: "запрещает давать подать кесарю, называя себя Христом, Царем" (Лк. 23:2). В этой цитате есть упоминание термина "Христос", в его подлинном: политическом значении, к тому же, увязанное с запретом давать подать, что уникально в Евангелиях. Мотивировка отказа от подати, сугубо иудейская, очевидная евреям (как уже было указано выше) и вполне религиозно-политическая: Бог единый господин, единственный властитель, которого должен признавать иудей, а потому уплата десятины (налогов) светскому правителю, а не в Храм Яхве, является, замещением Бога этим правителем. По сути: уплата подати языческому владыке - приравнивалась к идолопоклонству. Первая заповедь Декалога толковалась как запрет на признание власти императора и выплату ему дани. Иисус обвинялся в том же, что пишет Флавий о школе повстанцев Иуды Галиилянина.

Видимо, был превратно истолкован знаменитый афоризм Иисуса "отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу" (Мк.12:17). Вероятнее всего, что Его фраза может иметь такое прочтение: пусть кесарь идёт в свой Рим и распоряжается там, а Бог пусть владеет своей Святой Землёй Израиля. Или: такие деньги, с изображениями императора или других региональных властителей (с "кумирами"), не годятся для жертвы в Храм (годится только "шекель hа-кодеш") и отдать монету следует тому, кто на ней изображён. Эту трактовку подтверждает мнение, что более верным вариантом прочтения является "возвращайте кесарю", а не "отдавайте". Но и тут видна политика, а не теология, поскольку призыв к отказу от валюты страны оккупанта – это революционный акт.

Евангельская сцена отпускания преступника в честь праздника, не находит подтверждения в альтернативных источниках. Иосиф Флавий, аккуратно и не без бахвальства перечислявший все привилегии данные евреям римскими кесарями, но умалчивает о "пасхальном помиловании". Нет ничего подобного ни в одном источнике, описывающем деятельность других префектов или прокураторов Иуде, ни до, ни после Пилата. Матфей и Иоанн указывают, что был обычай отпускать одного узника только на Песах, Марк и Лука расширяют применение привилегии, говоря, что отпускали на всякий праздник (вероятно иудейский). Но Матфей, Марк и Лука считают, что обычай этот имел римский правитель – Пилат. Иоанн относит помилование в Песах к иудейскому праву и традиции: "Есть же у вас обычай, чтобы я одного отпускал вам…" (Ин.18:39). Здесь явное противоречие в трактовке права отпускать преступников, которого, впрочем, у иудеев не было. Однако, подобный обычай был у римлян и греков. Император (и только он) мог помиловать государственного преступника. Делалось это в честь громкой победы римской армии, или в честь триумфа самого императора. Как Пилат мог себе позволить присвоить исключительное право императора? Пилат совсем сошёл с ума???

Совершенно не ясно, почему евреям, единственному из всех народов империи, была дарована эта уникальная привилегия: освобождать узника, обвиненного в мятеже? Причём, иудеям по Евангелиям, дано право освобождать даже известных политических убийц, террористов, каким был Варрава (он сделал "возмущение и убийство"). Выходит, что чем известней и популярней бунтовщик, тем выше его шансы избежать креста, пользуясь симпатиями толпы. Но бунт - политическое преступление, исключительная юрисдикция действующей римской власти, а не "власти улицы". Подобная практика "амнистии по заявкам зрителей" полнейший абсурд, принимая во внимание количество праздников в еврейском календаре. Подобная ситуация противоречит логике, известной нам истории и юридической практике Римской империи. Но даже если и так, даже если у евреев было право миловать заключенного, то это вовсе не давало им права диктовать римскому судье, какой каре он должен подвергнуть прочих обвиняемых участвующих в процессе, а евреи, по Евангелиям, требуют не только освобождения Варравы, но и распятия Иисуса!! Это невероятно, но Пилат выполняет их волю.

Домиций Ульпиан — выдающийся юрист и государственный деятель, в своём многотомном труде "Об обязанностях проконсула", обобщил опыт деятельности римских наместников в провинциях, а так же свой личный опыт: "Никто не может передать другому данное ему право выносить смертные приговоры или назначать какие-либо другие наказания, а следовательно, и право освобождения обвиняемых, в том случае, если им не может быть предъявлено обвинение в его (проконсула) присутствии". Регеаt mundus, vivat justicia – и никак не иначе! В связи с этим, весьма странным и сомнительным представляется то, что Пилaт передоверил иерусалимской черни или тетрарху Галилеи Ироду право суда. Эпизод диалога с Иродом Антипой упоминается только Лукой (Лк.23:6-12), но ставится под сомнение обстоятельством исчезновения "светлой одежды": "Но Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату" (Лк.23:11). Ведь, согласно словам евангелистов, солдаты у подножия креста делили собственную одежду Иисуса: "хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху" (Ин. 19:23 , а так же Лк.23:34; Мк.14:24; Мф. 27:35).

Знаменитая сцена "умывания рук" Пилатом выглядит очень маловероятно. "Умывание рук" - это еврейский обычай очищения (ритуал "эгла аруфа"), так поступали иудеи, когда хотели смыть кровь ответственности и произнося соответствующее заклинание: "Если в земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе во владение, найден будет убитый, лежащий на поле, и неизвестно, кто убил его, то пусть выйдут старейшины твои и судьи твои и измерят расстояние до городов, которые вокруг убитого; и старейшины города того, который будет ближайшим к убитому, пусть возьмут телицу, на которой не работали, [и] которая не носила ярма, и пусть старейшины того города отведут сию телицу в дикую долину, которая не разработана и не засеяна, и заколют там телицу в долине; и придут священники, сыны Левиины [ибо их избрал Господь Бог твой служить Ему и благословлять именем Господа, и по слову их должно решить всякое спорное дело и всякий причиненный вред,] и все старейшины города того, ближайшие к убитому, пусть омоют руки свои над [головою] телицы, зарезанной в долине, и объявят и скажут: руки наши не пролили крови сей, и глаза наши не видели; очисти народ Твой, Израиля, который Ты, Господи, освободил [из земли Египетской], и не вмени народу Твоему, Израилю, невинной крови. И они очистятся от крови". (Втор. 21:1-8). Но это всё происходило после того, как мёртвое тело было найдено, но не перед убийством, иначе это абсурдно. Но в любом случае, при ненависти Пилата ко всему иудейскому, исполнение религиозного обычая, по меньшей мере, странно.

Заслуживает внимания эпизод, где Иисус пытается вроде бы оправдаться, объяснить Пилату, что Его царство иное - это не Иудея, которой правит Тиберий, в лице Пилата, а Его царство – это Царство Истины, "Царство Мое не отсюда" (Ин. 18:33-38). Он, в изложении Иоанна, пытается сказать, что его власть не светская, но божественная. Но Иисус неудачно выбрал адресата своей аргументации, поскольку Пилат понимает Его совсем не так, как бы хотел Иисус. Для римлянина государственная власть имела сакральный характер! Претензия Иисуса на божественную власть - это ещё одно покушение на власть кесаря. Римляне не проводили четкой границы между царством светским и божественным. Ещё в греческом мире, установленным Александром Великим, царей часто именовали высокими титулами-прозвищами, по которым их и различали, поскольку богатство имён не было в чести. Например: Птоломей I и Антиох I названы: Сотер (спаситель ) Птоломей III (благотворитель), Птоломей V Епифан (проявление бога), а Антиох II и вовсе имел скромное прозвище: Теос (бог). Эту традицию отношения к власти унаследовал и Рим, приклонявшийся перед греческой культурой. Традиция сакральности власти тянулась ещё со времён республики, полномочия магистров вручались на основании "священного закона" и были связаны с религией. Священный характер имела сама личность народного трибуна, которая становилась неприкосновенной (Плутарх. "Биография Тиберия Гракха"). Консульский империй, также имел сакральный смысл, консулы могли совершать ауспиции (гадания по поведению птиц). Для римлянина культ императора являлся исключительно важным, более важным культом, чем культ Юпитера, ведь можно было не поклоняться Юпитеру, Гере, Астарте или Ваалу, но не отдать должное императору, как воплощению государственной власти, было равносильно бунту. Это ярко видно в письмах Плиния Младшего, где поклонение изображениям императоров стало проверкой лояльности Риму (Письма, X, 96, 97). Можно провести аналогию с почитанием современных символов государства, таких, как флаг и герб. Флавий пишет, что отказ иудеев поставить статуи Калигуле в Храме был расценен как бунт. Таков смысл вопроса Петрония: "Так вы в таком случае хотите вести войну с императором?" (Jos. Bel. Iud.,Х, IV).

Характерны надписи в честь Юлия Цезаря, в Малой Азии, Цезарь назван "евергетом (благодетелем) эллинов", "спасителем эллинов" и даже "непобедимым богом". Светоний (лат. Gaius Suetonius Tranquillus) пишет, что после смерти, Цезарь был сопричтен к богам, не только словами указов, но и "убеждением толпы" (Божественный Юлий 88). Цезарь официально именовался "Divus" -божественный. Поскольку Юлий Цезарь объявлен богом, то Август Октавиан автоматически становился "сыном божьим" и о его божественном происхождении начинают ходить легенды. Титул "сына божества", является легитимным именованием Октавиана Августа: "Imperator Caesar Divi filius Augustus", что значит: "Император, сын Божественного Цезаря". Было принято клясться гением Августа, "гениями" именовались персональные духи-покровители, но "гений Августа" был объявлен равным божествам. Святилища Августа, с его разрешения, были воздвигнуты уже в 27 г. до н.э. в Пергаме и Никомедии, а в надписи из г. Приены, Август прямо назван богом. День его рождения провозглашён началом "благовестий" - то есть: "евангелий", в греческом тексте. Аналогично -"евангелием" был назван не только факт рождения Августа, но и его победа над Антонием, как гласит надпись из малоазийского города – Апамея, в других местах он прямо назван "спасителем всего рода человеческого". В Анналах Тацита (IV, 6) написано, что Тиберий (лат. Tiberius Caesar Augustus) наказал город Кизик за не подобающее совершение священнодействий во имя божественного Августа. После этого, тот же Кизик, провозгласил Тиберия "величайшим из богов". Вот как описывает Гай Светоний Транквилл отношения кесаря Тиберия, к своей персоне: "Палатинский дворец он продолжил до самого форума, а храм Кастора и Поллукса превратил в его прихожую и часто стоял там между статуями близнецов, принимая божеские почести от посетителей; и некоторые величали его Юпитером Латинским Мало того, он посвятил своему божеству особый храм, назначил жрецов, установил изысканнейшие жертвы. В храме он поставил свое изваяние в полный рост и облачил его в собственные одежды. Должность главного жреца отправляли поочередно самые богатые граждане, соперничая из-за нее и торгуясь. Жертвами были павлины, фламинго, тетерева, цесарки, фазаны, – для каждого дня своя порода. По ночам, когда сияла полная луна, он неустанно звал ее к себе в объятья и на ложе, а днем разговаривал наедине с Юпитером Капитолийским: иногда шепотом, то наклоняясь к его уху, то подставляя ему свое, а иногда громко и даже сердито. Так, однажды слышали его угрожающие слова: – Ты подними меня, или же я тебя...потом он рассказывал, что бог, наконец, его умилостивил и даже сам пригласил жить вместе с ним".

Чуть позже, когда культ императора достиг апогея, к титулу императора стандартно прибавлялось "Сотер" -"спаситель", "Евергет" -"благодетель", или Космократор, как, например, в случае с Адрианом и Антонинами. Даже Иисусов дар целителя приписывался римским кесарям, так Тацит и Светоний сообщают, что Веспасиан, после провозглашения его императором, будучи в Египте, исцелил слепого помазанием своей слюны и хромого прикосновением ("Жизнеописания двенадцати цезарей" Vita divi Vespasiani; Тацит "История").

Для римлянина светская и политическая власть не разделима с религией, и именно обожествление императора становится формой идеологической легитимизации их власти. В связи с этим, Пилат понял слова Иисуса сообразно представлениям своего мира. Имена и эпитеты, даваемые Иисусу адептами, были весьма созвучны или полностью совпадали с эпитетами, коими римляне награждали императоров и вызывали у них недвусмысленные ассоциации. Для Пилата, признание обвиняемого в претензии на божественную природу власти, наряду с претензией на светскую власть - это только дополнительный аргумент для осуждения. Он трактуется, как покушение подсудимого ещё и на сакральную, божественную власть императора, что является дополнительным доказательством бунта против божественного кесаря. Вывод римского наместника был очевиден – бичевание и распятие.

Перенос вины

Очень странным, в исполнении иерусалимской толпы, является вопль: "кровь Его на нас и на детях наших" (Мф.27:25). Данный эпизод более чем сомнителен, с исторической точки зрения, и отражает, вероятно, субъективное антисемитское настроение автора интерполяции, его желание возложить всю вину на иудеев. Такое заклинание было в Израиле обычной формулой, требуемой от свидетелей на суде, по делу, где предполагался смертный приговор. Свидетелю, как бы давали понять, что ответственность за показания, и как следствие за кровь обвиняемого, будет на нём и на его детях -пред очами Бога! Но такую клятву дает конкретный свидетель по делу и нет смысла в том, чтобы толпа посторонних, хором, вопила подобное. Ведь в основе иудейского правосознания лежал боговдохновенный и поэтому неоспоримый источник - Святое Писание, в котором однозначно оговорено запрещение вменять вину, на основании кровного родства: "Отцы не должны быть наказываемы смертью за детей, и дети не должны быть наказываемы смертью за отцов; каждый должен быть наказываем смертью за свое преступление" (Втор.24:16). А так же это подтверждено у пророков: "Душа согрешающая, она умрет; сын не понесет вины отца, и отец не понесет вины сына, правда праведного при нем и остается, и беззаконие беззаконного при нем и остается" (Иез. 18:20).

Желание, автора эпизода, вменить в вину всем иудеям смерть Иисуса безосновательная, поскольку о ней все иудеи не могли даже знать. Двор крепости Антония, на основании археологических раскопок, был невелик и мог вместить не более трёх тысяч человек, включая римскую стражу. А это жалкий процент от людей находившихся в Иерусалиме, во время той Пасхи, включая толпы паломников. Жители других городов иудейской земли, не имели понятия о суде, не говоря о жителях диаспоры: Вавилонии, Египта (около миллиона), Малой Азии, Греции, Рима и т. д. От количества иудеев, живших в то время в ойкумене, пара тысяч коллаборационистов и их пособников, кучка пьяных зевак (якобы вставших после праздничного стола) - это совсем ничтожная доля. Сирийский историк Иоханан (Грегориус) Бар-Хебреус (1226–86), приводит данные переписи, проведенной якобы при императоре Клавдии в 48 г. н. э., согласно которой еврейское население Римской империи составляло не менее 6944000 человек. Кроме того, логично предположить, что значительную часть кричащих зевак, на площади претория, составляли не иудеи, поскольку последние находились в своих домах и были заняты пасхальными приготовлениями. То, что среди жителей Иерусалима и паломников было много Его сторонников, которых никак нельзя обвинять в смерти Иисуса, говорят и Евангелия: "И шло за Ним великое множество народа и женщин, которые плакали и рыдали о Нем". (Лк. 23:27). "И весь народ, сшедшийся на сие зрелище, видя происходившее, возвращался, бия себя в грудь". (Лк.23:48). Этот рассказ Луки более логично продолжает описание иерусалимского сценария, по которому евреи были на Его стороне, и первосвященники не осмеливались арестовать Иисуса на глазах у всех, так как "боялись народа". О какой же поголовной вине всех иудеев может идти речь?! И уже полнейшим абсурдом предстает обвинение, со стороны разнообразных христианских церквей, в адрес потомков иудеев, живших спустя века и тысячелетия, после описанных событий. С таким же успехом многочисленные чернокожие адепты американских баптистов могут выдвинуть лозунг: "Белые убили Христа, бей белых!". С теми же основаниями можно сказать, что русские убили Александра II, а индусы убили Махатму Ганди.

Резюмируя, можно привести вывод юриста, бывшего Генерального прокурора, а позже Верховного судьи Израиля Х. Коэна. Его вердикт можно сформулировать так: реабилитации обвиняемый Йешуа, по закону, не подлежит. По еврейскому праву, еврейским судом Иисус не был осужден, а потому реабилитирован быть не может. По римскому же праву, несомненно, совершил то правонарушение, в котором Его обвинил Пилат ("оскорбление Величества", провокация бунта и т.п.) и наказан Он был в соответствии с действующим римским имперским законом.

Таких приговоров в Израиле, в эпоху Иисуса, были тысячи и приговор "Машиаху Иисусу, пророку из Галилеи" не был оригинален.

Казнь

По еврейскому "уголовному кодексу", приговорённый к смерти, не мог подвергаться бичеванию, но так обычно поступали римляне. Сам факт бичевания, как не иудейского вида казни, говорит, что Христа осудили по римскому закону, как мятежника. Констатация того, что бичевали и распинали Иисуса именно римляне, в претории (praitorion - резиденция римского правителя) недвусмысленно изложен и евангелистами. "Тогда воины правителя, взяв Иисуса в преторию, собрали на Него весь полк" (Мф.27:27). Характерно, что римские воины именовали Иисуса политическим титулом "царь": "насмехались над Ним, говоря: радуйся, Царь Иудейский!" (Мф.27:29) - это перефразировка, привычного для них клича: "Ave, Caesar Imperator!", но предположить, что простые солдаты-язычники, были в курсе сложных, аллегорических толкований титула и имели ввиду божественность осуждённого, даже при очень большой фантазии, совершенно невозможно. Иосиф Флавий отмечал низкий интеллектуально-нравственный уровень кесарийцев и себастийцев, из которых формировались вспомогательные чести, расквартированные в Иерусалиме (Jos. Ant. XIX. 9. 1. 2).

Бичевание -это единственный эпизод "страстей" в котором евангелисты не обвинили иудеев - это самоличный приказ Пилата, который (согласно Евангелиям) якобы пытался спасти Иисуса, не считая Его в чём то виновным. У авторов Евангелий очень странная логика: Пилата принуждают распять Иисуса, против его воли, а он, поэтому, добавляет ещё одно наказание: бичевание.

Бичевание (flagello), перед распятием, было обычной практикой для римлян (Дигесты кн. 48). Это очень жестокий вид наказания, часто приводивший к летальному исходу. Для исполнения назначались два человека, каждый наносил удары со своей стороны, плетью, имевшей два или три конца, на каждом из которых вплетался груз из металла, кости или просто гвозди. При ударах оставались рванные раны, кожа разрывалась до такой степени, что обнажались глубоко расположенные вены и артерии, иногда даже внутренние органы. Не удивительно, что когда Иисуса заставили нести горизонтальную перекладину креста – patibulum (вес около 50кг) (Ливий, т. 1, с.37 (I, 26, 10)), Он уже был не в состоянии его нести. Солдаты принудили взять на себя эту ношу Симона Киринеянина - иудейского паломника из Киринеи, (город в Ливии), который шёл с поля : "захватив некоего Симона Киринеянина, шедшего с поля, возложили на него крест, чтобы нес за Иисусом." (Лк.23:26) "И заставили проходящего некоего Киринеянина Симона, отца Александрова и Руфова, идущего с поля, нести крест Его"(Мк. 15:21). Странно, что он шёл с поля, поскольку в праздник, работать на поле, было строго запрещено. Достаточно необычно и то, что его сыновья носили греческие имена, под которыми были, видимо, хорошо известны апостольской общине. В распоряжении историков есть оссуарий из Кедрона, на котором по гречески начертано: "Александр сын Сиона" и ниже на иврите "Александр Кирен", можно предположить, что это оссуарий сына Симона Киринянина - Александра.

Если бы Иисус был осуждён по иудейскому закону, то Его на казнь сопровождал бы глашатай Синедриона, выкриками обращаясь к возможным свидетелям на улицах: "Всякий, кто знает что-либо оправдывающее его, пусть придет и скажет" (Талмуд, Sanhedrin). Но Его ведут на казнь не иудейские власти, Его ведут римляне, без лишних сантиментов.

Обращает на себя нелогичность в описании поведения иерусалимской толпы, совсем недавно кричавшей "Распни его!" (Ин.19:15), а теперь: "… шло за Ним великое множество народа и женщин, которые плакали и рыдали о Нем" (Лк.23:27). Что заставило иудеев столь резко и часто менять своё отношение к Иисусу? Поверить, что "первосвященники и старейшины возбудили народ просить Варавву, а Иисуса погубить" (Мф. 27:20) очень сложно. Ведь ещё совсем недавно, несколько дней назад, евреи приветствовали Его торжественный вход в Иерусалим, устилая Его путь своими одеждами и заставляя храмовую стражу бояться многочисленной народной поддержки. Плебсом Иерусалима владели радикальные религиозные националисты, как пишет И.Флавий - и трудно представить, что римские прислужники, коллаборационисты, коими была храмовая чиновничья верхушка, могли иметь столь безраздельное влияние на толпы иудейских фанатиков - патриотов.

Где именно располагалась Голгофа ("лобное место" от арам. Gulgalta) достоверно не определено и сколь долог был путь Иисуса, от претория - к месту казни, сказать сложно. Уже при Оригене, Тертуллиане, Иерониме, Амвросии и Афанасии Великом была известна легенда о том, что на Голгофе была могила Адама. Преторий, возможно, располагался, не в Антонии, как принято считать, а во дворце Ирода, на западной стороне города, в районе башни Давида, как считает профессор Шимон Гибсон. Можно предположить, что место казни располагалось рядом с оживлённой дорогой, ведущей к городским воротам и недалеко от них. "Всякий раз, когда мы распинаем преступников выбирается многолюдная большая дорога (celeberrimae eliguntur viae), чтобы многие видели это и страшились, потому что эта казнь служит не только возмездием за содеянное, но и предостережением для других" (Квинтилиан "Малые речи", 274, 13).

Распятие, как методика казни, так же говорит о политическом характере приговора. В еврейском законодательстве предусмотрены лишь четыре вида казни: "Скила" - побитие камнями, "Срефа" - сожжение, "Эрег" - убиение мечом и "Хэнек" - удушение. Однако в Иудее распятие применялось завоевателями еще со времен персидского владычества. У персов оно было популярно, например Дарий I распял множество соратников предводителя мятежа Фравартиша, о чём гласит надпись на Бехистунской скале. У римлян распятие было особенно распространенным, вероятно они его переняли у карфагенян, для которых оно, первоначально, было жертвоприношением культа плодородия. На крестах умерли тысячи наемников, восставших против Карфагена не получив жалованья. Как писал Полибий, были так же распяты тысячи ливийцев перешедших на сторону римлян. Римляне широко пользовались этим видом репрессий: около шести тысяч пленных бунтовщиков Спартака были распяты на крестах, по дороге от Капуи в Рим, позже, в самой Иудее, было распято две тысячи повстанцев после смерти Ирода Великого. Тит Флавий Веспасиан, ежедневно, перед городской стеной Иерусалима распинал: "после предварительного бичевания и всевозможного рода пыток" по пятьсот еврейских пленных. "Число распятых до того возрастало, что не хватало места для крестов и не хватало крестов для тел" (Jos. Bel. Iud V, XI-1). Как пишет там же Флавий, иудеев тысячами распинали наместники провинции: Гессий Флор, Вентидий Куман, Марк Антоний Феликс и Квинтилий Вар.

По свидетельству Флавия, распятие использовал даже царь Хасмонейской династии Александр Яннай (126–76 до н. э. первосвященник с 103–76 гг. до н. э.), он распял восемьсот фарисеев, которые воевали против него, вступивив в союз с сирийским царём селевкидской династии Деметрием III Эвкером.

Отсутствие многочисленных археологических данных о жертвах распятия объясняется, кроме климата, ещё и тем, что римляне очень редко позволяли хоронить казнённых преступников. В области Гиват ха Мивтар, в 1968 году, был найден единственный оссуарий с останками иудея по имени "Иехоханан, сын Иезекииля", распятого во времена Пилата, в костных останках которого был обнаружен застрявший гвоздь –это находка дала учённым ценный материал для анализа.

Я полагаю, что факт распятия Иисуса на кресте -это историческая правда. Флавий именует распятие "мучительнейшей из всех родов смерти" (Jos. Bel. Iud. VII,6-4). Трудно представить, чтобы столь страшная и позорная казнь ("мучительный ужас" - crucis terror, по выражению Цицерона (In Verrem II 5,64)), которой подвергались рабы ("наказание для рабов" - servile supplicium лат.), была вымышлена задним числом Его адептами. Мотивация такой выдумки не поддаётся логике, поскольку, такая фантазия, никаким образом не могла служить целям пропаганды. Распятие, в восприятии потенциальных адептов, было равносильно позорной анафеме. Юстин (Иусти́н Вели́кий около 150г н.э.) писал: "Нас обвиняют в безумии, что мы после неизменного и вечного Бога и Отца всего, даём второе место распятому человеку" (Апология (Just.Apol.I.13)). Распятие изначально было: "для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие" (1Кор.1:23). Можно сказать, что описание всеми евангелистами распятия, говорит об историчности и реальности, как данного эпизода, так и самой персоны Иегошуа -бен-Иосифа.

Вопреки церковной традиции, следует предположить, что римские палачи раздели смертника догола, согласно римскому обычаю. Это делалось для атрибутирования позорности наказания. Факт того, что Иисуса прибили гвоздями, а не просто привязали к кресту, считался актом милосердия, ускоряющим мучительную смерть жертвы. Привязывать казнимого нужно непременно, так как тело пригвожденного человека не удержало бы своего веса и сорвалось с креста, ввиду недостатка прочности тканей. Распятые, иногда, живут до трех дней. Иосиф Флавий (Jos. Bel. Iud. VII, 6, 4) пишет, что по его просьбе юношу Елизара помиловали после того, как он уже был поднят на крест. Если распятых миловали и снимали с креста, то шансы выжить у них были незначительные. Из трех снятых с креста, умирало двое.

Кресты могли быть трёх форм: Т - crux Commisua, X - crux Declissa, Г - crux Immisia. Если же казни совершались всегда на одном и том же месте, то там строили постоянную раму с подпорками, на которой и распинали преступников. Можно предположить, что при распятии Иисуса это был столб с перекладиной сверху, напоминающий букву "Т". Это подтверждает и Тертуллиан, говоря о кресте, имеющем форму греческой буквы "tay". Аналогичное предание передаёт "Послание Варнавы" (написано при Нерве 96-98г или при Адриане 117—138г), которое включено в Синайский кодекс, тогда ещё были живы "ученики учеников" хранившие живые воспоминания. Крест, известный нам по традиции, слишком неустойчивое и конструктивно более сложное сооружение, практичные римляне вряд ли его часто использовали.

Однако, наличие таблички, прибитой над головой, на вертикальном столбе (stipes -лат.), говорит об использовании, в случае с Иисусом, классической, традиционной в церковной традиции, форме креста. О наличии таблички говорят все евангелисты. Дощечку (titulus crucis -лат.) с надписью, описывающей "вину" казнимого ("И была надпись вины Его: Царь Иудейский" Мк.15:26), прибивали над головой. Приговорённый нёс её к месту казни повешенной на шею. Содержание надписи у разных евангелистов различается (Мф.27:37),(Мк.15:26),(Лк.23:38), (Ин.19:19), но политическая причина казни: "Царь Иудейский", встречаются у всех авторов, что однозначно говорит о реальности истоков сведений о политическом обвинении и мотивации казни, и о том, что Пилат именно этот аспект считал главной статьёй в приговоре Иисуса. В Риме, в церкви Santa Croce in Gerusalemme, храниться табличка, которую традиция считает подлинной. Надпись на ней гласит: REX IUDAEORUM - это конечно средневековая подделка, но традиция восходит к древности.

Чтобы распятое тело имело больше опоры, на середине вертикальной перекладины креста вбивался небольшой брусок или деревянный гвоздь - он служил своеобразным сиденьем (sedile лат.) для распятого. Наличие этой детали может объяснять фразу "сидеть на кресте", использовавшуюся римлянами. Возможен был вариант конструкции креста с опорой для ног. Ириней Лионский пишет о форме креста: "И самый вид креста имеет пять концов, два по длине, два по ширине, и один в середине, на котором опирается пригвожденный" (Adversum haereses II.XXIV.4.).

Сам крест был вряд ли высок - высокий крест изготовлялся для важных преступников (Светоний Гай Транквилл. Жизнь двенадцати Цезарей кн.7 "Гальба").

Согласно Евангелию, солдат протягивает Иисусу губку (вероятно с "поской" - солдатский напиток из воды, уксуса и яиц.) на конце стебля иссопа (Ин. 19:29) - так называется один из видов тростника, он растет в окрестностях Иерусалима. Зная высоту стебля иссопа (около 70-80см) становится ясно, как мала высота креста. "Дали Ему пить уксуса, смешанного с желчью; и, отведав, не хотел пить" (Мф. 27:34) У Марка –это "вино со смирною" (Мр.15:23) Oinos - это кислое вино. Вероятнее это были не солдаты: "Дайте сикеру погибающему и вино испорченному душою; Пусть он выпьет, и забудет бедность свою и не вспомнит больше о своем страдании" (Пр.31:6-7). По иудейскому обычаю, приговорённому на смертную казнь, из сострадания, давали дурманящий напиток: вино с ладаном или смирной, как говорит Вавилонский Талмуд (Санhедрин.43а), вероятно, туда добавлялась вытяжка из мака. Этот напиток, готовили знатные иудейки, он мутил сознание и глушил страшную боль. Иисус отказался его пить, Он предпочёл остаться в сознании, поскольку ждал появления Отца.

Иисус испытывает жуткие страдания не только физические, но и моральные… Конечно, очень трудно предположить "что думал он в такое время, когда не думает никто" (А.Пушкин), нельзя представить мысли личности такого масштаба, столь отдалённой от нас во времени, и далёкой по ментальности… Но рискну предположить, что Он верил, что Тот, кого Он звал своим Отцом, кто не позволил свершиться жертвоприношению Ицхака (Быт.22), не позволит умереть Его Избраннику, Его Сыну…. Он верил, что Яхве скорее разрушит мир, чем допустит подобную смерть, ведь "проклят перед Богом всякий повешенный на дереве" (Втор.21:23).

Но Иисус не просто обречённо ждал смерти! Его мучительная крестная смерть - это метод борьбы, к которому прибегали, до него, и после него, многие иудеи, свято веря, что Яхве услышит вопль безвинно пролитой крови: "Когда они возопиют ко Мне, Я услышу вопль их" (Исх. 22:22-23). В Завете Моисея сказано: "Если мы... умрем, наша кровь будет отомщена перед Господом, и тогда Его Царство явится во всем Его творении... Он отомстит своим врагам... Он выйдет из Своего священного обиталища, гневаясь и негодуя за своих сынов". Страдание за правду, за Израиль и его религию является, в глазах верующего, грозным оружием в руках праведника. В Четвертой книге Маккавеев, написанной, вероятно, в Александрии или Антиохии, незадолго до времени Христа, старший из братьев, подвергшийся чудовищным пыткам, уверяет иудеев, что его страдания не останутся не отмщёнными Проведением. Страдания невинных побуждают Яхве к вмешательству и приближают час последнего Суда. Там же один из братьев говорит, что он по доброй воле отдаётся в руки палачей Антиоха, чтобы те навлекли на себя кару небес за великое преступление, что сделает вмешательство Всевышнего неизбежным. Автор книги воспринимает страдание братьев Маккавеев, как сражение сил добра и света против сил тьмы и зла. Маккавеи, как борцы за национально-религиозную свободу, ежегодно поминались во время праздника Хануки. Поэтому эти мотивы и образы были хорошо известны. По-видимому, некоторые символические действия Иисуса содержат аллюзию на поступки Маккавеев. Для людей Его времени и Его культуры мученичество – это оружие праведника, это меч Божьего воина. "Тебе ведомо, Боже, что, хотя я и мог себя спасти, я умираю в нестерпимых муках ради Закона." (4 Макк 6:27-29). Эти идеи были популярны и не исключено, что Иисус умирая на кресте, думал о свершающемся "Киддуш ха-Шем" (освящение [Божьего] Имени), который фактически превращается в синоним мученичества за веру, со времен таннаев и эта идея обширно трактуется в Талмуде. Возможно, Иисус своими страданиями надеялся сдвинуть застрявшее, ржавое колесо истории, смазать его своей кровью и своими муками спровоцировать прямое вмешательство Бога, приход Его Царства… Вызвать Апокалипсис. Возможно…возможно… не стану судить… Даже гениальный Пастернак не понял того, что Иисус не смирился перед напором обстоятельств: "Он отказался от противоборства, как от вещей полученных взаймы". Нет, Он не отказался от борьбы, Он продолжал бороться до последнего вздоха.

А возможно, что Он действительно верил в то, что Господь воскресит Его и тогда Он вернётся "на облаках небесных с силою и славою великою" и взойдёт на трон Давида. Как верили в своё воскрешение, по воле Яхве, герои - мученики Второй книги Маккавеев (7:9 7:14 7:23) и ученики раввинов Сепфорея и Матфии, которых приговорил к смерти Ирод Великий. Их спросили: ""Почему они так веселы, когда их ждет смерть?" - они ответили: "После смерти их ждет лучшее счастье "". (Jos. Bell. Iud 33:3).

Очень маловероятно, что Иисусу была близка идея "искупительной жертвы", ведь не понятно кому приносится жертвоприношение. Ведь не Богу? Не может Бог приносить в жертву самого себя - самому себе (если считать Иисуса Богом). Но таким же не логичным кажется предположение, что Иисус мог счесть угодным, милосердному Отцу страшное, человеческое жертвоприношение, в своём лице. Не мог Добрый Пастырь, Бог любви и всепрощения, приносить в жертву самому себе своего Сына, это слишком жестоко. Ведь милосердный Яхве, добрый Отец (Авва - это "папочка" , по арамейски), каким воспринимал Его Иисус, мог бы простить грехи людям, не мучая Сына. Поэтому подобный ход мыслей маловероятен для Иисуса… Он не ждал смерти, как осуществления своей миссии, иначе теряет смысл Его предсмертный вопль: "В девятом часу возопил Иисус громким голосом: "Элои, Элои! ламма савахфани?" что значит: "Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?"" (Мк.15:34). Иисус не ждал такого конца, Он ждал вмешательства Яхве. Хотя, вряд ли Он уже мог говорить членораздельно, находясь в том физическом состоянии, в котором находились все распятые. Видимо, уже через час от начала казни, человек на кресте утрачивает эту способность. В подтверждение этих выводов говорит то, что окружающие Его не поняли: "Некоторые из стоявших тут, услышав, говорили: вот, Илию зовет" (Мк.15:35. и у Мф.27:47). Следует думать, что охранявшие крест солдаты не уловили смысл последних слов Иисуса, они хотя и знали арамейский, но с Псалмами (Пс.21:2) знакомы не были.

Через несколько часов мучений иудеи, якобы, просят снять распятых. Для этого надо было их умертвить. Но ускорять смерть распятых - не римская практика. Наоборот, распятие назначалось как долгая и мучительная смерть, как акт устрашения для всех, кто её видел, поэтому специально распинали у оживлённых дорог, иногда под крестом раскладывали огонь, в других случаях, подпускали к телу голодных зверей или избивали жертву дубинками или молотками. Часто птицы выклевывали глаза у еще живых смертников, их ели мухи ("Так ворон на кресте ты не кормишь" Гораций). Казнимый мог жить на кресте до трёх дней, а висеть и месяцы. Перебитие голеней (коленок): Crurifragium - это большое милосердие, жертва умирала быстро, избегая мучений. Для римлян, единственным мотивом ускорения смерти, могла быть опасность, что приговорённых участников восстания отобьют сообщники.

Но Иисусу перебитие голеней не понадобилось, он был слаб телом, скорее всего не так уж молод. Если считать датой рождения 12г. до н.э., ориентируясь на комету Галлея (или на 7г. до н.э. по И. Кеплеру), а временем казни 23 апреля (14-15 нисана) 34 г. н.э. - это ближайшая астрономически возможная дата, когда Пасха выпадает с четверга на пятницу, в полнолуние (по синоптикам), то Ему было около 45 лет. Для Иудеи того времени –это весьма преклонный возраст, до которого доживали не многие. Кроме того, Иисус не отличался богатырским телосложением или статностью. По археологическим данным средний рост галилейского мужчины первого века был около 153-155 см. Традиция изображать Иисуса высоким и статным голубоглазым греком родилась много позже. Интересно, что пишет Цельс у Оригена "Если в теле [Иисуса] был дух Божий, то оно должно было бы резко отличаться ростом, красотой, силой, голосом, способностью поражать или убеждать; ведь невозможно, чтобы нечто, в чем заключено больше божественного, ничем не отличался от другого; а между тем [тело Иисуса] ничем не отличалось от других и, как говорят, было малорослым, безобразным и нестатным" (Orig.CC.VI.75). А Тертуллиан сообщает, что: "тело Его было лишено человеческого величия, не говоря уже о небесном блеске. Хотя и у нас пророки умалчивают о невзрачном Его облике, сами страсти и сами поношения говорят об этом: страсти, в частности, свидетельствуют о плоти человеческой, а поношения – о ее невзрачности" ("О плоти Христа" гл.9 (De carne Сhristi)).

Трудно сказать на какие источники опирались Цельс и Тертуллиан, но слабое тело избавило Иисуса от длительных мучений и около 9ч. вечера, по иудейском времяисчеслению (в районе 15 часов дня), 15-го Нисана, после шести часов мучений (Мф.27:45; Мк.15:26; Лк.23:44), когда страдания достигли высшей степени, Он умер. Иисус умер на кресте, и орудие жестокого убийства стало символом Его культа.

Выбор креста, в качестве религиозного символа, не был оригинальным изобретением христиан. Кресту поклонялись издревле, ещё в Египте крест был знаком Исиды, крест был сакральным символом на Крите, до прихода европейцев кресту поклонялись индейцы майя.

Погребение

Затем, к Пилату пришел Иосиф из Аримафеи (город тождествен Рамафе или Рамафаим-Цофим), "знаменитый член совета, который и сам ожидал Царствия Божия", как и все фарисеи, "осмелился войти к Пилату, и просил тела Иисусова" (Мат.27:57; и Мк.15:43; Лк.27:31; Ин.19:38). Об этом говорят все евангелисты. Вероятно, это обычная практика, Флавий пишет, что "по иудейскому обычаю, приговоренных к распятию до заката снимают и хоронят". (Jos. Bel. Iud, IV, 5,2). Даже после своей смерти Иисус все еще подлежал римской юрисдикции. Если бы Иисус был приговорён к смерти Синедрионом, то Его тело подлежало бы захоранению в специально отведённых местах, так сказано в раввинистических источниках: отдельно место для обезглавленных и задушенных, и другое - для забитых камнями и сожжённых. Для распятых место не указано, поскольку распятие иудейским законом не предусматривалось и было языческой практикой. По римским обычаям, казненных преступников можно было отдать родственникам для погребения, об этом пишет Юстиниан в "Дигестах" (кн. 48; Титул XXIV "О трупах тех, кто был подвергнут казни"). Хотя чаще, распятые висели, пока их трупы не истлеют, и их не склюют птицы – это было частью позорной казни, про это пишут Светоний Транквилл, Гораций, Псевдо-Манефон. Преступников, осужденных на смерть Синедрионом, закапывали в "нечистом" месте, за чертой города – это так же было частью наказания. Маймонид пишет, что преступников Закона лишают права погребения со своими предками, для них отводятся специальные места. Иосиф Флавий пишет, что "Если кто осмелится богохульствовать, тот да будет побит камнями, труп же его да будет повешен напоказ на целый день и погребен с позором" (Iud.Ant. IV:8). То есть и после смерти богохульник не получал прощения. А в Евангелиях, кроме Иосифа Аримафейского, в погребении принимает участие Никодим (Ин.19:39), вероятно, так же член Синедриона (Ин.7:50-53). Раввинистические источники упоминают некоего Никодима, сына Гориона, жившего в те времена, который состоял в иерусалимском совете (Синедрионе) и был в тройке самых богатых, благочестивых и уважаемых аристократов Иерусалима: "Были в столице три человека, известные не только богатством, но и жизнью по законам Торы: Накдимон бен Горион, Бен Калба-Шабуа и Бен Цицит-Акcат" (Гитин 56а). Флавий упоминает, что его сын участвовал в переговорах о сдаче римского гарнизона в начале восстания Первой Иудейской войны. Со стороны Иосифа Аримафейского, то, что он отдал свою пустую гробницу – очень щедрый шаг, говорящий об огромном уважении этого высокого чиновника к Иисусу. Гробницы в Иерусалиме стоили очень дорого, поскольку требовали многомесячного труда каменщика и места для захоронений были дефицитны. Итак: два высших еврейских чиновника, люди уважаемые, богобоязненные и законопослушные, с почётом похоронили еврея, который принял смерть на римском кресте, как патриот и мученик. Если бы еврейский Синедрион, единогласно ("Они же все признали Его повинным смерти" (Мк.14:64)), осудил Иисуса за богохульство, то двое его членов, только что признавших Его богохульником, не стали бы делать все возможное, чтобы ритуально реабилитировать повешенного и предать его тело земле с приличествующими почестями. "Итак они взяли тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают иудеи" (Ин.19:40). То, что фарисеи, члены совета (Кнессета - Синедриона), хоронили Его согласно иудейского обряду, как правоверного иудея, а не придали позору, как требует Закон по отношению к богохульнику, говорит о том, что ни они, ни другие члены Синедриона, не осуждали Христа и не считали Его религиозным преступником. Будь это не так - Иосифа Аримафейского и Никодима серьёзно бы наказали, так как, совершая подобное погребение богоотступника они шли против Закона Торы. Это понимали и более поздние авторы. В апокрифическом Евангелии от Никодима, Иосифа заключают в темницу. Но, коль синоптики про это молчат, значит, действия Иосифа Аримафейского и Никодима были встречены всеми окружающими с пониманием. Иерусалим - восточный город и предположить, что это было скрыто, осталось в тайне, затруднительно. Лука, в книге "Деяний" (13:27–30), рисует ещё более яркую картину, он говорит, что в процессе погребения участвовали не просто двое уважаемых членов Синедриона, но все "жители Иерусалима и начальники их… не найдя в Нем никакой вины, достойной смерти, просили Пилата убить Его…..", а когда это исполнилось: "сняв с древа, положили Его во гроб". То есть Его, с почестями, хоронили те, кто, согласно тому же источнику, подверг Его поруганию и казни.

Можно уверенно сказать, что описание погребения, ещё раз подтверждает, что нельзя говорить об осуждении Иисуса, по религиозным мотивам, еврейскими юридическими инстанциями.

Явственно видно, как через наслоения просматривается картина, в которой казнь Иисуса, не инициатива, а трагедия для иудеев Иерусалима…

Анализ источников

Говоря об источниках, сообщающих нам о земной жизни Иисуса, историки вынуждены ограничится узким кругом текстов: трудами Иосифа Флавия, Талмудом, недошедшей до нас книгой Цельса и Евангелиями. Все прочие авторы античности, хотя и упоминают о христианах и Христе, но не дают нам никаких исторических данных о Его личности и биографии. Но все документы эпохи очень ценны для создания исторического фона описываемых в Евангелиях событий. Благодаря римским авторам, Филону Александрийскому, рукописям Мёртвого моря и другим, мы в состоянии проследить причинно-следственные связи, логику событий, портреты персонажей, их ментальность и понять взаимоотношения между ними.

Анализируя исторические книги Иосифа Флавия, необходимо иметь ввиду, что сведения, которые он приводит, почерпнуты из различного рода источников: историков древности, труды которых до нас не дошли, римских и еврейских документов и других свидетельств, за достоверность которых не всегда можно поручится. По сути, его работы -это компиляции, составленные с определённой идеологической задачей. С одной стороны, Иосиф доказывал римлянам, что еврейское бунтарство –это не свойство всего народа, а инициатива неких маргинальных групп. С другой стороны, он втолковывал евреям, что жизнь под игом Рима не так уж плоха. А в "Иудейских Древностях", пропагандировал извечность иудейской цивилизации, следовательно, легитимность прав евреев, на сохранение их образа жизни. Флавий подробно рассказывал о культурных достижениях и ценности иудейской этики. Его целью было объяснить греко-римскому миру, что иудеи не отделили себя от остального, языческого человечества, но являются его составной частью. Содержание свидетельства Флавия, уже рассмотрено выше.

При использовании трактатов Талмуда, упоминающих Иисуса, в качестве источника о Его биографии, следует быть очень осторожным. Это полемические трактаты, написанные из апологетических соображений, в условиях жестоких гонений против иудаизма, несут скорее сведения о самом иудаизме, чем об Иисусе из Назарета. Кроме того: антихристианские цитаты в поздних изданиях Талмуда, в большинстве случаев, изъяты во избежание костра.

Талмуд, как кодекс иудейских церковных законов, нравственных предписаний и легенд, складывался на протяжении II-V веков н.э.. Видимо, в устной форме этот материал складывался на много веков ранее, а комментарии на него датируются и более познимии веками. Столетиями первоначальное содержание Талмуда передавалось от поколения к поколению учителей в устной форме. Поэтому в отличие от Танаха, который назывался "письменным законом", талмудические предписания назывались "устным законом".

В Талмуде, все упоминания об Иисусе, даны в форме завуалированных намёков. Он в Талмуде именуется "Ешу", "Ха-Ноцри" - Назарянином, "тем Человеком" или просто: "Некто", а так же назван бен-Пандирой, бен-Стадой (сыном легионера Пандиры или Стады)и т.п. Но трактаты, в которых идёт речь про Ешу, написаны спустя века, после казни реального Иисуса-бен-Иосифа, и для авторов иудейской полемики, Он уже не историческая фигура, а религиозный образ, созданный враждебной христианской церковью. В талмудических текстах Иисус подан как чародей, использующий тайное имя Бога, как "месит" – что означает подстрекатель против иудаизма. А так же передаются всякие басни, которые, по замыслу автора, должны опорочить Иисуса и Его семью, дабы отвратить правоверных иудеев от симпатий к христианству. В этих текстах рассказывается о прелюбодеянии Марии, о незаконнорожденности Иисуса (ивр. мамзер) и т.п. Зачастую, эти сведения даны на основании ассоциативных приемов, созвучия слов и понятий, которые активно применялись в Талмуде, а не на основе биографических фактов, поэтому они не имеют никакой практической ценности для историка. Однако, стоит заметить, что авторы талмудических трактатов явно не сомневались в историчности фигуры Иисуса.

По изложенным выше причинам, талмудические трактаты, речь в которых, в той или иной форме, идёт об Иисусе, очень мало использвались в данной работе. Но Талмуд был использован как источник многочисленных косвенных данных об эпохе, о социальном и религиозном мировоззрении иудеев, о судебном распорядке, об отношении между различными идеологическими группами и властью.

Книга Цельса (лат. Celsus; греч. Kelsos) не сохранилась, как самостоятельное произведение, и дошла до нас только благодаря критике Оригена в трактате "Против Цельса" ("Contra Celsum") в авторских перефразировках и цитатах. Но, что из труда Цельса Ориген решил не упоминать, нам неведомо. О самом Цельсе нам ничего не известно. Это явно образованный человек, противник всяческого мракобесия, магии и гадателей. Он хорошо знаком с христианской и ветхозаветной литературой. Цельс явно пользовался, как христианскими писаниями, так и иудейскими легендами вошедшими в Талмуд. Вслед за ним, Цельс обвиняет Иисуса в незаконном рождении и в египетской магии. Исходя из имеющихся у нас данных, можно сделать вывод, что данные о личности и биографии Иисуса, после редактуры Оригеном, утратили свою историческую ценность, если она и имелась.

Вопрос об источнике синоптических текстов крайне сложен, что легло в их основу - однозначно сказать не возьмётся ни один специалист. Есть масса версий, гипотез и теорий. Есть устоявшееся мнение, разделяемое большинством библеистов, что Евангелие от Марка – написано раньше прочих. Лука и Матфей используют более двух третей материала Марка, на основании этого, можно сделать предположение, об использовании ими Евангелия от Марка в качестве основы, при написании своих вариантов текстов. За эту версию говорит и то, что и Матфей, и Лука, в значительной степени, придерживаются взятого из Евангеиля от Марка порядка событий. Однако, возникает вопрос: почему у Марка пропущен материал морализаторских поучений, имеющийся у Матфея и Луки? Литературная критика объясняет этот факт весьма гипотетической теорией, что Матфей и Лука, кроме текста Марка (или прото-Марка), пользовались письменным источником "Q" ( quelle — источник - нем.), которого Марк не знал или предпочел ограничиться повествованием событий, а поучения оставил своим соавторам. Гипотеза наличия источника "Q" признается основной для синоптической критики. Вероятно, что "Q" это не отдельный текст, а разрозненные записи речений –морализаторских логий, циркулировавших в фрагментатной форме. Не исключено, что кроме "Q", у каждого из синоптиков могли быть свои собственные источники - тексты Иисусовых мидрашей или тестимоний - то есть разъяснения, свидетельства и толкования Танаха.

Литературные еврейские предания создавались с большим акцентом на устной передаче информации, поскольку на устном слове делался упор в образовательном процессе, вероятно предположить, что христианская община унаследовала эту традицию. Из этого следует, что устная форма передачи предания существовала длительное время, но это не исключает наличия неких письменных заметок. Поскольку апостольская община состояла из проповедников, а не из писателей, и ставила себе пропагандистские задачи, а не сохранение информации, то систематизированный процесс записи преданий начался спустя длительный промежуток времени.

Евангелие от Иоанна нуждается в особом подходе, поскольку оно весьма отлично от синоптиков и написано позже них. Исходя из кардинального различия духа и буквы логий Иисуса, изложенных синоптиками и приведенных Иоанном, напрашивается вывод, что речения Иисуса, в изложении Иоанна, в большей степени, характеризуют идеологию авторов данного текста, а не мысли Иисуса. Версия событий, изложенная Иоанном, так же, несёт значительный отпечаток идеологических представлений автора Ев. Иоанна. Но мы, на этом основании, не вправе отметать свидетельсва источника.

Поскольку мы рассматривали свидетельства канонических текстов, то за кадром остался целый пласт всевозможных апокрифов. Это очень инетерсная тема, требующая отдельного внимания. Среди апокрифов есть весьма сказочные и малодостоверные, такие как "Евангелие детства", "Евангелие Петра". А есть очень ценные, например: Оксиринхское "Еванегелия Фомы", возможно, самый ранний вариант письменной фиксации логий Иисуса. Евангелие Фомы состоит из отдельных притч, каждая из которых начинается словами: "Говорит Иисус". Зачастую отдельные притчи логически друг с другом не связанны. Логии Евангелия Фомы расходятся иногда по существу, иногда в деталях с речениями синоптических текстов. Интерпретация многих знакомых нам логий значительно меняется вследствии изменения контекста, в котором находится то или иное высказывание. Но этот текст имеет огромное значение для понимания мутации представлений молодой общины об учении Иисуса. Очень необычным документов является гностическое "Евангелия от Иуды", которое приобрело скандальную репутация, якобы революционностью излагаемой в нём версии. Хотя его историческая ценность весьма незначительна, но оно замечательно своей оргинальностью трактовки, которая противоречит общепринятой в христианских Писаниях. В этом кодексе Иуда трагический герой, а не примитивный предатель.

В данной работе Евангелия рассматриваются, как историческое свидетельство. А с юридической и с исторической точек зрения, любое свидетельство, дабы оно было признано достоверным, должно отвечать определённым критериям:

1. Желательно, чтобы источником информации было лицо, участвовавшее в событиях непосредственно.
2. Достоверный свидетель — это лицо, не имеющее заинтересованности в эффекте своих свидетельств и пребывать в здравом уме и доброй памяти.
3. Его показания должны подтверждаться показаниями других свидетелей, и материальными данными (документами, артефактами).

Евангелисты – не исключение, но они изложили своё видение суда, ареста и казни Иисуса, исходя из сугубо апологетических задач и со слов людей плохо знакомых с порядками и законами иудейской цивилизации, грешат неточностью в исторических и топонимических сведениях, и как свидетели, не могут быть признанны безоговорочно достоверными. Все авторы христианского Писания пристрастны - они исходят из пропагандистской задачи, делающей их предвзятыми: "Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет" (Мк. 16:16). У Матфея часто повторяется следующая фраза, с небольшими вариациями: "Да сбудется реченное Господом через пророка". То есть, он воспринимает свой труд, не как передачу фактов, а как описание воплощения пророчеств, которые для него первичны, по отношению к событиям. Иоанн, как автор свидетельств, свою задачу формулирует очень чётко: "Сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий…" (Ин.20:31). Евангелисты сообщают, что не были свидетелями описываемых событий: "как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова" (Лк.1:2). "И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину" (Ин.19:35). Если исходить из традиционно-церковной точки зрения, то источником свидетельств являются Его "апостолы", что означает "посланцы" (ивр. шaлиax). Их роль переносить послания от своей синагоги, к синагоге другой общины, куда его посылают с неким известием или заданием. Но сам Иисус обвиняет их в непонимании Его слов: "И говорит им: не понимаете этой притчи? Как же вам уразуметь все притчи?" (Мк. 4:13). "Иисус, уразумев, говорит им: что рассуждаете о том, что нет у вас хлебов? Еще ли не понимаете и не разумеете? Еще ли окаменено у вас сердце? Имея очи, не видите? имея уши, не слышите? и не помните?" (Мк. 8:17-18). Кроме того, следует заметить, что в момент описываемых событий, апостолы были до жути напуганы, находились в аффективном состоянии до такой степени, что бросили своего любимого Равви. Аффект плохой спутник свидетеля. А ведь, если, всё же был суд, или какое-то подобие суда, то любое свидетельство в Его пользу могло спасти Иисуса. Но апостолы струсили и разбежались. Как писал Иустин Философ (Мученик): "отступили (отпали) от Него и отреклись" (Just.Dial). Ученики Иоанна Крестителя остались верны своему равви и в темнице. Даже отпетые бандиты защищают своего атамана… а Иисуса апостолы бросили. Что не помешало им после этого пользоваться уважением и жить в почёте. Петр, после того как трижды отрёкся от Учителя (Мк.14:71), только горько расплакался, а вскоре после этого занял руководящий пост в иерусалимской общине, Иуда же, после предательства, хотя бы покончил с собой. Так сообщают сами евангелисты. Но только эти люди - предавшие Его спутники, могли быть источником воспоминаний о земной жизни Иисуса.

Резюме очевидно: свидетельства евангелистов, во многих аспектах, расходятся с данными параллельных источников-свидетельств (Флавий, Филон, римские авторы, Талмуд) и часто не подтверждаются археологическими данными. Евангелисты заинтересованы в эффекте свидетельства и пристрастны, но при самих событиях суда, непосредственно, не присутствовали, а если что-то и видели, то были не в состоянии адекватно оценивать событие. Всё это говорит о том, что евангелисты -недостоверные свидетели суда.

Следует признать, что мы не только не знаем источников информации, которыми пользовались евангелисты, свидетельствующие о событиях, но и не знаем личностей самих евангелистов, всё это крайне затрудняет анализ имеющихся свидетельств.

Важным фактором, для оценки достоверности передачи реальной картины событий, служит то, что корпус Евангелий, в имеющемся у нас виде, сложился спустя весьма значительное время, а сами письменные тексты "благовестий" появились в хождении от сорока до семидесяти лет спустя, после распятия. То есть, живых свидетелей, скорее всего, уже не было, люди жили меньше, чем нынче, да и воспоминания, о столь давнем событии, имеют свойство стираться и деформироваться.

Разночтения в текстах обусловлены не столько ошибками или редактурой, а тем, что тексты различных Евангелий составлялись разными людьми, в различной среде и были рассчитаны на различный круг читателей, а изначально - слушателей... Большинство исследователей сходятся в том, что Марк адресовал свою работу для римской аудитории, Матфей для еврейской аудитории и иудейских прозелитов, а Лука был нацелен на греческую аудиторию. Евангелие Иоанна, созданное, несколько позже синоптических, вероятно, адресовалась для читателей со специфическими запросами, жаждавших "духовного Благовестия". Возможно, оно написанно в Египте, для общины микширующей идеи Филона и ессев. Авторы Евангелий принимали во внимание особенности той аудитории, для которой они предназначали свою работу, поэтому, некоторые идеологические и фактологические разночтения в текстах не минус, а плюс, способный убедить людей с разными культурными взглядами и ментальностью. Для составителей и редакторов текста это был сознательный компромисс, обусловленный приоритетными целями. Следует помнить, что Евангелия не являлись хронологией или записью каких-то достопамятных событий о жизни и словах Иисуса, составленной для потомства. Они изначально составлялись, как средство христианской проповеди, и именно на это были нацелены.

Сама биография создания евангельского текста - это процесс наслаивания друг на друга устных и письменных фрагментов предания, попадающих в распоряжение компиляторов, и внесение этих фрагментов, в разное время и разными лицами. Это обычное дело, так сформировались очень многие тексты такого рода. Иудейскому миру, как и греко-римскому, не было известно право на литературную (интеллектуальную) собственность, и авторство многих популярных произведений произвольно приписывалось харизматическим личностям, которые не имели к ним никакого отношения. Львиная доля текстов, известных нам, как псалмы Давида или притчи Соломона имеет к этим машиахам иудеев не больше отношения, чем Книги Моисеевы – к Моисею. Большинство новозаветных текстов, в том виде какой мы имеем, обязана своим происхождением не иудейской среде и получила окончательный вид вдалеке от пределов Палестины, таким образом - их понятийный и идейный ряд, трактовка событий и притч, вырывалась из иудейского культурного контекста, поскольку велась людьми далёкими от материальной и идеологической среды, в которой происходили евангельские события и адаптировалась для восприятия не иудейским слушателем.

Исследователи сходятся во мнении, что Евангелия и другие новозаветные труды были изначально написаны на койне (хотя многие логии имеют ивритские корни), что исключает их авторство в апостольской среде. Во всяком случае, в нашем распоряжении нет ни филологического доказательства, ни археологического обоснования гипотезы, утверждающей, что изначально они были написаны на древнееврейском или арамейском языке, а в последствии переведены на греческий. Общеизвестно, что люди разных языковых семей, не только говорят, но и думают по-разному, оперируя различными логическими и образными категориями. Иисус и Его реальные ученики принадлежали к семитической языковой семье, в отличии от авторов Евангелий, представляющих индоевропейскую языковую группу.

Грекоязычные авторы Евангелий основывались на устной семитоязычной традиции, в передаче малообразованных носителей предания, слышавших свидетельства от простых крестьян и рыбаков, понимавших и пересказывавших их через призму своего образования и интеллекта, а так же, из апологетических представлений рассказчика и слушателя. Апологетическая мутация предания видна на примере одной фразы: от вопля отчаяния страдающего человека "Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?" (15:34), в более раннем тексте Марка, до торжествующего: "Свершилось", в позднем тексте Иоанна (19:30).

В связи с этими обстоятельствами, смысл многих логий и основа многих действий и поступков персонажей Евангелий нам непонятен. Можно уверено говорить, что евреи, слышавшие исторического Иисуса, понимали Его иначе и рассказывали о Нём не так, как грекоязычные авторы знакомых нам Евангелий.

Можно предположить, что периоду письменной генерации Писания, предшествовал многолетний период его устного существования и как это было принято в иудейской среде, предание жило в виде мидрашей (комментариев), актуализированного пересказа священных текстов с назидательной целью. При такой передаче факты значения не имели.

На начальном этапе формирования письменных Евангелий (а их было более восьмидесяти версий, в первом веке), разноплеменные общины прозелитов, разбросанные по просторам империи, не имели ни согласованных текстов, ни полных текстов, в том виде, которые достались нам. Не имелось налаженных коммуникаций между владельцами различных текстов. А "честь", вес и авторитет был на прямую связан, не только с громким именем основателя (Петра, Фомы и т.д.), но и с обладанием святыми текстами, которые имелись в их распоряжении. Эти искренне верующие люди страстно хотели иметь как можно больше свидетельств, о самом дорогом для них Человеке, они записывали на полях или во вставных листах услышанные и понравившиеся рассказы "свидетелей события" или пересказ слышавших этих свидетелей. Ещё в начале второго века адепты предпочитали устное предание, как говорит Папий Гиерапольский, в изложении Евсевия: "Ибо не из книг столько мне пользы, сколько чрез живой голос и непреходящее" (Eus.HE.III.39).

Переписывая логии Иисуса и эпизоды событий, которые попадали в их руки от путешественников, христиане-общинники записывали только те эпизоды, которые совпадали с их представлениями о том, какими эти события должны быть– это не считалось зазорным, создатели текстов не писали историю и не были хронографами, а делали просто заметки "для себя" и для проповеди, а так же для укрепления в вере своей общины. Они, как это свойственно всем людям, переносили своё понимание истины на её высшего носителя и воплощение истины: на Иисуса! Они записывали событие таким, каким оно должно быть для подтверждения и укрепления веры, в их субъективном понимании правильности и истинности. Кроме того, они верили, что Иисус воскрес и общение с ним продолжается, а каждый, горячо верящий адепт, получает всё новые и новые откровения и они не считали нужным отделять слова, сказанные Иисусом при жизни, от трактовок, полученных в виде мистических откровений.

Не стоит упускать из внимания факт благочестивой переработки первоисточников, в более поздние периоды, что было традицией в среде адептов того времени. Определённая часть текста, спустя время, подрихтована под имеющиеся у составителя или переписчика, его общины или главы общины, представления об истине, а так же, с оглядкой на решения последних церковных соборов. А некоторая часть является явной интерполяцией, ещё куда более позднего времени, внесённой по различным соображениям, и отсутствующей в древних, авторитетных кодексах.

Выбор "подлинных" текстов, ставших каноническими, из множества имеющихся, осуществлялся, по легенде, весьма своеобразным образом: согласно Папию, существовавшие на тот момент тексты, были положены к подножию алтаря, епископы помолились о том, чтобы "подлинные" книги сами вознеслись на алтарь и это действительно произошло. Так это или нет, но ни о какой исторической подлинности текста не задумывались, тексты выбирались совсем по иным критериям. Показательна так же история "Евангелия от Петра", которое хотя и было почитаемо во многих общинах и подкреплялось высоким авторитетом имени первоапостола, однако было признано подложным. Согласно Евсевию (НЕ. VI. 12), епископ Серапион Антиохийский, ознакомившись с содержанием "Евангелия Петра" запретил его читать в своей епархии. Серапион аргументирует свой запрет было тем, что этим евангелием пользовалась еретическая секта докетов (от др.греч. "казаться"), которая прибавила к "истинному учению", свои измышления. Это обычная логика для признания истинности тех или иных текстов. Следует принимать во внимание, что Евангелия создавались не с целью передать потомкам исторические факты и реалии, но с целью передать истину, от которой, по мнению религиозных писателей, зависит благоденствие и спасение всего человечества. Это было в духе античной греко-римской историографии, она не особенно стремилась сообщить читателю правдивую информацию, её целью было отразить этический или религиозный взгляд на реальность.

Экклесия

В ранней экклесии не было ничего, что не имело бы своего прообраза в недрах иудаизма. Христиане заимствовали у иудаизма Пятикнижие, Книги Пророков огромный корпус апокрифов, Псалмы, мораль и этику мудрецов Израиля, ессеев и фарисеев. Синагога последователей Иисуса, становясь церковью, взяла принцип шаббата, сделав из него воскресенье, взяла праздники и атрибуты ритуала: ладан, горящие лампады, богослужебные гимны, кодекс священнослужителей и институт мученичества, даже принцип церковной власти первосвященников, ставших патриархами и папами. В реальной истории, на старте генерации, община назарян –это просто одно из многих направлений плюралистического иудаизма, которое не подвергалось никаким притеснениям со стороны традиционной религии: "Церкви же по всей Иудее, Галилее и Самарии были, назидаясь и ходя в страхе Господнем; и, при утешении от Святаго Духа, умножались" (Деян. 9:31). То обстоятельство, что апостольская община Иерусалима не подверглась преследованиям со стороны религиозных властей города после побития камнями "первомученика Стефана", доказывает, что ученики Иисуса не разделяли маргинальных воззрений Стефана и его группы, насколько можно судить о них по его речи. Апостольская община, судя по всему, не выделялась на общем фоне, соблюдая все предписания иудаизма. В Писании нет упоминаний религиозных обрядов собственного изобретения, практиковавшихся апостольской общиной. Это не удивительно, ведь первые пятнадцать епископов иерусалимской Церкви, по словам Евсевия Памфила, были евреи: "что до осады Иерусалима Адрианом их было пятнадцать, преемственно сменявших друг друга, что все они были исконными евреями". В своей "Истории Церкви" он пишет, что: "Вся Церковь у них состояла из уверовавших евреев, начиная от апостолов и до тех, кто дожил до той осады, когда иудеи, опять отпавшие от римлян, были разбиты в нелегкой борьбе". Сперва титул главы общины принял Иаков, правоверный иудей, протирающий колени в Храме… После Иакова община избирает "деспосина" (Desposynoi - наследники) - близкого родственников Иегошуа-бен-Иосифа - Симеона, который был двоюродным братом Иисуса, потом, по порядку наследования: "третьим — Иуст, Закхей — четвертым, пятым — Товия, шестым — Вениамин, Иоанн — седьмым, восьмым — Матфий, девятым — Филипп, десятым — Сенека, одиннадцатым — Иуст, двенадцатым — Левий, тринадцатым — Ефрем, четырнадцатым — Иосиф, последним, пятнадцатым — Иуда. Столько было в Иерусалиме епископов, от апостолов и до нынешнего времени; все они из обрезанных." (IV:5), то есть все они строго придерживалась старых традиций - законов Торы. Дидахе, хотя и не прямо, говорят о том, что церкви в Малой Азии и Греции относились к иерусалимской Церкви с огромным почтением.

И только после второго иудейского восстания картина кардинально меняется, ввиду сложности политической ситуации, в которую оказалась вовлечена молодая церковь. После разгрома восстания Бар-Кохбы в 135г, когда римляне стали проводить карательную политику по отношению к евреям, иудаизм перестал быть той надёжной сенью, где можно было укрыться от давления, которому подвергались нетрадиционные культы в Римской империи. И как следствие, уже около 150г. Иустин Мученик констатирует: "что христиане из язычников многочисленнее и ревностнее христиан из Иудеев" (Апология I:53). Privilegia judaica давала право не поклоняться императору и его изваяниям, защищала от мобилизации во вспомогательные войска, давала эксклюзивное право на собрания и право на сбор жертвоприношений, но христианская церковь, в силу внешних факторов, выбрала иные приоритеты. Евангелия и христианство приобретали свой окончательный вид среди потрясений и великих бедствий, обрушившихся на иудаизм. В эту эпоху и выбор христианской церкви был естественен: отпочковаться от гонимой иудейской религии. Редакторы Евангелий вписывают Иисуса и его доктрину в новую реальность. Так поступала и поступает любая религия, любое человеческое установление, любой социальный институт и христианская церковь не уникальна.

Огромное влияние на самосознание общины оказывал факт того, что "давидова составляющая" мессианского спасения осталась нереализованной и переносилась в неопределенное будущее.

По новой редакции христианской идеологии, вполне возможно жить в мире со своими оккупантами -римлянами, поскольку царство Божие - более не политический лозунг освобождения Израиля, а метафизическая субстанция занебесья. Новая редакция идеологии стремиться обойти острые углы в отношениях с Римом, не злить власти, умолчать о любых связях Иисуса с патриотами-повстанцами. Новая идеология стремится отретушировать смысл Его речей и Его биографию, назначить общего с Римом врага. Предпочитает свалить убийство Основателя на ненавидимых Римом, после Иудейского восстания, евреев, тем самым продемонстрировать, с одной стороны: свою религиозно-политическую особость и отдельность от иудаизма, с другой: лояльность к римской власти. Это делалось незлонамеренно, а наоборот, из самых наилучших побуждений. Общине нужно было выжить. Для христианской церкви необходимость разрыва с иудаизмом стала не столько вопросом вероучения, сколько вопросом самосохранения. Уже Павел открыто выступает с примиренческих позиций к римским оккупантам: "Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога: существующие же от Бога установлены" (Рим,13:1), и его не смущает, что в то же время, когда им пишутся эти слова, в римских садах горят факелы из его распятых адептов и соплеменников. Церковные идеологи последовали примеру апостола Павла.

Мутация воззрений ранней общины заметна и по самим Евангелиям. Религиозно-политическая тенденция прослеживается от самого раннего Евангелия Марка, до более поздних редакций в Евангелиях от Луки и Матфея, в которых враждебность иудеев к Иисусу возрастает, а римский наместник становится всё более позитивной и близкой к христианству фигурой. Это естественный процесс мимикрирования, направленный на примирение с оккупантами. Цель очевидна: обращение в христианскую веру не должно было рассматриваться властью, как следование за бунтовщиком. Ведь тот, кто виновен в государственной измене, и осуждён римской юстицией, никогда не будет признан римскими магистратами основателем легальной религии.

Со временем Иисус перестаёт быть распятым за мятеж Царём Иудейским, Он постепенно вообще перестаёт быть евреем!!!

Внутренней задачей христианской церкви, периода формирования корпуса Нового Завета, становится утверждение себя в качестве истинного Израиля, доказательство, что иудеи лишились своего положения "избранного народа Божьего" и трансформации отношения с иудаизмом, на основе концепции "Теологии презрения", сформулированной одним из отцов церкви - Августином Блаженным (354г-430г). Алгоритмом христианской идеологии становится "вытеснение" иудаизма, как следствие притязаний на эксклюзивность наследования Божьего избранничества. Речь о взаимодополнении и сосуществовании не могла идти, как не могла она идти в случае вытеснения христианства - исламом, а затем протестантами – католиков.

Течение времени и политическая среда деформирует лицо новой религии –это естественный процесс доминирования сущего над должным.

Церковь ищет свою социальную нишу, желая стать необходимой власти. Христианская церковь становится "коллективным успокаивающим средством", делая бессмысленным стремление людей к активной перемене реальной действительности, ведь такое стремление опасно для государства. Церковь выбирает новую социальную функцию: генератора коллективных фантазий, и эти фантазии становятся весьма востребованы государственной машиной, поскольку имеют существенное преимущество перед индивидуальными иллюзиями. Сгенерированные церковью иллюзии, благодаря своей универсальности и широчайшему распространению, воспринимаются сознанием отдельного адепта как реальные. И чем шире круг адептов, тем реальнее эти иллюзии. Отсюда стремление церкви к "всемирности" (кафоличности лат. catholicismus), тотальности, агитации всё новых адептов, к вовлечению всё новых прозелитов, любыми методами.

Церковь превращается в инструмент империи, в институт государства, получая за это определённые дивиденды. Уже при императоре Феодосии Первом (Theodosius Magnus 346—395 гг.), были изданы указы, запрещавшие всякое публичное и частное служение иным богам; древние языческие храмы были разрушены или переделаны под христианские, земельные владения храмов были переданы христианским церквам.

Заключение

Заканчивая, стоит резюмировать, что исторические факты закрыты от нас поздними наслоениями, носящими тенденциозный характер. Но, как сказал Станислав Ежи Лец: "Если из истории убрать всю ложь, то это совсем не значит, что останется одна только правда - в результате может вообще ничего не остаться".

Следует констатировать, что историческая личность Иисуса была обожествлена посредством веры, и признать, что миф об Иисусе, создал новую историческую личность.

Очень и очень многого мы не знаем. Археологическое исследование Палестины проведено менее чем на 10% и возможно, если археологические исследования будут продолжены, откроются подлинные "Евангелие от эвионитов", ранние тексты логий, новые свитки иудейской пустыни, новые генизы и другие источники, способные пролить свет на реальную историю того времени. Тогда нам приоткроется завеса тайны жизни и смерти Учителя из Назарета. Хочется думать, что это даст шанс разорвать цепь, прочно связавшую троих евреев, распятых на Голгофе, с Бабьим Яром и печами Освенцима.

Приложения

Хронологическая таблица

103 - 76 гг. до н.э. Царствование царя Александра Янная.
76 - 67 гг. до н.э. Царствование царицы Александры Саломеи.
73 г. до н.э. Рождение будущего царя Ирода Великого.
63 г. до н.э. Захват Помпеем Иерусалима и назначение Гиркана II этнархом, а Антипатра главным министром.
57 г. до н.э. Габиний делит Иудею на пять административных округов.
49 г. до н.э. Гражданская война между Помпеем и Цезарем.
47г. до н.э. Гиркан II и Антипатр помогают Цезарю в Египте. Ирод подавляет бунт Иезекии в Галилее.
44 г. до н.э. Убийство Цезаря, Кассий доверяет Ироду сбор налогов в Галилее, затем назначает на должности в Сирии и Иудее.
42 г. до н.э. Ирод побеждает Антигона (племянника Гиркана II), помолвка Ирода с Мариамной I.
41 г. до н.э. Антоний назначает Ирода тетрархом Галилеи.
40 г. до н.э. Вторжение парфян в Сирию и Иудею; Антигон стал царем. Ирод бежит в Рим и назначается царем Израиля увеличенного в размерах.
39 г. до н.э. Ирод возвращается в Иудею, с поддержкой римлян. Война с Антигоном.
37 г. до н.э. Брак Ирода с Мариамной I. Ирод захватывает Иерусалим. Казнён последний Хашмоней - Антигон. Ирод присваивает себе право назначать первосвященников и назначает Ананиила первосвященником.
37-й или 36 г. до н.э. Аристобул III становится первосвященником вместо Ананиила.
36 г. до н.э. Убийство Аристобула III.
30 г. до н.э. Октавиан побеждает при Акции; казнь Гиркана II; Ирод едет к Октавиану на Родос, где тот подтверждает полномочия Ирода.
29 г. до н.э. Казнь Мариамны I.
23 г. до н.э. брак Ирода с Мариамной II, ее отец Симон назначается первосвященником; Август подчиняет Ироду территории Трахонитиды, Батанеи и Авранитиды.
19 г. до н.э. Начало реконструкции Иерусалимского Храма.
Ок. 17 г. до н.э. Фарисеи и эссеи освобождаются от принесения присяги Ироду.
Ок.12-4 гг. до н.э. Рождение Иешуа-бен-Иосифа (Иисуса Христа)
10 г. до н.э. Освящение храма.
10-й или 9 г. до н.э. Освящение Кесарии Приморской.
7-й или 6 г. до н.э. Фарисеи отказываются приносить присягу Августу и Ироду.
4 г. до н.э. Казнь Антипатра и смерть Ирода.
4 г. до н.э. - 6 г. н.э. Архелай - этнарх Иудеи.
4 г. до н.э. - 39 г. н.э. Антипа - тетрарх Галилеи и Переи.
4 г. до н.э. - 34 г. н.э. Филипп - тетрарх Панаиды, Батанеи и т.д.
6 - 41 гг. н.э. Иудея - римская провинция.
6-7 гг н.э. Восстание Иуда Галилеянина.
14г н.э. смерть Гайя Ю́лия Це́заря А́вгуста (лат. Gaius Iulius Caesar Augustus,27 до н.э. – 14 н.э.-19авг.)
34-36гг н.э. казнь Иисуса царя Иудейского.
36.г н.э или около, побит камнями Стефан.
37 г.н.э. Умер Тибе́рий Юлий Це́зарь А́вгуст (лат. Tiberius Julius Caesar Augustus)
41 - 44 гг. н.э. Ирод Агриппа I – становится царём Иудеи.
41г.н.э. 24 января Умер Га́й Ю́лий Це́зарь А́вгуст Герма́ник (лат. Gaius Iulius Caesar Augustus Germanicus).
37 – 41 КАЛИГУЛА, Гай Юлий Цезарь Германик
44 гг. н.э. в Иерусалиме Иаков Зеведеев казнён Агриппой.
44 г. н.э. Иудея вновь низведена к статусу римской провинцией.
54 г.н.э. 13 октября умер Тибе́рий Кла́вдий Це́зарь А́вгуст Герма́ник (лат. Tiberius Claudius Caesar Augustus Germanicus).
60 г. н.э. ап. Павла доставляют из Кесарии в Рим.
62 г. н.э. или около того, Иаков "брат Господень" казнён первосвященником Ананом.
66 г. н.э. Первая иудейская война.
68 г.н.э. Убит Неро́н Кла́вдий Це́зарь А́вгуст Герма́ник (лат. Nero Claudius Caesar Augustus Germanicus).
69 г.н.э. 20 декабря провозглашён императором Тит Флавий Веспасиан (лат. Titus Flavius Vespasianus)
70 г. н.э. Тит захватывает Иерусалим и сжигает Храм.
73 г. н.э. Падение Масады.
89 г. н.э. Издана "Иудейская война" Иосифа Флавия.
93 - 94 гг. н.э. Изданы "Иудейские древности" Иосифа Флавия.
115 - 117 гг. н.э. Восстания в диаспоре. В Египте и Ливии, на Кипре,.
132 г. н.э. Начало Второй иудейской во войны, под предводительством Бар-Кохбы.
135 г. н.э. Иерусалим разрушен, иудеям запрещено входить в город.

Использованная литература

1. Michael Avi-Yonah's "A List of Priestly Courses from Caesarea," Israel Exploration Journal 12 [1962]: 137-139, pl. 13)


2. James Charlesworth, "Jesus within Judaism: New Light from Exiting Archaeological Discovers" (N.Y.: Doubleday,


3. 1988)


4. Азимов Айзек "Путеводитель по Библии. Новый завет" Центрполиграф 2005г


5. Амусин И.Д. "Кумранская община" Наука, 1983г


6. Амусин И.Д. "Рукописи мёртвого моря" изд А.Н.СССР 1960г


7. Беляев А.А. "Христианские древности" Алетея 2000г


8. Библия "Ветхий и Новый Завет" каноническое издание. Новая жизнь 1994г


9. Болотов В.В. "Лекции по истории Древней Церкви" . Репринт 1994г


10. Борг Маркус "Бунтарь Иисус" Эксмо 2009г


11. Бубер Мартин "Два образа веры" Республика 1995г.


12. Владимиров А. "Кумран и Христос" Беловодье 2002г


13. Гай Светоний Транквилл "Жизнь двенадцати цезарей" Художественная литература 1990г


14. Гибсон Шимон "Последние дни Иисуса. Археологические свиделеьства" Астрель 2010


15. Данн Дж.Д. Единство и многообразие в Новом Завете. ББИ св. апостола Андрея 1997г


16. Деревинский Б.Г. "Иисус Христос в документах истории" Алетея 2001г


17. "Дигесты Юстиниана". Статут, 2005г.


18. Дойель Лео "Завет Вечности". В поисках библейских манускриптов" Амфора 2001г


19. Девис А. Пауэлл, Штоль Генрих "Пищеры и свитки и Мёртвого моря" Вече 2005г


20. Джонсон Пол "Популярная история евреев" Вече 2000г


21. Дубнов С.М. "Краткая история евреев" Феникс 1997г


22. Евсевий. "Церковная история". / Пер. М. Е. Сергеенко. // Богословские труды. М., 1982г.


23. Иеремиас Иоахим "Богословие Нового Завета" Восточная Литература РАН 1999г.


24. Истрин В. М. "Иудейская война" Иосифа Флавия в древнем славяно-русском переводе. // Сб. статей, поев. проф. Борису Михайловичу Ляпунову. Одесса, 1922.


25. В. М. Истрин. Хроника Иоанна Малалы в славянском переводе. Репринтное издание материалов В. М. Истрина. Подготовка издания, вступительная статья и приложения М. И. Чернышевой. М, "Джон Уайли энд Санз", 1994. ISBN


26. "История Иудейской войны" Иосифа Флавия. Древнерусский перевод. Том II


27. Серия: Памятники славяно-русской письменности. Изд.: Языки славянской культуры, Институт русского языка им. В. В. Виноградова, 2004 г.


28. Корнелий Тацит. Сочинения в двух томах. Том первый. "Анналы. Малые произведения." Научно-изд. центр "Ладомир", М., 1993


29. Кубланов М.М. "Новый Завет: поиски и находки" Наука, 1968г.


30. Левинская И.А "Деяния Апостолов" ББИ св. апостола Андрея 1999г


31. Маккоби Хаям " Революция в Иудее" Москва культуры 2007г


32. Мень А. " Сын человеческий" фонд А. Меня 2000г


33. Мень А. "Первые апостолы" фонд А. Меня 1998г


34. Мережковский Д. "Иисус неизвестный" "Республика", 1996г.


35. Мецгер Брюс "Канон Нового Завета" ББИ св. апостола Андрея, 2006г.


36. Моммзен Теодор "История Рима" Фолио 2001г


37. Плутарх. Сравнительные жизнеописания, трактаты и диалоги, Рипор классик 1998г.


38. Плиний Младший "Письма" второе издание. "Наука" Москва. 1984г


39. Райт Н.Т. "Иисус и победа Бога" ББИ Ап. Андрея 2004г


40. Райт Дж.Э. "Библейская Археология" Библиополис 2003г


41. Ренан Э. Жизнь Иисуса; Советский писатель 1991г


42. Ренан Э. Жизнь Апостол Павел. репринтное воспроизведение изд. Глаголева . Терра 1991г


43. Салтанова В.В. Арабская версия "Евангелия от Варнавы" (Автореферат диссертации)


44. Свенцицкая И.С. "Изгои вечного города" Вече 2006г


45. Свенцицкая И.С. "Судьбы апостолов" Вече 2005г


46. Свенцицкая И. С. "Тайные писания первых христиан" Политиздат, 1980 г.


47. Свенцицкая И.С "От общины к церкви" Политиздат, 1987г.


48. Скогорева А.П . "Смерть Пилата" Христианские апокрифы .


49. Скогорев А. П. "Апокрифические деяния апостолов. Арабское Евангелие детства Спасителя" СПб.: Алетейя, 2000.


50. Тертуллиан Квинт Септи́мий Флоре́нс "О плоти Христа" "Прогресс"-"Культура". 1994г.


51. Флавий Иосиф "Иудейские древости" НИЦ Ладомир 2002г


52. Флавий Иосиф "Иудейская война" Современный литератор 2003г


53. Флуссер Давид "Иисус свидетельствующий о себе" Урал LTD 1998г


54. Хазарзар Руслан "Сын человеческий" Принт-Терра-Дизайн 2004г


55. Хейфец М. "Суд над Иисусом Христом" ДААТ \Знание 2000г


56. Шиффман Л. "От текста к традиции" Мосты культуры / Гешарим, 2001 г.


57. Элиаде М. История веры и религиозных идей. М., Критерион, 2002


58. Ястребов Глеб. "Кем был Иисус из Назарета" Эксмо 2008г