О подвижнике Иулиане

Сей совершеннейший из подвижников был из рабов, и первые годы жизни, как сам рассказывал впоследствии, провел крайне невоздержно и, наконец, пришедши в познание, стал жить прекрасно. Много потерпел он от господ своих в Илиуполе, что у Ливана, потому что они преданы были идолослужению; но по кончине господина Иулиан отрекся от мира и стал монахом; возлюбил же Господа от всей души и от всего сердца, почему преуспел во всякой почти добродетели. Приобрел он великое сокрушение и в высокой степени смиренномудрие; не так, как иные по удалении из мира, предавшись нерадению о заповедях Божиих и праздности, и не препоясав чресл целомудрием, погрузили души свои во глубину зол, от чего некоторые дозволяли себе не забывать о делах посторонних, напротив же того, не отказывались нарушать целомудрие, следуя своим похотям и, облекшись в образ благочестия, уготовили себя в жилище полчищу бесов.

Так на месте моего пребывания на уединении жил один монах, у которого был весьма малолетний сын - плод его преслушания. И монах не задумался принести его в жертву бесу сребролюбия. Но предваряющая помощь Божия спасла отрока. Несчастный привел сына в подземелье, где, как говорили, много было сокрыто золота устроившими сию гробницу. Бес, увидев знамение креста на одежде отрока, не осмелился сделать ему вреда, потому что человек этот (мне тяжело назвать его отцом) привел сына в аналаве. Таким образом увидев себя не достигающим цели, он бросился и снял аналав с отрока. Но снова был голос из глубины пещеры: "Весь он посвящен Богу и потому негоден к делу". Так чудесно спасен отрок, и сам он рассказал обо всем по порядку, а также и о том, как защищен был Господом нашим Иисусом Христом. Ибо дело стало гласным, так что по поводу оного созываемы были на совещание святые Отцы.

Вот что делает, братия, нерадение о церковной службе, о непрестанной и трезвенной молитве. Ибо псалмопение и молитва при смиренном помысле возвышают ум над недозволенными страстями и душу делают более мужественною к вожделению небесных благ. Но как собеседование с Богом в чистой молитве производит в душе смиренномудрие; так беседа с царями рождает высокоумие в тех, которые не очень проникнуты совершеннейшим страхом. Посему близость к царю есть как бы печь или горнило; она показывает, благоискусны или нет удостоенные сей близости. Но кто всегда имеет пред очами Господа, тот совершеннейшим страхом отражает от себя пристрастие к видимому. Посему блажен, кто отрекся от мира, пребывает в сообществе святых мужей, в подчинении духовным отцам, и проводит жизнь свою с чистою совестью; потому что не будет он постыжен в воскресение праведных. Но горе тому, кто сближается с людьми злочестивыми и непокорными. Он увидит горькие дни; потому что самоуправство, разединение со всеми и самоволие доводят человека до оскудения и совершенного лишения духовных плодов и дарований. Блаженное дело - во всем поступать с рассуждением.

Блаженный же Иулиан, умертвив себя для мирского, как требовало того подвижничество, пребывал на уединении в келлии своей; а близ его келлии была и моя. Оба мы принадлежали к одному братству; почему ходил он ко мне в келлию, и я ходил к нему, потому что находил для себя пользу в беседе с ним. И дивился я, видя такое познание в человеке варварского происхождения; потому что родом он был с запада, и прославлял Бога, Который не хочет, чтобы погиб кто, но всех допускает к покаянию. Вспоминал и Евангельское слово, а именно: Аминь глаголю вам, яко мнози от восток и запад приидут, и возлягут со Авраамом, и Исааком и Иаковом во царствии небесном: сынове мое царствия изгнали будут во тму кромешнюю: ту будет плач и скрежет зубом (Мф.8:11.12); и воздыхая говорил: "Избавь нас, Господи, от тьмы кромешной, от плача и скрежета зубов. И помяни нас во благоволении людей Твоих, посети нас спасением Твоим: видети во благости избранныя Твоя, возвеселитися в веселии языка Твоего, хвалитися достоянием Твоим (Пс.105:4.5). Помяни нас, Господи, как разбойника, егда приидеши во царствии Твоем, и тела наши воскреси во гробах со славою, удостоив нас восхищения с праведными на облацех, да и мы наследуем гору святую Твою молитвами Святых Твоих. Аминь".

Блаженный Иулиан был крепок телом, но изнурял себя великим подвижничеством, потому что шел по следам Отцев. Будучи неграмотным, прилежно учился. У сего боголюбивого мужа была келлия, в которой он безмолвствовал наедине, и в ней тесная ложница. Но он не удовольствовался теснотою сей клети и внутри ее устроил себе подобие гроба, сделав туда самый узкий вход, и там, как в гробу, молился со слезами; работал же своими руками корабельные парусы. Столько возлюбил сокрушение и плач, что никто другой не равнялся с ним в этом, и проходящие мимо келлии его слыхали глас плача его; потому что рыдал он, как предавший погребению единородного сына или единородную дочь и нараспев призывающий умершего. Имея всегда пред очами грехи свои, неутомимо плакал он день и ночь, и по ночам, разве на короткое только время вкушал сон; потому что попечение о воздаянии с заботливостью пробуждало его. А сколько искушений и скорбей терпел он, видя нерадивых братий? Но все оные проходил безвредно, по причине своего смирения и терпения. Сколько же был миролюбив, воздержен, терпелив, кроток, благоговеен, нестяжателен! Кто, живя в уединении пустыни, имеет при себе собственность, тот на всяком месте будет стеня и трясыйся (Быт.4:14) и, наконец, сделается добычею злых людей; а против нестяжательного никто злоумышлять не будет. Но блаженный был и не ленив, любил заниматься поделиями. Отвращался злословия, смирен был в слове, в деле, в одежде и походке, и дни свои проводил не в нерадении, как я и подобные мне ленивцы, но в полном сокрушении скончавал жизнь свою. И как содержимые под стражею и готовящиеся предстать суди на суд, плачут от страха и мучения, так и блаженный Иулиан непрестанно содержал в памяти страшное судилище Христово; потому и плакал всегда, помышляя о будущем суде. А где сокрушение, слезы и смиренномудрие, там нет нестроения и чего-либо худого, напротив же того, там благоустройство и все доброе. Но где нет сего, там много недостает к достижению предложенной цели. Иулиан избегал встречи с женщинами, отъемля у себя всякий случай к суетным удовольствиям. А когда ударяли к Божией службе, старался прийти прежде всех братий и во всю службу стоял, не смея возвести очей, как бы пред самым судилищем Господа нашего Иисуса Христа.

В один день сказал я ему: "Кто портит здесь книги?" Ибо где было написано: Бог, или Господь, или Иисус Христос, или Спаситель, там начертания букв были стерты. Блаженный отвечал мне: "Не скрою от тебя ничего. Блудница, пришедши к Спасителю, орошала слезами ноги Его и отирала волосами главы своей. И я читая, как скоро нахожу написанное имя Бога моего, орошаю оное слезами своими, чтобы и мне получить от Него отпущение грехов". И я с любовью сказал ему: "Бог, как человеколюбивый, приимет намерение твое, но прошу пощадить и книги". Он отвечал: "Не орошается сердце мое, если не буду плакать пред Господом Богом моим".

Подвизался же он так пламенно более двадцати пяти лет и среди подвигов скончался о Господе, пребывая в гонении и послушании, соделавшись достойным ублажения. Ибо сказано: Блажени нищии духом, яко тех есть царствие небесное. Блажени изгнани правды ради, яко тех есть царствие небесное (Мф.5:3.10). И мои очи пролили слезы при разлучении с сим человеком.

Сей блаженный сказал некогда одному брату: "Брат хочет идти во внутреннейшую пустыню поискать там мужей прозорливых. Дай мне совет ради Господа, идти ли мне с ним или нет?" Брат, зная, что он трудолюбив, отвечал ему: "Лучше безмолвствовать и в безмолвии искать совершенство; а доискиваться неважного и неверного и для этого ходить по пустыне нет необходимости". Блаженный спросил "Что такое совершенство, и что разуметь под неважным и неверным?" Брат отвечал ему: "Совершенство есть предел всякого слова и всякого дела. Ибо написано: конец слова, все слушай; Бога бойся, и заповеди Его храни (Еккл.12:13). Все же бывающее с каждым из нас в веке сем, скорбное ли то или приятное, имеет конец, потому и проходит со временем. Но что будет по исшествии из жизни, то бессмертно. Поэтому будем содержать в уме день суда, чтобы смысл наш совершен был о Господе. Двое отправились в дальнюю сторону, и один из них, наскучив дорогою, начинает спрашивать у проходящих, что встретится впереди особенного на дороге; те отвечают: дорога будет каменистая. А что за каменистой дорогой? Говорят: луга, покрытые зеленью. Другой спутник видя, что так усердно расспрашивает он о дороге, говорит ему: перестань, товарищ, любопытствовать, что встретится на дороге, которую пройдем, подобно самому скорому гонцу. Так и жизнь человеческая подобна пути. Поэтому должно более иметь в виду не то, что встретятся во время шествия, но то, что будет с нами по совершении пути. Постараемся узнать, как должно нам покойнее водвориться в той стране, в которой останемся жить навсегда, по окончании жизни и здешнего странствия. Где будет пристанище наше и часть, наша в оном веке? В глубине или в высоте, в упокоении или в трудах, во тьме или во свете, в огне или в прохладе? В это да углубляется дух наш, об этом да говорят уста. Такой заботы да не оставляет сердце наше, пока мы во временной жизни. А тех, которые препятствуют нам о сем заботиться, будем пренебрегать, как вводящих нас в обман и погибель, потому что отшедшему туда невозможно опять возвратиться в жизнь сию. Итак позаботимся, чадо, о том, как с дерзновением явиться нам к Царю славы, и постараемся предать себя Его воле, ревнующей о славе Своей, чтобы оказал Он помощь нашей немощи, особенно, когда обнажены будем от всякого человеческого покрова; потому что идти туда должны мы, оставив все. Поэтому если не будем всегда иметь в уме будущего суда, ни малой не принесет нам пользы уяснение тайн и сокровенностей. Иеровоам, сын Наватов, согрешивший в Израили, слышал некогда, какой постигнет его гнев от Господа, однако же не покаялся во зле своем. Обличен был и Гиезий в тайных своих грехопадениях, однако же не исправился во нравах; иначе учитель не оставил бы его обезображенным проказою; потому что очистившему словом Господним от таковой же болезни Неемана, сирийского военачальника, гораздо легче было от подобного несчастия освободить собственного своего ученика. Итак будем содержать в уме конец настоящей жизни, чтобы ожидание будущего страха пробудило усыпленный ум наш к совершению и хранению добрых дел. Ибо жизнь наша течет скорее гонца. Если и прославимся и будем властелинами в настоящей жизни, но дела наши не сообразны будут с волею Имеющего судить живых и мертвых; то по отшествии туда слава временной жизни не принесет нам никакой пользы. Итак будем плакать со страхом и трепетом, чтобы за нерадение здешней жизни не оказаться там под гневом Царя славы и не быть отосланными во тьму кромешнюю. Отшедшим туда невозможно уже избавиться от мучений. Заключенному за грехи нет возможности освободиться от неразрешимых уз. Там огнь неугасимый, там червь неумирающий, и темное дно адово, и безмерный вопль, и плач, и скрежет зубов. Нет конца сим страданиям. Нет освобождения по смерти. Никакой вымысл, никакое искусство не избавят от страшных мучений. Теперь можно избежать сего, если послушаем гласа Господа и Бога нашего, Который по преизбытку Своего человеколюбия, Сам проповедал, Сам научал сынов человеческих совершенству во всяком слове и во всяком деле, чтобы мы, сделавшись Ему послушными, избавились от мучений и сподобились благ. Итак необходимо с великим смиренномудрием сохранять словеса Господни, потому что соблюдение заповедей Господних есть совершенство; и соделавшиеся ревнителями заповедей Божиих твердо восходили к совершенству, в правоте сердца ожидая Господа и ежедневно представляя себе славное Его пришествие и седение на престоле славы Его, когда отлучит Он праведных от грешных и каждому воздаст по делам его. Итак, чадо, будем искренно сохранять любовь и, с нею преуспев в добродетелях, сподобимся стояния одесную Единородного Сына Божия, и возрадуется сердце наше, и радости нашей никтоже возьмет от нас". Брат же, крепко к сердцу приняв наставления сии, утвердился в безмолвии, благодаря Господа нашего Иисуса Христа. Ему слава во веки веков! Аминь.