Книга вторая

I. 1. На другой день он перенес укрепленный лагерь на более возвышенные места равнины, устроив его слева от подошвы горы Изала. Эта горная местность является чрезвычайно плодородной; на ней родится очень много винограда для приготовления вина, и она приносит бесчисленное количество самых разнообразных плодов. Гора Изала заселена многочисленным населением и жители ее — люди хорошие. Но эта гора вечно была спорным местом и подвергалась нападениям с обеих сторон, так как уже рядом с нею проходит вражеская граница. 2. Однако убедить жителей покинуть эту спорную область нельзя было ни угрозами, ни лаской, хотя соседние с ними персы неоднократно грабили эту область и устраивали там резню. 3 . Недалеко от этой горы Изала поднимается другая гора, носящая название Аисума. Эта гора Аисума поднимается отвесно, достигая очень большой высоты. Книзу она разделяется на два предгорья. 4. Первым из них является гора Изала. Она круто поднимается здесь вверх, а затем, немного снизившись, вытянув свой хребет в виде волнистой линии ряда возвышенностей, доходит почти до реки Тигра. И она могла бы сомкнуться с Восточными горами, иначе называемыми Кавказом, если бы их не отделила друг от друга неведомая нам воля творца. 5. Сюда привел и расположил в укрепленном лагере свое войско ромейский полководец, имея в виду, что от персидской реки Бурона до Арзамона нет воды и неприятельское войско должно было выбрать одно из двух: 6. Или оно останется неподвижным и удовольствуется охраною своих собственных границ, или, наоборот, попытавшись двинуться на латинян, оно вследствие трудности перехода и жажды будет ослаблено и его конница быстро погибнет, так как силы ромеев не позволят варварам черпать воду из реки Арзамона. На третий день и персидское войско узнало, что ромеи находятся на реке Арзамоне.

II. 1. Хардариган же дошел до такого высокомерия, что встречал сообщения об этом ироническим смехом, как будто речь шла о совсем незначительном деле. Но когда эти вести все громче и определеннее стали распространяться среди персидского войска, они заволновали и обеспокоили неприятелей. 2. Тогда сатрап обратился к служителям волшебства, требуя от магов по [различным] признакам предугадать будущее, и хотел знать прорицания женщин, одержимых пифийским наитием и воображающих, что они беременны от демонов. 3. И вот одержимые демонами предсказывали, что за мидянами останется победа, что после битвы персы уведут с собою в свою землю ромеев и что счастье переменится. И персидское войско от этих предсказаний воодушевилось и исполнилось задора. 4. Снявшись лагерем с реки Бурона, они двинулись на ромеев. Они вели за собой огромное число верблюдов, навьючив на них мехи с водой, с тем чтобы ромеи, отняв у них возможность пользоваться водой, даром природы, не привели их легко к окончательной гибели. Они были охвачены такими надеждами на удачу, что уже заранее везли с собой в большом количестве кандалы, частью сделанные из дерева, частью из железа. 5. Со своей стороны стратиг дал приказ ромейскому войску не трогать того, что добыто потом и кровью местными крестьянами; он вынес такое постановление, щадя [бедность] их крестьянского положения. На следующий день он снарядил для выслеживания неприятельского войска отборных людей и по указанию лохага Сергия, которому было поручено командование гарнизоном в Мардисе ¹ , он назначил на это дело Огира и Зогома: они были филархами союзных с ромеями сил; на латинском языке их обычно называли сарацинами ² . 6. И вот, посланные сгратигом, они захватили нескольких человек из неприятельского войска, подвергли их пытке и узнали, что хардариган стоит лагерем на прежнем месте. Наступил седьмой день в коловращении семидневной недели; законодателем Моисеем он был назван субботою. 7. Когда ромейскому войску дано было знать об этом, стратиг предположил, что неприятель попытается произвести нападение на следующий день, имея в виду, что ромеи почитают этот день днем отдохновения и уважают святость этого установления. И действительно, на другой день рано утром явились в лагерь соглядатаи и сообщили стратигу, что персидское войско приближается.

III. 1. Филиппик выстроил ромейское войско тремя боевыми отрядами. Командование левым крылом он поручил Илифреду (он был архонтом Эмесы) ³ ; вместе с тем во главе тех же сил он поставил гунна Апсиха. На правом крыле он поставил таксиарха Виталия. 2. Командование центром взял на себя стратиг и в том же звании [привлек к себе] Ираклия, отца императора Ираклия ⁴ . 3. Таким же образом было построено и персидское войско: правым крылом командовал перс Мебод, левым — Афраат, которого считали племянником сатрапа, командование же центральным отрядом взял на себя сам хардариган. 4. Когда неприятельское войско стало приближаться, поднимая целую тучу пыли, Филиппик велел вынести образ богочеловека, о котором издавна до настоящего времени идет молва, будто создан этот образ божественным промыслом, а не выткан руками ткача и не нарисован красками художника. 5. Поэтому у ромеев он прославляется как нерукотворный и почитается как богоравный дар господень; подлиннику его ромеи поклоняются с трепетом, как таинственной святыне. 6. Сняв с него все священные покрывала, стратиг быстро нес его по рядам воинов и тем внушил всему войску еще большую и неотразимую смелость. Затем он остановился в центре, неудержимыми потоками изливая слезы (он знал, что реки крови прольются при этом столкновении), и обратился к войску со словами поощрения. 7. И сила проникновенных слов его была такова, что у смелых она увеличила решительность, а у вялых и медлительных возбудила готовность к бою. Тотчас загремели трубы, и их призывная мелодия еще больше вдохновила войска к сражению. 8. Тем временем стратиг отослал святой образ господень в Мардис к Симеону, занимавшему в это время епископский престол в Амиде; случайно тот находился в это время в крепости. 9. Все бывшие в этот день в укреплении молились и, стараясь умилостивить бога, со. слезами служили молебны, чтобы ромеи вышли из этого боя победителями. 10. Лохаги, командиры отрядов, и даже хилиархи, собравшись, умоляли главнокомандующего перейти в тыл армии; они боялись, как бы этот бой не был связан для них с еще большей опасностью, если сам стратиг разделит с ними все его тяготы. 11. "Неожиданные, — говорили они, — бывают превратности на войне, так как свойственны ей быстрые перемены и разнообразные случайности; по природе своей она вся состоит из перемен, и единственно, что в ней неизменно, это неизвестность относительно будущего; полученное по воле судьбы несчастье бесконечными способами может изменить добытое счастье и удачу". 12. Этими словами они убедили стратига переменить место и не стоять на передовой линии. Равнина, на которой развернулся бой, называлась Солахон ⁵ , получив свое наименование от какого-то соседнего укрепления. 13. Отсюда был родом Феодор, который у византийцев имел прозвище Зитонумий, — у ромеев он занимал должность магистра. Равным образом отсюда же был и тот Соломон, императорский евнух, который вел карфагенскую войну в Ливии, когда на императорском престоле восседал и правил Юстиниан. Об этом рассказано у историка Прокопия в его обширном сочинении ⁶.

IV. 1. Когда фаланги персидского войска пришли в соприкосновение с ромеями, таксиарх Виталий быстро разгромил стоявший против него неприятельский отряд, выступив с большей смелостью, чем другие войска. Вместе с тем он произвел и огромное избиение врагов и завладел военным обозом персов, который ромеи обычно на местном языке называют тульдом. 2. Таким образом, победившая часть войска занялась добычей. Стратиг находился в затруднении и был охвачен гневом, видя такое нарушение военной дисциплины. 3. Но тотчас же он принял следующий разумный план: он снял со своей головы шлем (а он был особенный и всем известный) и надел его на Феодора Иливина — тот был из охраны стратига. Затем он приказал ему поражать мечом всех охотившихся за добычей. Это приказание будучи выполнено, принесло очень большую пользу для водворения боевого порядка. 4. Воины подумали, что сам стратиг обходит ряды и тех, кто занят грабежом, наказывает за это нарушение дисциплины; поэтому они вновь обратились к военным действиям и принялись за боевые труды. Стоявший против них неприятельский отряд, будучи ими рассеян, устремился к своему центру; этой частью персидского войска командовал сам хардариган. 5. Вследствие присоединения бежавшего левого крыла персов их центральный строй стал глубже, и ромеям трудно было выдержать наступление неприятельских сил, если бы их всадники, соскочив с коней, не вступили в рукопашный бой с врагами. 6. Фаланги центра вели бой с равными силами, и сражение у них затягивалось, так что от стоящих друг против друга отрядов сохранились, можно сказать, одни только остатки, так как вся поверхность земли была покрыта телами павших воинов. 7. Не было видно конца этому бедствию, когда некое божественное провидение осудило [на гибель] иноземное войско и дало ромеям решительную победу; по рядам ромеев пролетел голос, громко приказывающий им разить неприятельскую конницу. Ромеи повиновались этому приказанию и победили стоящие против них в центре силы. 8. Ромейское войско считало, что этот голос исходил от лохага Стефана, и после сражения ромеи спрашивали, сам ли Стефан предпринял военную хитрость. 9. Но он опроверг это и великою клятвою поклялся, что ему даже на ум не приходил такой искусный прием нападения; он не хотел из всего этого извлекать для себя славы и божеское соизволение считать собственной прозорливостью. 10. Наконец, третий отряд ромеев, то есть их левое крыло, привел в беспорядок стоящий против него неприятельский фланг и жестоко преследовал уцелевших вплоть до Дары ⁷ , местечка, отстоящего от места сражения на расстоянии двенадцати миль 11. После того как ромеи овладели столь блестящими военными трофеями, варварское войско, видя свое бессилие, обратилось в бегство. Бежавшая армия со своим военачальником спаслась от опасности на каком-то холме в глубине персидских владений. 12. Когда ромейское войско услыхало, что некоторые из неприятелей находятся в отчаянии на этом холме и дрожат от страха перед победителями, оно тотчас окружило укрепление и предложило неприятелям сдаться. Но последние, готовые к смерти в своем отчаянии, только гневно поднимали брови. 13. Поэтому ромеи переоценили их силы: они не знали, что хардариган, поднявшись на этот холм, сильно боялся грозившей ему опасности. 14. Дело в том, что хардариган, оставшись без провианта и мучимый голодом, мог продержаться на этом холме три-четыре дня. В такой страх ввергло персидского военачальника это непредвиденное им поражение. Такие перемены, происходящие сверх ожидания, приводят в смущение: ведь с изменением хода дел меняется и направление мыслей.

V. 1. Когда ромейские войска вернулись к стратигу, Стефан подвергся сильному обвинению за то, что он не забрал в плен оставшихся. На эти упреки главнокомандующего он возразил речью, вполне достойной вождя. Он сказал: 2. "Я умею соблюдать меру в победе и опасаюсь избытка счастья; судьба ненавидит все худое и не выносит удачи, занесшейся выше, чем нужно". Таким образом, персы, найдя спуск свободным, не спеша сошли со своей возвышенности; 3. они последовали за ромеями, шедшими назад и собиравшимися около укрепления. Вследствие этого многие были убиты и больше тысячи взято в плен; они были отправлены в Византию. 4. Еще до начала этого боевого столкновения хардариган велел персидским воинам разрезать их кожаные мехи [с водой]. Этим приказом он хотел вызвать в мидийцах большую храбрость и решимость подвергаться опасности. Естественно, он хотел им этим показать, что если они не пойдут на величайшие опасности, то для них погибла всякая возможность получить воду, так как ромейское войско держало под своей властью реку Арзамон и, не щадя своих сил, охраняло ее течение. 5. Но этот легкомысленный поступок не довел его до добра. Признак глупости — рассчитывая на удачный исход судьбы, подвергаться крайним опасностям и как нищенского подаяния ожидать хороших последствий от прежде совершенных ошибок. Раз начало было нелепое, то и конец будет иметь исход, вполне соответствующий всему предыдущему. 6. Этот приказ погубил многих уже побежденных персов: встретив на пути источник, они слишком неумеренно напились и подверглись великому бедствию, так как чрево их не выдержало такой массы влившейся в него воды. 7. Хардариган, придя под стены Дары, настойчиво добивался возможности войти туда, но горожане, равно как находившиеся в гарнизоне персы, отказывались открыть ему ворота: персидский закон не позволяет принимать к себе трусов, бросивших свои щиты. 8. Они подвергли хардаригана всевозможным поношениям и, прибавив к его несчастью много оскорблений, стыда и позора, заставили его удалиться домой 9. День уже клонился к вечеру, как вдруг по лагерю ромеев распространилось смятение и потекли слухи, что персидское войско получило дополнительные силы и при этом такие, что они немедленно двинутся на укрепленный ромейский лагерь. 10. И вот Ираклий, отец императора Ираклия, и еще один из военачальников, сев на коней и вооружившись, поскакали, разыскивая повсюду варварское войско. Они прибыли к тому холму, на котором недавно ночевали бежавшие с хардариганом войска. 11. Они быстро поднялись на его вершину и с этого высокого сторожевого пункта осмотрели всю округу на очень большое расстояние; неприятельского войска нигде не было видно. Доведя эту разведку до конца, когда уже не могло быть никакой ошибки, они вернулись в ромейский лагерь.

VI. 1. На этом пути в одном месте они увидали боровшегося со смертью ромейского воина, пронзенного четырьмя дротиками. 2. Одна мидийская стрела пробила верхнюю губу, проникнув глубоко через шлем и застряла в нем. Другая стрела, вонзившись снизу в нижнюю губу, шла почти под прямым углом к первой, так что его язык был пересечен этими двумя сходящимися остриями стрел как бы краями расходящегося циркуля, вследствие чего этот герой не мог закрыть рта. 3. На левой руке у него висело вонзившееся копье, а в бедре торчало острие другого мидийского дротика. Оно было для него своего рода надгробным памятником его доблести. 4. Воины, окружавшие Ираклия, увидав героя, истекающего своей благородной кровью, пораженные его блестящей храбростью, положили его на коня и доставили в укрепленный лагерь. 5. Там они извлекли и удалили стрелы, торчавшие в его теле; вытащить же копье, которое было у него в боку, они не решались: эти люди, испытанные в искусстве Хирона и Махаона, тихо говорили между собой, что если извлечь это копье, то вместе с ним выйдет и его душа. 6. Но этот македонянин, этот Леонид по мужеству или Каллимах, или Кинегир ⁸ , услышав такие разговоры врачей, спросил, за ромейским ли войском осталась победа. Стоявшие около него подтвердили ему это, сказав, что латиняне воздвигли победный трофей, и поклялись ему в справедливости своих слов великими клятвами. 7. Когда он узнал, что чаша весов военного счастья у ромеев легко поднялась, у персов же, наоборот, под тяжестью поражения низко упала, он испустил вздох радости: это сообщение было для него великим утешением и послужило ему облегчением в его страданиях. 8. В дальнейшем он спокойно стал ожидать смерти и знаками ласково просил смотревших на него, ничего не боясь, извлечь из его бока персидское копье, о котором шло так много разговоров: ведь, покидая этот свет, он из всего, что есть в подлунном мире, не сможет унести с собою в качество напутствия ничего более приятного, чем [известие о победе]. 9. Говорят, что этот герой значился в списках квартопарфян — так назывались те воины, которые стояли постоянным лагерем в сирийском городе Верое ⁹ . Когда из его бока было извлечено это смертоносное копье, то вместе с ним отлетела великая и благородная душа этого героя. Должен ли я сказать, говоря языком поэтов, что спешила она достигнуть полей елисейских? Но торжественность восхвалений его стыдно мне пятнать вымыслами.

10. На следующий день стратиг произвел смотр всему войску, щедро наградил раненых; золотое и серебряное украшение было ответным даром за доблесть их духа, и степени перенесенных опасностей соответствовала важность вознаграждения. 11. Одному высокое звание было наградой за его смелость, другому — персидский конь, прекрасный по виду, отличный в сражениях; иной получил серебряный шлем и колчан, а другой — щит, панцирь и копье. Одним словом, ромеи столько получили богатых даров, сколько в их войске было людей. 12. Среди дня стратиг закончил смотр; он отправил по городам и близлежащим укреплениям раненых, чтобы они там лечились и успокоили острые боли своих ран смягчающими средствами лекарств, чудесным даром Асклепия. 13. Сам же он, взяв с собой все остальное войско, вторгся в пределы мидян, и все те районы, которые персы ранее непредусмотрительно оставили открытыми, были жестоко опустошены ромеями. Ничто не могло противиться стремительному наступлению ромеев, и на горе себе встречались с ними противники.

VII. 1. И вот ромейский стратиг со своим войском появился внезапно в Арзаненской области ¹⁰ , подобно урагану морскому или всесокрушающей молнии, и более, чем когда-либо, жестоко расправился с персидской державой. Жители Арзанены скрылись в подземных пещерах; у нас среди народа были распространены рассказы, что у них глубоко под землей выстроены жилища, сооруженные в виде пещер. 2. До тех пор для них самих эти подземные убежища служили удобным местом спасения. Кроме того, жители Арзанены считали, что в этих подземельях хорошо хранить хлеб, пшеницу и ячмень. 3. Прошло немного времени, и те, которые на короткий срок могли обмануть ромеев, были ими обнаружены, так как пленные указали подземные убежища и тайное сделали явным. 4. Ромеи разыскивали по звукам [голосов] тех, которые скрылись под землей; эти отзвуки были для них самым верным знаком, приводившим их к тайникам скрытых под землею пещер. 5 . И вот жители Арзанены были выведены наверх из глубин земли, совместно с ними хранившей тайны, и наступил для них "день рабства" ¹¹ , чтобы этой печальной фразой закончить мое повествование об их горестной судьбе. 6. После того как ромеи положили конец своим трудам по разыскиванию того, что было скрыто во тьме Эреба, и жившие там варвары не избегли самой тяжкой судьбы, ромеи двинулись к укреплению Хломарону ¹² . На другой день на их сторону перешли два человека, братья и по рождению, братья и по образу мыслей. 7. Одному из них было имя Маруфас, другому — Иовий. Оба они были вождями Арзанены. Когда они перешли [к нам] и удостоились приветливого взгляда главнокомандующего, они в дальнейшем приложили все усилия заслужить его расположение. 8. Так как обычно во многих случаях слово предшествует делу, то сначала они обратились к стратигу с несколькими словами приветствия, а затем, желая выразить свое расположение, произнесли следующее: 9. "Если ты, полководец, хочешь закрепить за ромеями Арзанену, мы покажем тебе некоторые места, неприступные из-за укреплений. Выстроить там опорный пункт побуждает [тебя] само благоразумие". Таковы были первые слова варваров, обращенные к стратигу. 10. Эти слова были по душе и вождю: он был уже одержим мыслью выстроить укрепленный лагерь в этих местах до тех пор из-за нерешительности и неосведомленности ему приходилось откладывать столь неотложное дело. 11. Когда же стратиг услыхал такие речи, он, как будто найдя неожиданный клад, с полной готовностью послал своего ипостратига Ираклия, отправив вместо с ним и тех, кто указал ему это укрепление.

VIII. 1. Ираклий отправился в путь ¹³ ; в это время хардариган направился против ромеев, собрав множество людей, неопытных в военном искусстве, чуждых звукам военных труб; кроме того, он собрал большое количество вьючных животных и верблюдов и с ними двинулся вперед. Но все это было лишь внешностью без истинного содержания, тенью несуществующих вещей, подобно тому как на сцене выводятся какие-нибудь обманчивые образы чудовищ. 2. В таком виде он встретился с отрядом Ираклия, совершавшим свой путь с целью разведки и осмотра этих мест. 3. За Ираклием следовало двадцать человек. Они не были одеты в доспехи, так как не знали, что им предстоит встретить. Ни шлемы не прикрывали их головы, ни панцирь не защищал груди, чтобы железом отразить железо, — не было этой охраны тел, идущей вместе с охраняемым и ему сопутствующей; славный подвиг заставил их ослабить свою бдительность, а победа героев, сильных духом, не умеет учить осторожности. 4. Заметив все это, Ираклий под видом смелого выступления притворно устремился вперед. Но когда его хитрость была раскрыта и враги стали приближаться, собираясь вступить в рукопашный бой, Ираклий с окружающим его отрядом ушел на какой-то высокий холм. 5. Когда неприятельский отряд всею силой ринулся на них, они перешли на другой холм, а с этого — на третий; этими переменами мест и постоянными переходами они обманывали враждебные замыслы неприятелей. Ночью Ираклий направил к Филиппику вестника, дав ему знать о нашествии врагов. 6. Как только стратиг, приняв этого посланца в своей палатке, услыхал, что варварское войско на другой день собирается предпринять нападение, он собрал все войско, рассеянное здесь отдельными отрядами и занятое разграблением Арзанены, и приказал, чтобы трубач затрубил призыв к сбору. 7. Загремела труба, и все воины поспешно стали собираться к лагерю. Некий человек, Заберта, так по крайней мере произносилось его прозвище (это был тот, кому было поручено заботиться о гарнизоне крепости Хломарона), тайно выйдя из крепости и осторожно пробираясь, бесшумно следовал в тылу ромейской армии; оказавшись на фланге ромейского войска, он бежал и соединился с отрядом хардаригана. 8. И вот этот персидский перебежчик показал дорогу своим единоплеменникам и провел их в тыл ромейской армии. Он указал им спокойное место, служившее преградой для наступления врагов благодаря дающему полную безопасность укреплению. Словно некий посредник, вызывающий к себе почтение, посередине шел глубокий овраг и разделял оба войска; варвар сознавал, что персам не выдержать, если победоносное ромейское войско, не имея перед собою преграды, плотными рядами двинется на них, и что они под свежим впечатлением понесенных несчастий не будут в состоянии выдержать даже вида неприятельских сил. 9. Поэтому Заберта развернул строй на противоположной стороне по краю оврага. А овраг этот шел посередине между ними, как естественный ров, добрый страж, охраняющий и то и другое войско. И ромеи и варвары, стоя по его краям, потратили немало времени. 10. Ромейское войско стремилось преодолеть этот ров, горя желанием вступить в рукопашный бой. Но поскольку персидское войско отражало нападения ромеев, так как овраг в этом оказывал им содействие, то на известное время взаимное убийство было предотвращено. 11. После этого персы очутились у ромеев за спиной; не дав им заметить своего тайного движения, они тайно перешли туда ночью, обойдя овраг, и благодаря этому обходному движению оказались в тылу у ромеев. Персы могли вполне безопасно стать лагерем на вершинах хребта, где стоял Хломарон. 12. Поэтому ромеям пришлось, снявшись оттуда, рыть себе ров у подошвы горы. И настолько близко расположенными друг от друга оказались оба войска, что до них доходили голоса из другого лагеря и они совершенно ясно различали ржание лошадей. Вследствие этого же ромеи отказались и от осады Хломарона: в дальнейшем для них уже не представлялось возможности удержаться под его стенами.

IX. 1. На следующий день, в первую ночную стражу, когда сон особенно крепок, непобедимый страх охватил стратига и, доведя его до безумия, заставил обратиться в бессмысленное бегство. 2. И вот, как только его охватил этот страх, не имея сил выдержать приступа испуга, он быстро удалился, не сообщив об этом отступлении никому из следовавшего за ним войска: 3. до такой степени дошел его страх перед неприятельской армией, хотя силы мидийцев были совершенно не равны ромейским и войско варваров было сильно ослаблено голодом. 4. Тем более что прибыл сюда стратиг Афумона, бывшего в этот момент под властью ромеев. Вследствие этого на ромеев обратились все ужасы и страхи, смятение и растерянность. И это было непоправимое бедствие, так как ночь была безлунная, когда охватило их это безумие. 5. Ромеи стали разбегаться, с большой опасностью совершая свое отступление по непроходимым тропинкам, а почему нужно было отступать, оставалось непонятным. Со своей стороны варвары недоумевали, что задумывают ромеи, и схватку с ними считали для себя едва ли возможной. 6. И вот войска шли по оврагу бывшему между обоими лагерями, и терпели невыразимые бедствия; так как ночь была безлунная, вьючные животные скатывались в этот ров и гибли. 7. Ромеи,то собравшись толпами, давили друг друга, то, стараясь развернуться, толкали других и их самих толкали при поворотах, так что им не представлялось никакого выхода из поразившего их несчастного стечения обстоятельств. Вот какие бедствия повлек за собой бессмысленный поступок стратига. 8. И, клянусь всем святым, если бы те, которые возили обоз из лагеря и были на службе у варваров, в этот день подняли крик, что будто бы персидское войско преследует их и готово начать избиение, то все бы ромейское войско окончательно погибло. Я думаю, что, пожалуй, не осталось бы даже вестника такого несчастья. Столь великое бедствие породило для них это несчастное безумие. 9. Когда утренний рассвет разогнал тьму, ромейское войско с трудом вышло на прямую дорогу и дошло до Афумона. Тут воины стали поносить стратига и в глаза издеваться над ним. 10. Персидское войско следовало за ними медленно и осторожно и не дерзало вступить с ними в открытое сражение: ему и в ум не приходило, что неприятельское войско поражено таким ужасом. 11. Воины шли за ромейским арьергардом и поражали стрелами, как будто спокойно били в цель, задние ряды ромейского войска — столь велико и беспорядочно было бегство латинян. 12. Между прочим, варварской стрелой был поражен и один из мулов, несших на себе носилки стратига, и тотчас же из-за этого произошло замешательство: молва разнесла, будто бы уже и весь обоз захвачен вражеской рукой. После этого неприятельские стрелы стали летать во всех направлениях и наносили ромеям большой урон. 13. Однако персы не очень наседали на бегущих ромеев, может быть, из-за страха, а может быть, потому, что полагали, не устраивают ли ромеи какой-либо хитрости и не замышляют ли какого-нибудь коварства под видом бегства. 14. Когда к полудню все собрались к стратигу, полились на Феодора оскорбления и издевательства, так как в сущности на него была возложена обязанность наблюдения за укреплением. Он же, предавшись безделью, пренебрег всяким трудом, что и привело к такому несчастью. 15. Персами был захвачен и весь ромейский обоз и они овладели им к великой своей радости — этим они избавились от голода, который тяжко мучил их, словно какой-то неумолимый тиран. 16. Стратиг же, совершив с величайшей опасностью переправу через реку Нимфий, тем завершил свое отступление и таким образом с полным позором ушел из персидской земли. На другой день он удалился в Амиду, потеряв много войска, так как персы уничтожили арьергард ромейской армии. 17. В ожидании стратиг стал лагерем под горой Изала; заброшенные старинные укрепления, развалившиеся от времени и войны, он восстановил; из них одно называлось Фатахон, другое — Алалис. Он поставил в них гарнизон, пытаясь с его помощью удержать в своей власти гору Изала. Затем он передал войско Ираклию, сам же, потонув в волнах горя, отказался от ведения военных действий.

X. 1. Ираклий, приведя в порядок тяжеловооруженное войско, двинулся походом, держась небольших возвышенностей горного хребта Изала; даже более того, он направился вдоль берегов Тигра, который, беря свое начало на севере персидской земли, пересекает владения ромеев, петляя и извиваясь, и этими изгибами своего течения как бы удваивает длину своего пути. 2. Он огибает и часть горы Изала и при своем возвращении охватывает так называемую крепость Фаманон. Затем спокойным течением он проходит через Мелабасские горы ¹⁴ и плавно поворачивает на юг. 3. Мелабасские горы принадлежат уже Мидии. После этого можно видеть Кардухские горы ¹⁵ , как сообщают нам географы, давая внушающее доверие описание. 4. И вот Ираклий, покинув Фаманон, двинулся в южные части Мидии; всю эту землю он опустошил, переправился через Тигр и, двигаясь с войском в глубь страны, предал огню все, что только было замечательного на этой земле. Затем он вернулся в ромейские пределы, укрывшись в Феодосиополе, и вновь соединился с теми, кто оставался около Филиппика. 5. Когда все это, вопреки предположениям, закончилось благополучно, стратиг распустил войско из лагеря. Уже наступало время зимы, и войску выплачивалось ежегодное жалованье. 6. Но как только весенняя пора вызвала рост трав, ковром покрывающих землю, стратиг дал две трети ромейского войска Ираклию, отцу императора Ираклия , а остальные отдал Феодору Туравдинскому и Андрею (это был переводчик из сарацинского племени, пришедшего на помощь ромеям) 7. и поручил им, производя набеги и вторжения, вновь подвергнуть опустошению персидское государство. Сам стратиг чувствовал себя больным и не был в состоянии принять участие в военных походах. 8. В этом же году Коментиол пришел в Анхиал ¹⁶ и стал собирать там войско: сделав тщательный отбор, он отделил наиболее сильных от слабой части войска. Затем он разделил их на три части и двинул против варваров тремя отдельными отрядами. 9. Начальником правого отряда он велел быть Мартину, лохага Каста поставил во главе второго крыла, центр же войска стратиг взял на себя. Численность боеспособного войска составляла шесть тысяч; остальные четыре из-за трусости и душевной негодности были небоеспособны; им стратиг поручил охранять так называемый укрепленный лагерь и обоз. 10. Каст, выступив со своим отрядом, обошел всю левую сторону этой области и дошел до Залдап и до гор Гема ¹⁷ . И вот, совершенно неожиданно для варваров, на рассвете он стремительно совершил набег на их страну и, застав их не подготовленными к защите, покрыл славою свое оружие и унес оттуда прекрасные трофеи, а большую часть варваров истребил. 11. Свою доблесть он украсил великой добычей. Увезти ее он поручил одному из своих телохранителей. О, если бы он этого не делал! Ведь собравшиеся на другой день варвары отняли у него эту добычу! 12. В свою очередь Мартин, двинувшись к предместьям города Томиса ¹⁸ , через переводчиков узнал, что там находятся каган и аварское войско. И вот ромеи устроили засаду и немедленно предприняли смелое нападение. Словно из бездны моря предстала перед варварами смерть, словно каким-то морским приливом внезапно поглощено было неприятельское войско. 13. Сверх всякого ожидания каган, как некую счастливую находку, благополучно нашел себе спасение, обратясь в бегство — спасительный остров на озере дал убежище варвару. А если бы он был взят в плен, славный выкуп за его жизнь получили бы ромеи! Величайшая и самая страшная опасность обрушилась на плечи варваров. Как стало известно от тех, что перешли на сторону аваров, он вернулся только на пятый день, и это была сущая правда. 14. Рано утром Мартин вернулся туда, куда накануне стратиг велел собраться; спешно явился сюда же и Каст, соединившись с Мартином. Величайшую силу приобрели благодаря своей удаче войск и, объединившись, еще более укрепили свою неуязвимость.

XI. 1. Что же касается Коментиола, то он, забыв уговор, не выполнил ни одного из соглашений, заключенных несколько дней тому назад, и никак не проявил себя; он не пошел к Касту и Мартину, чтобы ударить в тыл неприятельскому войску и принять участие в воздвижении трофея. 2. В народе обвиняли некоего Рустикия, начальника одного из отрядов, что он подсказал стратигу мысль отнестись без надлежащего внимания к своему выступлению и не идти навстречу Мартину и Касту ввиду того, что исход предприятия неясен и достижимо оно с большими трудностями; он ссылался на мысль, высказанную императором, который настойчиво советовал не действовать так и не подвергаться таким опасностям. 3. Кончилось тем, что стратиг согласился с доводами Рустикия, и важное дело было заменено бездельем. Узнав, что стратиг двинулся в Маркианополю, Мартин и Каст явились туда к нему. С началом светоносного круговращения солнца Коментиол со всем своим войском ушел в укрепленный лагерь, где он оставил нескольких человек из ромейского войска. 4. После этого он передвинул свой лагерь к теснинам Гема, следуя по холмам и высоким горным долинам. Это место называется местными жителями Сабуленте Каналион ¹⁹ . Попытаемся же описать его силами красноречия, представив ясную его картину. 5. Это — прекрасное место: лежит оно на возвышенности; его местоположение — склон высоких гор; равнина простирается, вся покрытая цветами, как пышный сад перед дворцом царей. Луга зеленеют на ней — радость и наслаждение для глаз. 6. Есть здесь тенистые места отдохновения и чащи рощ в своей тени скрывают вступившего, давая путникам чудесное убежище в полуденную пору, когда обжигаются лучами солнца даже недра земли. Сладко смотреть на эти места, но не легко о них говорить. 7. В этом месте текут обильные воды; того, кто хочет пить, они не огорчают чрезмерным холодом своих потоков; тому, кто хочет освежиться, они не причиняют неприятности своим, как я бы сказал, чрезмерно изнеживающим обхождением. И путников, пришедших любоваться этим местом, встречают своим более мелодичным, чем где-нибудь, пением птицы, скрывающиеся в молодых ветвях деревьев; они поют, и песни их — гореусладные, миротворящие, сердцу забвение бедствий дающие; они поют, и песни их приносят путникам утешение в горестях. 8. Плющ, мирт и смилак в прекраснейшей гармонии с цветами всех других родов в несказанном изобилии создают для обоняния роскошь ароматов; они одаряют своими запахами посетителя, как будто по какому-то высшему уставу гостеприимства, поднося путникам все эти, словно заранее приготовленные, благовонные дары очарования. 9. На этом месте накануне стратиг разбил лагерь и оставался здесь в течение следующих трех дней. Около же деревянного моста на соседней реке он приказал начальнику отряда Мартину с раннего утра выслеживать войско аваров и наблюдать — не перешло ли неприятельское войско реку, а Касту велел, идя горными переходами, следить за движением неприятелей и постараться узнать их намерения — не собираются ли они идти против них походом. 10. Когда Мартин заметил, что неприятельское войско готово уже вскоре перейти через реку, он быстро возвратился назад и соединился с войсками Коментиола. 1 1. Каст же перешел реку, спустившись ниже по течению. и, двигаясь по другому берегу, встретился с передовыми отрядами противника и всех изрубил с великою силою. 12. Совершив такие подвиги, он по замыслам некоего злого демона оказался не в состоянии использовать благоприятное стечение обстоятельств. Он не соединился с Коментиолом, но направился к деревянному мосту и хотел идти следом за Мартином. 13. Так как ему не удалось выполнить этот план, то с заходом солнца он заночевал на этом месте. А на следующий день здесь остановилось на ночевку неприятельское войско и стало переходить по деревянному мосту на другой берег, так как иначе поток этот нельзя было перейти. Река эта очень глубока и, своим быстрым и бурным течением подхватывая вступающих в нее, она препятствует переправе. 14. Так как Каст все старался пробраться домой и всячески маневрировал около [неприятельского войска], то вооруженная толпа врагов столкнулась с ним; несчастной для него оказалась эта встреча и не мог он применить никакой хитрости.

XII. 1. Каст обливался потом; не зная, что делать, он пал духом; несчастное стечение обстоятельств предвещало великие беды. 2. Тотчас же рассеялся его строй, и, гонимые трусостью, все устремились в разные стороны; как зайцы или олени, стремящиеся избегнуть козней охотника, они стали прятаться по горным долинам, быстро скрываясь в рощах. 3. Некоторые из ромейских воинов были взяты в плен аварами и подверглись нестерпимым истязаниям, претерпев самые страшные пытки, которые когда-либо были придуманы. Им грозили самой ужасной смертью, если они не выдадут, куда мог бежать и скрыться Каст. 4. Поэтому они, согласившись между собою, почти пальцем указали на Каста, скрывавшегося в чаще леса, подобно стволу, обвитому виноградными лозами. Таким образом таксиарх был взят живым в плен и оказался блестящей добычей врагов. Вместе с Кастом была окружена и захвачена неприятелями большая часть ромейского отряда. 5. Война получила еще больший размах и разгорелась еще сильнее. Словно из каких-то темниц бедствий каган выпустил на ромеев огромное войско, чтобы оно опустошило всю Фракию. 6. Производя опустошения, неприятельское войско быстро двинулось через Месемврию ²⁰ ; несмотря на героическое сопротивление, враги убили пятьсот стражей этого города, которые стояли гарнизоном в укреплении. 7. Таксиарх Ансимут, предводительствовавший пешим войском, расположенным во Фракии, как только заметил, что надвигается войско аваров, собрал все свое войско и укрылся за "Длинными стенами". 8. Сам он находился в арьергарде своего отряда, побуждая своих скорее двигаться в глубь страны. Это обстоятельство и отдало его живым в руки варваров — он был взят в плен и оказался легкой добычей передовых неприятельских отрядов, ибо этот несчастный не имел охраны у себя в тылу. 9. Вскоре затем каган двинул на Фракию и остальную часть своих сил и совершил вторжение в очень многих местах; войска же, бывшие с Коментиолом, вели военные действия неудачно. Поэтому ромеи скрывались по лесам Гема, неприятельское же войско имело возможность широко распространиться по многим областям Фракии. 10. На третий день Коментиол собрал в свою начальническую палатку всех лохагов и хилиархов, а также виднейших из простых воинов и сообщил им, что он хотел бы сделать. 11. На следующий день, созвав всадников и пешее войско на собрание, он ободрял и убеждал присутствующих не подставлять врагам под удары своих спин и выше всего ставить доблесть и славу.

XIII. 1. Тогда один из хилиархов с ворчанием выступил на середину и открыто порицал предложение стратига, говоря, что отступить будет полезнее и для самого войска и для стратига. В своей речи он привел следующие доводы. 2. "Люди, опытные в военном дело, отважные духом, но тогда только, когда благоприятный случай помогает и когда счастье содействует нашим намерениям! Воины, у которых общая опасность и единое спасение! 3. Насколько скверное дело трусость, настолько и чрезмерная смелость заслуживает порицания. Осторожность есть лучший пример разумности, так как обдуманность не есть позор, а благоразумие является украшением. 4. Но раньше чем какое-либо из моих слов выйдет из моего сердца, своей матери, их рождающей, и, словно повивальною бабкою, будет воспринято вашими ушами, отступитесь немного от доверчивости к словам стратига. Пусть ваши уши не будут глухи к словам тех, кто желает дать вам совет, чтобы уста говорящего не были заперты, встретив препятствие, и чтобы вы не позабыли моих слов раньше, чем вернетесь домой. 5. Доверие имеет силу само по себе и сила это не является откуда-либо приобретенной; поставленная цель пользуется им, как рулем, и куда хочет, туда и направляет служащих. 6. Стратиг побуждает нас, воины, двинуться против неприятелей и велит идти нам против врагов — небольшому отряду против многочисленного войска, и это тогда, когда погиб Каст. 7. Вы сами мне свидетели, не так уж все вы хороши, чтобы смело идти в бой — можете обижаться, если я скажу вам в глаза немного правды. Я лично притворную похвалу уважаю меньше, чем справедливый упрек, так как дела не следуют рабски за восхвалениями. 8. Разве незадолго до того сам стратиг не поручил охрану укрепленного лагеря тем, которых он считал неспособными к открытому сражению? Таких людей четыре тысячи и можно почти сказать, что этих отбросов столько же, сколько передовых бойцов, что неспособная к бою толпа равна по количеству смелым воинам, что здоровая часть по числу близко подходит к убогой. 9. Я умолчу уж о том, сколько душевной силы и бодрости взяли у нас недавние неудачи, сколько надежд на решающую помощь сотоварищей отняли у нас враги. И, если я не ошибаюсь, это следствие не столько наших недавних успехов, сколько тех неудач и несчастий, которые мы только что потерпели. 10. Многих из варваров предал смерти Каст и забрал себе большую добычу, но на другом же день отобрали ее назад варвары. И вот вам самое позорное послесловие: самого его захватили враги, воинов его взяли живыми и справили над ним славный триумф. Не удалось Касту спрятаться в лесу. 11. А ведь кагана укрыл остров, расположенный среди болота, не выдал он Мартину скрывшегося там, но, словно какую-нибудь святыню, сохранил от глаз непосвященных. 12. Эти наши незначительные недавние подвиги радуют и императора, но пока, не узнав еще о наших теперешних несчастиях, он не может послать нам на помощь новых вспомогательных отрядов. 13. Я уверен, что поражения, испытанные недавно, повсюду заставят неприятелей действовать более осмотрительно и эти несчастья возвратят им в дальнейшем осторожность и безопасность. 14. Достаточно много сказано, воины, относительно того, что будет нам полезно. Желаю , чтобы судьба дала мне ошибиться в моем мнении и сама дала нам в руки свою помощь".

15. Произнеся такие недостойные речи, хилиарх своими словами нагнал на всех страх. Войско сидело недвижимо, как в остолбенении. Тогда быстро поднялся один старый воин и, громким голосом браня хилиарха, просил собрание разрешить ему сделать возражения на его слова. 16. Когда войско дало согласие и, подняв руки, велело ему говорить, он, заклиная всех и вызывая своими стариковскими слезами уважение к словам своим, начал так говорить:

XIV. 1. "Воины-ромеи, если только делами своими вы не опозорите своего имени! Храбрые воины, если только в своих телах вы носите еще мужественные души! Хоть наш хилиарх, гремя высокими словами и внес сумятицу, однако дела действительней слов и не допускают такого пустозвонства; своими словесными уловками он не запугает нас, как детей. 2. Я лично прежде всего охотно спросил бы его: во имя самой правды, перед кем ты так разглагольствуешь, хилиарх? Уж не хочешь ли ты обманывать деревенских жителей, у которых вместо мечей — лопата, вместо панциря — кожаная накидка, вместо коня гордого, с высокою гривою — быки пахотные, слуги крестьян, знающие только свое дело? 3. Почему ты счел это собрание за сборище женщин и, признав за нами другой пол, оскорбил нашу природу? В своей речи ты смеешь позорить других, а сам так бесстыдно ведешь себя по отношению к нашему собранию. Или ты думал, что не на глазах у мужчин ты произносишь свои отвратительные речи? Или ты не понимаешь, что присутствуешь на собрании римского народа, гордящегося своей решительностью, сильного своим оружием, испытавшего не раз опасности и предусмотрительно умеющего позаботиться о том, что будет ему полезно? Почему это у тебя малые несчастья так затмили силу великих подвигов? 4. Хоть бы постыдился ты врагов, которые ведь не пали духом при понесенных несчастьях. Тот, кто еще недавно, уподобившись болотной лягушке, бежал на остров под ненадежную защиту вод, теперь мужественно двигает войска против нас, подбодряет тех, кто получил раны и убеждает их к этим ранам получить от врагов еще большие в качестве лекарства, дающего успокоение от великих страданий. 5. Видимо, он позабыл понесенные раньше несчастья. И неизбежно не будет иметь удачи тот, кто надеется, что сможет забыть свои неудачи. 6. Каким образом ромеи дошли до такого могущества и незначительное обладание одним городом обратили в столь великую империю. Я по крайней мере думаю — потому, что были они сильны духом, горели сильным желанием, были смелыми и охотно подвергались опасностям. И за подлинную смерть считали они — умереть бесславно. 7. Если бы дух их был приблизительно такой, как у нашего хилиарха, они не овладели бы Европой, не подчинили бы себе Ливии, не посылали бы сборщиков податей в Азию, не приобрели бы Нила — слугу, возящего в летнее время богатство Египта по городам римским и своими баржами обращающего море в сушу. 8. И что за странное ты сделал заключение! Не придут к нам, говоришь ты, больше вспомогательные войска? А кто же дал тебе право быть провозвестником таких предсказаний? Или, быть может, от какой-нибудь пифии ты получил пророчество о нашей трусости? Трусость, сверх всего прочего, любит прибегать к такому самовосхвалению: он будто бы пророк, самостоятельно обучившийся этому искусству, он всегда готов отложить дело, сам внезапно на это решаясь. 9. Я в изумлении, если варвары уже несутся к "Длинным стенам", а император не бодрствует в то время, когда по городу катятся волны такого шума и смятения. 10. Есть, воины, один непобедимый помощник — это смелость и величие духа: он делает возможным то, что всем кажется невозможным, и тому, что для простой толпы кажется страшным, отдается он с наибольшей храбростью. 11. Пусть же сегодня каждый из нас идет в сражение, охваченный энтузиазмом, наложим на наши подвиги печать великой славы; я по крайней мере не хочу унижать наших деяний и не буду называть храбрость дерзостью, а жажду подвигов — глупым легкомыслием. 12. Вот что говорю я, старик, сам не раз бывавший в опасностях. Если кто-либо другой держится того же мнения, пусть действует так же; если же он против, то пусть разрешит мне согревать этим мнением свою душу; ведь прекрасное не у всех встречает одинаково благосклонный прием и правильное не у всех вызывает одинаковое внимание. Ведь доблесть — вещь высокая, трудная и не всякому доступная или в силу его низости, или ввиду отсутствия у него стремления к лучшему"

XV. 1. Когда старик произнес перед собранием такие речи, он зажег всех и побудил к наступлению, возбудив у лучших неудержимое стремление, а более слабых стегая своей речью, как бичом, и преодолевая их трусость. 2. Сильный крик всколыхнул собрание, и весь театр загремел от восхвалений: все были поражены величием души и ума этого старого воина. Тотчас же все, как бы охваченные единодушием братских намерений, уйдя по окончании собрания, приступили к вооружению 3. И вот они спустились с горы Гема к Калвомунтису и Ливидургу ²¹ с намерением вступить в сражение и заметили невдалеке кагана, стоящего спокойно лагерем: безо всякой предусмотрительности он разбил свои палатки приблизительно в четырех милях, так как вся его орда была рассеяна по Фракии. 4. И вот Коментиол, приведя в порядок все войско и выстроив его в единый боевой строй, дал знак к выступлению. Он дает приказ двигаться к Астике, провести ночь настороже, а на следующий день напасть на кагана подобно урагану и при столкновении произвести возможно большее избиение. 5. Но какая-то злая судьба решила нарушить все эти точно начертанные планы военачальников: подобно трутню, она истребила все соты его благих намерений и похитила весь мед трудов стратига, собиравшего его, как пчела, с великим старанием. 6. Когда солнце показало тыл печально-мрачной ночи и сияние прекраснейшего и светозарного светила было подавлено и устранено могуществом ночи, одно из вьючных животных свалило набок положенный на него груз. 7. Случилось, что хозяин этого животного шел впереди. Следовавшие позади, видя, что это животное так плохо тащит взваленную на него поклажу, стали кричать его хозяину, чтобы он вернулся и поправил этот непорядок. 8 . Это послужило поводом к замешательству, и само собой вышло, что воины стали двигаться назад; большинство, услыхав крик, превратно истолковало его, ложно поняв то, что там хотели сказать; им показалось, что это знак к отступлению, как бывает, когда внезапно появляются враги и нарушают этим все предположения. 9. Войско охватило великое смятение, а от этого произошел сильный шум; всякий зашедший далеко стал кричать, чтобы возвращались назад, и каждый советовал друг другу, говоря на своем родном языке, повернуть назад: "торна, торна", — кричали они в величайшем смятении, как будто ночная битва неожиданно завязалась у них за спиной. 10. Вследствие этого весь боевой строй рассыпался, как рассыпаются струны на лире. Вследствие этого каган вторично избежал опасности — на этот раз наиболее сильной — и со всех ног бросился бежать из этих мест, где он привык было держаться. Он перешел на другое место и еще более удивительным образом, чем в первый раз, счастливо спасся от врагов. 11. Приблизительно то же делало и ромейское войско; получилось, таким образом, взаимное бегство; какой-то ложный страх охватил ромейское войско и несуществующая опасность приводила его в смятение. 12 Но даже и при этом было убито много аваров, хотя для обоих войск это столкновение было неожиданным, ибо, когда некоторые из ромейских воинов повернулись против неприятелей, они с блестящей доблестью и успехом вступили в бой с врагами. 13. Когда каган во второй раз пришел в себя от замешательства, он, чтобы загладить пятно позора от этих двух поражений, собрав варварское войско, напал на ромейские города и захватил в свои руки крепость Аппиарию ²² . Мне кажется не лишним рассказать, как это произошло, и вставить этот маленький эпизод в непрерывный ход моего исторического изложения.

XVI. 1. Был один воин — имя ему было Бусас; это был прекрасный боец и из числа героев, выдающихся своими подвигами, он был наиболее славным своей доблестью. Он всегда первым бросался в опасное дело, как только слышал звуки боевой трубы 2. В это время он жил в той крепости. И вот Бусас решил верхом отправиться в луга, прилегавшие к этой крепости, а затем проехать и дальше с тем, разумеется, чтобы поохотиться с большим успехом. 3. Вследствие этого варвары захватили в плен Бусаса и сам охотник стал добычей. Взяв его в плен, они стали грозить ему, что поразят его копьем. Он же стал просить их не делать этого, а лучше за хороший выкуп сохранить ему жизнь; ведь для варваров не будет никакой выгоды умертвить Бусаса и презрительно отказаться от блестящих даров. 4. Варвары приняли его предложение и не отказались от такой сделки. И вот они ведут пленника к крепости и через глашатая объявляют находящимся в укреплении, что на их глазах зарежут Бусаса, если во имя дружеских чувств те не выкупят его за большие дары 5. В свою очередь и Бусас заклинал ромеев не презреть его, жизнь которого теперь колеблется на весах смерти и спасения; он умолял взаимно оказать ему милость; крича и плача, он указывал на свои геройские дела, которые он выполнил для римлян с величайшими для себя опасностями. 6. При этом он перечислял свои подвиги, показывая свои раны, являвшие как бы картину понесенных трудов, и обнажил перед ними для большей ясности знаки неприятельских ударов; во имя того, что он перенес, он молил тех, перед которыми он так заслужил, чтобы они избавили его от ужасных страданий. 7. Но они не согласились на это — их совратил один человек, о котором в народе не без насмешек говорили, что он связан с женою Бусаса некими тайными радостями. И вот они без уважения отослали от себя варваров. 8. Попав в еще большую опасность, Бусас стал умолять варварское войско на короткое время отложить его казнь и, как плату за эту отсрочку, обещал предать варварам крепость. Он полагал, что прежде всего должны испить чашу страданий те, которые забыли долг благодарности, что раньше они должны получить свою долю в его бедствиях за свою бесчеловечность, чтобы [наказание] за их неблагодарность по отношению к нему предшествовало [его смерти]. 9. Когда враги получили заявление об этих его обещаниях, они с еще большей радостью склонились к человеколюбию; они клятвенно подтвердили Бусасу, что сохранят невредимым, не казнят его, но подарят ему возможность умереть естественной смертью, когда она захочет порвать нить его жизни; что они не причинят ему насильственной, нарушающей естественные законы смерти, если он выполнит на деле свое обещание. 10. Тогда Бусас стал учить аваров строить одно осадное орудие, так как до сих пор они совершенно не знали употребления подобных машин, и приучал их к стрельбе из гелеполы ²³ . 11. Немного времени спустя стены крепости лежали разрушенными, и Бусас отомстил за бесчеловечность [ромеев], научив варваров страшному искусству осады городов. В дальнейшем неприятели без всякого труда завоевали многие из ромейских городов, воспользовавшись этим хитрым сооружением как образцом для дальнейших построек. 12. И вот, когда каган напал на Верою ²⁴ , он потерял много времени и трудов и в конце концов, несмотря на все усилия, отступил, не получив лавров победы, так как жители города сражались против него очень мужественно; однако они купили себе мир за какую-то незначительную сумму денег: в этом каган нашел достаточный повод для оправдания своей неудачи, чтобы скрыть ее перед другими.

XVII. 1. Он осадил и Диоклетианополь ²⁵ , подвергнув его тесной осаде; но и жители города в свою очередь оказали сильное сопротивление и не дали ему безбоязненно напасть на город. Они поставили по стенам катапульты и другие защитные орудия, так что варвары не могли подойти близко к стенам и немедленно вступить в рукопашный бой. 2. Каган должен был отступить, полный гнева, испытав то, что, по пословице, пришлось испытать волку: напрасно он разевал пасть — надежды его не исполнились. Он тотчас же перешел к Филиппополю ²⁶ и, окружив его, пытался взять. 3. Жители города защищались очень решительно и многих из варваров поранили из-за стен и бойниц, так что каган, воздав хвалу недоступности этого места и доблести защитников, без всякого выкупа прекратил с ними войну. 4. Ранним утром пройдя через леса так называемой Астики, он напал на Адрианополь и подверг его сильному штурму; но жители и этого города оказали сильное сопротивление. 5. В это время по Византии начались разговоры о том, что Каст и Ансимут взяты в плен, и по всему городу пошел великий шум. Некоторые из народа, люди глупые и горластые, положение которых было не очень высокое и мозги незавидные, совершенно открыто бранили императора; составив против него оскорбительные песни, они в издевательских выступлениях мелодично распевали об этих несчастьях, приписывая случившееся не несчастной судьбе, а его глупости. 6. Но вся эта брань не вызвала раздражения у императора: душа его не рождала гнева и не пылала огнем отмщения. 7. Получив за Каста очень богатый выкуп, враги возвратили его, как это помнят еще наши старики, и в этом им вполне можно верить.

8. Император направил теперь свои заботы против этих врагов и готовился двинуть против них большие силы. Стратигом он поставил Иоанна, который в народе обычно назывался Мистаконом. 9. В качестве ипостратига был назначен Дроктон, которому был поручен отдельный военный отряд. Он был родом лангобард, человек физически очень сильный и в военном деле очень талантливый. 10. Прибыв к Адрианополю, они заставили варваров снять осаду, и на другой день война была закончена — в открытом бою ромеи победили варваров и нанесли им решительное поражение. Ипостратиг Дроктон одолел врагов при помощи хитрости. 11. Притворным бегством он навел врагов на мысль, будто его фланг отступает, испугавшись своего противника. А затем он сам перешел в наступление; враги показали тыл, и он уничтожил всех, кто только попался ему. 12. В полдень авары бежали, рассеявшись в разные стороны, и в стремительном бегстве неслись куда придется. Стратиг не преследовал врагов; он мудро сохранял меру счастья и остерегался, как это и естественно, доводить благополучие до крайнего предела. 13. Счастье любит внезапно меняться и является вещью ненадежною: "победа меж смертных превратна", по словам Гомера, которые я позволяю себе вставить в свой исторический рассказ ²⁷.

XVIII. 1. За это же время Ираклий вновь вторгся в персидские пределы и мидян постигло не раз испытанное ими несчастье ²⁸ . 2. Явившись туда, он напал на какое-то очень сильное укрепление, грозно возвышавшееся на высокой скале. Ипостратиг стал сооружать гелеполы и другие осадные машины 3. В свою очередь и персы противопоставили этим военным приготовлениям свои особые хитрости: они стали ткать что-то похожее на хитоны. Набрав волос и сплетя из них нити основы, они ткали очень длинные хитоны, крепко набивали их соломой и, набив, спускали висеть на стене. На них они принимали удары стенобитных снарядов и благодаря мягкости этого отражающего приспособления смягчали силу ударов от снарядов. 4. Многие из этих снарядов пролетали над крепостью, а другие падали в самое укрепление. Ираклий не давал никакой передышки в своих нападениях, день и ночь сменяя участвовавших в этом деле. 5. Одни, только что участвовавшие в работе, благодаря смене войска получали отдых, другие, принимавшие участие с ними в этом деле, в свою очередь поднимались и становились на их место, а у этих их тяготы принимали третьи. 6. Поэтому защитники укрепления окончательно выбились из сил и ослабла их военная доблесть. Вот каким путем было взято это укрепление и перешло во власть ромеев. А когда оно было взято, стратиг поставил в нем гарнизон.

7. Войска, бывшие с Феодором и Андреем, отстроили другое укрепление, Матэарон ²⁹ , обвалившееся от старости. Недалеко от него находится крепость Беиудаес ³⁰ . В то время как Феодор был занят постройкой, к нему пришли местные крестьяне, убеждавшие его двинуться против Беиудаеса, заявляя ему, что в этой крепости находится недостаточный гарнизон. 8. Окружающие Феодора и Андрея задумали тотчас же претворить эти слова в дело и, переночевав, решили двинуться туда большими переходами. 9. У них было решено напасть на Беиудаес ночью, но, не сумев выполнить свой план, они подошли к укреплению при криках первых утренних петухов. Местные жители заранее заметили нападение ромеев и без страха ожидали их, надеясь на неприступность местоположения. Затем, осмелев и полагаясь на высоту скалы, они стали выглядывать из-за укреплений и бросать стрелы и копья, отражая врагов. 10. Был единственный вход в это укрепление, трудно проходимый с оружием в руках; дорогу к этому входу охраняла башня, выдвинутая перед укреплением, покоящаяся словно на каких-нибудь адамантовых камнях или на чем-то еще более устойчивом по природе. 11. И вот ромеи, сойдя с коней, подступили к этой скале и состязание было начато метанием стрел из луков. Для тех, кто находился в крепости, защитой против врагов служили отчасти камни, отчасти катапульты; они бросали свои снаряды с огромной сторожевой башни, и видя далеко вокруг благодаря ее высоте, поражали неприятельское войско. 12. Так как ромейское войско было этим задержано, то некоторые смельчаки из ромеев, сомкнув свои щиты, стали медленно продвигаться и в смелости видя всю славу своего доблестного поступка, шли впереди следовавшего за ними войска. Не обращая внимания на сыпавшиеся на них со скалы удары, они устремлялись все дальше и дальше и оттеснили со скалы неприятельское войско. 13. Осажденные, покинув помогавшую им скалу и войдя в укрепление, дали возможность подняться сюда остальному ромейскому войску. Овладев укреплениями скалы, ромеи с необыкновенной силой осадили крепость. 14. Находящиеся в крепости, стоя у бойниц, были не в состоянии прогнать вражеское войско, не имея возможности выдержать бесконечное количество стрел, и, собравшись все вместе, внезапно вместо своих лиц показали им спины. 15. Был один человек, по имени Сапир ³¹ , физической силой похожий на воспеваемого у Гомера Тидея ³² , разумом же превосходящий и этого Тидея (духом он был Геракл, и даже, если кто-нибудь превосходил его силой, я не задумываясь поставлю Геракла на второе место по доблести, так как у меня нет другого сравнения); этот Сапир, захватив с собой заостренные колья, вставил их в стену и с их помощью поднялся кверху. 16. Воткнув один кол в паз стены башни (крепость была выстроена из твердого камня), он встал ногой на этот кол, потом, воткнув, как какую-нибудь шпору, другой кол, встал на него другой ногой, затем, крепко держась за выступающие камни руками, он так хитроумно собирался совершить восхождение. 17. Так как осажденные не могли выдержать столь многочисленных падающих на них стрел, то этот храбрый Сапир уже крепко держался за зубец стены. И укрепление было взято при первом этом натиске, если бы не появился внезапно некто из персидского войска и, схватив один из больших камней, лежавших перед укреплением, не столкнул вместе с ним этого храброго героя со стены. 18. Сапир покатился вниз вместе с этим камнем, "в прах рухнулся вниз головой и, упавши на темя и плечи, в песок погрузился глубокий", по гомеровскому описанию этого несчастья ³³ . Однако он не разбился насмерть: товарищи по боевой жизни приняли его, раненного, на свои щиты и спасли: железные наконечники копий и стрел покололи его очень мало. 19. Но он с упорством захотел снова приняться за то же дело и опять быстро стал подниматься кверху, словно цепкими щупальцами схватившись и крепко держась за зубцы стены. 20. Но его противник — перс учинил против него второй, как две капли воды похожий коварный поступок: так как недавно под ударами римлян этот зубец расшатался, то он столкнул его, заставив вместе с ним скатиться вниз и этого героя. 21. И вот этот смелый, готовый на всякую опасность воин скатился вниз, держа в своих объятиях эту бойницу, как дорогую любовницу. Со страхом смотрели сотоварищи на этого дерзновенного мужа и применили к нему те же средства спасения, как и в первый раз. 22. И вот раненый, уцелев от этого второго падения, с радостью бросается в третий раз на этот подвиг, как будто какая-то непобедимая божественная сила толкала его на это трудное дело. 23. Поднявшись, наконец, и вступив на самый венец укреплений, он извлек меч и убил того самого перса — хищника своей доблести и, срубив с плеч его голову, бросил в ряды осажденных. Увидя происшедшее, ромеи воспрянули духом и ринулись в опасность. 24. Один из братьев этого Сапира (он был из них по возрасту старший), явившись свидетелем доблести брата, тотчас же почувствовал желание соревноваться с ним; повторив подвиг брата, он поднялся сам, затем за ним — третий, а за этим — очень многие другие. 25. Таким образом, захватившие укрепление спустились на веревках и разбили ворота, так что могло войти туда и все остальное ромейское войско. Итак, оказавшись более сильными, чем враги, они овладели крепостью и одних из них убили, других сохранили и назначили им судьбу пленных. Увезя отсюда богатства в качестве добычи, они оставили сторожевой отряд в укреплении. 26. С наступлением зимы Филиппик возвратился в Константинополь, оставив стратигом Ираклия. Тут Ираклий стал наказывать тех, которые ушли из римского войска. И тех, которые, сказав "прости" трудам, без толку переходили то туда, то сюда, он приводил в разум, применяя к ним пытки.

Примечания